Брайан Макдональд ирландский журналист
Разногласия среди немецких лидеров существуют с тех пор, как в 1969 году Вилли Брандт избрал для ФРГ курс на «Новую восточную политику», у истоков которой стоял Эгон Бар. Одни призывают укреплять связи с Вашингтоном, другие — строить общий европейский дом с Россией. Скоро в Германии состоятся очередные парламентские выборы, а значит, политические дискуссии разгораются с новой силой.
Тем временем предвыборная гонка протекает там настолько вяло, что американские СМИ посвящают этому отдельные статьи. На прошлой неделе портал Quartz под ироничным заголовком опубликовал материал, который начинается так: «Избирательная кампания в Германии вгоняет в сон…» А заголовок статьи The Wall Street Journal гласит: «Неожиданный поворот в немецкой предвыборной кампании: как оказалось, за ней скучно следить».
По сравнению с прошлогодними выборами в США, немецкая гонка лишена шумихи, спецэффектов и прочего шоу-бизнеса. Ей чужды слоганы вроде трамповского «Вернём Америке былое величие». Вместо этого партия Ангелы Меркель Христианско-демократический союз выступает под неудобоваримым девизом «За Германию, в которой мы живём хорошо и счастливо». Впрочем, её оппонентам из Социал-демократической партии, ведомым Мартином Шульцем, также далековато до боевитости Хиллари с таким лозунгом, как «Будущее требует новых идей. И того, кто их воплотит».
У двух наиболее перспективных кандидатов так много общего, что привычной политической борьбы мы, скорее всего, не дождёмся. Оба они — либералы, выступающие за сильный Евросоюз под руководством Берлина. Кроме того, Шульц, по всей видимости, во многом поддерживает принятое Ангелой Меркель в 2015 году решение открыть границы Германии для миллионов мигрантов.
Между Западом и Востоком
Однако есть пункт, по которому позиции Меркель и Шульца расходятся: отношения между Германией и США — и это неизбежно влечёт за собой вопрос об отношениях с Россией. На данный момент ХДС и её глава поддерживают сохранение введённых против России санкций, в то время как представители СДП в большей степени настроены на диалог с Кремлём.
Ситуация для Меркель осложняется ещё и тем, что Христиан Линднер — лидер Свободной демократической партии и наиболее предпочтительный для неё партнёр по будущей коалиции — призвал Германию изменить свою политику в отношении России и молчаливо признать присоединение Крыма к РФ. Линднер считает, что «безопасность и процветание Европы зависит от того, какие отношения сложатся у неё с Москвой».
Несколько разбавила скуку президентской гонки в Германии и критика Шульца в адрес Меркель — по поводу её предложения об увеличении военного бюджета на €30 млрд. Лидер социал-демократов назвал это покорной уступкой Трампу, который требует, чтобы все страны НАТО выделяли на военные нужды альянса 2% своего ВВП.
А недавно бывший еврократ огорошил соотечественников, заявив следующее: «Став федеральным канцлером, я буду добиваться вывоза ядерного оружия с территории Германии». Позже он добавил в Twitter: «Верхний предел объёмов ядерного оружия в Германии должен равняться нулю».
Несколько дней спустя бывший лидер социал-демократов Зигмар Габриэль, занимающий в настоящий момент пост министра иностранных дел в правительстве «большой коалиции» также затронул «российский вопрос», предупредив о необходимости избежать наступления нового «ледникового периода» в отношениях между Россией и Западом. Он осудил новые антироссийские санкции Вашингтона: «Мы не хотим, чтобы наши деловые отношения с Россией были окончательно разорваны — особенно в энергетическом секторе».
Фрау «да»?
Так что Меркель оказалась в щекотливой ситуации. Да, все достоверные соцопросы свидетельствуют о том, что её ХДС останется крупнейшей партией в бундестаге. Однако при этом младшим партнёром по управлению страной будет либо Линднер (СвДП), который не согласен с её последовательной враждебностью к России, либо Шульц, который хочет положить конец раболепству Германии перед военными интересами США (СДПГ). Всё это часть более общего вопроса о позиции Берлина относительно Москвы и Вашингтона.
В Германии нет «глубинного государства», как в Великобритании или США, — отчасти этим можно объяснить, почему немецкий маятник столь резко бросает из стороны в сторону. Герхард Шрёдер (как и его предшественники Вилли Брандт и Гельмут Шмидт) был весьма заинтересован в тесных связях с Кремлём. Однако Меркель пошла в противоположном направлении: она отказалась от относительно нейтральной позиции своего наставника по ХДС Гельмута Коля, продемонстрировав явную солидарность с идеями атлантизма. Кроме того, истоки её враждебности к России, возможно, стоит искать в её детстве, проведённом в ГДР.
Презрение Меркель к Дональду Трампу очевидно. Его разделяет подавляющее большинство немцев, которые также испытывали отвращение к Джорджу Бушу — младшему и страшно разочаровались в Бараке Обаме.
Не стоит забывать и о крупном шпионском скандале 2013 года, когда выяснилось, что Агентство национальной безопасности США систематически следило за немцами и даже прослушивало телефон Ангелы Меркель. Среди других моментов, осложняющих отношения двух стран, можно назвать использование американцами беспилотников в военных действиях, тюрьму в Гуантанамо, которую никак не закроют, и попытку Вашингтона навязать Берлину Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнёрство (Трамп от него уже отказался), несмотря на активное сопротивление немцев.
Конечно, беспокойство в Германии вызывает и Россия. Немцы опасаются её размеров и военной мощи, они считают её нелиберальной и недемократичной — хотя Шрёдер в 2004 году и называл Путина безупречным демократом. Однако европейская культура, искусство и политическая философия очень многим обязаны России и Германии, и это объединяет жителей двух стран, позволяет им найти общий язык. Что, конечно, американцам чуждо.
Разумеется, никто и не говорит о том, что Берлин вдруг ни с того ни с сего бросится в распростёртые объятия Москвы для создания стратегического партнёрства. Однако чувства немцев к США остывают, и у России появляется шанс уговорить даже таких закоренелых атлантистов, как Меркель. Это, конечно, станет для Вашингтона головной болью, ведь, как заметил основатель Stratfor Джордж Фридман, «правительство США считает своей главной стратегической задачей не допустить создания союза между Россией и Германией».
Оценили 3 человека
7 кармы