ПРОРОЧЕСТВА «ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛКА» как рождественский фильм/

2 декабря 2024 год

ПРОРОЧЕСТВА «ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛКА» как рождественский фильм

ЮНГ-ФРЕЙД • 25 ДЕКАБРЯ 2023 Г.

Если «Рождественский фильм» можно рассматривать как жанр, его каталог, мягко говоря, не впечатляет. Истории черпают силу из конфликтов, но в большинстве рождественских фильмов напряжение сведено к минимуму, чтобы не испортить праздничное настроение. Предполагается, что люди смотрят праздничные фильмы для поднятия настроения; они хотят получать удовольствие, а не злиться. Выражения Рождества веселы, утвердительны, светятся теплотой. Однако то, что подходит для рождественских гимнов, открыток, ужинов, вечеринок и подарков, не работает для историй. История, которая по большей части веселая, была бы скучным делом, как Степфордское Рождество, слишком «идеальным» и «безупречным», чтобы поддерживать интерес с течением времени. Тогда неудивительно, что большинство рождественских фильмов совершенно забываются. Формула Hallmark работает как приветствие, а не повествование.

Кроме того, несмотря на все радостное празднование (и коммерциализацию) Рождества, его соблюдение является религией столь же мрачной, сколь и яркой. Миф гласит, что Иисус родился в изгнании, пощадил меч Ирода (который убил многих первенцев) и родился в поместье (или это были ясли?) после того, как его родители снова и снова отвергались. И хотя христианство дает надежду, проблеск Небес, это было сделано только через мучительную борьбу и смерть Иисуса и Апостолов. Сыну Божьему суждено было умереть в возрасте тридцати трёх лет.

Учитывая эти соображения, более полное понимание Рождества требует определенной степени тьмы и агонии. Неудивительно, что праздничный выпуск «Арахис», «СПЕЦИАЛЬНЫЙ СПЕЦИАЛЬНЫЙ ОТ ЧАРЛИ БРАУНА», является одним из исключений в наиболее унылом рождественском «каноне». Чарли Браун, социальный изгой, кое-что знает о преследованиях, а Лайнус просто достаточно эксцентричен (или чудаковат), чтобы видеть то, чего не видят другие. «КАК ГРИНЧ Украл Рождество» и «Снеговик Фрости» также творят свою (темную) магию, смешивая надежду с ужасом. Несмотря на обязательный счастливый конец, они приближаются к краю пропасти, прежде чем свет победит тьму. (ФРОСТИ особенно тревожит. Маленькая девочка рискует своим здоровьем, даже подвергает опасности свою жизнь, отправляясь на холодный север, чтобы спасти Фрости, а Фрости рискует своей «жизнью», входя в теплицу, чтобы спасти девочку. Наконец вмешивается магия и спасает Фрости. день, но чем-то напоминает «Девочку со спичками» Ганса Христиана Андерсона.)

                                    Снеговик Фрости

Тогда неудивительно, что самые запоминающиеся рождественские фильмы и рождественские фильмы (где связь с Рождеством второстепенная, второстепенная или даже несуществующая), как правило, довольно мрачные и даже тревожные. Если коснуться поверхности Рождества/христианства, то ада будет столько же, сколько рая, даже если это ад, замерзший снегом и морозом в самый короткий день в году.

По какой-то причине, несмотря на то, что празднование Рождества зародилось на Ближнем Востоке (и сначала распространилось в теплые края Европы), оно стало наиболее тесно ассоциироваться с темным холодным Севером, как и даже миф о Санта-Клаусе с его резиденцией в Северный полюс с эльфами и оленями.

В современную эпоху большинство из нас не боятся холода с нашими обогревателями и дешевым газом (и большим количеством еды и дешевой зимней одеждой), но можно представить, что означал холод в досовременном мире, когда он замерзал и / или умереть от голода было реальной возможностью. Даже мысль пойти в туалет посреди зимы звучит хуже, чем в аду, где, по крайней мере, сиденье унитаза теплое.

Тем не менее, можно оценить привлекательность рождественских огней в самых глубоких и темных уголках зимы. Или успокаивающие рождественские гимны в морозном воздухе над заснеженным пейзажем. Контраст между рождением Иисуса, сияющим обещанием вечной жизни, и темным Севером, бесплодным под замерзшими полями, создает особую формулу. Неудивительно, что даже те, кто празднует Рождество в более теплом климате без снега, тем не менее предпочитают снежные рождественские образы. Более того, смерть обладает очищающим свойством. В джунглях за смертью всегда следует новая жизнь в бесконечном непрерывном цикле; Какая нужда в призраках в джунглях, когда всякой жизни в изобилии? Призрачное обретает ясность в заброшенном мире смерти, где воображение способно создавать призраки, приближенные к подобию жизни, как призраки, которые наполняют пустой отель «Оверлук» в «Сиянии». Холодная темная зима убивает, но также останавливает разложение и дает обещание чистого листа (символизируемого снегом), нового начала и, действительно, что такое христианство без мечты о нулевом году, дне, когда все духовные долги будут счищены и все могли бы достичь своего места в вечной будущей жизни через жизнь-смерть-жизнь Иисуса?

Самая известная рождественская история – это, несомненно, «Рождественская песнь» Чарльза Диккенса. «КОШМАР ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ» Тима Бёртона (куча мусора) хвалили за умелое жонглирование хэллоуинскими и рождественскими образами, но «Рождественская песнь» — не меньшее произведение ужасов, чем «Доктор». ДЖЕКИЛ И МИСТЕР. ХАЙД (и СИЯНИЕ). Мое знакомство с этой историей произошло в мюзикле «Скрудж» (с Альбертом Финни, 1970), который на взгляд ребенка был довольно пугающим. Даже моменты ностальгии болезненны и депрессивны, они напоминают о том, что было потеряно или предано.

Извращенная ирония «Рождественской песни» проистекает из комфорта, холодного, но достаточно реального, от того, что ты скупой и жалкий ублюдок, не заботящийся о мире. Эбенезер Скрудж, возможно, и **ДЫРА, но ему не нужно терять сон о мире, потому что он примирился с банальностью всего и вся, в некотором смысле, включая самого себя. Несмотря на все накопленные деньги, он даже отказывает себе в приличной еде.

Можно даже утверждать, что в его скупости есть своего рода честность, поскольку он не любит шик и тому подобное и не ведет показную жизнь. В каком-то смысле он не менее суров к себе, чем к человечеству. Он похож на крайнюю версию протестантской трудовой этики: только работа и никаких развлечений (или оплаты). Если «Вся работа и никакой игры» свели Джека Торранса с ума в «Сиянии» (хотя можно утверждать, что на самом деле его сгубила именно «все игра и никакой работы»), это сделало Скруджа тем, кто он есть, успехом, если судить строго. по экономике.

Он живое клише, окончательное воплощение точильного камня. Зачем ему быть мягким и небрежным по отношению к другим, если он всю жизнь был строг к себе? Он мог позволить себе роскошные пиры, но потреблял ровно столько кусочков, чтобы продолжать жить. Он мог позволить себе все тепло в мире, но поддерживает минимальную температуру в своем кабинете и спальне.

https://www.youtube.com/watch?...

Скрудж ужасен, но это защищает его от ужасов мира, поскольку чувство ужаса начинается с заботы. Элементальные хладнокровные существа с низким интеллектом не знают ужаса. Они откладывают тысячи яиц, и их не волнует, что их потомство съедят другие существа. Но теплокровные матери-существа действительно заботятся о своих детенышах, и поэтому есть ужас матери-лосихи, наблюдающей, как ее теленка разрывают на части волки, или ужас матери гризли, наблюдающей, как самец гризли убивает ее детенышей. Чем больше вы заботитесь, тем сильнее ваше чувство ужаса.

Неудивительно, что жанр ужасов имеет культурный долг перед христианством, одной из самых заботливых религий. Иудаизм заботится о евреях, а не о гоях. Итак, когда Яхве уничтожает бесчисленное количество гоев, чтобы помочь евреям при исходе из Египта, мы не испытываем ужаса. Все дело в евреях, а не в гоях. Кого волнует, умрут ли гои от чумы, голода, пожара или морской воды? Пока евреи, как Избранные, приближаются к Земле Обетованной, черт с гоями, независимо от ужасов, которые они терпят от рук евреев (при поддержке Яхве).

Напротив, христианская мифология проповедует, что Иисус глубоко любит все человечество, неся крест за страдания всех народов, во всех местах и ​​во все времена. Неудивительно, что персонаж Иисуса в «Последнем искушении Христа» серьезно невротичен. Заботиться об одной паре собаки и кошки — это достаточно обременительно, но представьте, если бы вам пришлось заботиться обо всех собаках и кошках в мире. Представьте себе всех собак и кошек, живущих в нищете по всему миру. Представьте себе всех собак, которых ужасные негры использовали в собачьих боях, или всех кошек, которых варили омерзительные китайцы. Подумайте обо всех собаках, над которыми издевались мусульмане из-за того, что сказал Мухаммед. Подумайте обо всех бездомных собаках, замерзающих на морозе или ожидающих верной смерти в обществах против жестокости.

https://www.youtube.com/watch?...

В наше время больше всего сходят с ума люди, которые больше всего заботятся о Планете, особенно в отношении «изменения климата». В фильме Пола Шредера «ПЕРВЫЙ РЕФОРМИРОВАННЫЙ» один парень даже кончает жизнь самоубийством, потому что больше не может с этим мириться. Как только человек начинает беспокоиться о мире, беспокойство может перерасти в навязчивую идею, полноценную патологию. Тогда нетрудно понять нечеткую границу между христианской моралью и патологическим пуританством.

Христианин, верящий в рай и ад (где неспасенные обречены гореть вечно), может чувствовать себя обязанным спасти как можно больше душ от ужасов ада. Подобный фанатизм против этих ужасов может быть по-своему ужасен, что объясняет, почему многие христиане на протяжении веков были занозой в заднице, не в последнюю очередь в эпоху сухого закона.

В этом смысле ужасность Эбенезера Скруджа скорее ограничивает степень его личного вклада в ужасы мира. Он ужасен тем, что не пошевелил и пальцем, чтобы помочь своему ближнему, и не тем, что взял в руки дубину, чтобы исправить мир (и, вполне возможно, при этом причинил еще больший вред). Он определенно не превратится в одного из тех радикальных социалистов, склонных к любой необходимой безжалостности для создания рая на земле.

По крайней мере, он свободен от иллюзий, что избавит мир от неистребимых ужасов. В самом деле, предположим, что история изменилась: Скрудж — сострадательный и заботливый человек, который оплакивает мир и делает все возможное, чтобы заботиться о своих собратьях, мужчинах и женщинах. Он был бы похож на миссионерскую семью на ГАВАЙЯХ (с Максом фон Сюдовым и Джули Эндрюс), живущую в самоотречении в служении человечеству, кучку детских дикарей, поклоняющихся вулканам. Если бы Скрудж действительно был таким сострадательным и щедрым, люди бы пользовались им направо и налево.

https://www.unz.com/jfreud/the... 

https://www.unz.com/jfreud/the-mothman-prophecies-as-a-christmas-movie/

Сострадание в «Рождественской песне» стоит своей цены в золоте, потому что оно было написано во время промышленной революции, когда многие люди были лишены того, что мы сейчас принимаем как должное; люди были лишены социальных услуг, большая часть которых предоставлялась церковью и благотворительными организациями.

Но что случилось с массами с появлением на Западе государства всеобщего благосостояния, а также филантропии и общественной щедрости? Одной из главных проблем чернокожего низшего класса является ожирение, даже бессмысленное ожирение, сравнимое с ожирением бегемотов.

В ревизионистской версии «Рождественской песни» сострадательного Скруджа может преследовать больше ужасов, чем скупого Скруджа в оригинальной сказке. По крайней мере, во времена Диккенса бедняки испытывали чувство страха и стыда и неохотно выдвигали прямые требования, как, например, когда Оливер Твист умоляет дать ему немного больше. Сравните это с «Заводным апельсином» (режиссер Стэнли Кубрик) и «Сид и Нэнси» (режиссер Алекс Кокс)? Что сделало государство всеобщего благосостояния? С потерей достоинства (путем зависимости + бесстыдного гедонизма) рабочий класс потерял самоуважение (компенсированное яростью и негодованием), которое было моральным капиталом для неимущих и неимущих, как в романе Нормана Роквелла. картины Простого Человека. Скорее всего, добрый и сострадательный Скрудж из пересмотренной «Рождественской песни» стал бы тэтчеристом и в конце надрал бы всем задницы.

Если «Рождественская песнь» — самое известное рождественское произведение (и послужило основой для нескольких достойных экранизаций), то «ЭТА ЧУДЕСНАЯ ЖИЗНЬ» стала самым любимым рождественским фильмом (поскольку на какое-то время он стал достоянием общественности и транслировался в эфире). почти без остановок около Рождества). В отличие от главного героя «Рождественской песни», Джордж Бэйли из фильма Фрэнка Капры — хороший парень (а его противник, мистер Поттер, — хладнокровный ублюдок, похожий на Скруджа), но «Рождественский кризис» Бэйли не менее раздражает, если не больше. так же, как и у Эбенезера.

https://www.youtube.com/watch?...

В определенном смысле «Эта замечательная жизнь» темнее, потому что, хотя можно утверждать, что Скрудж получил свои десерты за мошенничество на Рождество, Джордж Бэйли доведен до гибели, несмотря на свои добрые дела. Его история похожа на песню группы Animals, которая гласит: «Я всего лишь душа с добрыми намерениями, о господин, пожалуйста, не позволь мне быть понятым неправильно». Если Скруджа наказывают за недостаточную заботу, то Бейли «наказывают» за чрезмерную заботу, что кажется тем более несправедливым.

Как и в рассказе Диккенса, «Эта чудесная жизнь» переходит в жанры, напоминающие жанр ужасов. Кларенс, ангел-хранитель, исполняет желание Бэйли, но, по иронии судьбы, дела обстоят еще хуже (хотя некоторые люди могут не согласиться и предпочесть Поттерсвилл с его дешевым спиртным и легкими женщинами Бедфорд-Фолс, где единственное шоу в городе, кажется, КОЛОКОЛА СВЯТОЙ МАРИИ).

В любом случае, как и в «Рождественской песне», именно темные и даже устрашающие аспекты фильма Фрэнка Капры делают его таким мощным, классическим примером «Нет боли, нет успеха» или «Нет триумфа без трагедии». В отличие от большинства праздничных фильмов с молочными тостами, эмоции в «ЭТО ЧУДЕСНАЯ ЖИЗНЬ» проходят через все испытания, а за счастливый конец борются и побеждают, как за честный доллар. Ничто не воспринимается как должное.

И хотя Бэйли всю свою жизнь был стойким парнем, именно путешествие по темной душе ночи по-настоящему пробуждает его к благословениям его жизни. Несмотря на все хорошее, что он сделал для общества, маленького городка «никто», всегда было бремя обязательств и самоотречения, подавленное негодование по поводу упущенных возможностей и принесения в жертву своего истинного призвания. Ему хотелось «увидеть вещи», «облизать мир» и пообщаться с победителями, особенно потому, что с детства он демонстрировал все признаки прирожденного лидера, человека, рожденного побеждать.

В молодости у него были амбиции Говарда Рорка (из «Источника» Айн Рэнд, хотя Рорку тоже приходилось сталкиваться с невзгодами, хотя и по другим причинам), но ему пришлось довольствоваться общественными обязательствами.

https://www.youtube.com/watch?...

По словам Иисуса, недостаточно делать добро; делать это нужно по доброте душевной, и это было верно в отношении Джорджа Бейли лишь наполовину, потому что в глубине души он всегда возмущался, что застрял в никудавилле. Несмотря на его привязанность и привязанность к людям сообщества, он действительно хотел оставить их позади и отправиться к успеху, богатству и/или власти, Манхэттену и Голливуду всего мира.

В частном порядке он возмущался горожанами, временами казавшимися неблагодарными, ради блага которых он пожертвовал своими амбициями, даже своим медовым месяцем. Он также нес значительную ношу для своего милого, но неуклюжего дяди. Тогда неудивительно, что, когда разгорается скандал по поводу пропажи денег, он вымещает это на всей общине, включая жену и детей. Все они его сдерживали, и теперь чего ему ждать, кроме скандала, потери репутации и даже тюремного заключения? Вся сдерживаемая годами горечь вырывается наружу, отчасти показывая, что при всей своей порядочности он никогда не был по-настоящему чистым сердцем. Именно тогда его желание, исполненное Кларенсом и Ангелами-Боссом, служит «наказанием», проясняя его видение чудесных вещей в его жизни, то, что он всегда недооценивал, в лучшем случае как скромную компенсацию за то, что он действительно мог получить. в жизни. (IKIRU Акиры Куросау определенно чем-то обязан прикосновению Капры.)

«ЭТО ЧУДЕСНАЯ ЖИЗНЬ», вероятно, самый мрачный рождественский фильм, но он также и величайший, в котором нет ничего даже отдаленно близкого. Это не просто лучший фильм в своем «жанре», что само по себе вряд ли заслуживает похвалы, учитывая паршивость большинства праздничных фильмов, но и один из величайших фильмов всех времен. Большинство людей забыли такие фильмы, как «БЕЛОЕ РОЖДЕСТВО» (с Бингом Кросби), которые играют безопасно и «безобидно». Точно так же большинство библейских фильмов имеют тенденцию быть скучными, потому что они стремятся к респектабельности среднего уровня. В сцене из фильма братьев Коэн «Славься, Цезарь!» мы видим, как студия стремится получить одобрение различных христианских фракций (и евреев тоже). Это почти как работа комитета, отфильтрованная из всех элементов, которые могут сделать фильм сложным и заставляющим задуматься.

https://www.youtube.com/watch?...

«ЭТО ЧУДЕСНАЯ ЖИЗНЬ» была чем-то странным, поскольку была снята с относительной художественной свободой недолговечной компанией, контролируемой самими кинематографистами. Его большим успехом стали «ЛУЧШИЕ ГОДЫ НАШЕЙ ЖИЗНИ», а одним из его провалов стала «ЭТО ЧУДЕСНАЯ ЖИЗНЬ», которая, возможно, была слишком мрачной для Рождества (и послевоенных настроений). Однако с годами фильм Капры стал возвышаться над фильмом Уильяма Уайлера, возможно, переоцененным из-за своевременности сюжета и темы.

Конечно, стихия борьбы относительна, и даже мучка слона в умелых руках может показаться горой. Возьмите фильм 1983 года «РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ИСТОРИЯ» (невероятно, снятый Бобом Кларком, который ранее был ответственен за мерзость под названием PORKY'S), где главный конфликт вращается вокруг мечты мальчика о пневматическом пистолете в качестве рождественского подарка. Другие конфликты включают в себя то, что ребенок осмелится сунуть язык на стальной столб, расшифровку секретного радиосообщения, наказание за то, что он сказал что-то более неприличное, чем «выдумка», написание идеального классного сочинения, побег от местного хулигана и встречу с Сантой в универмаге. . Ничто из этого не является вопросом жизни и смерти, но РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ИСТОРИЯ творит чудеса, потому что ее автор, Джин Шепард, никогда не забывала, что значит быть ребенком. То, что взрослые считают глупым или тривиальным, может оказаться самым серьезным вопросом для ребенка, как будто судьба Вселенной висит на волоске. Местный хулиган может оказаться лицом худшего зла, которое только можно себе представить. Санта и эльфы могли воплотить мечты в реальность, а радиошоу и комиксы могли разжечь воображение умов, которые еще не поддались измученному цинизму. А какой-нибудь предмет или игрушка на Рождество может стать Святым Граалем, ответом на молитву, источником вечного счастья. И, конечно же, обычное наказание может быть похоже на самое худшее преследование за всю историю, например, когда воображение Ральфи переходит в чрезмерную жалость к себе и фантазии о вине из-за наказания с мылом во рту. РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ИСТОРИЯ отражает нелепость детства, которая становится очевидной только задним числом.

https://www.youtube.com/watch?...

Поскольку большинство рождественских фильмов универсальны и легко забываются, у каждого есть свой собственный выбор сезонных фаворитов. Я не удивлюсь, если «Крестный отец» окажется в списках многих людей, не столько из-за нескольких рождественских сцен, сколько из-за празднования семьи и традиций. Еще одним фаворитом может стать «Доктор Живаго», зимний эпос. В некоторых случаях определенный фильм может ассоциироваться с Рождеством из-за его выхода на экраны. Например, SCARFACE Брайана ДеПальмы. «Дни радио» Вуди Аллена, хотя и еврейские, но также являются хорошим праздничным фильмом. Еще есть «ФАННИ И АЛЕКСАНДР», обрамленный рождественскими праздниками, хотя это и отвратительное произведение, художественная вендетта отцу и запутанная мистическая чепуха о еврейской магии.

Среди моих личных предпочтений на зимний сезон — EYES WIDE SHUT, MERRY CHRISTMAS MR. ЛОУРЕНС, СИЯНИЕ, УИКЕР-ПАРК, МЕТРОПОЛИТ, ИМПЕРИЯ СОЛНЦА, ПЕГГИ СЬЮ ВЫШЛА ЗАМУЖ, МАККЕЙБ И МИССИС. МИЛЛЕР, ТАЙНЫЙ САД (1993), ПУТЬ КАРЛИТО, СЕСТРЫ МАКИОКА, ЗАТОИТИ ВСТРЕЧАЕТ ЁДЖИМБО и ПРОРОЧЕСТВА ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ.

Большинство фильмов, перечисленных выше, не связаны с Рождеством или связаны с ним лишь случайно, но многие из них были выпущены в зимнее время года и/или отражают настроение того времени года. Это, безусловно, верно и в отношении «Пророчества человека-мотылька», хотя его можно назвать настоящим рождественским фильмом, хотя и искаженным. Подобно Рождественской песне и ЭТОЙ ЧУДЕСНОЙ ЖИЗНИ, его влияние обусловлено более темными аспектами, и его также можно квалифицировать как фильм на Хэллоуин. В конце концов, его относят к жанру ужасов, хотя его выпуск в конце января 2002 года не принес пользы ни одному из них.

Тем не менее, это другой и необычный вид ужасов, и некоторые могут утверждать, что он больше относится к детективному жанру, несмотря на оккультизм. Это можно даже отнести к научной фантастике, поскольку человек-мотылек, насколько мы можем предположить, с таким же успехом может быть силой физики (или психофизики), как и силы духовного царства. Эксперт по паранормальным явлениям объясняет, что «человек-мотылек» (и подобные или связанные с ним проявления) достаточно РЕАЛЬНЫ, но пока что находятся за пределами человеческих способностей предсказывать и измерять. Человек-мотыль (или люди-мотыльки?) могут свободно вторгаться в наши миры (физический и психологический) и манипулировать ими, но мы не можем войти в их; и если некоторые люди мельком увидели что-то необычное, то только потому, что им было позволено или «приглашено» — палка о двух концах, которая повышает осведомленность, угрожает безумием или и то, и другое. Или проблеск человека-мотылька может произойти в результате трагедии прошлого или будущего, которая помещает человека, физически или эмоционально, в серую зону между живыми и мертвыми. В случае с главным героем его психика как будто получила такой сильный удар от личной травмы, что откатилась в потусторонний мир.

В отличие от большинства фильмов ужасов, «Пророчества человека-мотылька» не рассказывают о жертвах явно злых духов. Скорее, тайна, которая, кажется, постепенно собирает критическую массу, кажется довольно двусмысленной, мудрой и благотворной, а также угрожающей и зловещей. Более того, главный герой является активным искателем, преследующим таинственную силу, а не бегущим от нее, хотя он может быть менее заинтересован в самом явлении, чем в том, что оно может рассказать о его травме.

Хотя были фильмы об исследователях паранормальных явлений и им подобных, большинство историй в жанре ужасов рассказывают не о том, как напрашиваться на неприятности, а о попытках сбежать или найти убежище от безумия. Например, люди, прячущиеся от плотоядных зомби, убегающие от людей-капсул (в фильмах «Похитители тел») или ищущие освобождения любимого человека от демонической одержимости. В «КЭРРИ» паранормальные способности героини не являются ни добрыми, ни злыми. Если бы ее направили и использовали во благо, она могла бы стать супергероем, но она застенчива, неуклюжа и подавляет свои таланты, тем более что ее мать считает их демонической силой. Настоящее зло в «КЭРРИ» не является сверхъестественным, а слишком человечным, воплощенным в религиозном безумии матери Кэрри и распутно-стервозной злобности одноклассников Кэрри. Все заканчивается трагедией, когда Кэрри в состоянии шока высвобождает свою силу самым разрушительным образом, очищающим, но взрывающимся как бомба.

В отличие от большинства архетипов историй ужасов, два мужских персонажа «ПРРОЧЕСТВ МОЛИФА» мучаются «сообщениями», во многом подобно маловероятному герою «БЛИЗКИХ КОНТАКТОВ ТРЕТЬЕГО РОДА» с его растущей осведомленностью и даже гордостью как одного из особых «избранных». , «избранный».

Таким образом, ПРОРОЧЕСТВА МОТЫЛЬЯ, хотя и жуткие и тревожные местами, не предназначены для того, чтобы напугать вас до потери рассудка. Скорее, это призвано пробудить любопытство зрителя и бросить вызов его привычному диапазону восприятий и эмоций. Столкнувшись с более глубокими и темными истинами за пределами зоны комфорта, существует опасность паники и даже безумия. Человеку необходимо освободиться от условностей, чтобы увидеть и почувствовать больше, но он сталкивается с опасностью потерять рассудок, а то и жизнь. Многие художники, выходившие за рамки этого, в конечном итоге сошли с ума, а история духовности изобилует полубезумными провидцами и гуру.

Действительно, Иисус Уиллема Дефо в «Последнем искушении Христа» кажется столь же отталкивающим, сколь и привлеченным великим призванием. Иногда неясно, исходит ли «послание» сверху или снизу, не в последнюю очередь потому, что Бог действует таинственными способами, а Дьявол не брезгует играть роль ангела, даже симулируя голос Бога, чтобы заманить людей, даже возможный «Сын Божий».

Духовная космология Торы и Нового Завета настаивает на Добра и Зле, с Богом как добре (на самом деле абсолютном и совершенном добре) против сатаны как абсолюта во зле. По некоторым сведениям, талмудический иудаизм не одобрял такую ​​духовную «бинарность» в пользу более плавной и призрачной интерпретации, то есть вместо добра и зла, спектра, в котором одно прибывает и утекает вместе с другим. Такое мышление могло повлиять на позднесовременный еврейский взгляд на сексуальность, который избегает «бинарности» мужчины и женщины в пользу «жидких» определений, что приводит к еще более эфемерным категориям сумасшедших волос (или воздуха).

https://www.youtube.com/watch?...

Хотя призрачная концепция превращает сексуальность в шутку, она, тем не менее, создает увлекательный подход к духовности и космологии. В конце концов, даже наука утверждает, что энергия и материя на самом деле являются двумя сторонами одной медали. Идея противоположностей полезна (и необходима) для человечества, но то, что на первый взгляд может показаться диаметральным, может быть интегрировано в глубине. (Конечно, обе политические партии в США, несмотря на все их поверхностные размолвки, работают как «однопартия», за ниточки которой тянут темные силы еврейского превосходства).

Подводя итог сюжету фильма, «Пророчества человека-мотылька» повествуют о Джоне Кляйне (Ричард Гир), звездном репортере Washington Post (и телеэксперте), который загадочным образом оказывается в маленьком городке Пойнт-Плезант (Западная Вирджиния), где он учится , от полицейского Конни (Лора Линни) и различных местных жителей о странных наблюдениях и происшествиях, которые беспокоят некоторых людей. Судя по нескольким сообщениям (и их число увеличивается), происходит что-то странное, но между ними все еще слишком далеко (если не совсем мало), чтобы гарантировать повсеместную панику, не говоря уже о национальном внимании. Хотя в отношении природы «событий» возникли определенные закономерности, неясно, когда и где они могут произойти в следующий раз. Несмотря на растущее число очевидцев, очевидно, что большинство жителей города ничего не знают и просто занимаются своими повседневными делами. И даже большинство людей, испытавших это явление, сделали это только один раз и относятся к нему как к ужасному несчастному случаю, который, скорее всего, не повторится, как к вопросу прошедшего времени. В большинстве случаев это затрагивает людей на индивидуальном уровне, что могло бы стать проблемой доверия, если бы не тот факт, что большое количество уважаемых людей сообщили о подобных странных событиях, которые могут быть, а могут и не быть взаимосвязаны. Тем не менее, Конни, прожив там всю свою жизнь и зная, что большинство горожан — хорошие, порядочные люди, не имеет причин в них сомневаться. Она заботится о них и гордится обществом.

В 19-м и начале 20-го века, когда многие горожане мигрировали из сельской местности или были отделены от нее всего одним поколением, они чувствовали связь с почвой, из которой произошло все человечество. Но теперь, когда так много горожан и жителей пригородов отделены от земли несколькими или многими поколениями, что-то существенное потеряно. Когда люди отчуждаются от почвы, они теряют более глубокое чувство реальности, что отчасти объясняет вырождение, охватившее современный мир.

Кляйн становится сыщиком-любителем и использует все свои исследовательские навыки, чтобы лучше понять странные события. Среди местных жителей он с тревогой, но в конце концов подружился с парнем из рабочего класса по имени Гордон Смоллвуд (Том Паттон), который приходит к выводу, что он был специально выбран в качестве средства передачи определенных сообщений.

На протяжении всего фильма сообщения или «пророчества» остаются двусмысленными и могут быть истолкованы как предупреждения или угрозы, благословения или проклятия. «Имя», под которым сущность сообщает о себе горожанину Кляйну и горожанину Гордону, — «Индрид Холод», но, с другой стороны, г-н Колд говорит, что его (или ее) сущность зависит от того, кто и почему из тех, кого он (или оно) предпочитает взаимодействовать. Часть Джона Кляйна хочет бросить все это и вернуться к своей рутине (в качестве репортера Washington Post), но другая его часть просто не может отпустить это и чувствует огромную потребность знать.

Кляйн даже связывается с бывшим специалистом по паранормальным явлениям Александром Ликом (Алан Бейтс), но ему советуют держаться подальше от Пойнт-Плезант, поскольку там вот-вот произойдет что-то трагическое. Лик говорит, что отказался от этой профессии, поскольку она разрушила его семейную жизнь и карьеру. Какими бы дразнящими ни были эти «сообщения», Лик предупреждает Кляйна, что они будут неправильно истолкованы и, возможно, принесут больше вреда, чем пользы. Но такие предупреждения только укрепляют решимость Кляйна разгадать тайну и, возможно, спасти жизни горожан, предотвратив катастрофу, будь то стихийную или техногенную.

Когда его босс в Washington Post, взволнованный длительным отсутствием Кляйна, звонит в его мотель и поручает ему взять интервью у губернатора, который собирается посетить местный химический завод, Кляйн соединяет все воедино и абсолютно уверен, что там вот-вот произойдет что-то ужасное. , так как одно из «сообщений» предупреждало о большой катастрофе на реке Огайо, вдоль которой расположен завод. Но, как оказалось, ничего не происходит, и Кляйн одновременно разочарован и испытывает облегчение. Затем он получает еще одно «сообщение», что его мертвая жена Мэри позвонит ему домой, и Кляйн уезжает из Пойнт-Плезант, вероятно, никогда не вернется, в Вашингтон. Сегодня Рождество, Кляйн ждет телефонного звонка, но прямо перед назначенным временем. Конни звонит и убеждает его вернуться в Пойнт-Плезант, чтобы провести там Рождество. Кляйн обнаруживает, что многие машины остановились на мосту из-за неисправности светофоров. До него доходит, что именно в этот момент вот-вот произойдет великая трагедия на реке Огайо — в конце концов, «человек-мотылек» был прав — на мосту, который вскоре обрушивается и уносит тридцать шесть жизней. Но в рукопашной схватке Кляйн замечает Конни, чья полицейская машина падает в реку, и вытаскивает ее из реки.

«Пророчества человека-мотылька» — это фильм идей, по крайней мере, по жанровым стандартам. Речь идет о субъективной природе реальности, а не в общепринятом смысле, когда у всех разные точки зрения и опыт. Скорее, субъективность имеет особый вид, редкий дар или проклятие осознания, вызванное факторами, возникающими изнутри и извне. «Визиты» «человека-мотылька» явно влияют на жизнь жителей Пойнт-Плезант, Западная Вирджиния, в фильме. Можно ли считать эти «встречи» хорошими или плохими, остается только догадываться.

Тем не менее, создается впечатление, что природа большинства этих переживаний была внешней, то есть люди, занимавшиеся своей обычной жизнью, внезапно попадали в засаду странных явлений. Объяснение, данное Александром Ликом (Алан Бейтс), специалистом по паранормальным явлениям, заключается в том, что странные наблюдения обычно происходят в районе, где может произойти катастрофа, и это может объяснить различные необъяснимые действия вокруг Пойнт-Плезант.

Случай с Джоном Кляйном (Ричард Гир) несколько иной. Он никогда раньше не был в Пойнт-Плезант, но странное стечение обстоятельств привело его туда, где его машина сломалась посреди дороги. Он — космополитический горожанин, существо, живущее за пределами кольцевой дороги, специализация которого — национальные новости и политические комментарии; он также регулярно участвует в политических новостных шоу. Он из тех людей, которые мало интересуются летной страной, символом которой является Пойнт-Плезант. Большая часть Америки представляет собой мимолетное пятно для такого человека, как Кляйн, чье внимание сосредоточено на выдающихся личностях власти и богатства, а также на важных проблемах современности. Даже будучи критиком, чьи статьи и комментарии иногда «заставляют их потеть», он плавает в одном и том же бассейне: море акул, а не река с пескарями. Добившийся успеха человек, во второй сцене фильма он вместе с женой обыскивает дом, несмотря на то, что уже живет в хорошем доме. Они очень влюблены и, возможно, надеются создать семью в более просторном гнезде.

Несмотря на то, что действие большей части фильма происходит в Пойнт-Плезанте, оно начинается в Вашингтоне, округ Колумбия, в центре мира, в точке соприкосновения с «ЭКЗОРЦИСТОМ». Для тех, кто имеет поверхностное представление о том, о чем фильм, основанный или вдохновленный реальными рассказами о странных явлениях в Пойнт-Плезанте до обрушения моста, очевидным вопросом будет: какое отношение имеет история, действие которой происходит в Пойнт-Плезанте? Округ Колумбия, два места, которые различаются практически по всем показателям.

Самый простой ответ — это определение аудитории и сценарий «рыба из воды». Среднестатистический кинозритель, особенно для такого произведения, как этот, своего рода художественный фильм ужасов, скорее всего, будет горожанином (или жителем пригорода), чем жителем маленького городка. Кроме того, людям больше нравится идентифицировать себя с умными и успешными, чем с кучей «неудачников» (хотя, надо отдать должное фильму, горожане не изображены кучей беззубых простаков).

Задние фонари как глаза мотылька

Кроме того, интереснее наблюдать, как мирскому и скептически настроенному человеку бросает вызов тайна, чем невежде, который вряд ли задаст интересные вопросы и просто попадет под ее чары. (Тем не менее, несмотря на то, что образованные горожане издеваются над идиотами, которые влюбляются в телеевангелистов, они стали поклонниками еще более глупых культов, таких как Негролатрия, Глобо-Гомо, и «доверяйте науке», призывающих к бесконечным уколам в задницу.)

И возникает мгновенное напряжение, драма с мясом и картошкой, когда наблюдаешь за профессионалом из большого города в обстановке маленького городка, очень похоже на «День сурка», «В разгар ночи», «БЕССОННИЦА», «ПЛЕТЕНЫЙ ЧЕЛОВЕК», «МЕСТНЫЙ ГЕРОЙ» и других. такие фильмы. Даже в «ЭТО ЧУДЕСНАЯ ЖИЗНЬ» Джордж Бэйли (Джеймс Стюарт), хотя и был всю жизнь провинциалом, но обладает духом авантюриста и завоевателя. (Можно задаться вопросом, был ли кошмар альтернативной реальности в фильме Фрэнка Капры одним из источников вдохновения для сюжета «Пророчества человека-мотылька». Примечательно то, как Капра уравновешивал отвратительный ужас с порцией юмора.)

Однако, как оказалось, Пойнт-Плезант в фильме достаточно в курсе социальных тенденций и культурных вопросов благодаря повсеместному распространению электронных средств массовой информации по всей Америке, да и во всем мире. (Это, безусловно, объясняет, почему так много новых иммигрантов в США приезжают уже «американизированными». Они выросли на американской поп-культуре благодаря телевидению и средствам массовой информации.) Горожане на самом деле не деревенские жители в общепринятом смысле этого слова, и Конни, городская женщина-полицейский, , сразу узнал в Кляйне ведущего теленовостей.

Тем не менее, разница между двумя мирами ощутима, поскольку все в Пойнт-Плезанте кажется несколько отсталым, убогим и ветхим, тем более что это маленький городок Америки, переделанный социо-культурным вырождением и глобализмом (хотя на момент выхода фильма освобождение, плодоносящие равнины еще не были засажены фруктовыми флагами). Это не совсем Бедфорд-Фолс из «ЭТО ЧУДЕСНАЯ ЖИЗНЬ», если такое место вообще когда-либо существовало как нечто иное, чем Американа.

Одно можно сказать наверняка: если в старых голливудских фильмах маленькие города изображались, даже идеализировались, как душевные притоки, впадающие в городские озера, то позже их все чаще изображали как забытые временем народы и места (несмотря на то, что сельские люди стали более связаны с глобальным центром через электронные средства массовой информации, спутники и Интернет).

Одна из причин заключается в том, что раньше США были скорее аграрной и обрабатывающей экономикой, в которой небольшие города играли ключевую роль в производстве и в цепочках поставок. Но с ростом глобализма отрасли промышленности, которые когда-то располагались в маленьких городах, были переданы на аутсорсинг в другие страны. Несмотря на то, что в «Пророчествах человека-мотылька» подобные вопросы не затрагиваются, социально-экономические детали Пойнт-Плезанта не рисуют красивой картины. Похоже, что город едва сохраняет подобие стабильности. Действительно, если бы не реальная катастрофа, ставшая сенсацией благодаря сообщениям о наблюдениях «человека-мотылька», которая привела к созданию книги и фильма, большинство людей, вероятно, никогда бы не услышали о Пойнт-Плезанте. Большая часть фильма, конечно, была снята в Киттеннинге, штат Пенсильвания.

                                  Киттеннинг, Пенсильвания

Несмотря на все проблемы города, рождественские праздники являются поводом для праздника для общества, хотя бы на несколько недель в году. Хотя днем ​​целые кварталы города кажутся почти пустыми, на городской площади собирается достаточно большая толпа, чтобы зажечь рождественскую елку. Но странные явления продолжают происходить и даже усиливаются по мере приближения самого священного дня в году.

Рождественская обстановка является такой же неотъемлемой частью «Пророчества человека-мотылька», как и «С широко закрытыми глазами», хотя и по менее извращенным причинам. Тем не менее, оно достаточно извращено, одновременно искажая и утверждая темы, связанные с христианством. Даже если мы исключим из уравнения «человека-мотылья» и связанные с ним загадки, будет крайне странно, что целая цивилизация была основана на мифах, которые стали для бесчисленного количества людей более реальными, чем реальность, вплоть до разжигания войн и завоеваний во имя Христос.

И подумайте о социокультурной трансформации на Западе во время рождественского сезона. Различные украшения и украшения, мерцающие огни и чарующие гимны создают нечто большее, чем просто приятность и блаженство, свойственные всем праздникам; они вызывают в воображении волшебный пейзаж мечты, будь то напоминание о чудесном рождении Христа или ожидании Санты на его санях (или признательности ангелу-хранителю Кларенсу в «ЭТО ЧУДЕСНАЯ ЖИЗНЬ»).

Рождество — это больше, чем праздник, поскольку, особенно это касается детей, это время, когда можно отбросить «обман реальности» и поверить, по крайней мере, на неделю или две, что человечество (или, по крайней мере, христианский мир или Рождество) празднующие) могут вновь обрести состояние обновленной веры и благодати. Это такое же измененное состояние ума, как и состояние возвышенной радости. Происходит что-то странное, похожее на коллективную галлюцинацию. Рождественская елка, украшенная блестящими и красочными предметами и освещенная электричеством, стала одним из самых волшебных и знаковых изображений во всем мире, даже в нехристианских странах. И следы Духа Рождества сохраняются еще долго после того, как люди выходят из детства, и многие пытаются вернуть волшебство своим детям.

Празднование Рождества выходит далеко за рамки воспоминаний, празднований и приятных моментов, связанных, например, с Четвертым июля и Днем Благодарения. Это значит быть тронутым святым духом (в буквальном смысле). То же самое можно сказать и о Хэллоуине, за исключением того, что, несмотря на все жуткие костюмы и тому подобное, никто не воспринимает их всерьез, тогда как Рождество ассоциируется с тем, что до сих пор остается самой большой религией в мире. В то время как Хэллоуин — это просто игра демонов, Рождество — это способ побудить людей обновить свою веру. Это единственное время в году, когда многие души теряют бдительность и становятся восприимчивыми к святой благодати Божией.

Но тогда, с точки зрения теории паранормальных явлений, не может ли такая открытость души во время Рождества создать уязвимости, порталы, через которые могут проскользнуть и менее гостеприимные духи? Эти темные духи не обязательно должны быть демоническими, поскольку в мифологии Христа есть много темного и тревожного. Возьмите воскрешение Лазаря из мертвых. Чудо, конечно, но некрасивое, как какой-нибудь зомби-вуду.

И для того, чтобы мифология была полной, Иисуса пришлось подвергнуть пыткам и распять, как это душераздирающе изображено в фильмах Мартина Скорсезе «Последнее искушение Христа» и Мела Гибсона «Страсти Христовы», где Иисуса в исполнении Джима Кэвизела избивают очень сильно, даже хуже. чем Туко в фильме «ХОРОШИЙ, ПЛОХОЙ, ЗЛЫЙ». Святость приходит через ужас.

И в своей спирали чистоты некоторые христианские секты склонны осуждать всех и вся, кто не является христианином, как одержимых бесами, т.е. весь мир представляет собой дом ужасов без благодати Божией, как они это определяют. Такое мышление может объяснить, что христианская культура породила некоторые из величайших произведений в жанре ужасов. И, конечно же, есть евреи, которые по сей день считают Иисуса колдуном и посланником сатаны, а не Сыном Божьим, что является смехотворным и демоническим представлением для евреев.

ПРОРОЧЕСТВА «ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ» передают различные темные двусмысленности, присущие христианству (особенно вокруг святок) и его извращенной мутации, жанру западных ужасов. Рождество не только открывает порталы волшебным духам, часто языческим (поэтому «демоническим») по происхождению, маскирующимся под христианские иконы, тем самым позволяя пройти темным, а также сияющим духам, но его жизнерадостность основана на детской легкости. отрицание реальности, защитный мысленный щит от мира, вот что это такое.

Был знаменитый случай Рождественского перемирия во время Первой мировой войны, когда две противоборствующие стороны, убивавшие друг друга, на один день поверили, что все они братья под кожей в своей вере во Христа.

В 1984 году состоялось культурное мероприятие «Знают ли они, что сегодня Рождество?» by Band-Aid, довольно глупый вопрос о той части мира, где празднование Рождества в западном стиле было бы довольно чуждым. Более того, существовало нелепое тщеславие, что кучка эгоцентричных, тщеславных и самовлюбленных поп-идолов может изменить ситуацию в зоне боевых действий и облегчить страдания, восхваляя Рождество, игнорируя при этом все мрачные реалии ситуации (а также нерешенные проблемы дома). Тем не менее, на эмоциональном уровне это было понятно, учитывая состояние ума, вызванное духом Рождества, в равной степени обнадеживающее, заботливое, верное, инфантильное, тоскующее, мечтательное, волшебное, своего рода возвращение к невинности посредством реконструкция рождения Христа и ожидание приезда Санты на санях, чтобы съесть печенье и набить носки.

https://www.youtube.com/watch?...

Это еще одна причина, почему Рождество может быть самым грустным временем в году. Его священные праздники и аура святости, хотя и во многом благодаря коммерциализации, напоминают людям, даже отступившим от христианства, некоторым европеизированным/американизированным евреям и язычникам (которые верят, что магия действительно имеет коренное европейское происхождение), что они должны участвовать в «весть утешения и радости». Но что, если человек одинок, по обстоятельствам или даже по выбору, возможно, из-за верности и/или «вины» перед потерянным человеком, и в этом случае радость может быть отвлечением от факта отсутствия любимого человека?

Джон Кляйн — именно такой случай. Его успех и красивая внешность (хотя и среднего возраста) легко сделали бы его душой компании в любом случае, и все же часть его боится, что новое счастье может вбить клин между ним и воспоминаниями о его жене. Даже через два года после ее смерти, когда происходит основная часть фильма, Кляйн ограничивает свои социальные взаимодействия, особенно романтического характера, за пределами своей профессиональной жизни. Мы чувствуем, что между моментом смерти Мэри и его «случайным» прибытием в Пойнт-Плезант время в его личной жизни остановилось. Это что-то вроде ответа Нудлса в «Однажды в Америке», когда Толстяк Мо спрашивает его: «Чем ты занимался все эти годы?»: «Рано ложился спать». Эти два года Кляйн был занят своей работой, но не смог продвинуться вперед в личной жизни. Не помогает и то, что незадолго до автокатастрофы, в результате которой у нее обнаружили опухоль головного мозга, они были очень счастливы в своей любви и перспективах на будущее. Но потом все рухнуло во время Рождества. Несмотря на свой успех и красивую внешность, Кляйн средних лет, возможно, считал, что ему повезло, что он встретил такую ​​женщину, как Мария (очевидно, христианская ссылка), как любовь всей своей жизни, встречу душ, а не просто тел. Успех и настоящая любовь, а затем и семья, чего еще может желать мужчина?

Но все это исчезло в один миг, что, однако, надолго завораживает Кляйна, который, несмотря на все свое секулярно-рациональное понимание действительности, подсознательно цепляется за остатки надежды на то, что он может каким-то образом воссоединиться с Мэри, отдаленно похожей на Ученики держали Иисуса в своих сердцах после Его смерти.

Хотя основная часть «Пророчеств Человека-мотылья» касается роли Кляйн как сыщика-любителя (хотя и с журналистскими инстинктами) в феномене «Человека-мотылька», на эмоциональном уровне это, по сути, история любви, хотя и странная, потому что великая любовь Жизнь Кляйн, Мэри, умирает через пятнадцать минут после начала повествования, продлившись даже меньше, чем персонаж Джанет Ли в «ПСИХО» Альфреда Хичкока.

Есть отголоски «Головокружения», но здесь «Мадлен», объект желания, исчезает после половины пути, тогда как Мэри, столь центральная для чувства завершенности Кляйн, исчезает почти сразу же, как только появляется.

В этом THE MOTHMAN PROPHECIES похож на OLIVER'S STORY, довольно недооцененное продолжение LOVE STORY. Продолжение рассказывает о бесчисленных попытках Оливера (Райан О'Нил) оставить прошлое позади, но неспособности (и нежелании) сделать это. Попеременно помогая и ухудшая ситуацию, Оливер встречает Марси (Кэндис Берген), которая становится проблематичной именно потому, что у нее есть внешность, ум и обаяние, чтобы заменить Дженни, чего он не может допустить. Нечто похожее происходит в «Пророчествах человека-мотылька» между Кляйном и Конни (Лора Линни), поскольку между ними растет искренняя привязанность, но которой Кляйн не желает позволить перерасти во что-то большее, чем «дружба».

https://www.youtube.com/watch?...

Романтический аспект «Пророчества человека-мотылька» может быть недооценен, потому что в сюжете очень много жутких вещей. В отличие от товарищеских отношений, которые развиваются между Роем (Ричард Дрейфус) и Джиллиан (Мелинда Диллон) в «Близких встречах третьего рода», романтика (и ее трагические аспекты) является ключом к ПРОРОЧЕСТВАМ «ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬКА». Несмотря на всю привязанность между Роем и Джиллиан, его главная цель — поприветствовать пришельцев, а ее навязчивая идея — воссоединиться со своим ребенком (которого инопланетяне воспринимают как временного «звездного ребенка»). Напротив, при всем очаровании и напряжении, странные явления в «ПРОРОЧЕСТВАХ ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ» в конечном итоге служат фоном для того, что можно назвать трагическим романом, современным пересказом истории Орфея и Эвридики.

Несмотря на то, что «Пророчества человека-мотылька» затрагивают некоторые важные идеи, именно драматизация (и мифологизация) этих идей делает его особенным. Подобно тому, как истории питаются интересными идеями, идеи оживляются историями. Если важны идеи, то художественная литература, будь то театр, роман, фильм или телевидение, не нужна. Почему бы просто не ограничиться книгами по науке и философии?

Несмотря на то, что идеи обладают силой вдохновлять людей, сами по себе они имеют ограниченную привлекательность, в основном для относительно небольшого круга интеллектуалов, и почти не пользуются популярностью у простых людей, а также у тех, кто слишком занят в своих начинаниях для время и силы для чего-нибудь еще.

https://www.youtube.com/watch?...

Идеи приобретают силу как составляющие повествования, благодаря чему они оживают в приключениях и борьбе персонажей. Неудивительно, что Франц Кафка, Олдос Хаксли, Джордж Оруэлл, Айн Рэнд, Энтони Бёрджесс и другие писатели-интеллектуалы выбрали художественную литературу, чтобы придать телесность духу своих идей. Благодаря рассказыванию историй идеи воплощаются в жизнь в видимых проявлениях идеализма, героизма, вдохновения, жертвенности, благородства и/или трагедии. Сухой академический трактат мог бы изложить проблемы тоталитаризма, но мог ли он сравниться по воздействию с «ДЕВЯТНАЧ ВОСЕМЬДЕСЯТ ЧЕТЫРЕ»? Моральный и духовный тезис христианства можно было бы сформулировать в виде набора принципов, но могло ли оно покорить мир без мифической драмы Иисуса, Бога, проявленного в человеческой форме? Точно так же ислам – это не просто Коран, но истории Мухаммеда и его духовных наследников.

Чаще всего меньшая идея, воплощенная в жизнь посредством рассказывания историй, имеет большую привлекательность, чем более крупная идея, которая остается абстракцией. Платон понял, как идеи Сократа стали неотделимы от того, как он вел себя, в конечном счете, до смерти.

Повествование может происходить на макроуровне, как в случае с марксизмом. В отличие от коммунистов до него, которые просто теоретизировали организационные принципы социализма, Маркс, используя идеи, заимствованные у Гегеля, рассказал историю человечества, чтобы продемонстрировать, что классовая диалектика является ключом к пониманию прошлого, настоящего и будущего. Это чувство исторической судьбы и неизбежности, больше, чем предложение идеальной коммунистической системы, пленило очень много сердец и умов. И конечно, с течением времени такие личности, как Маркс, Ленин, Сталин, Мао, Троцкий (особенно среди западных интеллектуалов), Кастро, Че Гевара, Хо Ши Мин и т. д., стали персонажами мифологизированных повествований.

Для большинства радикалов именно ИСТОРИЯ коммунистической борьбы, а не DAS KAPITAL или Собрание сочинений Ленина, Сталина и/или Мао, разожгли их приверженность. Скорее всего, больше западных либералов знают об Октябрьской революции из книги REDS Уоррена Битти, чем из какого-либо научного текста. Джон Рид, герой фильма, очевидно, был потрясающим рассказчиком, а позже Эдгар Сноу сделал нечто подобное для китайского коммунистического движения в фильме «КРАСНАЯ ЗВЕЗДА НАД КИТАЕМ». А приключения Че Гевары, переросшие в трагедию, превратили его в фигуру, подобную Христу, для международных левых сил. Мало кто читал трактаты, письма и эссе Гевары, но многих вдохновил его пример применения теории на практике, вплоть до самопожертвования.

https://www.youtube.com/watch?...

И хотя идея демократии распространилась по всему миру, и так много стран практикуют (или заявляют, что практикуют) ту или иную форму демократии, ее по-прежнему в основном отождествляют с 1776 годом и Французской революцией, которая превратила эту идею в великие исторические эпопеи с запоминающимися актерский состав, интрига и много экшена. И хотя британцы начали постепенный процесс прекращения рабства во всем мире, отмена рабства до сих пор наиболее известна тем, что она связана с Авраамом Линкольном и Гражданской войной, одним из величайших событий XIX века, положившим конец рабству в результате взрыва, а не в хныканье.

Точно так же, хотя МЛК так и не выступил с оригинальной идеей, именно его личность и движение дали новое определение и в конечном итоге овладели американскими идеалами свободы и справедливости. Как человек, который заимствовал (и даже украл) каждую идею у других, стал обладателем ценностей, присущих этим идеям? Он стал драматическим центром внимания, магнитом споров, фигурой надежды и, в конечном итоге, мучеником, особенно благодаря тому, что сила повествования находилась в руках тех, кто ценил его полезность как нового символа высших идеалов Америки.

История учит нас, что фактов и идей недостаточно. В конечном счете, люди больше всего идентифицируют себя с персонажами, которые воплощают идеи, причем до такой степени, что персонаж становится самим воплощением идеи (идей). Персонажи могут быть историческими, как Иисус или Че Гевара, или вымышленными, как Говард Рорк (из «Источника»), Гэтсби (который стал синонимом своеобразной смеси невинности и развращенности в американском характере) или Вилли Ломан (чей распад обнажает бредовая сторона американской мечты).

Некоторые идеи призваны служить предложениями или руководствами для достижения успеха или лучшего понимания себя (а также его ограничений и неиспользованных возможностей). Некоторые идеи призваны быть масштабными, даже пророческими, призывая к приверженности и коллективным действиям, а не просто к пониманию. Другие идеи меньше и скромнее по своим масштабам; они не претендуют на то, чтобы иметь ответы на все вопросы, а скорее служат критикой существующих систем или доминирующих идеологий, указывая на их недостатки или неосуществимость в долгосрочной перспективе. Есть реалисты, утописты и сатирики. Есть также нигилисты, которые скорее ликуют, чем отчаиваются от антиутопических видений, возможно, самым близким концептуально-драматическим приближением к которым за последние несколько десятилетий был «Бойцовский клуб» (режиссер Дэвид Финчер).

https://www.youtube.com/watch?...

Именно в этом свете «Пророчества человека-мотылька» представляют интерес как фильм-идея. Идеи сами по себе не имеют большого значения, с ними зрители познакомились из множества фильмов, телешоу, романов и журналистских расследований (обычно сенсационных) о метареальности и тому подобное. «Секретные материалы», которые я никогда не смотрел, исследовали такие понятия, и в последнее время Батт-Такер Карлсон и другие рассказывают об НЛО, что предполагает, что даже или особенно самые рациональные и скептические умы неравнодушны к тайнам, хотя бы потому, что эмоциональная компенсация за отсутствие у них религиозной веры, т.е. если человеческий разум по существу «духовен», как они говорят, нерелигиозные люди жаждут и часто ищут трепетное чувство тайны каким-то другим способом.

Идеи в «Пророчествах человека-мотылька» охватывают широкий спектр: от буквальной веры в паранормальные явления до природы духовности и психологии травм и депрессии. Можно даже воспринимать фильм аллегорически, вопреки, насколько я могу судить, замыслу создателей. В рамках фильма, где присутствует временное неверие, паранормальные явления, безусловно, возможны, поскольку установлено, что большое количество здравомыслящих людей наблюдали или сталкивались со странными явлениями. И Джон Кляйн переходит от скептицизма к сомнению к некоторой степени принятия. Тем не менее, даже приняв явления и силы, стоящие за ними, как достаточно истинные, он остается в образе журналиста и исследователя, в отличие от горожанина Гордона Смоллвуда (Уилл Паттон), который впадает в религиозный транс, как будто он был специально «выбран».

Какими бы разными ни были Кляйн и Смоллвуд по своему происхождению, обстоятельствам, образованию, темпераменту, мировоззрению и, возможно, интеллекту, их объединяет (в том числе и с Александром Ликом) разочарование, но также и ликование от того, что они посвящены в какую-то тайну, в которой большинство людей отказывается. .

Очевидно, что, судя по различным рассказам горожан, феномен «человека-мотылька» не ограничивается тремя мужчинами, но относительно немногие из них были вторгнуты в эту сущность, и еще меньшее число чувствовало себя вынужденным либо преследовать тайну, либо сдаться ей. . Точно так же только с избранным числом инопланетян действительно связываются в «БЛИЗКИХ ВСТРЕЧАХ ТРЕТЬЕГО РОДА», и среди них лишь немногие завершают путешествие.

https://www.youtube.com/watch?...

Реакции персонажей «Пророчества человека-мотылька» аналогичны реакциям «заговорщицких» сообществ: от осторожной до возмутительной. Истинно верующие в сообщество заговоров и/или паранормальных явлений, будучи настолько уверенными в своих тайных знаниях, скрытых от всех остальных, оказываются в привилегированном ликовании, но также и в состоянии раздражения из-за того, что власть предержащие отвергают их (с их железной -хвататься за окно Овертона) и простолюдины, которые в своем соматическом состоянии отказываются просыпаться и видеть правду.

Неудивительно, что Гордон чувствует себя все более отчужденным от горожан, включая его жену. И Кляйн достигает критической точки, когда отчаянно пытается убедить губернатора штата в потенциальной опасности на химической электростанции, основываясь на «сообщениях» из источника, который он не может раскрыть. Для тех, кого это явление не затронуло, это звучит просто безумием.

Лик на своей второй встрече с Кляйном рассказывает, как его попытки уведомить власти о надвигающихся катастрофах, основанные на загадочных «сообщениях», чуть не привели к его аресту (как главного подозреваемого во взрывах), расторжению его брака, отвержению его детей. и несколько лет в психиатрическом отделении.

МИР, НАСЕЛЕННЫЙ ДЕМОНАМИ

К отчаянию многих (и не только ученых), многие люди серьезно относятся к оккультизму. Вполне вероятно, что больше людей увлекаются паранормальными явлениями, чем настоящей наукой, точно так же, как больше людей увлекаются астрологией, чем астрономией. Тем не менее, даже те, кто полностью поддерживает аргументы Карла Сагана в «Мире, населенном демонами», обнаруживают, что их привлекают истории, в которых «сумасшедший» человек на самом деле говорит правду, т.е. он или она производит впечатление «сумасшедшего» и «сумасшедшего» только потому, что он или она знает то, чего другие не знают (и не могут знать).

Возьмите «ТЕРМИНАТОР 2», где становится понятно, почему врачи и эксперты считают, что у Сары Конорс в голове больше, чем несколько болтов. Андроид-убийца, путешествующий во времени? Зловещая корпорация, эксплуатирующая опасные технологии из будущего? Ядерный Армагеддон? Организовать постапокалиптическое ополчение для борьбы с роботами-убийцами? Даже несмотря на то, что такие типы в реальном мире низводятся до статуса изгоев, в художественной литературе они часто становятся героями. Возможно, это проявление нашей подавленной жажды пророчеств: сумасшедший, который оказался не таким уж и сумасшедшим, когда пророчество наконец исполнилось. Это восходит к Ною и его ковчегу. Люди, которые насмехались над ним, не смеялись, когда пошел дождь. А западная цивилизация считала своей духовной основой мифологию о Человеке, отвергнутом и казненном в свое время как сумасшедший, но воскресшем в глазах верующих как Христос Спаситель.

https://www.youtube.com/watch?...

В «ТЕРМИНАТОРЕ» и «СТАЛКЕРЕ» (авторы Андрея Тарковского, которому понравился научно-фантастический боевик Джеймса Кэмерона) нашему беспокойному увлечению «безумцем» позволено блуждать по пространству. Сара Конорс хочет не верить «сумасшедшим» разговорам Кайла о будущем, пока у нее не останется другого выбора, кроме как довериться ему, когда Терминатор уничтожит целые полицейские силы. И двое мужчин, которые сопровождают сталкера по своим собственным скрытым мотивам, не могут не чувствовать на каком-то уровне, что «сумасшедший» не так уж и сумасшедший.

Однако в какой-то степени все эти «сумасшедшие», оказавшиеся не такими уж безумными, тем не менее в некоторой степени безумны. Действительно, именно это полубезумное качество позволило им видеть больше, слышать больше и знать больше, выходя за рамки обычных ограничений. Полное безумие подобно шизофрении или психозу: оно представляет опасность для себя и других. Но полная нормальность редко мыслит и чувствует себя нестандартно, получив официальную печать одобрения. Нормальная психология — это скорее состояние ума, чем состояние равновесия с естественными нормами. В обществе, которым управляют сумасшедшие, ненормальное может быть сделано «нормальным» и принято большинством нормально мыслящих людей, чья норма заключается в том, чтобы идти вместе, чтобы ладить, а не создавать проблемы, поднимая вопросы. Это может стать проблематичным, если общество окажется под контролем сумасшедших, как, например, нынешний порядок, согласно которому Новая Норма говорит, что толстый волосатый мужчина является «женщиной», если он играет со своими «гендерными местоимениями»; или Джордж Флойд был святым мучеником, заслуживающим канонического статуса в пантеоне добродетели.

Учитывая, что то, что считается «нормальным», определяется власть предержащими, то, что является социально нормальным, не всегда естественно нормально, не говоря уже о фактах или правдивости. И поскольку большинство нормально мыслящих людей соответствуют предписанной «нормальности», иногда требуется полусумасшедший тип, чтобы проклясть торпеды и выступить против безумия (называемого властями «нормальным»), но ведь это так удобно чтобы Власть дискредитировала индивидуалиста из-за его эксцентричности, подобной Иоанну Крестителю, еще больше убеждая нормально мыслящих людей придерживаться официальной истины, иначе они в конечном итоге станут «сумасшедшими», как «сумасшедшие». Конвенции любого порядка будут считать «сумасшедшим» или «опасным» любого человека, который бросает вызов консенсусу.

https://www.youtube.com/watch?...

Таким образом, говорящие правду, особенно если за их неповиновение, заклейменное как девиантность, придется заплатить высокую цену, они, как правило, немного сумасшедшие, если не психопаты. Пол Готфрид сказал, что Э. Майкл Джонс сумасшедший, и в этом есть доля правды, но именно эта доля безумия дает Джонсу наплевательскую убежденность выплеснуть то, что у него на уме, и отчасти это очень верно. Но такое безумие, хотя и полезно против власти, опасно, когда она приходит к власти.

Уже давно задокументировано, что многие великие художники были полусумасшедшими, то есть достаточно сумасшедшими, чтобы общаться с музами, но достаточно здравомыслящими, чтобы держаться подальше от сирен. Это может относиться и к науке, особенно в связи с созданием атомной бомбы, собранием величайших разумных умов, выпустившим на волю самого ужасного монстра в мире. Польза безумия подобна ходьбе по канату, то есть быть достаточно безумным, чтобы представить себе невообразимое, но осторожным, чтобы не свалиться в пропасть отвратительного безумия.

В этом разница между заговорщицкими умами, которые подозревают, что что-то не так, и которые осмеливаются размышлять о немыслимом, и теми, которые переусердствовали с дикими догадками, которые сбивают с толку и приводят к забавным фермерским фантазиям.

Андрей Тарковский, особенно в одиночестве изгнания, исследовал эту загадку в фильмах «НОСТАЛЬГИЯ» (сделано в Италии) и «ЖЕРТВОВАНИЕ» (сделано в Швеции), в которых есть персонажи (в исполнении одного и того же актера Эрланда Джозефсона), граничащие с безумием, но, тем не менее, ясновидец надвигающейся гибели цивилизации. (Неудивительно, что Тарковский думал, что нашел родственную душу в творческой силе «ТЕРМИНАТОРА», где «сумасшедший» парень оказывается прав.)

https://www.youtube.com/watch?...

https://www.youtube.com/watch?...

Некоторые люди от природы склонны быть эксцентричными, чудаковатыми или «сумасшедшими». Для других это происходит в виде травмы, которая насильственно, физически и/или эмоционально переворачивает их самые глубоко укоренившиеся предположения и ожидания. Такая травма может привести к холодному цинизму (в отношении утраченных заблуждений) или отчаянной попытке укрепить или заменить свои иллюзии.

В «ПРОРОЧЕСТВАХ ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ» Гордон Смоллвуд кажется беспокойной душой с эмоциональными проблемами, хотя и находится в пределах подобия более или менее нормальной жизни, тогда как Джон Кляйн сначала появляется как образец хорошо приспособленного человека, нашедшего свою идеальную нишу в мире. жизнь, человек, у которого все складывается как нельзя лучше. Репортер-расследователь и телекомментатор, он знает, на каких пастбищах пастись. К счастью, он не может представить себе лучшей спутницы жизни, чем его жена Мэри.

Однако он столкнулся с внезапной трагедией ее болезни и смерти, и травма проделала дыру в его психике, которая отказывается заживать.

Врачи сообщили ему, что его жена стала жертвой редкого рака мозга, известного как глиобластома, но факты не являются утешением для отрицаемой судьбы? Мэри была не просто организмом, убитым болезнью, а человеком, чье тело и душа стали едины с телом Кляйн. Вместе с ее смертью умерла и часть его самого. Не менее верно и то, что с ее уходом «оживает» другая его сторона, какой бы темной и тревожной она ни была. Он ловит себя на размышлениях над главным «Почему?».

За несколько дней до ее смерти Кляйн говорит Эду, своему другу и коллеге: «Однажды вы просто едете на своей машине… и Вселенная… просто показывает на вас и говорит… «Ах, вот вы, счастливая пара». . Я искал тебя. Я искал тебя».

Мы можем предположить, что за два года между смертью Мэри и «случайным» визитом Кляйна в Пойнт-Плезант он был занят работой и рутиной, но часть его продолжала задавать вопросы, на которые нет ответа. Он не может исправить прошлое, но и не может принять настоящее, поскольку оно требует от него закрыть книгу о Мэри.

На более приземленном уровне раздражение Гордона Смоллвуда и Джона Кляйна, когда они встречали неверие или недоверие, можно объяснить фундаментально субъективной природой реальности. Даже без паранормальной ерунды и метафизических размышлений факт остается фактом: все реальности переживаются субъективно. Даже то, что мы считаем объективно реальным на основе воспринимаемого консенсуса, может быть известно только на субъективном уровне. И как бы ни было реально или правдиво, то, что мы пережили самостоятельно, известно только нам. И даже в обществе других людей то, что на самом деле чувствуют люди в тот или иной момент, известно только каждому человеку. Каждому знакомо разочарование, когда ему не верят в вопросе, столь очевидном для него самого, но недоступном для других. Если бы я наверняка сделал что-то сам и рассказал вам об этом, у вас остались бы только мои слова, независимо от того, насколько правдивым может быть мой рассказ. Именно эту проблему затронул фильм «ОХОТА» режиссера Томаса Винтерберга. Независимо от того, насколько правдивым может быть что-то и насколько человек уверен в том, что произошло, его истинность может быть только вопросом доверия или недоверия для других, которых тогда не было. Нам не нужны паранормальные явления или странные явления, чтобы понять, каково это, когда тебе не доверяют или даже подозревают, несмотря на абсолютное знание того, что произошло на самом деле, и своей собственной невиновности. Этому также посвящен фильм Эррола Морриса «ТОНКАЯ СИНЯЯ ЛИНИЯ»

.https://www.youtube.com/watch?...

По словам офицера Даррена Уилсона, он застрелил Майкла Брауна, чудовищного негра, который напал на него, как дикая горилла, но мир не послушал его. Активисты и управляемые евреями СМИ, набитые белыми личинками-куколками, разошлись по слухам о том, что Кроткий Великан, поднявший руки, был застрелен каким-то полицейским-расистом и сторонником превосходства белой расы. Без видеодоказательств единственной «правдой» является рассказ полицейского и свидетелей, и какое-то время средства массовой информации и политики предпочитали игнорировать их в пользу «Повествования». По иронии судьбы, именно пылкое расследование дела с целью предъявить обвинение и осудить Даррена Уилсона в конечном итоге оправдало его, поскольку окончательная картина того, что, вероятно, произошло, сложилась из кусочков различных версий. Кайлу Риттенхаусу пришлось еще труднее, хотя, к счастью для него, он стрелял в белых парней, а не в черных. В случае с Джорджем Флойдом было достаточно видеодоказательств того, что на самом деле произошло, но (1) большая часть из них была скрыта от публики, особенно кадры беспорядочного поведения Флойда до того, как его положили на землю, и (2) изображения были составлены таким образом, чтобы предположить, что Флойд умер от удушья под коленом Дерека Шовена, а не от передозировки, о чем убедительно свидетельствуют отчеты о вскрытиях, которые были искажены или скрыты под давлением контролируемого евреями глубинного государства, которое, кроме того, кажется намеренным об убийстве Шовена в тюрьме, чтобы дальнейшее расследование и повторное судебное разбирательство не выявили то, что произошло на самом деле, что может привести только к (1) дальнейшей эрозии доверия к глубинным государственным органам и правовым институтам, не говоря уже о двуличных СМИ, и (2) массовым беспорядкам BLM, Антифа и «проснувшиеся» дебилы, которые больше не заботятся о фактах и ​​доказательствах и не потерпят никаких повествований, отклоняющихся от канонизации Флойда как одного из десяти лучших святых всех времен.

В любом случае, идеи «ПРОРОЧЕСТВ МОЛИТЬЯ» гораздо менее интересны сами по себе, особенно из-за отсутствия оригинальности, чем то, как они сообщают определенные истины о состоянии человеческой души. В конце концов, не имеет значения, является ли паранормальное явление (в форме «человека-мотылька» или чего-то еще) реальным или нереальным, поскольку фильм признает ограниченность человеческих знаний, независимо от того, что может быть или не быть там.

Более убедительным является разоблачение психологии травмы, настолько невыносимой, что тоска по мифам смягчает холодные факты реальности, в которой мертвых просто хоронят и уходят. Дэвид Линч исследовал подобные темы в «Докторе Малхолланде». и «ТВИН ПИКС: ВОЗВРАЩЕНИЕ», правда, более искусно и изобретательно. А еще есть мать всех подобных фильмов — «Головокружение» Альфреда Хичкока.

Смерть измеряется объёмом, но ощущается на расстоянии. Миллион мертвых незнакомцев значат для нас меньше, чем смерть близкого человека. Влияние «Кладбища домашних животных», экранизации Стивена Кинга, во многом обязано как чувствам, так и насилию, что делает этот ужас еще более извращенным, поскольку он является продуктом безутешной любви к мертвому сыну. Это показывает, как хороший человек готов призвать темную «магию», чтобы вернуть то, что было потеряно. Но воскресшее тело, либо мертвое душой, либо душа, испорченная в адском царстве, никогда не может быть восстановлено в исходное состояние, что еще раз подтверждает тщетность и духовную профанацию возвращения мертвых в жанре ужасов.

https://www.youtube.com/watch?...

Из всех тем жизни и искусства пьянящая смесь трагедии и романтики вдохновила на создание некоторых из самых запоминающихся и любимых работ. В истории есть Тадж-Махал, построенный как мавзолей умершей жены короля. Это захватывающая история Тристана и Изольды, пересказанная на протяжении веков и легшая в основу оперы Рихарда Вагнера. Греческий миф об Орфее и Эвридике. И «РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА» Шекспира. В группе Rock есть песня Blue Oyster Cult «Don't Fear the Reaper». В 2012 году трагический роман Хичкока «Головокружение» окончательно сместил «Гражданина Кейна» с пьедестала величайшего фильма всех времен. Многие критики считают, что «Доктор Малхолланд», еще один трагический роман, хотя и извращенный лесбийский, является величайшим фильмом 21 века. «LOVE STORY» хоть и нельзя назвать великим произведением искусства, в эпоху Нового Голливуда стала сенсацией. Из всех «монстрических» жанров истории о вампирах оказали наибольшее влияние, в немалой степени благодаря своему элементу романтической трагедии. А «Китайский квартал» и «Тэсс», оба режиссера Романа Полански, не были бы такими сильными без элемента романтики и трагедии. И эта формула, безусловно, сотворила чудеса с фильмом «Доктор Живаго» Дэвида Лина, несмотря на презрение критиков. Чем объясняется опьянение романтикой на камнях трагедии? Несмотря на то, что у «Выпускника» счастливый конец, большую часть фильма пронизывает настроение меланхолии. Это комедия, похожая на трагедию. «Прощай, оружие», пожалуй, самый популярный роман Эрнеста Хемингуэя. А «Жюль и Джим» — самый любимый фильм французской:

https://www.youtube.com/watch?...

Хотя большинство привязанностей действуют на уровне привязанности, нежности и комфорта, что-то в романтике создает между влюбленными мир грез. Объект романтики – больше, чем просто спутник или партнер. Имейте в виду, что большинство сексуальных союзов, как в браке, так и вне брака, не носят романтического характера. Обычно это легкий секс или знакомство с кем-то надежным или достаточно хорошим. Большинство супругов не являются любовниками мечты. Настоящая романтика – действительно редкая вещь, своего рода сбывшаяся мечта.

Неудивительно, что сказки так захватили воображение бесчисленных поколений. С юных лет девочки интуитивно понимают волшебство между принцем и принцессой и обещание долго и счастливо. Взрослые вырастают из сказок, но в романах снова могут мечтать. Простая привязанность конечна, тогда как романтика бесконечна. В «Головокружении» Скотти (Джеймс Стюарт), возможно, женился на Мидж (Барбара Бел Геддес) и любил ее достаточно сильно, но она не из тех, кто заставляет его мечтать в открытом космосе. В фильме Оливера Стоуна «НИКСОН» Джон Ф. Кеннеди упоминается не кем иным, как Никсоном, как той редкой породе, которая олицетворяла мечту об Америке. Напротив, Никсон — это всего лишь человек по необходимости или последнее средство, когда все остальное терпит неудачу, человек, который может восстановить порядок в стране, которая трещит по швам. Как говорит Пэт Никсон, в него было трудно влюбиться, но она это сделала, но это никогда не была та любовь, которая заставляет видеть звезды. Но Кеннеди мог заставить людей увидеть звезды, как объясняет Маноло (дворецкий Никсона). Никсон и Кеннеди были похожи на «Мидж» и «Мадлен» в «Головокружении». Смерть Никсона, какой бы трагичной она ни была, никогда не могла породить миф о Камелоте. Хорошо это или плохо, но Никсон производил впечатление только политика, тогда как Кеннеди, справедливо или нет, был человеком, на которого целое поколение возлагало свои надежды и мечты.

По крайней мере, смерть общественного деятеля может привести к созданию общего мифа, который принесет утешение и вдохновение. А как насчет одиночества романтической трагедии? Скотти оплакивал бы смерть Мидж, если бы они были парой, но это никогда не могло бы вызвать ту психодраму, которая охватывает его после смерти Мадлен. Действительно, даже на слушании он, кажется, не столько обеспокоен (потенциально осуждающим приговором), сколько раздражен тем, что не может действовать самостоятельно и погрузиться в трагический транс. Мадлен впервые заставила Скотти почувствовать мечту о романтике, и ее предполагаемая смерть погружает его в кошмар романтики, который, несмотря на все его ужасы, является не менее сном, не менее прекрасным, а, возможно, даже более прекрасным, поскольку трагедия имеет глубину, счастья не хватает. Романтическая страсть — это нечто большее, чем просто эмоциональное или нежное; это миф, из-за которого жизнь кажется осознанным сном. Рассмотрим разницу между двумя главными женскими персонажами в фильме «Эпоха невинности», экранизации Мартином Скорсезе романа Эдит Уортон. Ньюленд Арчер (Дэниел Дэй-Льюис) испытывает сильную привязанность к Мэй (Вайнона), но это обычное ухаживание, в равной степени связанное с обязательством и влечением. Она тот человек, с которым он может обойтись или без него. Если бы она выбрала другого мужчину, он легко мог бы выбрать другую женщину. Только когда Ньюленд встречает Эллен (Мишель Пфайффер), он, возможно, впервые чувствует, что значит влюбиться. Она заставляет его видеть звезды, и ему все чаще становится невыносимо представить себе будущее без нее. Если бы он никогда не встретил Эллен, он мог бы прожить довольную жизнь с Мэй, но, узнав ее, Мэй кажется препятствием и помехой для его мечты, почти объектом отвращения, немного похожим на мать из «Лолиты», которая стоит между Гумбертом Гумбертом. и ее дочь-нимфетка.

Возникает вопрос, на каком кресте умирает (или живет) Ньюленд? Умрет ли он на кресте истинного романа, уйдя с Эллен и сжигая мосты с респектабельным обществом, без чего его состояние и репутация значительно уменьшится? Или он умирает на кресте домашнего очага, жертвуя настоящей любовью ради долга и почета? В любом случае ему приходится жертвовать чем-то большим, и он выбирает крест домашнего хозяйства. (Конечно, изображение Эллен Оленской в ​​исполнении Пфайфера настолько тускло, что трудно поверить, что Ньюленд многим пожертвовала, выбрав вместо этого Мэй.)

Потерять мечту — значит обрести кошмар, который тоже является мечтой, но более темной красоты. В некотором смысле, потеря делает кошмар еще более сильным, поскольку это единственное место, где можно найти потерянную мечту. Представьте, что одержимость Скотти Мадлен усилилась после ее предполагаемой смерти. Его темный мир грез становится алтарем ее памяти. Почти как больная космическая шутка: любовь достигает своего апогея только с потерей. Даже когда вы думаете, что не сможете любить человека больше, после его смерти вы обнаружите, что есть еще больше того, что можно любить.

https://www.youtube.com/watch?...

В первой части фильма Кляйн явно нашел свою «вторую половинку». Как будто космос бросил кости в их пользу. Два незнакомца, созданные друг для друга, каким-то образом пересеклись. Мэри, возможно, не является невероятной красавицей или загадочной женщиной, как Мадлен из «Головокружения» или Эллен Оленска из «Возраста невинности», но она заставляет Кляйн чувствовать себя целостной. Его любовь такова, что он предпочел бы пропустить рождественскую вечеринку и пойти с ней на поиски дома. Как будто космос предрасположен быть к нему благосклонным, играя свахой между ним и Мэри, именно той женщиной, встречи с которой он ждал всю свою жизнь. Тогда почему судьба вдруг обернулась против него? Зачем давать, только чтобы получить обратно?

В самом конце предполагается, что Кляйн может установить связь с Конни, которая может быть другой настоящей, а возможно, даже более настоящей любовью всей его жизни. Если его окончательная судьба действительно состоит в том, чтобы обрести счастье с Конни, то, к сожалению, но неизбежно, смерть Мэри была частью «плана». Иногда то, что мы считаем пунктом назначения, оказывается промежуточной станцией.

Это поднимает более серьезный вопрос о природе счастья. Разве счастье между Джоном и Мэри не было конечным результатом стольких печальных событий и «случайностей», находящихся вне их компетенции? Человеку свойственно «стремиться к счастью» или отделять счастье от несчастья, но, учитывая уклад мира, счастье неотделимо от ужасов. Во-первых, успех Кляйна в его профессии питается мировыми кризисами. Сколько людей встретились и обрели счастье благодаря великим трагедиям? Если взять самое очевидное, возьмем Вторую мировую войну, перевернувшую мир с ног на голову; но это также позволило бесчисленному количеству людей встретить кого-то, кого иначе они бы не встретили. Если бы не Вторая мировая война, американский еврейско-еврейский отец Оливера Стоуна не встретил бы свою мать-француженку. (В еще более широком масштабе «счастливый» эволюционный путь, который привел к появлению человека как доминирующего вида, никогда бы не случился, если бы не огромный ужас, вызванный ударом астероида, который закрыл главу о динозаврах.) Итак, если бы мы проследили все события и обстоятельства, которые привели Иоанна к встрече с Марией, не было бы недостатка в несчастьях, больших и малых. Но ведь влюбленные люди предпочитают не думать о таких вещах. Это как слова Йейтса, посредством ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА: «Уходи, о человеческое дитя, в воды и в дикую природу… с феей за руку, ибо мир более полон слез, чем ты можешь себе представить. » Самым содержательным изложением этого, возможно, будет: «Господь дает, Господь забирает», следствием чего является «Господь забирает, Господь дает». Похоже, что «Человек-мотылек» действует по аналогичному плану. Это напоминает нам строчку из песни Боба Дилана «Not Dark Yet»: «За каждой красивой вещью скрывается какая-то боль».

https://www.youtube.com/watch?...

Теории ПРОРОЧЕСТВ «ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛКА», окружающие паранормальные явления, интересны лишь поверхностно в рамках жанра, а их реальная ценность заключается в том, что они служат резонатором для шквала человеческих эмоций. Этот фильм больше всего запомнился своими портретами личных тревог и типов личности. Жанр часто стоит на пути искусства или истины, но в вдохновенных руках может улучшить его. Несмотря на то, что жанры с их устоявшимися условностями (обычно мелодраматические или фантастические) часто упускают из виду сложность в пользу формулы, обостренное чувство конфликта может способствовать более глубокому осознанию наших мечтаний и увлечений.

На буквальном уровне «Пророчества человека-мотылька» взвешивают возможность того, что таинственные сущности манипулируют миром вокруг нас, иногда в нашу пользу, иногда нет. Многие другие фильмы (и, конечно же, бесчисленное множество книг, как художественных, так и научно-популярных) посвящены этой теме более подробно.

Лично я не интересуюсь паранормальными явлениями и считаю все свидетельства очевидцев фальшивыми или бредовыми. Кроме того, какой смысл развивать идею, если вывод неизменно такой: «Это слишком загадочно для нас, слабоумных людей, чтобы понять»? Итак, оно существует, но мы никогда по-настоящему не поймем его суть, как бы сильно мы ни старались. В отличие от науки, которая переходит от теории к практике и к более совершенной теории, поиски паранормальных явлений по-прежнему погрязли в простых предположениях, поскольку уже самим своим признанием они достигают того, чего достичь невозможно.

Шкаф сделанный в виде мотылька

«Духовный» смысл ПРОРОЧЕСТВ «Человека-мотылька» более интересен, поскольку он бросает вызов нашему давнему манихейскому видению добра и зла, Бога и сатаны. В доминирующих монотеистических религиях авраамического происхождения Бог есть Бог, всегда был и всегда будет независимо от того, что мы думаем или желаем. Он — абсолютная истина, которая создала мир и управляет им.

Напротив, ПРОРОЧЕСТВА «Человека-мотылька» углубляются в субъективность духовности (если действительно «Человек-мотыль» является своего рода божеством). В отличие от строгой концептуализации Бога в авраамических религиях, проявления духа или духов «человека-мотылька» зависят от конкретных переживаний, тревог и/или навязчивых идей тех, кто «смотрит». В отличие от христианского Бога, который всегда остается одним и тем же Богом, независимо от того, кто, где и когда, «человек-мотылек» более изменчив и взаимозаменяем по «своей» или «своей» сущности. Вместо того, чтобы разграничивать духовный мир как зону боевых действий между владениями Бога (Райами) и логовом сатаны (Адом), что, если «бог» и «сатана» являются противоположными концами в общем спектре, как предполагает индуизм?

Когда Джон Кляйн перелистывает страницы блокнота, в котором Мэри оставила иллюстрации к увиденному, изображения меняются от светлого к темному. О блокноте его предупредил гигантский негр-санитар, который, стоя у двери, зловеще проревел: «Она знала». Затем более светлым тоном он указывает на книгу и говорит: «Она рисовала ангелов». Возможно, мужчина пытался утешить Кляйн, т.е. Мария видела ангелов и врата рая, когда приближалась ее смерть. Изображения на предыдущей странице действительно похожи на ангелов, как украшения на рождественской елке. Но на каждой последующей странице появляется что-то более темное, почерневшие фигуры, по форме напоминающие нечто среднее между человеком и мотыльком. На другой странице написано «разрушение, разрушение, разрушение», чувство вины за то, что она все испортила Джону. Еще на одной странице изображено страдальческое демоническое лицо, весьма устрашающее. Даже негр в представленном виде переходит от навязчивого к доброму. (По мере развития странной «логики» фильма мы становимся менее уверены в нем как в реальном человеке, чем в еще одном проявлении «человека-мотылька».)\

Во время первой встречи Кляйна с Александром Ликом бывший специалист по паранормальным явлениям читает следующие строки из книги «Ночная бабочка. В древних культурах мотылек представляет собой форму души или души, бессмертно запертой в адских сферах смерти». Это один из способов подойти к этому явлению, но только один, поскольку очень многое зависит от того, кто «смотрит».

В случае Кляйна его причастность к этой тайне носит как социальный (или гуманитарный характер, как средство предупредить город о надвигающейся катастрофе), так и личный (в странной надежде, что эта тайна может на каком-то метауровне воссоединить его с его умершей женой). ); более того, эти две мотивации переплетаются, поскольку социальное оправдание прикрывает его частные мотивы. Более того, его личная боль может быть связана с поиском искупления, даже катарсиса, посредством «доброй работы», т.е. он не смог спасти свою жену, но, возможно, он сможет спасти сообщество. В конце концов, он спасает Конни от катастрофы на мосту.

Несмотря на то, что авраамические религии настаивают на едином всезнающем неизменном Боге, таком как Яхве (Иегова) или Аллах, факт остается фактом: даже Он претерпел изменения, даже морские изменения, посредством различных интерпретаций, пересмотров и ересей (которые позже стали каноническими для определенных сект), объясняющих противоречия в Торе (и разногласия между различными еврейскими школами), еретическое ответвление, которое привело к христианству (и его различным сектам с их разными интерпретациями Бога и Иисуса), а также возникновение ислама и его споры. Таким образом, хотя все авраамические религии и секты согласны с одним и тем же вечным Богом, Его характер был изменен и изменен, чтобы подтвердить их собственные видения, интересы и особенности.

Таким образом, вопреки убеждениям, природа Бога всегда была улицей с двусторонним движением: не просто Бог передавал Свой замысел, цель и смысл человечеству, но человечество формировало и переделывало Бога по своему образу и потребностям. Бог определялся как все: от целителя безграничного сострадания и прощения до судьи и палача неутолимого гнева. В зависимости от отдельных пророков, ученых и антологов различных культур, темпераментов, базы знаний и политических обстоятельств природа Бога становилась податливой, несмотря на отказ или нежелание признавать это со стороны верующих. (Сегодня ситуация ничем не отличается. Христиане-сионисты-евангелисты и основные христиане заявляют, что верят в одного и того же Бога, но первый считает, что Бог хочет, чтобы христиане прославляли и служили евреям как избранной расе господ, в то время как последний верит, что Бог и Иисус поклоняются вниз и целовать ноги Харви Милка и Джорджа Флойда.)

ПРОРОЧЕСТВА «ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ» играют с этим субъективным аспектом духовности, и временами мы как будто наблюдаем первые шаги в рождении нового духовного сознания, его расплавленное состояние перед материализацией во что-то более конкретное. Это похоже на подход Мартина Скорсезе в «Последнем ИСКУШЕНИИ ХРИСТА», в котором основное внимание уделяется мучительным мукам рождения нового сознания, одного из комплексов мессии, который мог исходить от божественной или демонической стороны Иисуса. Это грубая и запутанная история, но суть в том, что Иисусу пришлось пробираться по «злым улицам» своего мира, чтобы осознать свое истинное призвание. Таким образом, несение креста началось задолго до распятия, поскольку ему пришлось бороться от неопределённости к определённости. Чудеса не даются легко. Рождение идеи болезненно, как рождение ребенка. Даже великий Зевс страдал от серьезных мигреней до того, как «родил» Афину, что стало достижением в мифологическом сознании, из его головы.

Сильные мигрени предшествуют растущему осознанию Гордоном Смоллвудом зарождающегося духовного сознания, которое может быть связано, а может и не быть связано с христианством. Первоначально, рассказав о своих проблемах Джону Кляйну, сопровождая их причудливыми иллюстрациями, напоминающими те, что найдены в записной книжке Мэри Кляйн, двое мужчин и жена Гордона Дениз консультируются с неврологом, который не обнаруживает никаких проблем на рентгеновском снимке. Возможно, Кляйн и Гордон не доверяют диагнозу, поскольку врач живет не в модном Нью-Йорке, Чикаго или Лос-Анджелесе.

Гордон и Дениз, похоже, уже какое-то время женаты, но детей у них нет, что, возможно, бросает тень на их жизнь. У Джона и Мэри могли бы быть дети, но она оказалась на смертном одре, чем в родильном доме. Как будто Джон держит яйца, из которых никогда не вылупятся.

Поначалу Гордон напуган тем, что он болен какой-то ужасной болезнью, вроде той, которая убила жену Кляйна. Почему еще у него были галлюцинации перед зеркалом? Почему еще он услышал странное сообщение из раковины в ванной: «В Денвере 9… 99 человек умрут»? Почему еще он обнаружил странные иллюстрации при пробуждении, почему еще мучительные головные боли, почему еще кровь из уха, похожая на менструацию? Его жизнь, кажется, не была усыпана розами, а теперь вот это.

Но, вернувшись от врача, в местном ресторане Кляйн замечает что-то странное в телевизионных новостях и увеличивает громкость, после чего репортер сообщает, что в крушении рейса «Денвер 9» погибло 99 человек, выведя Гордона из уныния. Его глаза закрываются, и он бормочет: «Вау».

То, чего он боялся как опухоли мозга или начала безумия, возможно, было чем-то другим, своего рода даром или благословением. На стене ресторана изображены американские индейцы на охоте, возможно, это дань уважения фильму «Сияние» Стэнли Кубрика или фильму «Вулфэн» Майкла Уодли, или предположение о психической связи Кляйна и Гордона с духовным миром — недаром к «кладбищу домашних животных» и «СУМЕРКАМ» призывают или включить индийскую культуру в качестве ворот в духовный мир.

Джон Кляйн и Гордон Смоллвуд создают резкие контрасты практически во всех отношениях, но развивают непростое, но настоящее товарищество благодаря встречам с «человеком-мотыльком» в образе «Индрид Холод», который контактирует с Гордоном «лично», а Кляйн достигает только через телефон. «Смоллвуд» может быть шуточным названием, например «микропенис», но, скорее всего, предполагает, что Гордон всегда чувствовал себя маленьким и незначительным мужчиной. Но «кляйн» мало что значит на немецком языке, намекая на слабость и хрупкость Джона перед лицом великой тайны.

Однако, как это ни парадоксально, то, что заставляет вас чувствовать себя меньше, может также заставить вас чувствовать себя больше. Это обычная черта демагогии, когда массы чувствуют себя маленькими перед Великим Вождём, но и большими благодаря ему. Иль Дуче и Дер Фюрер возвышались над своими приспешниками, которые, тем не менее, разделяли величие благодаря преклонению перед «великим человеком» и отождествлению себя с ним.

Авраамические религии заставляют своих приверженцев чувствовать себя смиренными перед Единым Истинным Богом бесконечности и вечности, но также и гордиться Его благословениями. Точно так же «Человек-мотылек» в образе Индрида Холода заставляет Гордона чувствовать себя меньше, но в то же время больше, чем когда-либо. Он чувствует себя одним из немногих привилегированных, которым суждено получить секреты.

Судя по тому, как представлен Гордон, он производит впечатление довольно неприятного человека. Кляйн, застрявший на дороге посреди пустыни, когда его машина внезапно заглохла, идет к ближайшему дому и спрашивает, может ли он воспользоваться телефоном. Гордон приветствует его дулом дробовика и держит в плену в ванной, ожидая прибытия полиции. Таким образом, представлена ​​Конни, женщина-полицейский, которая выслушивает рассказы Гордона и Кляйна. Кляйн говорит, что он как раз проезжал мимо, и его машина сломалась. Он понятия не имеет, что происходит и почему. Версия Гордона радикально отличается. Он утверждает, что Кляйн «преследовал» его последние два дня, оба раза стуча в дверь ровно в 2:30 ночи. Для публики, которая была с Кляйном с самого начала, Гордон звучит, мягко говоря, встревоженным и неуравновешенным, но его жена Дениз подтверждает, что кто-то действительно стучал в дверь два раза ранее, хотя она и не успела как следует рассмотреть его лицо.

Все это звучит безумием для Кляйна, который не только новичок в этих краях, но и прибыл совершенно случайно. Действительно, Конни спрашивает, что он делает в месте, которое «никуда не ведет». Она узнает в нем телеведущего, человека, у которого нет причин скрываться по городу и беспокоить людей в предрассветные ночные часы. (По иронии судьбы, ближе к концу фильма Кляйн кажется почти таким же встревоженным, как Гордон во время их первой встречи.) Кляйн убежден, что у Гордона, должно быть, какие-то психические проблемы, но Конни уверяет его, что Гордон и Дениз - «хорошие люди». Кроме того, учитывая некоторые странные происшествия в городе, Конни не спешит отвергать рассказ Гордона как ложный или бредовый. Но как могли быть правы Кляйн и Гордон?

Естественно, мы склоняемся на сторону Кляйна, привлекательного и симпатичного героя, тем более что практически весь фильм виден его глазами. И, в соответствии с стереотипами кино, Гордона можно было бы назвать одним из этих деревенских деревенщин «деревенщин» или «белого мусора». Но Конни, в которой сразу узнают умного и здравомыслящего человека, уверяет Кляйна, что Гордон не псих.

Действительно, когда на следующий день Кляйн сталкивается с Гордоном и извиняется, Гордон говорит, что готов отказаться от всего этого дела. Другими словами, просто уйди и оставь меня в покое, и все забудется. Гордон не кажется таким уж плохим парнем. Кроме того, даже в напряженную ночь накануне Гордон сказал: «Тебе повезло, что я христианин, потому что я имел право застрелить тебя на своем крыльце».

Несмотря на это, мы не можем избавиться от ощущения, что у него беспокойная душа. На лице у него выражение уныния и негодования. У него есть дом, работа и жена, но он несчастный человек. Он полная противоположность тому, что производит Джон Кляйн в первой сцене: человек успеха и самореализации, которого любят и уважают правильные люди. Кляйн — звездный репортер Washington Post, которого очень ценят и, возможно, даже немного балуют; позже, несмотря на длительное пребывание в Пойнт-Плезанте, он не теряет работу (тогда как Гордона почти сразу увольняют за отсутствие на работе). У Кляйна есть не только работа и жена, но и их идеальные версии. Он не может и мечтать о более прекрасной женщине, чем Мэри. Он не мог и мечтать о лучшей работе. И они с Мэри собираются начать новую главу своей жизни с новым домом. Он наверняка путешествовал по всему миру и видел все самое лучшее.

Напротив, Гордон производит впечатление человека, который всю свою жизнь не застрял ни в чем. Он рабочий, который мало что значит в эпоху глобализма. У него достаточно приличный дом, но никто не представляет себе дом мечты. Он любит свою жену, но Дениз не красавица (хотя и более привлекательна, чем Шелли Дюваль в «Сиянии»). Гордон — христианин, человек веры, но у него вид человека, который чувствует себя покинутым Вселенной.

Если Кляйн когда-то жил довольной жизнью (как раз перед автомобильной аварией Мэри сказала ему: «Я все время думала, что это было похоже на сбывшуюся мечту»), но потерял ее со смертью жены, то, похоже, Гордон никогда не знал настоящего счастья. Ничто в его жизни не могло быть истолковано как сбывшаяся мечта. Депрессия Кляйна — результат трагедии, тогда как уныние Гордона — особенность его состояния: он не родился ни с внешностью, ни с интеллектом, ни с особыми способностями. Он определенно не был рожден для денег.

Ничто из этого не было бы проблемой, если бы Гордон был человеком, который доволен тем, что имеет, прислушиваясь к словам Стивена Стилла «Люби того, с кем ты»: «Ну, вот роза в сжатой перчатке / И орел летит с голубем/ И если ты не можешь быть с тем, кого любишь, милый/ Люби того, с кем ты». Многие люди довольны тем, что имеют, стаканом, который наполовину полон. Другие видят стакан наполовину пустым, а Гордон идет по жизни, как человек, обманутый судьбой.

Учитывая его душевное состояние, понятно, почему на Гордона более глубоко влияет феномен «человека-мотылька». В религии одни довольствуются верой, традициями и общиной, тогда как другие хотят быть ближе к Богу. В этом разница между Иисусом из «Последнего искушения Христа» и большинством евреев, которые удовлетворены догмой и традицией. Иисус, эксцентричный еврей, хочет быть ближе к Богу (и, согласно христианской мифологии, Он был не только ближе к Богу, но и к Сыну Божьему, что делает Его самой сущностью Бога).

Гордон, возможно, всегда обладал темпераментом или характером, хотя и подавленным, который стремился к значимости и величию. Что-то вроде провинциального пророка, жаждущего выйти наружу. Итак, когда жуткие «голоса» (из раковины) оказались предсказанием авиакатастрофы, для него это решающий момент. Чувство страха (по поводу возможной опухоли головного мозга) сменяется внезапным приливом ликования.

Вскоре после этого Гордон рассказывает Кляйну о своем дальнейшем посвящении в тайну, причем безвестность перерастает в своего рода просветление. Встреча двух мужчин ловко сопоставляется с фрагментами прошлой ночи, когда на цементном заводе по дороге домой с работы странное существо окружило и приблизилось к Гордону (в его пикапе), который в панике чувствовал себя ему было жарко, и он едва мог дышать, когда вокруг него вспыхивали огни. Но затем воцарилась тишина, и вдалеке с мимолетным намеком крыльев начала вырисовываться фигура. По мере того, как «оно» приближалось к Гордону, оно, по словам Гордона, выглядело достаточно «человечным» (хотя для зрителя оно либо оставалось вне фокуса, либо вне кадра). Страх Гордона перерос в восхищение. Затем «оно» или «он» сказал Гордону: «Не бойся. Меня зовут… Индрид Холод. В месте такого размера. Экватор. Три сотни. Триста умрут. Подожди меня. Я вернусь. Увидимся вовремя. «Он» заверил Гордона, что он не должен бояться, и даже назвал «свое» имя. «Он» поделился еще одним секретом, предназначенным ТОЛЬКО для Гордона. И перед уходом «он» пообещал вернуться «вовремя», как будто между ними образовалась особая связь, оставившая Гордона в умиротворённом и медитативном состоянии. Как будто Гордон нашел свой собственный горящий куст и преодолел не только свой страх, но и сомнения в жизни.

Когда Гордон рассказывает об этом инциденте, он каким-то образом преобразился, румяный и гордый, даже немного хвастливый, как будто солнечный свет наконец прорвался сквозь его хронически мрачное состояние ума. Хотя он такого же роста, как и Кляйн, он выглядит крупнее, стоя на похожем на могилу холме, что является либо намеком на Нагорную проповедь, либо намеком на смерть, которая никогда не отстает в качестве предзнаменования или возможности, когда сущность дает о себе знать.

Гордон говорит, что «Индрид Холод» раскрыл еще одно сообщение о надвигающейся катастрофе, а затем передает недоверчивому Кляйну дневную газету, подтверждающую предсказание: катастрофа в Эквадоре действительно унесла 300 жизней (или, возможно, еще несколько человек, намекая, что точность сообщения могут не быть абсолютными).

Гордон, который чувствовал себя маленьким и незначительным в Нигдевилле, теперь сияет, как пиратский пророк. Он чувствует причастность к мировым событиям в далеких странах. Он может даже чувствовать намеки на космическое сознание. Будучи христианином, он может считать «Индрид Холод» посланником Бога. Или, может быть, он отходит от христианства, которое ему мало что дало.

В любом случае, просветление Гордона представляет собой грань авраамических религий, центральную роль пророка (и еще более великого и редкого образа мессии). Будучи простым христианином, Гордон был просто еще одним прихожанином, молившимся молчаливому Богу. Но через Индрида Холода он чувствует себя тронутым и даже избранным странной мощной силой, божественной или демонической, это не имеет значения. Как и Рой (Ричард Дрейфус) в «Близких контактах третьего рода», он хочет извлечь из этого максимум пользы.

Похоже, больше никого эта «Индрид Холодная» не посещала. Гордон служит связующим звеном между «Холодом» и Кляйном, которому вскоре звонят. Первоначальная реакция Кляйна - отклонить звонок как шутку (Гордона), но «Холод» знает слишком много не только о предметах в номере Кляйна в мотеле, но и о личных деталях биографии Кляйна. Еще более устрашающе то, что «Холод» имеет доступ не только ко всему, что окружает Кляйна, но и внутри него, даже предвосхищая его мысли и чувства до того, как они возникнут.

Кляйн спрашивает: «Вы читаете мои мысли, не так ли?», после чего «он» или «оно» говорит: «Мне в этом нет необходимости, не так ли?», предполагая, что «он» или «оно» менее важны. инопланетная или паразитическая сущность, проникающая в психику Кляйн, а не всезнающее (или, по крайней мере, всезнающее) «существо», которое существовало всегда. Когда Кляйн спрашивает: «Как ты выглядишь?», «Холод» отвечает: «Это зависит от того, кто смотрит». Что бы это ни было, сингулярность или нестабильное скопление диссонирующих сил, ее проявление в данный момент зависит от психологического склада того, кто «смотрит».

На самом базовом уровне феноменологии даже материальный объект выглядит по-разному в зависимости от угла зрения и остроты зрения. Причем значимость объекта зависит от биографии и/или культуры наблюдателя. То, что является священным в одной культуре, может быть демоническим в другой. То, что может иметь сентиментальную ценность для одного человека, не имеет таковой для другого.

Нематериальные стимулы, такие как музыка, вызывают еще более субъективные реакции. Несмотря на все это, искусство тем не менее проявляется в определенных формах слов, фактур, форм и звуков.

Но как насчет духовности? Религии приходят со священными текстами как руководствами и руководствами для веры и жизни, для следования праведным путем. Тем не менее, религии могут лишь указывать путь к Истине, которая в конечном итоге является Богом, и каждый человек должен выбирать свой собственный путь к Нему.

Тем не менее, великие религии предлагают убедительные доказательства природы Бога. Говорят, что он такой-то и не такой-то.

Но как насчет духовного опыта за пределами устоявшихся религий? Конечно, даже религии изначально зародились в путанице страха и разочарования, граничащей с безумием. Каким бы ужасным это ни было, фильм Скорсезе «Последнее искушение Христа» действительно запечатлел хаос и смятение, присущие появлению новой парадигмы. Те, кто пришел к вере как к готовому продукту, должным образом ощущают ее порядок и равновесие, ее завершенность. Но борьба за его создание была совсем другой историей. В этом разница между трудностями, через которые пришлось пройти Микеланджело — «агонией и экстазом» — при написании Сикстинской капеллы, и нашей легкостью оценить ее. Андрей Тарковский размышлял о художнике как о христоподобной фигуре, несущей крест творения, чтобы нести красоту и радость другим. Скорсезе, который с юных лет был одержим процессом кинопроизводства, также отметил параллели в контрасте между тем, как поклоняются религиям, и тем, как они вообще возникли. ПОСЛЕДНЕЕ ИСКУШЕНИЕ ХРИСТА - это что-то вроде христианской версии 8 1/2. Лихорадочный процесс, в результате которого вулканическая магма кристаллизовалась в многовековую породу.

https://www.youtube.com/watch?...

Похожая идея пронизывает ПРОРОЧЕСТВА «ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ», особенно в истории Гордона Смоллвуда. В его трансформации мы ощущаем тот тип мышления, который присутствует в начале новой системы убеждений. У Гордона сердце истинно верующего. Тем не менее, Гордон может интерпретировать и осмысливать тайну только по-своему.

«Индрид Колд» пробормотала по телефону: «Это зависит от того, кто смотрит». В любом духовном поиске окно к Истине также является зеркалом, т.е. даже когда человек смотрит за пределы себя, что-то от него отражается назад (а также проецируется вперед). Стоит ли удивляться, что еврейский Бог обладает некоторыми чертами, наиболее выраженными среди евреев? Это не менее верно и в отношении Аллаха (для арабов), Иеговы (для лютеран Северной Европы) и различных богов индусов. Бог — отец человека, но также и его ребенок.

Гордон формирует тайну и ее предполагаемое раскрытие по образу своей собственной души. Гордон, хотя и был человеком из маленького городка и «хорошим христианином», хотел от жизни большего. Причиной его первоначальных подозрений и враждебности в отношении Джона Кляйна могло быть то, что Кляйн - это тот человек, которым Гордон тайно хочет быть: красивый, умный, успешный, общительный и мирской. Гордон уже давно зализывает свои раны, и, вероятно, он тоже не является душой компании среди местных жителей. В какой-то момент он говорит Кляйну, что бросил пить, намекая на прошлые проблемы дома и на работе. Тогда становится понятным, почему «человек-мотылек» принимает ту форму, которую «он» принимает в присутствии Гордона.

Для большинства очевидцев или «жертв» феномен «человека-мотылька» никогда не выходил за рамки коротких приступов ужаса или паралича, как кратковременный осознанный кошмар. Для некоторых, как начальник пожарной части, это осталось на элементарном уровне странных звуков по телефону. «Человек-мотылек» принимает «человеческую» форму только по отношению к Гордону и Кляйн, возможно, из-за их сильных реакций и упрямого нежелания отпустить ситуацию, тенденций, вытекающих из их психологического профиля. Это похоже на то, как если бы «Человек-мотылек» организовал их пересечение, потому что, несмотря на все их различия, они не могут найти покой в ​​своих нынешних условиях.

В конце концов, Гордон приходит к выводу, что он близок к обретению этого мира при посредничестве «Индрид Холод». По иронии судьбы, даже когда его жизнь начинает рушиться, он теряет работу и жену, но он, кажется, обрел счастье, которое всегда ускользало от него.

Его последняя встреча с Кляйном происходит на мосту через реку Огайо, ведущем в Пойнт-Плезант. Для тех, кто знает «правдивую историю» и фильм, мост оказывается местом катастрофы, но вот они, Гордон и Джон, невежественно стоящие на самом «ответе» на загадку. При их первом знакомстве, взаимно напряженном и подозрительном, Кляйн имел преимущество по всем показателям. Но даже если признать, что «человек-мотылек» привел Кляйна в Пойнт-Плезант, первым человеком, которому открылась «Индрид Холод», был Гордон Смоллвуд. Отныне преимущество склоняется в пользу Гордона. Гордон, а не Кляйн, был «выбран» первым.

Действительно, именно через Гордона Кляйн связан по телефону с «Индрид Колд», однако, как ни странно, когда Конни едет проведать Гордона, последний говорит, что спал и никому не звонил.

Что происходит? Действительно ли Гордон позвонил, но забыл об этом, или «человек-мотылек», как «Индрид Холод», подделывал или имитировал голос Гордона? Или это случай нескольких планов реальности, когда что-то из одного плана реальности просочилось в другой план реальности?

Если рассказ Гордона о том, что Джон Кляйн стучится в его дверь в 2:30 ночи две ночи подряд, правдив, то как это можно объяснить? Таинственная сила, вроде «Человека-мотылька» или чего-то еще, вызвала в воображении фигуру по образу Кляйна и заставила ее постучать в дверь Гордона посреди ночи? Более радикальное объяснение могло бы состоять в том, что все три Джона Кляйна, двое, пришедшие в дом Гордона предыдущими ночами, и тот, что прибыл третьей ночью (и является героем рассказа), реальны, но находятся в разных планах реальности. , то есть то, что мы называем реальностью, — это всего лишь одна возможность среди других, происходящих одновременно в параллельных вселенных.

На протяжении всего фильма есть тонкие намеки на многоплановую или межпространственную реальность, например, когда тело Кляйн на короткое время не синхронизируется со своим зеркальным отражением. В другой сцене мы как будто наблюдаем за Кляйном с другой стороны зеркала, отголосок «Алисы в стране чудес». Как будто наша «реальность» — лишь одна из многих, возможно, бесчисленных возможностей.

Может ли быть так, что в «Пророчествах Человека-Мотылья» между этими измерениями появляются трещины, в результате чего реальность одного измерения вторгается в другое? Одним из последствий может быть то, что Мэри жива и счастливо живет с Кляйном или другим мужчиной в другом измерении. Или, может быть, между измерениями существуют области «темной материи», нижние зоны, в которых оказываются ловушками мертвые души. Почему в ловушке? Может ли быть так, что бессмертная любовь Кляйн на самом деле является препятствием на пути Мэри к путешествию в Иной мир? Пока его сердце трепещет о ней, ее дух не может завершить путешествие, оставляя ее в ловушке своего рода ада. Если так, то ПРОРОЧЕСТВА ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ чем-то похожи на ЛЕСТНИЦУ ИАКОВА, где душу подвергают пыткам за отказ отпустить призрак и примириться со смертью.

Пересечение путей Гордона и Кляйна оказалось взаимодополняющим. Несмотря на первоначальную враждебность Гордона, часть его тянется к Кляйну. Показательно, что из всех горожан именно Кляйн, посторонний, обращается к нему за советом по поводу невыносимой головной боли, случившейся прошлой ночью. Почему Кляйн? Есть ли в нем аура превосходства, признак более высокого интеллекта и сочувствия, которые могли бы лучше понять проблему Гордона? Или, испытав галлюцинации вместе с головной болью, Гордон передумал по поводу своих обвинений в адрес Кляйна. Возможно, ОН был неправ, а Кляйн был прав с самого начала, и ему следует своего рода извинения.

«Человек-мотылек» в конечном итоге дает Гордону чувство единения с тайной. Это заставляет Гордона почувствовать силу, хотя эта сила никогда не может принадлежать ему. Человек контролирует свой разум, но не может командовать вдохновением, которое приходит и уходит само по себе. Гордон не кажется очень умным, не добившимся успеха благодаря интеллекту, что дает ключ к пониманию того, почему его «вдохновение» через «Индрид Холод» значит для него все. Тем не менее, чужая сила выбрала его как «единственного». Его охватывает пьянящая смесь смирения и высокомерия. Его чувство «силы» полностью зависит от прихоти тайны, которая «избрала» его, но быть «избранным» — это повод для гордости.

Что касается Кляйна, то именно благодаря Гордону «Человек-мотылек» приобретает более различимую «личность», и чьи «сообщения» становятся менее двусмысленными (прежде чем стать более двусмысленными, поскольку «он» или «оно» определенно действуют загадочным образом). Другие очевидцы явления, возможно, имевшие меньше проблем, были менее обеспокоены странными событиями. Конечно, потрясенные и потрясенные, но без всякого принуждения, чтобы зафиксировать это, и, таким образом, меньше себя проецировалось на тайну.

Как сказал «Индрид Холод»: «Это зависит от того, кто смотрит», и Гордон преодолел свой страх, реакцию, на которой застряло большинство людей, и открыл свое внутреннее «я» силе сущности. Напротив, для большинства наблюдателей сущность оставалась на первичном уровне, существом, напоминающим летучую мышь или мотылька. Гордон больше сосредоточился на этой тайне, которая, по-видимому, превратила его страдания и тоску в лихорадочную мечту о совместном пророчестве. Другие не смогли или не смогли «сформировать» «человека-мотылька», чтобы он отражал их самые сокровенные желания. Только Гордон мог сделать это по своей собственной воле или по замыслу сущности, и именно этот «Индрид Холод» играет в игры с Джоном Кляйном, у которого, как и у Гордона, есть проблемы, гложущие его психику. Таким образом, два разных человека, которые иначе никогда бы не встретились, становятся незаменимыми друг для друга.

Помимо многоплоскостной или многомерной теории реальности, еще одна возможность ПРОРОЧЕСТВ «ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ» заключается в том, что вся реальность — это всего лишь иллюзия, «научное» понятие, соответствующее определенным принципам буддийской «психосмологии». Популярная версия этой «философии» встречается в «МАТРИЦЕ», где герой осознает ложную реальность, поддерживаемую гигантским компьютерным искусственным интеллектом. Это вульгаризация идеи физики о том, что энергия и материя — это две стороны одной медали и что мы и все вокруг нас состоит из пустого пространства среди гудения электронов. Другими словами, то, что мы называем «реальностью», — это вихрь электронных импульсов. Точно так же, как телевизионные или компьютерные изображения на самом деле представляют собой пиксели, организованные в шаблоны, реальность — это иллюзия, созданная из пакетов энергии. Поскольку мир вокруг нас достаточно стабилен, надежен и предсказуем, по крайней мере, на уровне человеческого восприятия, мы принимаем как должное реальность реальности, имея мало времени или способностей для чего-либо, кроме этих предположений. Все становится еще более странным на субатомном уровне, законы которого, как было сказано непрофессионалу, действуют иначе, чем законы измерения, которое мы считаем «реальностью».

ПРОРОЧЕСТВА ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ лишь отмахиваются от странной науки, поскольку ее сердце находится в другом месте. Речь идет об ограничении человека, осужденного проецировать свою собственную реальность, объективную или субъективную, на неизвестное или непознаваемое. Через два года после смерти Мэри мы видим Джона Кляйна в программе новостей на экранах телевизоров, расположенных внутри витрины магазина. Это предполагает силу средств массовой информации как своего рода электронного «человека-мотылька», преследующего наш мир, все последствия которого остаются неисследованными. Электроника сама по себе стала «реальностью», воспринимаемой большинством людей как нечто само собой разумеющееся, в которой евреи контролируют «богов» и имеют право благословлять или проклинать кого угодно и что угодно, исходя из своих собственных намерений, а иногда и по собственному усмотрению. жизни и смерти, как в войнах «неоконсерваторов». Кляйн по телевидению говорит: «Я думаю, что эти партии демонизируют друг друга. Они проецируют наши личные страхи и тревоги… на национальную сцену». Другими словами, мы часто хотим видеть вещи не такими, какие они есть на самом деле, а такими, какими мы хотим их видеть. (Несмотря на то, что Кляйн производит впечатление разумного и умеренного человека в общественных вопросах, события в Пойнт-Плезанте показывают, что он страдает от той самой проблемы, которую он транслирует по телевидению. Часть его не может принять реальность смерти Мэри и проецирует свои страхи и тревоги на космическое пространство). этап.)

В политике существует тенденция рассматривать другую сторону как демоническую, и поэтому наше видение зла проецируется на другую сторону. Также существует стремление найти Бога и увидеть ангелов, которое проецируется на мир, как, например, когда белые личинки-куколки воображают божественность Джорджа Флойда или Мэтью Шеперда, ИЛИ когда евангелисты проецируют свою мечту о спасении на Израиль как на избранника Бога, без которого благословение(LOL) гоев не спасти.

Ссылка на видео

https://www.bitchute.com/video...

Тем не менее, даже когда мы проецируем наши страхи и надежды на других, мы признаем в них людей, то есть «хороших людей» или «плохих людей», но все равно людей. Но что делать, когда мы сталкиваемся с тайной? В ходе эволюции мифов и религий человечество проецировало на космос свои привычные формы и чувства. Итак, боги были созданы человекоподобными или звероподобными. Или, хотя Бог становился все более абстрактным в еврейской религии, о Нем говорили, что он подобен «Отцу» или «Господу», узнаваемым человеческим архетипам. Глядя на ночное небо, люди соединяли звезды, образуя фигуры людей, животных и знакомых предметов.

В «СОЛЯРИСЕ» Станислава Лема человечество оказывается неспособным размышлять о загадочной «читающей мысли» планете без своих предубеждений, то есть, как бы он ни старался, человек оказывается в ловушке мужественности.

Аналогичным образом, существо в ПРОРОЧЕСТВАХ «ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ» выглядит похожим на насекомое (или мотылька) или человека, учитывая ограниченный словарный запас нашего умственного инструментария. Столкнувшись с кажущимся бесформенным, мы придаем ему привычные формы. Неудивительно, что научно-популярные книги объясняют вещи метафорами, а не математикой.

Несмотря на то, что ранее существовавшие категории не могут раскрыть тайну и создаются новые ключи, у нас есть ключи получше, но нет Ключа. Чтобы сделать тайну доступной, она неизменно становится «гуманизированной», если не в переносном смысле, то в силу ограничений человеческого познания, но с тем следствием, что человек становится в некоторой степени дегуманизированным. Тайна формируется в образе человека, и наоборот. Это, безусловно, справедливо в отношении религии. Пытаясь познать Бога, Бог становится более похожим на человека, как в случае с Иисусом, буквально Богом как Человек согласно христианству. Но, размышляя о Небесах, о великом запредельном, человек стремится быть богоподобным, расставаясь со своими привычными чувствами.

Хотя Гордон Смоллвуд служит мостом между «Индрид Колд» и Джоном Кляйном, а также воплощает «авраамическую» сторону «религиозного опыта», эта история больше о поэтическом, чем о пророческом. Гордон представляет собой грубую версию еврейского мышления, веры во всезнающее Божество, которое дает ответ человечеству. Под чарами «Человека-мотылька» Гордон зацикливается на важных вопросах и ждет ответов. Он считает, что находится на грани «понимания».

Напротив, психодрама Кляйн напоминает мифические выражения эллинизма. Трудно придумать более поэтическое изображение человеческой психики, чем греческая мифология, которая не только не претендует на абсолютную истину, но и выражает весь спектр человеческого опыта через рассказы о великом поэтическом воображении. Христианство заставляет нас задуматься над важными вопросами Рая и Ада, спасения или проклятия человечества. Напротив, греческая мифология рассказывает о жизни людей, чья борьба и поиски подчеркивают красоту во всех ее комических и трагических формах краткого, но драматического существования человека. Горе Кляйн похоже на современный пересказ истории Орфея и Эвридики. Пророк стремится искупить человечество, поэт – вернуть любимого человека. Неудивительно, что гебраизм победил эллинизм как великая тема Запада, но люди никогда не переставали тосковать по иконам.

Греки со своими многочисленными богами, далеко не всемогущими и не всемудрыми, предпочитали прозрение, а не пророчество – концепцию, слишком обширную для поэзии. Гордон владеет посохом, Кляйн держит скальпель. Несмотря на все его опасения по поводу спасения города от катастрофы, его растущая одержимость может быть связана с его тоской по Мэри.

Более того, его отчаянные попытки убедить Конни держаться подальше от химического завода, куда она назначена и который вполне может быть местом надвигающейся катастрофы (как было предупреждено «Индрид Холод»), выдают личный аспект его расследования. У него возникли к ней определенные чувства, даже если они были подавлены или непризнаны, и его главный страх состоит в том, что ОНА может погибнуть в результате несчастного случая. Действительно, в самом конце, когда мост рушится, Кляйн пытается предупредить как можно больше людей, но он стремится спасти Конни. Подобным образом, в «ЭТО ЧУДЕСНАЯ ЖИЗНЬ» Джордж Бэйли понимает, что именно Мэри владеет ключом от его дома в Бедфорд-Фолс. В кошмарном сценарии он мог бы терпеть многое в альтернативной реальности Поттерсвилля, мире, в котором он не родился, но не возможность никогда не знать Мэри.

В каком-то уголке своей психики он не может смириться с тем, что Мэри ушла навсегда и с этим ничего нельзя поделать. При всей его рациональности и светском состоянии ума, его «психическая» привязанность к Мэри такова, что часть его просто не может оставить прошлое позади. Первоначально он расследует тайну в Пойнт-Плезанте из журналистского любопытства, своего хлеба с маслом как профессионала. Но где-то в глубине его сознания его растущее увлечение как-то связано с надеждой, какой бы слабой она ни была, на воссоединение со своей умершей женой. Действительно, причина, по которой он оказался в Пойнт-Плезанте, была как-то связана с Мэри. Его коллега из Washington Post Эд пытался свести его с женщиной. Прошло два года со дня смерти Мэри, и Эд мягко подталкивает Джона продолжить свою жизнь. Эд говорит Джону: «Послушай… она не Мэри. Ни на милю. Но вы знаете, что? Никто никогда не будет». «Пророчества человека-мотылька» довольно содержательны, если не сказать минималистичны, в диалогах и являются ярким примером принципа «меньше значит больше». Несколько строк Эда говорят о многом.

С приближением Рождества, времени года, когда умерла Мэри, Джон просто не готов к этому — несмотря на ее последние слова: «Я хочу, чтобы ты был счастлив» — и покидает свой дом в час ночи, чтобы проехать всю дорогу. ночь до места назначения (где ему поручили взять интервью у губернатора). Именно в ту ночь он оказывается в Пойнт-Плезант. Позже, когда местный житель показал иллюстрацию странного явления, это стало сигналом, поскольку Мэри перед смертью оставила подобные рисунки. И когда Джон осматривает дерево рядом с домом одного из очевидцев, он видит букву Y, подобную той, что была найдена на машине Мэри в ночь аварии.

Почему «Y».

Без ведома других, у Кляйна есть личные мотивы для его участия в этой тайне. В жизни личное часто перевешивает социальное. Джон Кляйн сообщает нескольким людям, таким как Конни и Гордон, о смерти своей жены, но они не имеют возможности узнать (а Кляйн не желает разглашать), как все это повлияло на него. Единственное решение некоторых проблем — это сжечь себя или полагаться на какое-то внешнее вмешательство, божественное или иное. Мультяшный вариант правила — когда персонаж, страдающий амнезией из-за удара по голове, окончательно восстанавливает воспоминания только благодаря очередному удару по голове.

Гордон, как оказалось, не такой уж и плохой парень, хотя и необразованный в манерах (в отличие, например, от Эда, который размерен и тактичен), как в его прямом упоминании об опухоли мозга Мэри, но как же мы могли ожидать, что он оценить всю степень боли Кляйн? Не менее верно и то, что в Гордоне наверняка есть что-то, что хранит в себе тайну того, почему он такой, какой он есть (кроме того, что он не слишком умен и плохо образован), чего мы (и Кляйн) тоже не имеем возможности узнать. .

Ключевая сцена — когда Кляйн находит Гордона на мосту, обращенном к реке. Руки Гордона сложены, как в молитве. Гордон стоит на холоде без пальто, но кажется умиротворенным. Он говорит, что люди, включая его жену, смотрят на него как на сумасшедшего, но он кажется скорее гордым, чем удрученным. Он «понимает», они — нет. Он был «избран», а они нет. Когда Кляйн говорит, что не верит, что Гордон «сумасшедший», Гордон напоминает ему: «Ты тоже с ним разговаривал, Джон».

Звон металлических соединений моста напоминал далекие церковные колокола; как будто Гордон наконец встретил своего «создателя». Вибрации успокаивающие, как аккорды ангелов. (Позже, однако, звук становится зловещим, когда мост колеблется в сторону обрушения.) Лишь немногие объекты были так наделены символизмом и метафорами, как мост, и ПРОРОЧЕСТВА МОТЫЛЕВА являются продолжением в том же духе.

Кляйн подошел к Гордону, чтобы утешить его, но, как ни странно, Гордон, похоже, вряд ли нуждается в утешении или уверенности. Он находится в контакте с великой силой, которая помогает ему «понимать». Несмотря на то, что Гордон растрепан и разваливается на взгляд случайного наблюдателя, он чувствует себя целостным и удовлетворенным. Он говорит: «Я лежал без сна по ночам. Я чувствую… как будто я сплю… но я не сплю. Вот тогда я его слышу. А в последнее время, когда я его слышу… вдруг… я понимаю. Все."

Он доходит до того, что спрашивает Кляйна: «Джон, ты помнишь, когда ты в последний раз был счастлив?», подразумевая, что он никогда в жизни не был так счастлив.

Вопрос Гордона не причинил вреда, но вонзился кинжалом в сердце Кляйна, поскольку в последний раз он был счастлив, когда Мэри была жива. Хуже того, как раз в тот момент, когда они собирались начать новую главу своей жизни, она была грубо прервана несчастным случаем и смертью. На смертном одре она сказала: «Я хочу, чтобы ты был счастлив», а Кляйн не может быть без нее. На мосту между двумя мужчинами возникает момент молчаливой солидарности, но его прерывает вопрос Гордона, который возрождает стену между ними.

Для фильма ужасов, рекламируемого как непрестанно пугающая поездка на американских горках, «ПРОРОЧЕСТВА ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛКА» по ​​большей части на удивление сдержаны и даже содержат моменты тонкости, обычно присуждаемые художественным фильмам. Вопреки ожиданиям, это может оказаться тем же ужасом, что и «Бегущий по лезвию» для научной фантастики, поскольку его кассовые провалы объясняются слухами о том, что он недостаточно устрашающий. Непреклонные поклонники ужасов, возможно, были бы разочарованы, в то время как другие, возможно, пропустили бы его как очередную подделку «ЭКЗОРЦИСТА».

«Пророчества человека-мотылька» — это, по сути, трагико-романтическая драма с элементами ужасов, а не фильм ужасов, в котором развитие персонажей вторично. Спектакли это подтверждают. В нем представлено, пожалуй, лучшее исполнение Ричарда Гира, возможно, благодаря его увлечению мистикой. Некоторые моменты так же хороши, как все, что он или, если уж на то пошло, любой другой актер когда-либо делал. Бывают моменты не только конфликта, но и конфликта внутри конфликта, и кто бы мог подумать, что Гиру, всегда ограниченному актеру, по силам показать столько противоречивых эмоций?

То же самое касается Лоры Линни в роли Конни, чей баланс силы и чувствительности поддерживает сообщество, а позже служит проверкой реальности для Джона. Она похожа на более состоявшуюся Веру Майлз. Джон и Конни составляют интересную пару, одновременно непринужденную и формальную в общении. Она производит впечатление умной и уравновешенной личности, но что-то в ней не так. Почему она решила стать полицейским? Почему она живет совсем одна, без мужа и семьи? Она в чем-то недовольна жизнью, в отличие от Гордона? Неужели в городе нет достаточно хорошего мужчины для нее? Тот факт, что она регулярно смотрит телешоу Кляйна «DC Review», предполагает стремление к чему-то более изысканному, чем то, что может предложить Пойнт-Плезант. Однако, как и Джордж Бэйли, ее жизнь посвящена служению городу, в котором она выросла.

Конни — девочка из маленького городка и современная женщина, и тонкий баланс Линни позволяет избежать попадания ни в стереотипы, ни в контр-стереотипы (что просто еще один стереотип). И, несмотря на ее очевидное влечение к Кляйну, она осторожно ступает в его пространство, которое до сих пор преследует призрак Мэри. Она женщина без лукавства и самонадеянности, полная противоположность роли Линни в «Доме веселья» (режиссер Теренс Дэвис). Если Кляйну и Конни суждено быть вместе, то это должно произойти благодаря какой-то внешней силе, поскольку ни одна из них не готова нарушить договоренность между ними. Они могут заглянуть в сердце друг друга, но через невидимый барьер.

https://www.youtube.com/watch?...

Пожалуй, самая выдающаяся роль в «Пророчествах человека-мотылька» принадлежит Уиллу Пэттону в роли Гордона Смоллвуда, который легко мог бы стать стереотипом (Хик) или архетипом (пророк) в меньших руках. Гордон — полностью реализованный персонаж. Это настолько реалистично, что роль кажется почти типовой, но на самом деле, когда Пэттон присоединился к актерскому составу, он был опытным ветераном в области искусства и перформанса. Хотя Паттон и не обладал магнетизмом кинозвезды, он был замечательным актером с удивительным диапазоном. В политическом триллере 1987 года «НЕТ ВЫХОДА» Паттон сыграл совершенно другого человека, но с таким же мастерством. Его персонаж, Скотт Притчард, — элегантный политический инсайдер, к тому же гомосексуал (с самым «гейским» ртом, который я когда-либо видел), сдержанный, но компульсивный, движимый преданностью и способный на все ради своего босса и страны. Он, безусловно, самая интересная вещь в фильме, захватывающий профиль политической психологии в ее самой навязчивой и экстремальной форме, тем более нервирующий, что Скотт, безусловно, самый преданный и профессиональный персонаж в фильме, хороший человек, которого стоит держать под контролем. сторона.

https://www.youtube.com/watch?...

Настоящий психопат, он способен на все, даже на хладнокровное убийство, сохраняя при этом самообладание ценного инсайдера. Тот факт, что он привязан к политику, который выступает против военно-промышленного комплекса, даже предполагает некоторую долю идеализма и принципов. Но в своей полной преданности своему боссу (Джину Хэкману), министру обороны, он пойдет на все, чтобы защитить репутацию этого человека, которому грозит крах, потому что, несмотря на все его здравые политические инстинкты, его слабость к определенной женщине привела к ее случайная смерть. Поразительный вывод NO WAY OUT заключается в том, что таких психов, как Скотт Притчард, необходимо искоренить, но они также должны стать лучшими хранителями империи благодаря своей абсолютной преданности делу и безжалостному отсутствию моральных запретов. Он бойскаут с ножом за спиной, надежный до отказа и совершенно безжалостный.

NO WAY OUT сделал что-то правильно, потому что в Глубинном Государстве полно психов, хотя и не всегда таких способных. Скотт — злодей, но многомерный, злодей с замечательными и даже хорошими качествами. Эта роль, вероятно, была одной из последних в своем роде, поскольку изображать гомосексуальных персонажей в негативном свете становилось все более табу. Хотя делать гомосексуальность синонимом психоза или болезни было несправедливо и несправедливо, культура что-то потеряла, делая вид, что гомосексуальность — это «новая норма», не связанная с определенной психологической склонностью к нигилизму. Гомосексуалистов вполне может привлекать власть больше, чем обычного человека, потому что (1) столкнувшись с презрением и даже отвращением в естественно-нормальном порядке, им необходимо получить власть или благосклонность сильных мира сего для защиты и привилегий и (2) их более высокие Степень нарциссизма идентифицирует себя с богатыми и влиятельными людьми, которые погрязли в тщеславии и тщеславии.

В роли надменного и элитарного Скотта Причарда в «Ни в коем случае» и в роли грубого городского жителя в «Пророчествах человека-мотылька» Уилл Пэттон в обоих случаях попал в яблочко и вполне может стать одним из лучших актеров второго плана с 1980-х годов. И, учитывая его широкий спектр ролей, он гораздо больше, чем просто характерный актер.

В искусстве идеи имеют меньшее значение, чем сила, с которой они передаются. Таким образом, абстракция становится актуальной, мозг поражает нас на уровне кишечника. Как душе нужно тело, так и идее нужна история. Ни одна история не может быть окончательным воплощением идеи, но некоторые из них более определенны, чем другие, точно так же, как некоторые изображения являются более знаковыми как эмблемы красоты. Роль Уилла Пэттона в роли Гордона Смоллвуда — достойное дополнение в киноканоне определенного типа личности, предрасположенного к «духовным» судорогам.

Марк Пеллингтон, режиссер в эпизодической роли бармена

Марк Пеллингтон как режиссер заслуживает большой похвалы, но сценарист Ричард Хатем, кажется, был путеводной звездой проекта. Однако, учитывая их творчество, ни один из них не может претендовать на статус «автора». Фильмография Марка Пеллингтона по большей части не впечатляет; он не может спасти плохой сценарий, который обычно попадался ему на глаза. Некоторые из его фильмов хорошо сделаны, но нелепы, а один из них, «Я ТАЮ С ВАМИ», определенно безумен. Послужной список Ричарда Хатема как сценариста тоже не впечатляет, и мы испытываем искушение рассматривать «Пророчества Человека-мотылька» как одну из тех счастливых случайностей (как «Бегущий по лезвию» и «Полуночный бег»), удачного слияния правильных идей, вдохновения и таланта. . В то время как от великих режиссеров ожидается, что они забьют несколько мячей за пределами поля, менее режиссеры иногда попадают в нечетный хоумран.

Несмотря на то, что Марк Пеллингтон проделал очень хорошую работу, «Пророчества человека-мотылька» могли бы получиться гораздо лучше в более надежных руках. Отчасти это была проблема поколений, поскольку Пеллингтон оттачивал свое мастерство, снимая помо-клипы для MTV. Постмодернизм в поп-культуре обычно означал смешение всего подряд без рифмы и причины.

Несмотря на то, что некоторые известные режиссеры (особенно Дэвид Финчер) вышли из школы MTV, эстетика MTV в целом не способствовала созданию хороших фильмов. То, что работает для раздражительной поп-музыки, не работает для терпеливых повествований. Похожий опыт Терри Гиллиама в области эскизной анимации, конечно, не творил чудес для него как режиссера. Иногда Пеллингтон просто не мог удержаться от того, чтобы покопаться в арсенале MTV. Техника наиболее эффективна, когда она невидима или бесшовна. В этом разница между Стивеном Спилбергом, держащим палочку, и Майклом Бэем, держащим молоток. Сравните первый контакт Роя с неизвестным в «БЛИЗКИХ ВСТРЕЧАХ С ТРЕТЬИМ РОДО» с контактом Гордона в «ПРОРОЧЕСТВАХ ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ», и вы увидите разницу между легкостью освоения и напряжением усилий. Один улыбается, другой потеет. Спилберг, изображая Джона Форда, сокращает только тогда, когда ему это необходимо. Он похож на опытного фехтовальщика, который точно знает, когда колоть, а когда рубить, в то время как Пеллингтон склонен отмахиваться, как здоровенный шотландец, убитый персонажем Тима Рота в «Робе Рое».

Конечно, чрезмерная зависимость «Пророчества человека-мотылька» от монтажа могла быть вызвана экономическими ограничениями, особенно в сцене обрушения моста, где быстрый монтаж мог скрыть некоторые недостатки эффектов. Но чрезмерный монтаж в некоторых сценах выдает и некоторую растерянность и неуверенность, хватание за соломинку. У Пеллингтона с бычьей шеей, чей отец был известным футболистом, определенно есть спортивный подход к кинопроизводству, что особенно заметно в фильме «Я ТАЮ С ВАМИ», который представляет собой чертовски потрясающую работу. Тем не менее, он может быть удивительно тонким режиссером, когда захочет, и некоторые ключевые моменты в фильме нельзя было сделать лучше.

Теперь уместно упомянуть саундтрек Томанденди (Том Хайду и Энди Милберн). Они или оно точно знают, какую кнопку нажать и какие звуки настроить. Они понимают силу ауры. Композиция больше связана с настроением, чем с мелодией, что неплохо, поскольку кино слишком часто портится чрезмерным количеством очков. Саундтрек ужасов или паранормальных явлений особенно сложен, потому что его условности очень прочно и узко устоялись, обычно это готические струнные и школа рисования мелом. Возможно, оценка THE MOTHMAN PROPHECIES невелика, но, безусловно, уникальна.

«Пророчества человека-мотылька» могли бы стать просто еще одним фильмом-призраком, если бы Хатем не использовал его призрачные пространства для изучения персонажей, умело отраженных в внешнем виде фильма режиссером и воплощенных в жизнь прекрасным актерским составом. Один из них - Алан Бейтс, сложная роль (в роли Александра Лика), поскольку она легко могла перерасти в пародию. Можно предположить, что Бейтс согласился на эту роль ради денег и в своей первой сцене, кажется, едва сдерживает смех строками о сверхъестественной чепухе. Что нужно сделать актеру, чтобы поставить еду на стол! Многим (не)объяснения Лика покажутся интеллектуальными отговорками, псевдоглубинными размышлениями о метафизике и тому подобным, вещами, повторяемыми в тысячах фильмов ужасов. Позже он сравнивает отношение человека к тайне с отношением таракана к человеку. Это все выше нашего понимания. «Ты более продвинут, чем таракан. Вы когда-нибудь пытались объясниться с кем-нибудь из них?

Но во второй встрече с Кляйном Лик начинает проявлять себя как полнокровный персонаж, а не просто обязательный разбрасыватель тарабарщины. На этот раз разговор идет не о том, что все это значит, а о том, как это повлияло на жизнь Лика, и это достойный урок для Кляйн о том, как искатель может быть поглощен тем, что он ищет. Роль Лика, поначалу поверхностная, приобретает серьезность.

Хотя Лик и второстепенный персонаж, он является частью треугольника с Гордоном и Кляйном. Кляйн, репортер по образованию, всегда в погоне, что отражается в его взаимодействии с «Индрид Холод». «Это зависит от того, кто смотрит», как сказал «Холод», возможно, это вульгаризированный взгляд на принцип Гейзенберга, т.е. наблюдатель изменяет природу наблюдаемого или что-то в этом роде.

Лик по образованию ученый, в прошлом профессор физики, и его подход к тайне был интеллектуальным и философским; он даже написал книгу на эту тему, и именно так Кляйн о нем узнал.

Что касается Гордона-христианина, то он подошел к тайне как к своего рода восхищению или откровению, к вопросу веры. В какой-то момент его перестают интересовать улики и доказательства. Он просто верит и принимает.

Во всех трех случаях ценой входа является безумие и даже смерть. Ранее в ходе расследования Кляйн в шутку спросил Конни: «Я схожу с ума?» но позже начинает проявлять признаки психической нестабильности. Гордон умирает, хотя, возможно, он умер «счастливым». Неужели «Человек-мотылек» привел его к смерти, фактически «убив» его? Или Гордон был психически и эмоционально неспособен справиться с этой тайной, как некоторые люди не могут справиться с алкоголем?

Несмотря на то, что Кляйн пытается поддерживать различие между собой и грубияном Гордоном, несмотря на их схожий опыт (действительно, Кляйн больше всего обижается, когда Конни, кажется, намекает, что он становится похожим на Гордона), кажется, что-то переходит от Гордона к Кляйну после смерти первого. В день похорон Гордона, на которые Кляйн, похоже, не пригласили (поскольку Дениз не может отделаться от ощущения, что прибытие Кляйн в город сбило ее мужа с пути), мы видим, как Кляйн сидит в баре, сложив руки, как будто Гордон ранее на мосту. Кажется, он молится, хотя и нет.

Есть ли у «Человека-мотылька» собственный разум и планы или он похож на паранормальный оккультный искусственный интеллект, который питается энергиями мира и преобразует их в видения, сообщения, предупреждения или благословения в зависимости от того, кто «смотрит»? Сообщается, что ИИ делает удивительные вещи, но ему не хватает сознания и свободы действий. Этот вопрос задал в книге «СОЛЯРИС» Станислав Лем. Знает ли планета-океан, что делает, или делает, не зная? Это мысли или сны?

Есть ли у «Человека-мотылька» какой-то план или это извращенная проекция нашей коллективной психики? В последнем случае «Пророчества человека-мотылька» можно рассматривать как «Сияние» Стэнли Кубрика, аллегорию воли к власти. Тем не менее, в то время как «Сияние» обходится без правдоподобия и действует как мысленный эксперимент, «Пророчества человека-мотылька» не вполне работают, если на каком-то уровне мы не принимаем реальную возможность оккультизма. В конце концов, оно «основано на реальном событии».

Возможно, именно на этом буквальном уровне паранормальных явлений «Пророчества человека-мотылька» наиболее проблематичны в своих постоянно меняющихся целях. Джон Саймон пренебрежительно писал о «Сиянии»: «За исключением детективного фильма, ни один жанр не требует более строгой логики, чем фильм ужасов. Сверхъестественные силы могут быть такими странными, как им нравится, но они должны играть по определенному набору правил… Строгая последовательность обеспечивает ту капельку доверия, которая позволяет приостановить неверие; без веры в него этот ужас просто кажется ужасно глупым». Если это так, то ПРОРОЧЕСТВА МОЛИТЬЯ виновны по предъявленным обвинениям. Если вампиров можно убить только деревянным колом в сердце, было бы смешно видеть, как вместо этого одного из них убивают тремя серебряными пулями. «Логика» ПРОРОЧЕСТВ «Человека-мотылька» проявляется повсюду, поскольку, кажется, нет предела тому, что может сделать «Человек-мотылек». Намекнули, что «Человек-мотылек» обычно появляется, когда смерть не за горами, что объясняет видение его Мэри. В больнице она спрашивает Джона: «Ты этого не видел?» Что касается наблюдений в районе Пойнт-Плезант, Александр Лик предупреждает, что там вот-вот произойдет что-то ужасное.

Но «человек-мотылек», похоже, вмешивается и в плодовитость людей. Когда Джон и Мэри целуются в чулане своего будущего нового дома, над ними внезапно появляется мотылек. Позже в Пойнт-Плезанте подростки Си Джей и Холли рассказывают о внезапном появлении темного существа, когда они собирались сесть в машину. Итак, имеет ли «Человек-мотылек» столько же общего с рождением, как и с фатальностью, поскольку оба являются двумя сторонами одной медали?

Еще более загадочной с точки зрения жанровой логики является постоянно меняющаяся природа «Человека-мотылька». Некоторым он кажется мигающим светом или насекомоподобным существом, иногда высоким и с красными глазами. Другие лишь ощущают его воздействие, особенно через электронное оборудование. И несмотря на то, что его голос исходит из Иного Мира, его можно записать и проанализировать. Кажется, что он процветает благодаря искусственному электричеству, как дрожжи в чане с сладкой жидкостью, как будто появление современной электроники открыло эпоху «призраков», ставших нормальной частью нашей повседневной жизни.

Электронные средства массовой информации приучают наш разум обрабатывать сигналы не столько как их представление, сколько как расширение реальности. Какой бы реалистичной ни была картина, мы знаем, что это всего лишь изображение. Но телевидение и фильмы обычно воспринимаются как более реальные, чем реальность. Одним из странных эффектов кино, как отметил Эндрю Саррис, является то, что они «оживляют» мертвых. Это похоже на то, что мир призраков стал реальностью. Моменты времени не просто фиксируются, но и сохраняются для потомков в первозданном виде. Время, заключённое в бутылке. Смотрите старые фильмы, и мертвые актеры оживают, старые актеры появляются в молодости. «БУЛЬВАР САНСЕТ» Билли Уайлдера передал природу этого нового вида безумия 20-го века.

До появления электронных средств массовой информации у людей было только одно чувство реальности, основанное на сообществе и природе. И существовало четкое различие между реальным и изображением реального (или фантастического) в книгах и искусстве. Даже фотографии, при всем ее точном воспроизведении людей и вещей, не хватало движения, неотъемлемого от реальности. Конечно, в духовном мире всегда существовала сила воображения и веры.

Духи в таком мире будут иметь ограниченное игровое поле для своих трюков и торговли, проявляющееся только через личный мир воображения, галлюцинаций или коллективного экстаза восторга (обычно в церквях или, возможно, в шабашах для тех, кто склонен к демоническому ).

Итак, призраков и жутких вещей не существует, но предположим, что они существуют. Просто подумайте о возможностях, которые они получили для того, чтобы возиться с нашими умами благодаря электронным средствам массовой информации, которые предоставили бы им то же, что канализация сделала для крыс. Это был бы настоящий день для сверхъестественного, поскольку электрические сигналы и призрачные духи действуют одинаково. Откуда нам знать, что есть что?

До появления телеграммы кто бы мог подумать, что сообщение из одной части Америки может быть мгновенно передано в другую часть Америки? Бесконечно быстрее самой быстрой лошади. Первоначально это были просто электрические сигналы, серия щелчков, которые, какими бы полезными они ни были, никто бы не принял за какую-либо реальность. Но тогда телефон мог передавать не только сигналы, но и довольно точные копии человеческого голоса. Таким образом, люди, разделенные сотнями, даже тысячами миль, могли общаться как бы рядом друг с другом. Тем не менее, это не было полностью «реалистичным», поскольку другого человека нельзя было увидеть, то есть реальность непреодолимой дистанции, кроме как в голосе, была постоянным напоминанием. Затем кино добавило движения к фотографическим изображениям и создало иллюзию жизни на наших глазах. Затем появились звуковые фильмы, которые соединили изображение и звук, устранив таким образом последний барьер на пути к иллюзии реальности перед нашими глазами. Наконец-то среда Франкенштейна, которая выглядела и звучала как настоящая.

Затем радио стало передавать звуки в реальном времени, и Орсон Уэллс использовал эту возможность в своей передаче «ВОЙНА МИРОВ». Затем появилось телевидение, которое транслировало звук и изображение в режиме реального времени, и массы мгновенно застыли, настолько привыкнув к нему как к почти расширению реальности, что предупреждения о более глубоких последствиях этой трансформации по большей части остались без внимания.

Если призраки и темные духи действительно существуют, они наверняка с энтузиазмом перешли бы на электронный путь, и действительно, многие фильмы были основаны на электричестве и призраках, действующих как родственные души: «ВИДЕОДРОМ» Дэвида Кроненберга, «ПОЛТЕРГЕЙСТ» Стивена Спилберга и Тоба Хупера. , «ШОКЕР» Уэса Крэйвена, фильмы RING из Японии и т. д.

Даже без веры в призраков электронные СМИ часто осуждались как религиозными, так и светскими критиками как оказывающие либо дьявольское, либо отупляющее влияние на общество. Кому нужны призраки, если мы создали собственных демонов из электричества. Как пели Саймон и Гарфанкел в «Звуках тишины»: «И люди кланялись и молились/ Неоновому богу, которого они сотворили…» «Полтергейизация» СМИ завершена.

Джон Кляйн может считать себя репортером, ищущим истину, но как представитель электронных средств массовой информации, сама природа которых заключается в искажении и манипулировании массовым восприятием, он тоже является призраком, преследующим Америку. В каком-то смысле фильм о человеке-мотыльке, преследующем человека-мотылька.

https://www.youtube.com/watch?...

В «ПРОРОЧЕСТВАХ ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ» обсуждается так много гипотез о паранормальных явлениях, что ни одна из них не исследована ни в какой степени; это не захватывающий опыт, как «Сияние» Кубрика или «СТАЛКЕР» Тарковского.

Изречение Джона Саймона о нерушимости логики во вселенной ужасов определенно не имеет смысла. Как «человек-мотылек» перевез машину Кляйна на расстояние 400 миль за полтора часа? Если Кляйн никогда раньше не был в Пойнт-Плезанте, то кто был тот человек, который был похож на него и стучал в дверь Гордона две ночи подряд? Одно дело, когда «Человек-мотылек» играет призрака, и совсем другое — играть человека. Более того, выходки «человека-мотылька» все больше переходят от субъективного к объективному. Одно дело, когда «Индрид Холод» предстала перед Гордоном или поговорила с Кляйном по телефону. Мы все еще можем воспринимать «человека-мотылька» как крайне субъективное явление, которое кажется одним, но не кажется другим. Но как насчет того, когда фигура «Мэри» внезапно появляется из ниоткуда и оставляет сообщение Кляйну и Конни в полицейском участке? Как субъективность Кляйн материализовалась в объективность? И почему «Мэри», преследующая душу Кляйна, появилась перед Конни, но ушла незадолго до его прибытия на станцию? Является ли рана Кляйна настолько сильной, что «человек-мотылек» может сформировать и спроецировать свою силу в «реальность»? Или эта «Мэри», связавшись с Конни, а не с ним, отправила ему сообщение, чтобы тот отпустил ее и начал новую жизнь с Конни?

В защиту фильма можно сказать, что это не настоящий ужас и, как таковой, не связан жанровой логикой. Скорее, фильм о бесконечных слоях тайн и их абсолютной непознаваемости, то есть каждая новая загадка ведет к еще одной загадке, более загадочной, чем предыдущая. Конечно, «человек-мотылек» — это что-то вроде мошенника, заманивающего людей ясными сообщениями, такими как «Денвер 9, 99 человек умрут», только для того, чтобы сопровождать их еще более загадочными или диковинными сообщениями.

Как сказал Лик Кляйну: «Вы никогда не поймете их послания. Вы неправильно их истолкуете. Я сделал. Это почти уничтожило меня… Нам не разрешено знать».

Теперь давайте рассмотрим некоторые сцены, которые подчеркивают, почему «ПРРОРОЧЕСТВА ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ», несмотря на все его недостатки, является особенным фильмом. Мы могли бы также начать с гениальной вступительной сцены. Ключевые элементы представлены самым небрежным образом. Никакой тяжелой символики или зловещих предзнаменований, только случайные детали и жесты, которые, оглядываясь назад, предвосхищают события и темы фильма. Лучшие означающие оставляют на усмотрение аудитории возможность заметить или не заметить их, чем на них давят как на наполненные смыслом.

ПРОРОЧЕСТВА «ЧЕЛОВЕКА-МОТЫЛЬЯ» начинаются с последних минут работы Джона Кляйна. Это всего лишь еще один день в офисе, но присмотритесь, и столько всего происходит одновременно или в быстрой последовательности, как будто Кляйн одновременно жонглирует несколькими реальностями. Современные люди настолько привыкли к этому, иногда называемому многозадачностью, что не осознают, насколько беспокойной стала их жизнь. Мы видим, как Кляйн уклоняется от разговора по телефону, затем обменивается информацией с кем-то на другом конце провода, звонит своей жене (которая случайно находится в душе) и оставляет сообщение, отмечая букву «y» в слове «Мэри» на телефоне. блокнот и ответ на вопрос коллеги Эд. Жужжание телефона предвещает «сообщения» от «Индрид Холод». Крылоподобная (или вагинальная, или яичниковая) буква «y» становится центральным мотивом на протяжении всего фильма, предполагая, что траектория жизни Кляйн является частью более крупного космического узора. Затем мимолетные проблески толпы (настолько отличающиеся от людей, которых мы позже встретим в Пойнт-Плезант) и украшение в виде ангела. То, что Мэри не ответила на телефонный звонок Джона, предвещает их разлуку, а ее мокрое тело в душе может быть связано с падением Конни в водную глубину. Эд спрашивает: «Совет мира на Балканах «состоит» или «состоит» из десяти членов?», на что Кляйн предлагает поправку: «Двенадцать членов», на что Эд отвечает: «О, да, спасибо», на что Кляйн дает ответ, который ему задали в первую очередь: «Составлен», на что Эд озадаченно отвечает: «Что?»

Этот разговор элегантно намекает на многоплоскостную теорию реальности. Эд задал грамматический вопрос, но был исправлен в политической детали, которая заменила его первоначальный вопрос и оставила его в неведении относительно ответа Кляйна.

Когда Кляйн уходит, в телевизионном репортаже об аварии говорится: «Возможно, вы захотите избежать этого маршрута, возвращаясь домой с работы». Жизнь Кляйна вскоре становится наполненной обходными путями и катастрофами. Затем изображение становится статичным, как будто реальность состоит из пакетов энергии, а Вселенная — это телешоу Бога. Статика уступает место внутренней части компьютера со сложной проводкой и цилиндрами, напоминающими глаза мотылька. За изображением следует скамейка в парке снежной ночью. Полосы уличных фонарей добавляют еще один слой к представлению о реальности как об иллюзии энергии и духа. (Позже, после смерти Мэри, мы находим Кляйна сидящим в одиночестве на скамейке в парке — кадр приближается к нему сзади, как бы преследуя, стилистическое повторение кадра приближается к окну, в котором видна одна Мэри, несмотря на то, что ее сопровождает Джон. на кухне, пока риэлтор делает подачу.)

Прежде чем покинуть здание, Кляйн заглядывает к главному редактору, который пытается уговорить его остаться на рождественской вечеринке. Простой ответ Кляйна: «Я не могу. Мэри ждет меня» звучит странно остро, словно невольное предчувствие того, что ждет впереди.

Фрагменты Мэри, накрашенной помадой и в модном платье, чередуются с последними моментами Кляйн в офисе (и позже резко контрастируют с ее плачевным состоянием на смертном одре). Когда Мэри выключает свет и собирается выйти из дома, возникает тоскливое предчувствие прощания. Она берет два предмета: свою записную книжку, которая позже будет заполнена рисунками «человека-мотылька», и свои ключи, напоминающие о более поздней одержимости Кляйн раскрыть тайну.

Действительно, ее подготовка к вечеру носит ритуальный характер. Кажется, что принятие душа и уход за собой предназначались для чего-то другого, чем то, что имела в виду Мэри.

Одна из наиболее заметных и даже очевидных стратегий в фильме — либо сосредоточиться на объектах, похожих на мотыльков, либо расположить перспективы, чтобы представить объекты в виде узоров, похожих на мотыльков. Есть множество подсказок для людей, которые увлекаются такими вещами.

Одна конкретная сцена могла быть намеком на историческую трагедию. Когда Джон и Мэри едут домой после того, как решили купить дом, манера движения машины по дороге напоминает кортеж Джона Ф. Кеннеди на Дили Плаза; а когда Кляйн возвращается на место «преступления», тем более. Несмотря на то, что выяснилось, что опухоль головного мозга Мэри не связана с аварией, что бы ни «выстрелило» ей в глаз в ту конкретную ночь, это кажется судьбой ее, а также и Джона. Если бы ее опухоль была обнаружена без каких-либо событий, для Кляйн все могло бы сложиться иначе. Несмотря на медицинское объяснение, Кляйн не может отделаться от мысли, что здесь действует какая-то странная сила. Если это забрало у него Мэри, то, возможно, оно могло бы привести его к ней.

Одна прекрасная сцена происходит примерно в середине фильма, прежде чем ситуация действительно накаляется после рассказа Гордона о встрече с «Индрид Холод». Кляйн сидит на диване с Конни в ее доме, который чем-то напоминает его. (Оба дома кажутся слишком большими и пустыми для одного человека.) Конни впервые открывается Кляйну. Она в штатском, и прическа у нее другая. В ответ на рассказ Кляйн о визите Гордона к неврологу и явных галлюцинациях Конни говорит, что ей приснился такой сон. Во сне она тонула под волнами, которые она приняла за океан. Это больше похоже на кошмар, но ее страхи вскоре уступили место миру и принятию. Она знала, что умирает, но в то же время отпускала это. Это запомнилось ей, особенно голос, шепчавший ей на ухо: «Просыпайся, номер 37». И все же это был сон, а не видение или галлюцинация, которая могла бы поставить под сомнение ее здравомыслие.

Тем не менее, когда она рассказывает свой сон, ее переполняют эмоции, которые она обычно сдерживает. При всей свойственной ее профессии хладнокровии и хладнокровии есть у нее и обратная сторона, и, пожалуй, она впервые поделилась своей мечтой с кем-либо. На ее глазах начинают появляться слезы. Здесь есть тонкие штрихи. Рука Кляйна едва коснулась ее щеки, чтобы вытереть слезу, а ее голова едва наклонилась, чтобы почувствовать прикосновение его руки.

Если слезы Мэри были слезами ужаса, то слезы Конни — слезами благодати и спокойствия перед лицом смерти. Возможно, Конни, повидавшая плохую сторону жизни в качестве полицейского, более привычна к жизненным невзгодам. Она единственный главный персонаж, который по-прежнему решительно пытается не допустить, чтобы странности повлияли на ее мысли и действия. Как она говорит позже в фильме Кляйну: «Послушай меня. Самолеты будут падать. Землетрясения произойдут. Люди, которых вы знаете и любите, умрут… и что бы вам ни говорил этот голос… вы ничего не сможете с этим поделать». Мир может быть сумасшедшим местом, а может и не быть, но все, что можно сделать, — это просто продолжать жить. (Однако в самом конце, услышав, что погибло 36 человек, она осознает значение голоса во сне. Она стала бы жертвой 37, если бы Кляйн не вытащила ее из реки. Как будто они родилась заново благодаря этому опыту. Итак, было ли это чем-то большим, чем просто мечта? Неужели она тоже часть великого замысла, который дает и берет? Она жива, но молодому городскому жителю Си-Джею не так повезло, и это трагично для Холли, его будущая невеста.)

За вышеупомянутой сценой на мосту следует жутко трогательный момент, когда замечание Гордона о «счастье» затронуло оголенный нерв в душе Кляйн. Кляйн, полусонный в своем номере мотеля, поворачивается в своей кровати и находит Мэри, лежащую рядом с ним. Ее образ кристально чист, но исчез в одно мгновение. Она улыбнулась, но ничего не сказала, но он услышал слова: «Я хочу, чтобы ты был счастлив». Был ли это сон или очередная галлюцинация, вызванная «человеком-мотыльком»? Именно в такие моменты, тихие, но тревожные, чем в громкие и наглые, «ПРОРОЧЕСТВА МОТЫЛЬЯ» ближе всего подходят к намеку на возможность существования других измерений.

Эмоциональная кульминация фильма наступает прямо перед финальной сценой катастрофы на мосту. После того, как очевидная неверная интерпретация Кляйном сообщения Индрид Колд — «великая трагедия на реке Огайо» как предсказание крупной аварии на химическом заводе — утихает, он испытывает облегчение, но также и разочарование, поскольку его эго было так сильно заинтересовано в том, чтобы быть правым, даже когда он вплоть до того, что предупредил губернатора об отмене инспекционной поездки на химический завод. Это стало вопросом не только репутации, но и здравомыслия, и действительно, губернатор приказывает своему помощнику позвонить редактору Washington Post и узнать о душевном состоянии Кляйна.

Хотя кажется, что Кляйн неправильно понял сообщение Индрид Колд, так ли это на самом деле? Может быть, неправильное прочтение было частью более крупного «плана», окольным способом вернуть его в Пойнт-Плезант через Вашингтон?

Сидя в баре отеля «Марриотт» и просматривая новости, Кляйн получает письмо от служащего отеля (настоящего или еще одного человека, придуманного «Холодом», мы понятия не имеем), в котором обещает, что Мэри позвонит ему в канун Рождества в полдень. его дом. Кляйн готов последовать совету Александра Лика и оставить Пойнт-Плезант позади. Он не силен в предсказаниях. Тем не менее, главная причина, по которой он направляется в Вашингтон, не для того, чтобы возобновить прежнюю жизнь, а для того, чтобы получить телефонный звонок от своей умершей жены. Он все еще находится под чарами «человека-мотылька». Конни приезжает к нему в гости в отель, и, возможно, это их последний момент вместе. Конни, кажется, опечалена, что так должно быть, но ее больше беспокоит психическое здоровье Кляйн. «Джон, ты понимаешь, что с тобой происходит?» — спрашивает она.

Кляйн возвращается в пустой дом и на следующий день, в сочельник, сидит у телефона. Незадолго до полудня звонит телефон, и это Конни. По иронии судьбы, хотя она и говорит суровую правду о реальности, она играет роль ангела. Мы привыкли думать о суровой правде как о холодной, но ее правда теплая. Ранее мы видели слезы на глазах Мэри и Конни, а теперь очередь Кляйна, когда плотина наконец прорывается. Кажется, он сдерживал свои эмоции даже после смерти Мэри. Когда она болела, он каким-то образом убедил себя, что может «остановить это», а после ее смерти часть его погрузилась в глубокую заморозку, чтобы сохранить ее память. Оттепель, которая перерастает в катарсис, наконец, вызвана Конни. Это так же прекрасно, как любой момент в кино, и является высшим достижением Гира как актера.

Учитывая то, что стало с Голливудом, все более зацикленным на сиквелах и франшизах, потворствующих подростковой аудитории, «Пророчества человека-мотылька», которые после выхода могли показаться немного чрезмерными, теперь могут выглядеть совершенно трезвыми и сдержанными. Независимо от того, можно ли считать его выдающимся или нет, он, безусловно, является одним из самых богатых предложений в качестве пищи для размышлений и эмоций с начала нового века.

Обрушение моста

Почему Y

← Палестинский аргумент в пользу стены и...

https://www.youtube.com/watch?...

← Палестинский аргумент в пользу стены и...