Испанская зараза - 2

Страх и ненависть в Испании (начало)

Едва взойдя на престол, Карл IV распорядился созвать кортесы (то бишь сословный парламент), ибо предстояло внести изменения в основополагающие законы королевства, связанные с наследованием престола. Речь шла о "Регламенте наследования 1713 года", принятом кортесами же под давлением тогдашнего короля Филиппа V Бурбона (бывшего французского герцога д'Анжу). Этот закон называли "почти салическим", ибо он устанавливал жесткий приоритет мужчин в наследовании престола Испании - вплоть до боковых ветвей с дядьями, племянниками и кузенами. Женщина, или наследник по женской линии могли наследовать трон только в самом крайнем случае - ежели все мужские наследники перемрут.

Филипп V, сам захапавший трон по женской линии (как внук Марии Тересы, дочери Филиппа IV, выданной за Людовика XIV), хотел обезопасить своих детей от такого же фармазона - захвата власти чужой династией (и поскольку только что закончилась Война за испанской наследство, то имелись в виду конкретные австрийские Габсбурги, едва ли не в каждом поколении после Филиппа I женившиеся на испанских принцессах). А заодно и обойти нормы Утрехтского мира, запрещавшего ему и его потомкам наследовать трон Франции - если гора не может прийти к Магомету, то Магомет может прийти к ней сам, потому что Людовик XIV оставался дедом Филиппа V по мужской линии, а дофин Луи (будущий Людовик XV) - внучатым племянником...

Эта-то норма и не устраивала теперь короля Карлоса. К 1789 году у него уже умерли в самом нежном возрасте четыре сына (Карлос Клементе Антонио, Карлос Доминго Эусебио и близнецы Карлос Франсиско де Паула и Фелипе Франсиско де Паула). Мужскую линию наследства обеспечивали покамест четырехлетний дон Фернандо, принц Астурии, и вообще годовалый Карлос Мария Исидро, граф Молина. Оба, естественно, не только еще не женатые, но и не факт, что доживущие до брачного возраста. (А самый младший Франсиско де Паула Антонио вообще родится лишь в 1794 году.)

Зато "в строю" были уже вполне "выжившие" и миновавшие опасное "глубокое детство" инфанты - Карлота Хоакина (18 лет), Мария Амалия (10 лет) и Мария Луиса Хосефина (6 лет). Более того, с 1785 года Карлота была выдана замуж за португальского инфанта дона Жуана, который в 1788 году после смерти старшего брата дона Жозе вообще стал наследником престола. (Правда, в возрасте 10 лет она еще не могла стать полноценной женой - брак заключили с условием его консумации, когда супруги достигнут соответствующего возраста.) И если бы был отменен регламент 1713 года, в случае смерти братьев Карлота становилась наследницей престола и могла осуществить идею-фикс всех поколений королей Испании - присоединить Португалию (ну, формально соединить в унию, но обе страны были вольны понимать это в выгодном для себя ключе).

Был и еще один подводный камень, о котором Карлос предпочитал не говорить, но который очень хотел удалить вместе с актом 1713 года - по этому закону наследник трона должен был обязательно быть рожден в Испании, а дон Карлос появился на свет в Неаполе, когда его отец еще был тамошним монархом (Карл III стал королем Испании только после внезапной смерти своего брата Фердинанда VI в 1759 году, а до того был Карлом VII Неаполитанским и Сицилийским). Это не помешало Карлосу в свое время стать принцем Астурийским, а теперь - Карлом IV, но пока закон 1713 года не был отменен, у любого претендента на престол было юридическое основание оспорить его права.

Так что для разрешения всей этой фигни и были собраны кортесы, которые обсудили и в принципе одобрили "Прагматическую санкцию", по которой дочери короля могли наследовать трон в случае смерти (или отстутсвия) братьев или их прямых наследников. Затормозили официальное принятие, публикацию и вступление в силу этого документа два соображения. Во-первых, он отсекал от наследования линию неаполитанского короля Фердинанда IV, а он как-никак был законным сыном Карла III, и вообще, к сицилийским Бурбонам в Испании относились "как к родным". Но, в принципе, это всего лишь вызвало вялые дебаты и закулисные передвижения, которые в итоге можно было бы преодолеть... Но 14 июля 1789 года наглый народ в Париже захватил Бастилию, а перед тем 20 июня наглые депутаты Генеральных Штатов объявили себя Национальным собранием и заявили, что не подчиняются королевскому приказу разойтись на фиг и будут "сидеть тут, пока не примут все, какие надо, законы". То бишь, по ту сторону Пиренеев началась Великая французская революция.

Когда первые страшно секретные сообщения об этих событиях получил государственный секретарь (глава МИД, то бишь канцлер - самый влиятельный министр кабинета, фактически премьер) Хосе Мониньо и Редондо, граф Флоридабланка, то он "перевел" на испанский слова "Генеральные Штаты" и ужаснулся - получились "кортесы"!!! Представительный сословный орган во Франции взбунтовался против короля. Что будет, ежели об этом узнает представительный сословный орган в Испании?.. Нагнетал обстановку и посол Испании во Франции Карлос Хосе Гутьеррес де лос Риос (имевший по матери добавление к фамилии - и Роан-Шабо, то есть бывший наполовину французом и заинтересованный в помощи со стороны Испании против "гидры революции"), "добывший" информацию о том, что "мятежные клубы" засылают эмиссаров в Испанию, дабы "и тут устроить".

Флоридабланка занимал свой пост с 1777 года, еще при Карле III, и сам участвовал в либеральных реформах этого монарха, но всему был предел! Тем паче, что именно в этот момент в Кадисе и в Наварре были "на самом деле" то ли перехвачены, то ли подброшены экземпляры "Декларации прав человека и гражданина", переведенные на испанский. Граф Фернан Нуньес "был типа прав!" Добавляло напряжения то, что буквально весной только-только были подавлены "хлебные бунты" в Каталонии, и Барселона по старой каталонской фрондерской привычке все еще "бурлила и негодудела", так что достаточно было только искры, чтобы тлеющее пламя снова разгорелось...