Икрам Нур, автор haqqin.az
Финансовые и наркоимперии на пустом месте не возникают. И в никуда не исчезают. Но в многочисленных комментариях о ситуации в Сирии, которыми сейчас заполнены сайты и первые страницы масс-медиа, обсуждают все что угодно.
Кроме вопроса о дальнейшей судьбе «каптагоновой империи» клана Башара Асада и его союзников, прибыль от которой в последние годы составляла от 10 до 11 миллиардов (!) долларов в год. И это еще по самым скромным оценкам.
И что странно – умолчание и игнорирование этой темы – это какой-то устоявшийся тренд в международных масс-медиа и «экспертном сообществе».
То же самое было и с судьбой финансовой империи ХАМАС, все упоминания о которой прекратились после того, как Израиль их «победил». И про финансовую и наркоимперию движения «Хезболла», еще более крупную разветвленную по всему миру.
Так сейчас и в Сирии. Все ограничивается прекраснодушными заявлениями незамутненного оптимизма. Вроде этого: «Драматический крах более чем 50-летнего баасистского режима в Сирии, последовавший за молниеносным наступлением повстанцев, длившимся менее двух недель, как ожидается, положит конец торговле каптагоном». Ага, сейчас. Мечтайте.
Финансовые наркоимперии просто так не исчезают. Прежде всего, потому что глубоко интегрированы в серую часть мировой экономики и вовлекли в свою деятельность десятки тысяч людей, которые за сотрудничество с ними получают свой кусочек лепешки с сыром и маслом, а то и мясо в плове.
Далее. Любая подобная империя – это сотни горизонтальных связей поставщиков с оптовыми покупателями, таможнями и чиновниками и так далее и тому подобное. И, наконец, это сверхприбыль: в Сирии производство одной таблетки каптагона стоит несколько центов, а в Эр-Рияде она будет стоить уже 25 долларов.
Кто же будучи в здравом уме согласится, чтобы такая маржа, такой финансовый, организационный и логистический ресурс канул в никуда или вообще исчез. Даже если он будет сейчас переформатироваться, менять владельцев, а частично вообще будет разрушен – все равно прибыли от этого бизнеса будут оставаться гигантскими.
А он будет представлять собою ценнейший актив, долю в котором захотят приобрести многие – от спецслужб до политиков. Потому как даже небольшая доля в нем в одночасье превращает их в обладателей из малозначимых фигур в современных Гарунов аль-Рашидов.
Поэтому никуда она не исчезнет – она просто изменится. И, боюсь, эти изменения в среднесрочной перспективе приведут только к ее увеличению. Совершенно очевидно, что прежним ее владельцам, клану Асада, ее не вернут ни при каких обстоятельствах.
ХТШ от этого актива откажется, поскольку случись обратное, их отношения с саудитами и Эмиратами, которые долгие годы безуспешно добивались от асадовского Дамаска закончить с этим бизнесом, существенно осложнятся. А это потенциальные инвесторы, которых новой Сирии ну просто нельзя терять ни при каких обстоятельствах.
Но, еще раз повторюсь, в сирийской лоскутной оппозиции достаточно игроков, которые захотят приобрести этот ресурс в личное пользование.
Ведь технологии производства каптагона полностью отработаны, а оборудование для такого производства в стране есть и, что примечательно, достаточно компактное.
По большому счету, цех можно смонтировать в любом достаточно просторном ангаре и никто его обычным путем отследить не сможет.
Клану Асада сферу производства каптагона не вернут ни при каких обстоятельствах
Второй, более вероятный вариант – переместить его в Ирак, на территории, которые контролируют шиитские милиции. Причем процесс этот начался примерно год назад, когда Тегеран принял решение передать своим иракским прокси технологии и с помощью сирийских специалистов начать выпуск этого продукта.
Поскольку Дамаск был не очень доволен этим решением – кому ж понравится собственными руками плодить конкурентов, да и иранцы опасались, что этот шаг приведет к вспышке ожесточенной борьбы за обладанием цехов, – то проект двигался ни шатко ни валко. А сейчас вполне вероятно, что у него откроется второе дыхание.
И тут возникает вот еще какой важный вопрос. Произвести каптагон в промышленных масштабах – это еще половина дела. Вторая, не менее, а может, и более важная задача – его продать.
А отлаженными сетями сбыта владеют только «Хезболла» и КСИР. Потому как задействованные в этом бизнесе сирийские структуры – это про производство и доставку до сирийских границ. До международных сетей распространения каптагона ее не допускали, максимум к работе с некоторыми оптовыми покупателями из Иордании и стран Залива.
И через некоторое время «Хезболла» и КСИР вернутся, чтобы заключить с производителями каптагона новое соглашение о сотрудничестве. А значит, вновь начнется наполнение их бюджетов.
Со всеми вытекающими отсюда последствиями. И это та недалекая реальность, которую не хотят понимать «эксперты по Сирии», которые, во-первых, табуируют тему существования «наркоимперии Асада». А во-вторых, сейчас пытаются убедить нас в том, что с падением режима эта наркоимперия прекратит свое существование.
Оценили 3 человека
5 кармы