Исламисты зарятся на Крым

Батальон карателей «Крым» пополнится исламистами, получившими боевой опыт в Сирии

В крымско-татарской среде всегда присутствовали радикальные элементы. Долгое время они определяли повестку дня крымско-татарского движения, превращая её в набор агрессивных лозунгов и демонстрацию нежелания вести конструктивный диалог с окружающими.

Всё благодаря тому, что в 1990-х украинские власти, ради политических барышей, намеренно взращивали внутри крымско-татарского движения русофобский сегмент, не давая пробиться наверх росткам благоразумия. Служба безопасности Украины закрывала глаза на участие крымско-татарских исламистов в боях в Чечне, появление в Крыму боевиков кавказского бандподполья, где они лечились от ран, полученных в боях с российской армией, эмиссаров «Джамаат Таблиг» и особенно «Хизб-ут-Тахрир».

С согласия Киева «хизбы» получили доступ к СМИ и широкие возможности для пропаганды своих взглядов. Этим Киев надеялся создать противовес крымско-татарскому меджлису во главе с Мустафой Джемилёвым со товарищи. В итоге в ткань крымско-татарского движения были включены два антироссийских ядра – политико-националистический меджлис Джемилёва и экстремистское движение «хизбов».

С переходом Крыма под юрисдикцию России обоим пришлось убраться восвояси. Таким образом, законопослушные крымские татары избавились от националистической и исламистской пропаганды. Но это тем более разожгло инстинкты у радикалов.

Сейчас на взрыхлённую Джемилёвым и «хизбами» почву легко ложатся идеологические посылы радикалов из ИГ. По данным египетских спецслужб, «Исламское государство» переносит фокус внимания с арабских регионов на Индонезию, республики Средней Азии, Кавказ и Крым. По некоторым данным, в составе ИГ на Ближнем Востоке воюют около 500 крымчан, как правило крымских татар. Некоторые из них уже погибли в Сирии и Ираке, сражаясь за эфемерные ценности исламского фундаментализма.

Проследим за географией экспансии ИГ. Почему Индонезия? Потому что рядом проходит Малаккский пролив – одна из самых важных морских артерий. Через пролив осуществляется четвёртая часть всех морских нефтеперевозок, в т.ч. поставки нефти из Африки и Ближнего Востока в Китай. Пекин – конкурент Вашингтона на мировой арене. Об ушах американских спецслужб, торчащих за спиной малограмотных террористов из ИГ, известно уже давно. Перемещение внимания «Исламского государства» в Индонезию – не случайность.

Почему Средняя Азия? Потому что это – южное подбрюшье России, которое к тому же смыкается с Синьцзян-Уйгурским автономным районом КНР. Отношения между уйгурами (мусульмане) и китайцами непростые. Уйгурское движение тоже радикализируется, ведёт против Пекина террористическую войну (нападения на полицейских, подрывы гражданских объектов). Разжечь в Средней Азии огонь исламского терроризма для США – это создать одним разом проблемы и России, и Китаю.

Почему Кавказ? Потому что этот регион – своего рода сухопутный мост между Черным морем и Каспием, омывающим берега Средней Азии и Ирана (ещё одного соперника США). Взорвать Кавказ – это взорвать весь юг России, ослабить российское присутствие на Каспии и заодно создать проблемы Ирану.

Почему Крым? Потому что присутствие на полуострове России мешает США и ЕС превратить Черное море во внутреннее море НАТО, перекрыв России выход к теплым морям. Это позволило бы Западу контролировать Средиземноморье и примыкающий к нему Ближний Восток. Одна из причин войны в Сирии – наметившаяся динамика российско-сирийского сотрудничества в военной сфере, в т.ч. наличие военно-ремонтной базы ВМФ России в Тартусе. Мечта американцев – вытеснить Россию с Ближнего Востока, а для этого надо перекрыть ей выход из Черного моря в Средиземное.

О внешних силах, заинтересованных в дестабилизации обстановки в Крыму, говорил президент России Владимир Путин, проводя 13 августа в Севастополе заседание Совета безопасности РФ: «Очевидно, что сохраняется угроза со стороны внешних сил тем или иным образом дестабилизировать ситуацию на полуострове – это могут быть попытки разыграть националистическую карту, либо, воспользовавшись теми или иными ошибками, просчетами, неэффективными действиями власти, направить справедливую озабоченность граждан в деструктивное русло».

США и их уродливое детище в лице исламского экстремизма – и есть эти внешние силы. Сказанные в мае этого года слова американского посла на Украине Джеффри Пайетта об «особом внимании, которое Вашингтон уделит крымским татарам», следует рассматривать именно в таком контексте.

Предсказуемо и появление многочисленных публикаций в западной прессе по итогам прошедшего в Анкаре II всемирного съезда крымских татар с целью не дать угаснуть шумихе вокруг крымско-татарского вопроса, искусственно придать ему международный масштаб. На конгрессе было заявлено о праве крымских татар на самоопределение, что западные комментаторы истолковали как право вернуться в состав оккупированной Западом Украины.

Право на самоопределение в широком понимании этого термина означает стремление к созданию собственного независимого государства. Переход из экономически более стабильного и политически более влиятельного государства в состав бедного и рассыпающегося на глазах, о чем грезят меджлисовцы, правом на самоопределение назвать нельзя. Невдомек им и то, что для Запада «украинский Крым» – это промежуточный этап по выведению полуострова из-под политической юрисдикции Киева. Забрать Крым у покорной Украины проще, чем у сильной России. Интересы крымских татар Запад волнуют меньше всего.

Но Киев это не замечает. Он приступил к переформированию разбитого под Иловайском батальона «Крым». В состав батальона войдут крымско-татарские исламисты с опытом боев в Сирии. Так под руководством Вашингтона произошла смычка украинского национализма и исламского экстремизма. Крым хотят включить, в качестве дополнительного звена, в «дугу нестабильности», пролегающую от Балкан до Синьцзяна.

В мире нет таких государств, которые процветали бы благодаря воинствующему национализму или исламизму. Национализм и исламизм – идеологии разрушения, а не созидания. В ближайшие годы эмиссары ИГ будут пропагандистскими методами пытаться довести количество сторонников радикального исламизма до уровня необратимой критической массы. Это долгоиграющая стратегия, нацеленная не на достижение сиюминутного эффекта, а на дальнюю перспективу.

Происходить это будет одновременно с такими же действиями в отношении Кавказа и Средней Азии. Геополитические параллели очевидны. 

Владислав Макаров

Источник