Палестинский народ стал жертвой израильского геноцида. Факты бессмысленного убийства тысяч невинных женщин и детей, военных преступлений по отношению к старикам и подросткам, массовых казней и арестов не могут не шокировать в ХХI веке. Израиль, спекулируя памятью жертв холокоста, примерял на себя маску государства – страдальца. Теперь маска оказалась сброшена. Из колыбели сиононацизма миру явилось государство – изверг, мучающее людей голодом, лишающее любой медицинской помощи, тепла и воды.
На прошлой неделе произошло еще одно событие, которое заставило усомниться в будущем государства Израиля. Выяснилось, что Израиль – небезопасен и для самих евреев. Ответный удар Ирана и готовность таких стран как Ливан, Сирия, Ирак поддержать ракетную атаку – индикаторы того, что «государство еврейской мечты» столкнулось с фундаментальной проблемой безопасности. В Израиле могут и останутся только те, кто готов жить в условиях долгосрочной горячей войны.
Редакция газеты «Завтра» предлагает вниманию читателей перевод интервью историка Илана Паппе, которое он дал Али Абунимаху на Youtube канале Электронная Интифада под названием «Сионистский проект подходит к концу». Илан Паппе родился в Израиле, получил образование в Еврейском Университете в Иерусалиме, закончил Оксфорд и преподавал в Хайфском Университете. Являясь профессором, он написал несколько книг, посвященных современной истории Палестины и Израиля. Долгое время Илан живет в Великобритании, читает лекции в Университете Экстера.
— Давайте начнем с исторического контекста. Около 80% населения Газы - палестинские беженцы, которые покинули свои города, поселки и деревни много лет назад, те самые места, которые с 1948 года являются частью Израиля. Расскажите нам об истории так называемого Сектора Газы, о людях, живущих там, и о политике Израиля по отношению к ним.
— Спасибо за очень важный вопрос, потому что многие полагают, что сектор Газа и его население существовали всегда. До 1948 года сектора Газа не было, это был город под названием Газа, окружённый маленькими и большими деревнями. Via Maris или Дорога Хора — это главная дорога на Средиземноморье между Александрией в Египте и Александреттой в Турции. Этой дорогой через город Газа проходили очень много людей. Это место имело сельскую атмосферу и было очень космополитичным. В городе Газа были представлены все три религии – мусульмане, христиане и иудеи, и это было довольно красивое место в исторической Палестине. Когда Израиль начал этническую чистку, он пытался массово переселить людей за пределы того, что стало государством Израиль. Поэтому палестинцев переселяли на север – в Ливан и в Сирию, а также на восток – в Иорданию. Сотни тысяч палестинцев, которые были изгнаны и вытеснены силой из центра и юга Палестины, были направлены в Египет, но Египет не желал принимать палестинских беженцев. Израильские лидеры решили, так сказать, «уступить» 2% территории Палестины. И был создан прямоугольник, в который они поселяли сотни тысяч палестинцев, которых они изгнали из центральной части юга Палестины.
Атаке Хамаса 7 октября 2023 года подверглись именно те еврейские поселения, которые были построены на руинах палестинских деревень последней волны изгнания. В израильском архиве имеется документ от 25 ноября 1948 года под названием «Приказ номер 40», которое центральное командование отправляло командирам района территорий вокруг Газы. В нём были перечислены 11 деревень и приказ сжечь эти деревни, изгнать людей из них в Газу. На руинах этих деревень и были построены поселения. Таким образом, в Газе есть второе и третье поколение людей, которые не просто были насильственно изгнаны из остальной части Палестины, но и люди, которые являются прямыми потомками людей, изгнанных из деревень, в которых были развёрнуты еврейские кибуцы.
— Расскажите, пожалуйста, о городе Эль-Мадждаль, который сейчас называется Ашкелоном. Я думаю, многие люди знают, что большинство палестинцев были изгнаны оттуда начиная с 1947 года, к 1948 году. Но и после 1948 года, после создания государства Израиль изгнания не прекратились. Это так?
— Абсолютно верно. Происходящее там не было стратегическим решением. Это произошло из-за проблем, связанных с координацией в израильской армии. В 1948 году тысячи палестинцев Эль-Мадждала были не изгнаны, а помещены в анклав на территории, которую израильские военные губернаторы называли “гетто”. В этом гетто большая часть населения Эль-Мадждала жила с 1948 по 1950 год, и за это время вокруг них был построен израильский еврейский город Ашкелон. И вот в 1950 году правительство во главе с Давидом Бен-Гурионом вдруг решило, что складывается нездоровая, проблемная ситуация. Многие новые еврейские эмигранты, которые прибывали в Ашкелон, были выходцами из арабских стран. И правительство Израиля стало опасаться их ассимиляции с палестинцами, что они смогут найти общий язык, некоторую основу для диалога. Поэтому было принято решение принудительно переместить население Эль-Мадждала в сектор Газа, дополнительно к палестинским беженцам, которые уже находились там.
В 1950 году уже были достаточно активны СМИ, поэтому имеется довольно обширная документация, касающаяся самого процесса изгнания и переселения. Был доказан тот факт, что израильская армия стреляла над головами палестинцев, чтобы они ушли из гетто.
По иронии судьбы, получилось, что Израиль изгнал тысячи людей, которые считались гражданами Израиля, согласно декларации независимости государства Израиль. А эта декларация независимости, кстати, провозглашала равенство для всех. И единственной причиной изгнания людей была их национальность, они были палестинцами. Это важно. Как вы правильно заметили, это произошло не только в Ашкелоне или Эль-Мадждале между 1948 и 1967 годами, но особенно продолжалось в первые 10 лет государственности Израиля. Десятки палестинских деревень были силой опустошены израильской армией на границах с Ливаном и Иорданией, их жители были изгнаны на другую сторону границы.
— Давайте поговорим о стратегическом расположении еврейских кибуцев в Секторе Газа и о том, как израильское государство использовало эти поселения для обороны в военных целях, для наблюдения за сектором Газа. Казалось бы, кибуцы – это безобидные сельскохозяйственные угодья, социалистическая утопия. Можете ли вы рассказать о стратегии Израиля по их размещению, каково было намерение построить их так близко к Сектору Газа?
— Колониальный проект поселенцев кибуцы никогда не останавливается. Даже сейчас, в современном Израиле. Им приходится оккупировать землю, принадлежащую коренным народам, и оккупировать её снова и снова, потому что всегда есть риск, что коренные жители не будут сидеть мирно, когда у них отнимают собственные земли. Для этого гражданское пространство полностью военизируется. То есть это любые поселения, особенно на границе между территориями, которые уже были колонизированы, и территориями, которые ещё не были колонизированы. С одной стороны, это гражданские лица, и они ведут гражданскую жизнь, но с другой стороны, они также и солдаты, военные, которые носят оружие, которые организуют военные аванпосты по отношению к так называемому противнику. Поэтому я думаю, что кибуцы играют очень важную роль в колонизации, так сложилось исторически. И, конечно же, они играют современную роль в обеспечении контроля в отношении миллионов палестинцев. Между рекой Иордан и Средиземным морем проживают миллионы палестинцев, и Израиль держит их под контролем различными репрессивными мерами, используя для этого еврейские поселения на Западном Берегу, наряду с военными базами, операциями секретных служб. К сожалению, некоторые места Палестинской автономии сотрудничают с кибуцами. Точно также внутри Израиля они используют еврейские поселения в Галилее и Каукаб-абу-аль-Хиджа. Они пытались сделать это и в секторе Газа до 2005 года, но поскольку сектор Газа мало что значит с библейской точки зрения, израильтянам не удалось заставить большое количество евреев поселиться в самом секторе Газа. Именно тогда Ариэль Шарон сказал, что лучше создать для палестинцев огромную тюрьму под открытым небом под названием Газа и атаковать её снаружи, не беспокоясь о судьбе поселенцев внутри. Так появилась израильская идея о том, что Газу можно полностью отделить от Израиля, постоянно блокировать и только атаковать. И все это безнаказанно для Израиля. Если задуматься, ХАМАС всегда бросал подобной оккупации вызов – сначала с помощью ракет, а теперь и с помощью этой конкретной операции. Я думаю, такова реальность, что Израиль – это армия с государством, а не государство с армией.
— Давайте еще раз обсудим историю. Потому что Израиль и его сторонники хотят, чтобы мы поверили, что история началась с 7 октября. Но вы много лет неустанно пишете о геноциде в секторе Газа. Вы начали говорить об этом в то время, когда было почти невообразимо думать, что международный суд может серьезно рассматривать дело об израильском геноциде. Сейчас уже установлены подтверждающие факты геноцида. Учитывая ситуацию в Израиле, как вы видите развитие событий?
— Израиль будет действовать таким образом, что будет создавать видимость прогресса, но на самом деле ситуация с притеснением палестинского населения будет только ухудшаться. Думаю, что в ближайшем будущем, мы единственное, на что можем надеяться – на международную реакцию. Например, хотелось бы рассчитывать, что хотя бы правительство Канады прекратит поставки оружия в Израиль. Либо более эффективным станет движение BDS (Boycott, Divestment, Sanctions - Бойкот, Изоляция, Санкции), начнутся реальные санкции, а не только отдельные бойкоты. Однако, очевидно, что, во-первых, это постепенный и очень медленный процесс, и мы даже не знаем, происходит ли он на самом деле. Не то чтобы я недооцениваю символическую силу таких действий, конечно, это может иметь некоторое накопительное воздействие на Израиль. Но, зная израильское общество, такие действия должны быть более жесткими, более прямыми и прозрачным, чтобы можно было убедиться, что это действительно происходит. Это должно иметь отношение к израильским спортивным командам, музыке, продаже оружия и так далее. Возможно, Глобальный Юг будет немного быстрее принимать подобные меры, но боюсь, что для Глобального Севера потребуется гораздо больше времени, не говоря уже о Соединенных Штатах. Ещё неизвестно, к каким результатам приведут американские выборы. Поэтому, если быть честным и если быть откровенно прямолинейным, я боюсь, что не смогу увидеть эффективные меры на международном уровне в течение года или полутора лет. Возможно, мы увидим это позже. Но, я не хочу, чтобы это звучало так, будто я опускаю руки и говорю, что мы ничего не можем с этим поделать – нет. Я говорю о том, что мы не можем оставаться наблюдателями и думать, что это просто динамика, которая происходит сама по себе. Это означает, что каждый из нас, кто вовлечен в это, должен удвоить, утроить свои усилия, а не считать, что всё произойдёт само собой. Не надо думать, что Международный Суд ООН (ICJ), Международный Уголовный Суд (ICC) или другая организация достаточно сильны в данный момент, чтобы заставить Израиль измениться.
Как ученый, я верю, я говорил это раньше, и как учёный буду повторять это снова и везде: я вижу чёткие признаки того, что сфабрикованный сионистский проект вступает в свою последнюю фазу. Это начало конца этого проекта. Израиль неустойчив. Он нежизнеспособен с точки зрения самого еврейского общества – оно взрывается изнутри. Не существует того базиса, который бы скреплял вместе различные группы в Израиле. Это нежизнеспособно, потому что я думаю, что молодые евреи во всем мире перестают считать сионизм равным иудаизму. Израиль нежизнеспособен, потому что у молодого поколения Палестины есть лучшее видение и идеи о том, как продвигать освободительную борьбу. Это нежизнеспособно из-за экономических проблем Израиля и возможных изменений в регионе, а также из-за того, как международное сообщество стало относиться к Израилю как к «пиратскому государству». Хотя эти процессы займут какое-то время, но они произойдут. После темной ночи наступит рассвет.
Но, с моей стороны, было бы безответственным заявлять, что я точно знаю, как закончить эту ночь. Конечно, мы все ещё отчаянно надеемся на то, что арабский мир и мусульманский мир смогут сделать гораздо больше, и они могут. Они действительно могут сделать гораздо больше, чем делали до сих пор, не вдаваясь во внутренние вопросы своей политики, даже при существующих там режимах. Я не думаю, что они исчерпали свои возможности эффективного участия в общих усилиях мира по скорейшему прекращению геноцида.
— Вы сказали, что Израиль как сионистский проект разрушается. Что это значит, в каком смысле? Как вы думаете, если мы заглянем на 10–20 лет вперед, Израиль все ещё будет существовать или Израиль может исчезнуть? Я понимаю, что никто не может назвать дату, но к чему приведет этот процесс разрушения?
— Сейчас мы можем совершенно ясно наблюдать захват Израиля более теократической, более радикальной группой израильтян, которую я назвал в одной из своих недавних статей «государством Иудея», государством поселенцев. Израиль как государство, сочетает в себе как более либеральную сионистскую сторону, так и теократическую, мессианскую еврейскую сторону – государство Иудея. Конечно, обе стороны верят и в систему апартеида, и в оккупацию, и в колонизацию Палестины, но у них разные взгляды на то, как израильское еврейское общество должно выглядеть изнутри. Это означает, что независимо от ситуации с палестинцами, многие израильтяне уедут и не захотят оставаться – просто это не то место, которое нужно им. Если у еврея есть деньги, второе гражданство, если у него есть профессия, с которой он может эмигрировать и свои капиталы вывезти за границу, то он это сделает.
Я вижу, как уезжают отдельные представители израильской элиты и как они уже платят 80% налогов за пределами государства. Я думаю, что это и есть процесс распада, но я не могу точно предсказать, каким именно будет его финал. Я определенно могу указать на трещины в здании, которые становятся все шире и шире. И когда такая структура рушится или ослабевает, то она создает пустоту. И если не будет палестинского национального движения, чтобы заполнить эту пустоту, то тогда возникнет хаос, который может долго продолжаться. Если нет готовности к развертыванию такой исторической реальности, то это не надежная формула для построения чего-то нового. Но я верю, что это стало нежизнеспособно и больше не работает.
— Вы внимательно наблюдаете за израильской прессой. Видите ли вы, что израильтяне говорят об этом между собой? Люди часто говорят: «Ну, у многих израильтян есть второе гражданство», и это правда. Множество евреев, имеют связи с Северной Америкой, Канадой, Европой и т. д. Они говорят об этом? Это уже происходит? Они уже уезжают?
— До 7 октября были явные признаки того, что люди эмигрирую и выводят свой капитал за пределы Израиля. Не то чтобы массово, но существенно с точки зрения качества капитала, и положения, которое они занимали в израильской экономической элите. Итак, этот процесс начался еще до 7 октября. В каком-то смысле после 7 октября это остановилось, сработало инстинктивное единство в реакции на события 7 октября, но сейчас процесс эмиграции возобновляется.
Я думаю, что в Израиле актуальны две точки зрения, и при этом оба нарратива имеют нечто общее. Этим общим является понимание, что на горизонте следующих 50 лет единственное обещание, которое израильские политики и лидеры могут дать израильтянам — это продолжение кровопролития и войн. Это очевидно, и вы услышите это от израильтян, которые поддерживают войну и, вероятно, не имеют второго гражданства, чтобы уехать из страны. Они понимают, что Израиль в ближайшие 50 лет – это государство, которое при хороших стечениях обстоятельств одержит победу над своими врагами, но будет оставаться постоянно зоной военных действий.
Итак, первый нарратив это: что мы можем сделать? такова наша жизнь! Некоторые из них серьезно верят идее Нетаньяху о том, что весь мир против евреев, в истории про антисемитизм. И с этими воззрениями ничего нельзя поделать. Я думаю, есть ещё второй нарратив: «Неужели это единственный способ жить?» Опять же, мне бы хотелось обратить внимание, что оба нарратива не имеют никакого отношения к состраданию к палестинцам, к пониманию преступности действий по отношению к палестинцам. Этого в израильском обществе вообще нет. Кто знает, может быть, это когда-нибудь произойдет, но пока таков взгляд на ситуацию.
Особенно после 7 октября израильтяне говорят себе: «Итак, теперь это моя жизнь».
И если кто-то любит военную жизнь, а некоторые люди любят, и любят войны, и если им нравится такой образ жизни, тогда да, возможно, я нахожусь в правильном месте, как, например, Спарта в древние времена.
Но если в человеке есть какой-то проблеск желания жить «нормальной жизнью», то это не то место. Заметьте, я даже пока не говорю о судьбе палестинцев. Я говорю об основной идее создания Израиля: «Я хотел построить государство, чтобы оно стало безопасным убежищем для евреев всего мира, а сейчас это стало самым опасным местом для евреев».
И это противоречие нелегко замалчивать. И цифры говорят об этом. Это не то, что можно назвать выдумкой, вы можете легко это проверить. Они знают, что быть израильским евреем – это очень небезопасно. Израиль – это единственное место, где евреям не безопасно.
Помимо эмиграции перед израильским правительством сейчас встают всё новые огромные проблемы, которые лишь усугубляют имеющиеся проблемы. Самая главная проблема - правительство не функционирует. Правительства нет, оно не работает. Единственная эффективная услуга, которую получают израильские евреи — это гражданское общество. Я имею в виду гражданское общество, которое имеет опыт в ситуациях войны и чрезвычайных ситуаций и поэтому оно реагирует и способно обеспечить еду, жилье и так далее, что правительство должно делать. Но правительство не функционирует. Это во многом связано с личностью премьер-министра.
Я думаю, что вопрос не столько в том вернутся ли уехавшие евреи они или нет, а в том вернется ли Израиль к тому, чем он был раньше, хотя бы эффективным государством, по крайней мере, в том, что касается его еврейских граждан. Сейчас прошло уже почти полгода с 7 октября и нет никаких признаков этого. И мы знаем, как израильская избирательная система работает с коалиционным правительством. Поэтому даже если есть группа политиков, скажем, немного более компетентных и способных возродить или активировать вновь государственные системы и министерства, они будут опираться на коалицию людей, либо мессианских, либо совершенно некомпетентных.
— И все же сам Байден сказал, что для евреев всего мира нет другого безопасного места, кроме Израиля.
— Байден многое говорил. Например, он сказал, что он – сионистский президент. И мы можем сказать ему, что Всемирный Сионистский Конгресс ищет нового президента. Я имею в виду то, что говорили американские политики после 7 октября, особенно госсекретарь и президент – это выходит за рамки всего, к чему мы привыкли. Я недавно закончил книгу, которая выйдет в конце весны, под названием «Лоббирование сионизма по обе стороны Атлантики», в которой рассматривается история лоббирования сионизма как в Великобритании, так и в Соединенных Штатах. В истории были такие моменты патетических высказываний со стороны американских лидеров, но никто из них не может сравниться с современным американским руководством.
— Современный Израиль, действительно, очень далек от образа Израиля 1980-х годов, который я помню. Тогда даже если бы мы видели Израиль как государство-узурпатор, как агрессора, как оккупанта, существовал определенный имидж Израиля как страны, обладающей сильной компетентностью. Даже имея большую поддержку со стороны Соединенных Штатов, Израиль выглядел сам по себе способным сделать что угодно. И удивительно, насколько полностью всё развалилось, и Израиль стал выглядеть таким же неблагополучным, как и любое неблагополучное государство в мире. Образ отважного, мужественного, способного израильского солдата полностью рухнул, не говоря уже о том, что ранее публично с Израилем не была связана жестокость. Конечно, жестокость была с самого начала, как показывают ваши работы, в которых вы упоминали массовые убийства и насилие, но, тем не менее, существовал образ способного и храброго израильского солдата. Их рейд в Энтеббе, длинная рука Моссада, которая могла добраться до любого человека в любой точке мира в любое время. Теперь израильтяне похожи на бандитских жестоких клоунов и больше никому не страшны. Они вызывают кошмар и отвращение, но не внушают страх и трепет, как раньше. Ощущают ли израильтяне эти перемены? Видят ли они эти изменения в своем имидже и понимают ли его?
— В целом, картина неоднозначна. С одной стороны, евреи говорят себе, и я разговаривал с людьми там, и читал об этом много раз: «Представьте, что произошло бы, если бы Хезболла с Хамасом скоординировали совместную атаку на Израиль 7 октября, как бы поступил Израиль? И мы все ещё говорим не о двух обычных армиях, а о двух партизанских армиях – без самолетов, танков, надлежащей артиллерии и так далее. Наверное, Израиль не является непобедимым, он не функционирует». С другой стороны, израильтяне пытаются создать новую историю героизма в тумане того, что мы все не знаем, что именно произошло 7 октября. Я не думаю, что это удержится, это не выглядит правдоподобно. Опять же, вы должны помнить, что с этой реальностью сталкиваются люди, которым поколение за поколением внушали определённую идеологию. Это становится своего рода частью их ДНК или менталитета, по-арабски это называется «аклиа» (рациональный ум). Это мировоззрение, что все подобное происходит из-за антисемитизма, из-за того, что все вокруг ненавидят евреев. Мысль о том, что это ужасный период, евреи здесь не причём, это делают с израильтянами, потому что такова судьба евреев на протяжении всей истории. Я думаю, что некоторые все же начинают сомневаться, насколько эффективны подобные идеи. Помню, люди были крайне удивлены, когда я разговаривал с аудиторией в Австралии и других странах. Недавно Би-би-си признала: большинство израильтян смотрят новости только из израильских СМИ. Они действительно не видели ничего другого, надо это понимать. Они не видели ни одной фотографии из Газы, рассказывающей о страданиях жителей, ни одной фотографии за последние полгода. И я знаю, что у них есть доступ к другим альтернативным СМИ, или даже достаточно посмотреть основные СМИ на Западе, чтобы иметь некоторое представление. Но они ничего не знают, да и не хотят знать.
Оценил 21 человек
47 кармы