«9 мая 1945 г. Сталинградцы в Берлине!!!»

Автор: руководитель информационно-аналитического центра общественной организации «Московские суворовцы» Виктор Саулкин.

В 1945 году 1 мая над рейхстагом развевалось Знамя Победы. Его установили над куполом рейхстага бойцы 150 гвардейской стрелковой Идрицкой дивизии 3-й ударной армии генерала Василия Ивановича Кузнецова.

Летом 41-го года генерал Кузнецов упорно пробивался со своей поредевшей армией из германских «котлов». Выходил через «бутылочное горло» у Волковыйска, сбивая немецкие заслоны на переправах через Неман, вновь оказывался в окружении и в очередной раз пробивался к своим, разрывая железные клещи танковых групп Гота и Гудериана. Затем участвовал в битве под Москвой, сражался под Сталинградом, освобождал Минск. И великая правда была в том, что бойцы 150 стрелковой дивизии 3-й Ударной водрузили над рейхстагом Знамя Победы.

А 2 мая к Василию Ивановичу Чуйкову,

ненавистному немцам герою Сталинградской битвы, явился для переговоров с русским Верховным командованием генерал Кребс, начальник генерального штаба сухопутных войск Германии, и ему первому из военачальников (и вообще иностранцев) сообщил о самоубийстве Гитлера. Кребс прибыл «для установления связи с вождем советского народа». Генерал и опытный разведчик, бывший военный атташе в Москве Кребс пытался говорить о возможных условиях для заключения мира. Но Кребс услышал: «Никаких условий, только безоговорочная капитуляция». Бойцы 62-й армии Чуйкова удерживали пятачок на правом берегу Волги в Сталинграде, эти последние метры так и не смогли пройти германские солдаты. И теперь наши бойцы добивали врага в его логове на берегах Шпрее.

СТАЛИНГРАД

Победа в Сталинградской битве и имя города на Волге стало символом Русской победы, несокрушимой твердости духа и стойкости великого народа. Победа в Сталинграде была одержана в самом жестоком и кровопролитном сражении в мировой истории. В этой небывалой по напряжению битве решался исход всей Второй Мировой войны, а, следовательно, решалась судьба человечества. Германские войска стремились перерезать жизненно важную транспортную артерию Советского Союза (путь по Волге), соединявшую центральную часть СССР с южными регионами страны, выйти на Кавказ, захватить нефтеносные районы в Грозном и Баку, в Астрахани. Если бы операция «Блау» завершилась успехом германских войск, то СССР был бы отрезан от каспийской нефти, а в «войне моторов» это означало бы, что без «крови войны», горючего, остановились бы советские танки и самолеты. Потерян был бы Кавказ, и в войну против Советского Союза в этом случае на юге вступила бы Турция, а на Дальнем Востоке Япония. И в Стамбуле, и в Токио ждали, чем закончится великое противостояние на Волге, чтобы принять окончательное решение о вступлении в войну на стороне Третьего Рейха.

В те дни весь мир с огромным волнением следил за исходом титанической борьбы русских и германцев в Сталинграде. Отчеты британской военной разведки в октябре 1942 г. отмечали, что «Сталинград стал едва ли не навязчивой идеей», которая приковывает внимание всего общества. А лидер китайских коммунистов Мао Цзэдун писал: «В эти дни новости о каждом поражении и победе в городе захватывают сердца миллионов людей, доводя их до отчаяния и приводя в восторг».

По масштабам и ожесточенности мир не знает сражения, равного Сталинградской битве. Двести дней и ночей более двух миллионов солдат с обеих сторон сражались на берегах Волги, проявляя невиданное упорство. До сих пор ветераны Вермахта, выжившие в этой страшной битве, не могут понять, как, имея подавляющее численное превосходство, обладая полным господством в воздухе, имея подавляющее преимущество в артиллерии и танках над бойцами защищавшей Сталинград 62-й армии, они так и не смогли преодолеть последние сотни метров до берега Волги. А были дни, когда защитники Сталинграда удерживали лишь островки земли на волжском берегу, и немцам оставалось пройти последние сотни метров, чтобы полностью овладеть городом.

В Сталинграде сражались отборные немецкие войска. 6-я армия под командованием Фридриха Паулюса - любимца Гитлера, участвовала в завоевании Франции и Бельгии, Греции и Югославии. Именно элитные дивизии 6-й армии прошли победным маршам под Триумфальной аркой в Париже. Солдаты и о офицеры Паулюса вместе сражались два года, все части и подразделения армии были очень сплоченными, дружными, отлично взаимодействовали между собой. Солдаты и офицеры 6-й немецкой армии обладали огромным боевом опытом, были прекрасно обучены и подготовлены, уверенны в своем превосходстве над противником. И превосходство германской армии в военном мастерстве после разгрома советских войск под Харьковом действительно казалось подавляющим. Создавалось впечатление, что натиску вермахта противостоять невозможно. Немцы действовали словно прекрасно отлаженная военная машина, которая создана для разгрома, окружения и истребления войск противника. Было очевидно, что после разгрома под Москвой войска Третьего Рейха полностью восстановили свою боевую мощь, и Гитлер считал, что летняя кампания 1942 г. решит исход войны. Для нас же, страшным летом 42-го казалось, что полностью повторяется трагедия 41 года.

ФРАНЦИЮ ВЗЯЛИ ЗА 38 ДНЕЙ. ДОМ ПАВЛОВА ВЗЯТЬ НЕ СМОГЛИ

В конце августа 1942 года в Германии были твердо уверены, что в ближайшие дни Сталинград падет. Берлинские газеты сообщали о новых успехах немецких войск, о том, как доблестные германские солдаты на Волге добивают остатки разгромленных русских армий. Но в октябре «Берлинер Берзенцейтунг» будет сообщать о боях в Сталинграде: «В Сталинграде в самом разгаре сражение мирового значения. Это крупнейшая, решающая битва. Ее участники в силах увидеть лишь ужасные детали отдельных боев, но не способны осознать их значение и предвидеть конец… Потребуются годы, чтобы до конца осознать все подробности этой беспрецедентной битвы с ее уличными боями. Никогда за всю историю войн не было аналогичного примера, когда на столь сжатом пространстве на такой долгий срок концентрировалось столь огромное количество вооружения. Никогда ранее не было города, сражавшегося до падения его последней стены... В этой битве, несмотря на наше численное превосходство, мы пока не достигаем необходимого результата».

Немецкие солдаты и офицеры называли Сталинград настоящим адом и жаловались, что здесь приходится неделями сражаться за то, чтобы продвинуться на сотню метров.

Лондонское радио в то время сообщало: "За 28 дней была завоевана Польша, а в Сталинграде за 28 дней немцы взяли несколько домов. За 38 дней была завоевана Франция, а в Сталинграде за 38 дней немцы продвинулись с одной стороны улицы на другую..."

Весь мир с напряжением следил, как кровопролитные и невиданные по упорству бои идут за Тракторный завод, завод «Баррикады», Мельницу, Универмаг, Железнодорожный вокзал. Крепостями стали считаться полуразрушенные отдельные дома – дом Павлова, дом Специалистов. Немцам в Сталинграде приходилось драться за каждую лестничную площадку и комнату, дорого платить кровью, чтобы занять груду битых кирпичей и развалин. В письмах немецкие солдаты писали, что им приходится за каждый шаг сражаться с «настоящими дьяволами, которые не боятся ни пули, ни огня».

В сентябре 1942 года в 4-этажном доме в центре Сталинграда укрепилась разведгруппа из четырех солдат, возглавляемая сержантом Павловым. Через несколько дней в дом прибыло подкрепление и боеприпасы. Два месяца немцы атаковали дом Павлова по несколько раз в сутки, используя танки и артиллерию. Но полуразрушенный дом благодаря мужеству и стойкости защитников стал неприступной крепостью. Василий Иванович Чуйков отмечал, что потери гитлеровцев при штурме Дома Павлова были сопоставимы с их потерями при наступлении на Париж. Франция сдалась через 38 дней, но дом Павлова, штурмуя непрерывно 58 суток, немцы взять не смогли.

Зная, что его войска обладают полным превосходством, Фридрих Паулюс не мог понять, что происходит. Он умело выбирал направления для удара, авиация обрабатывала передний край русских так, что там не должно было остаться ничего живого - перед немецким наступлением 14 октября в небе над Сталинградом действовало свыше 1000 самолетов Люфтваффе. Русских засыпала снарядами крупнокалиберная артиллерия, применялись даже особенно мощные осадные 600-мм мортиры. Поддерживая пехоту, вперед двигались танки и штурмовые орудия. Но развалины и руины Сталинграда продолжали стрелять, и очередное наступление немцев оканчивалось провалом. Уничтожить и сбросить русских в Волгу не удавалось.

СТАЛИНГРАДСКОЕ ЧУДО

Генерал Василий Иванович Чуйков, который возглавил 62-ю армию и организовал оборону Сталинграда, признавал, что то, как им удалось отстоять Сталинград при столь подавляющем превосходстве сильного, умелого и храброго врага, «выше понимания любого из нас». Чуйков говорил: «Оборона Сталинграда – парадокс для военной науки. В ее терминах можно истолковать окружение и наше наступление в конце битвы. Но наша оборона необъяснима с точки зрения любой системы рационального анализа. Наши шансы были крайне ничтожными, к октябрю-ноябрю 1942-го у нас практически не оставалось сил. У немцев же было головокружительное превосходство: соотношение их сил с нашими было несоизмеримым. Вы вряд ли найдете другой подобный пример в истории».

Действительно враг обладал пятикратным превосходством в живой силе и двенадцатикратным в танках. Были моменты, когда в 62-й армии оставалось не больше 6 тыс. бойцов – в два раза меньше, чем в полнокровной дивизии. Были дни, когда немцы сосредотачивали на участке меньше, чем в 4 км, против одной русской дивизии три пехотные дивизии, одну танковую и одну моторизованную и после массированного применения авиации и тяжелой артиллерии бросали их в наступление, стремясь прорваться к Волге между Тракторным заводом и заводом «Баррикады». Но им не удалось это сделать. Пополнение и боеприпасы на западный берег Волги приходилось переправлять под непрерывными бомбежками немецкой авиации и интенсивным артобстрелом. У 6-й немецкой армии с этим не было проблем – снабжение германских войск было отлично налажено. Все преимущества были на стороне немцев.

Но защитники Сталинграда отбивали одну за другой атаки врага и переходили в контратаки, не давая немцам спокойной жизни. Сталинград действительно превратился для 6-й армии Паулюса в настоящий ад.

14 сентября было особенно тяжелым днем для защитников Сталинграда. Казалась, что враг уже овладел городом. Немцы, сосредоточив огромные силы, нанесли сокрушительный удар, смогли прорвать нашу оборону и закрепиться на господствующей высоте - Мамаевом кургане. Колонны вражеских танков, моторизованные части и пехота входили в Сталинград, заполняя город. Немцы вышли к набережной Волги, их пулеметчики обстреливали единственную паромную переправу, группы «Юнкерсов» по 50-70 самолетов кружили над городом, наносили интенсивные бомбовые удары. Ситуация была критической, т.к. немцы могли захватить единственную переправу через Волгу, и части 62-й, оставшись на западном берегу без подвоза боеприпасов, были бы обречены. И в это время в Сталинград прибыла 13-я авиадесантная дивизия Александра Ильича Родимцева.

ОНИ БЫЛИ НАСТОЯЩИМИ БОГАТЫРЯМИ

Переправляться через Волгу днем, когда над рекой непрерывно кружила вражеская авиация, а занявшие Мамаев курган немцы могли точно корректировать огонь своей артиллерии, казалось настоящим самоубийством. Немецкие самолеты бомбили и открывали огонь по любому плавсредству, стремясь уничтожить даже маленькие лодки. По переправе немцы вели плотный артиллерийский и минометный огонь.

Судьба Сталинграда висела на волоске. И Родимцев обратился к своим бойцам, объяснив, что в Сталинграде сейчас решается судьба страны, судьба нашей Родины. Александр Родимцев всегда отличался не только отвагой, но и необыкновенным самообладанием и выдержкой и умел это передать солдатам. Он сказал бойцам, что если падет Сталинград, то в войну вступят турки и японцы, судьба страны окажется под угрозой. От них зависит, удастся ли удержать город. Комдив сам повел бойцов к переправе и в числе первых переправился через Волгу. На противоположном берегу реки они видели затянутое дымом небо и пылающий, в огне город, больше похожий на ад.

Офицер, который видел, как бойцы Родимцева направились к реке, пишет, что десантники оставили все тяжелое вооружение, кроме легких минометов и пулеметов, готовясь сразу вступить в ближний бой с врагом. «Я смотрел на них словно загипнотизированный. Что-то необычайное было в них: твердость шага и необычайная концентрация на предстоящей задаче. Я почувствовал, что должно произойти нечто невероятное». И произошло, действительно, невероятное.

Под непрерывной бомбежкой, ожесточенным артиллерийским и минометным огнем, гвардейцы Родимцева на баржах переправились через Волгу. Река кипела от взрывов, бомбы и снаряды разносили в щепки и топили баржи. Дивизия понесла ужасные потери, при этой героической переправе погибла едва ли не половина бойцов, но те, кто достиг западного берега, выпрыгивали прямо в воду и с криком «Ура!» бросались в штыковую атаку. У немцев была господствующая высота – высокая речная набережная, превосходство в огневых средствах – в упор били немецкие пулеметы. Но гвардейцы Родимцева в ожесточенном рукопашном бою сломили и погнали врага, отбив у немцев Мельницу – важный опорный пункт, отбросив от набережной и обеспечив безопасность переправы через Волгу. Сталинград устоял, выдержав в этот день страшный, сокрушительный натиск многократно превосходящего в силах врага. А немцы были врагом необыкновенно умелым и опытным, храбрым, очень упорным и настойчивым в бою.

Но 15 сентября гвардейцам Родимцева предстояло штурмовать Мамаев курган, который необходимо было отбить у немцев. С Мамаева кургана просматривался весь город и очень важно было лишить врага возможности точно корректировать огонь артиллерии. Вот что пишет в своей книге Майкл Джонс: «В преддверии столкновения все преимущества были за немцами, Русские предприняли штурм в дневное время, начав атаку от склонов холма и продвигаясь вверх к хорошо укрепленным позициям врага под сильнейшим огнем немецкой артиллерии и бомбардировками с воздуха. Атака не могла быть успешной. И тем не менее она удалась. Невероятно, но красный флаг взмыл над водонапорными башнями на вершине кургана».

Чуйков впоследствии рассказывал своему сыну Александру о том, как перед боем разговаривал с бойцами, объясняя необходимость во что бы то ни стало взять Мамаев курган. «Я видел лица бойцов, я смотрел им в глаза. Они были сильными парнями, крепкими и красивыми. Они готовили себя к атаке. И когда я разговаривал с ними, я знал, что посылаю большинство из них на смерть. Можешь ли ты представить, каково ощущать такое? Но не было другого пути, мы должны были отбить курган». Чуйков рассказывал сыну о том, как наблюдал в бинокль за атакой на Мамаев курган: «Я никогда не забуду их героизма. Враг буквально снес склон, где они находились, но они продолжали идти, прикрепляя штыки, стремясь сблизиться с врагом для рукопашного боя. Я видел, как один из наших солдат проткнул штыком немца и подбросил его. Они все продолжали двигаться вперед с невероятной решимостью. На мгновение я представил, что смотрю на строй богатырей, уничтожающих противника».

Они и были настоящими богатырями, и Василий Иванович Чуйков, и Александр Ильич Родимцев, и все бойцы и командиры, защищавшие Сталинград.

ПОЛКОВОДЕЦ СУВОРОВСКОЙ ШКОЛЫ

Участник Сталинградской битвы офицер штаба 62-й армии Мережко говорит: «Среди наших войск царил особый дух, проявившийся во время битвы. Смелость была ключевым словом для бойцов под командованием Чуйкова. Они гордились быть частью этой армии, голос чести заставлял солдат совершать невероятные подвиги. Заставить совершать подобное их не могли бы ни комиссары, ни кто-либо другой».

Вся армия повторяла слова снайпера Василия Зайцева, сказанные им Чуйкову, когда командарм вручал бойцу медаль. «Нам отступать некуда. За Волгой для нас земли нет», - сказал крестьянский сын из уральской деревни Зайцев.

Чуйков, обладая необыкновенной отвагой и храбростью, считал необходимым находиться в решающие моменты сражения в самых опасных местах среди своих бойцов, чтобы поддержать боевой дух войск. Да и сам КП командующего армией также находился часто всего в трех-четырех сотнях метров от передовой. Когда немецкая авиация разбомбила резервуары с нефтью, горящая нефть залила все пространство вокруг блиндажа, где находился КП Чуйкова. Стоя среди этого озера горящей нефти, Чуйков вместе со своим штабом продолжал командовать войсками.

Историк Ричард Овери в своей книге «Русская война» называет назначение Чуйкова командармом 62-й армии «вдохновенным выбором», подчеркивая, что «этот крепкий, рослый человек… переносил то же, что и его бойцы, и без дрожи смотрел в лицо смерти». Американский исследователь Майкл Джонс в своей замечательной книге «Сталинград. Как состоялся триумф Красной Армии» главу, посвященную Чуйкову, назвал «Лев на Волге», т.к. многие считали, что этот высокий, широкоплечий человек с густой шевелюрой и сильным, решительным лицом напоминал льва. Но Василий Иванович напоминал могучего льва и отчаянной смелостью, и железной волей. Майкл Джонс пишет, что Чуйков «в кромешном аду Сталинграда сумел изменить настроение бойцов и привести их к победе. Именно благодаря исключительному взаимодействию Чуйкова с рядовыми солдатами удалось сделать почти невероятное: превратить истерзанную в боях 62-ю армию в боевое формирование колоссальной силы».

В Сталинграде не раз вспоминали заветы Суворова, особенно «Сам погибай, а товарища выручай». Василий Иванович Чуйков, как и Суворов, верил в доблесть и отвагу русского солдата: «Даже в самом горячем бою хорошо подготовленный солдат, зная моральные силы противника, не боится его количественного превосходства. Ничего страшного не будет, если боец, ведя бой в подвале или под лестничной площадкой, зная общую задачу армии, останется один и будет решать ее самостоятельно. В уличном бою солдат порой сам себе генерал. Нельзя быть командиром, если не веришь в способности солдат».

Наставления Чуйкова, написанные для действий штурмовых групп в Сталинграде, стали основой для методик, по которым обучают в разных армиях мира бою в городских условиях. Чуйкова после Сталинграда стали так называть – «генерал-штурм». Язык Чуйкова напоминает речь Александра Суворова: «Врывайся в дом вдвоём - ты да граната; оба будьте одеты легко - ты без вещевого мешка, граната без рубашки; врывайся так: граната впереди, а ты за ней; проходи весь дом опять же с гранатой - граната впереди, а ты следом. На этот опыт можно положиться вполне. Тактика штурмовой группы основана на быстроте действий, натиске, широкой инициативе и дерзости каждого бойца".

Под стать Чуйкову были и его начальник штаба Николай Иванович Крылов, и член Военного Совета Кузьма Акимович Гуров. Настоящими героями были комдивы 62-й армии - Родимцев, Гуртьев, Батюк, Жолудев, Гурьев, Людников. Не случайно на карте Сталинграда появился «Остров Людникова». 138-я дивизия Людникова была полностью окружена немцами со всех сторон, занимала площадь 500 на 500 м, а за спиной была Волга. Больше месяца в таких условиях дивизия отбивала непрерывные атаки немцев, пытавшихся сбросить их в Волгу. Людников со своим штабом в рукопашных схватках отражал немецкие атаки на свой КП. Когда было прервано снабжение, бойцы 138-й дивизии сражались используя боеприпасы добытые у врага. Но они выстояли и победили.

Майкл Джонс приводит воспоминания ветерана Великой Отечественной войны Ивана Щилаева, воевавшего в дивизии Родимцева. Щилаев вспоминал еще один страшный день, когда вновь судьба Сталинграда висела на волоске, 22 сентября. В этот день немцы огромными силами предприняли необычайно мощное наступление, стремясь сбросить части 62-й в Волгу. И в некоторых местах до воды оставалось не больше 200 м. Но 13-я гвардейская дивизия выдержала все атаки врага. Щилаев почувствовал, что произошло нечто знаменательное. «Когда я уходил на войну, мать дала мне листок, на котором была написана молитва. Эта молитва должна была хранить меня. Я положил листок в нагрудный карман и даже не взглянул на него, я ведь был коммунистом. Однако в Сталинграде происходило что-то необъяснимое. Впервые я ощутил это, когда мы взяли Мамаев курган, а затем гораздо сильнее, когда мы выстояли 22 сентября. Все наши солдаты говорили, что произошло нечто значительное, что-то такое, что выше нашего понимания. Мы знали, что снова открылись церкви и что снова вспомнили о исконных героях нашей земли. Я был атеистом, но оставаться им в Сталинграде оказалось невозможно. Я не могу объяснить, каким чудом я остался жив или как наша армия смогла продолжить борьбу. Немцы должны были уничтожить нас всех в тот день. Само собой получилось, что я достал из кармана листок с молитвой, развернул его и поблагодарил Бога».

«ЗА ВОЛГОЙ ДЛЯ НАС ЗЕМЛИ НЕТ»

Через месяц упорных и ожесточенных боев, 14 октября, в день праздника Покрова Пресвятой Богородицы, вновь решалась судьба Сталинграда. Именно в этот день Паулюс сосредоточил для решающего штурма огромные силы. Главный удар был направлен на Тракторный завод, который защищала 37 дивизия （бывший 1-й воздушно-десантный корпус）Жолудева. 

У Чуйкова не было резервов, все части 62-й армии упорно бились на своих участках фронта. Он ничем не мог помочь Жолудеву и лишь просил его продержаться, сколько сможет. Бойцы 37-й дивизии знали об этом и готовились к последнему бою, раскладывали гранаты и бутылки с зажигательной смесью, точили ножи и саперные лопатки.

14 октября немецкая авиация в течение полутора часов непрерывно наносила сокрушительные бомбовые удары по русским позициям. По словам командующего немецкой авиацией Хоззела «Юнкерсы» действовали очень эффективно: «Подобно нанизыванию жемчуга на нить, один самолет следовал за другим с интервалом в несколько секунд, сбрасывая бомбы вдоль цели. Ни один из них не промазал». В этом можно не сомневаться, пилоты немецких пикирующих бомбардировщиков были настоящими асами и мастерами своего дела. На нашей передовой все было разнесено в клочья, груды кирпичей, балки, дымящиеся руины, плавилось железо. Казалось, после такого страшного удара в этом кромешном аду не могло остаться ничего живого.

Далее последовал артиллерийский и минометный обстрел и в наступление на Тракторный завод двинулись пять немецких дивизий, три пехотные, одна танковая и одна моторизованная – триста танков, среди которых были огнеметные танки и штурмовые орудия. Но внезапно дымящиеся развалины ожили, немцев встретил пулеметный и ружейный огонь, полетели гранаты и бутылки с зажигательной смесью.

Хозелл был поражен, но увидел как после полуторачасовой непрерывной бомбежки немцы встретились со «свирепыми контратаками, как будто ничего не случилось, как будто мы сбрасывали игрушки вместо бомб». Немецкие самолеты вновь поднялись в воздух. Но русские применяли особенную тактику, чтобы уберечься от бомбежек, они максимально сближались с немцами – «вцепляясь в горло врагу», как говорили ветераны Сталинграда.

Немецкая авиация работала очень эффективно, применяя мощные бомбы весом в тонну, как и немецкая радиоразведка, которая засекала командные пункты советских войск, направляя на них точные удары своей авиации и артиллерии. Засыпан землей и фактически похоронен заживо в разбитом блиндаже был комдив Жолудев. Чуйков направил ему на помощь свою охрану, но пока откапывали Жолудева, тонная бомба засыпала землей и блиндаж командующего армией. Немцы били очень точно, наши солдаты не успевали откапывать людей в разбитых бомбами и снарядами командных и наблюдательных пунктах полков и дивизий. Было много убитых, но присутствия духа никто не терял. Пока Жолудева с офицерами штаба откапывали, они, погребенные под толщей земли в разбитом блиндаже пели: «Любо братцы, любо, Любо братцы жить. С нашим атаманом не приходится тужить».

Целую неделю шла жестокая борьба в цехах Тракторного завода. Затем были бои за заводы «Баррикады» и «Красный Октябрь». В этих боях героическая 37-я гвардейская дивизия генерала Жолудева почти вся погибла, но выполнила боевую задачу. Ни один боец не оставил своих позиций. Погибая, они падали головой на запад. За две недели боёв дивизия уничтожила 1602 солдата и офицера врага, 26 танков, много другой боевой техники.

Связь подразделений с командными пунктами была нарушена, но бойцы и командиры не думали отступать, сражаясь часто в полном окружении, поднимались в контратаки. Рядовые бойцы, оставшись без командиров в развалинах и кучах битого камня и кирпичей, брали командование на себя, организовывая оборону, а командиры полков со своими штабами бросались в штыковые атаки, уничтожая прорвавшуюся немецкую пехоту. Но слишком неравны были силы, при помощи авиации и танков немцы теснили остатки дивизии к Волге. 15 октября Чуйков позвал своего брата Федора и приказал ему переправиться на левый берег, передав ему прощальное письмо для жены. Василий Иванович сказал брату: «Федор, один из нас должен остаться живым. Когда немцы прорвутся, я возьму автомат и встану на последнем рубеже у края Волги. Я не собираюсь сдаваться, я умру сражаясь. Я не оставлю этот город».

Для командарма 62-й и его бойцов за Волгой земли не было. Чуйков приказал брату на восточном берегу дождаться утра и, если город устоит, уничтожить письмо и возвращаться на правый берег. Чуйков улыбнулся и сказал: «Если мы останемся здесь завтра утром, считай мы победили». Чуйков вызвал корректировщика огня батареи тяжелой артиллерии, которая работала с Заячьего острова и славилась точностью своих ударов, и посадил на своем КП. Корректировщик получил приказ, в случае если немцы прорвутся на командный пункт, вызвать огонь на себя.

На следующий день немцы были отброшены. Сталинград выстоял. И мы победили.

Василий Иванович Чуйков во главе своей, переименованной в 8-ю гвардейскую, 62-й армии брал Берлин. И именно к нему вышел для переговоров генерал Кребс. И услышал решительный ответ Чуйкова: «Никаких условий. Только безоговорочная капитуляция». Арсений Тарковский написал такие строки:

И сам я видел вражеских солдат,

Уже заполонивших Сталинград,

И видел я, как русская пехота

Штурмует Бранденбургские ворота.

Майкл Джонс пишет о своей беседе с сыном Василия Ивановича Чуйкова: «Я помню, как перебирал бумаги отца после его смерти – рассказывает Александр Чуйков – и нашел небольшой листок с написанной от руки молитвой и сразу узнал его почерк. Листок был старым, с выцветшими чернилами. На нем виднелись складки. Видимо он хранился в кармане и служил талисманом. Мой отец, убежденный коммунист, никогда не говорил о нем. Но от других членов семьи я узнал, что этот листок пробыл с ним всю войну. Молитва была такой «О Могущий! Ночь в день превратить, а землю в цветник. Мне все трудное легким содей и помоги мне». Александр Чуйков посмотрел на меня и сказал: «Так мы и защищали Сталинград».

МОЛИТВА МАТЕРИ

Мать генерала, Елизавета Федоровна Чуйкова, воспитала 12 детей. Ей было присвоено звание Мать-героиня. Многие годы Елизавета Федоровна была старостой храма церкви Святителя Николая поселка Серебряные Пруды. Когда богоборцы закрыли храм, Елизавета Федоровна отправилась пешком в Москву. Шел 1937 год. Каким-то до сих пор никому не ведомым образом, она попала на прием к Сталину. Храм не разрушили, но службы в нем по-прежнему не было. Это была единственная церковь, не разрушенная богоборческой властью во всем Серебрянопрудском районе.

После окончания войны, когда по праздникам собиралась вместе вся большая семья Чуйковых, конечно, начинались рассказы об удивительных случаях, происходивших с теми, кто был на фронте. Мама обычно молча слушала своих сынов и внуков (тоже воевавших), но, когда ей представлялось, что кто-то хватил через край, она говорила: «Сынки! Тихо. Матушка вас отмолила».

НЕБЕСНОЕ ЗНАМЕНИЕ В СТАЛИНГРАДЕ

14 октября армия Чуйкова сдержала бешенный натиск гитлеровцев. Немцы так и не смогли прорваться к Волге. Нацистская газета «Берлинер бер-зенцейтунг» писала в этот день о боях в Сталинграде: «Наше наступление, несмотря на численное превосходство, не ведет к успеху».

Враг был остановлен в Сталинграде в день Покрова Пресвятой Богородицы — Небесной Заступницы России. По свидетельству однополчан именно после Сталинградской битвы Василий Иванович Чуйков, когда врага погнали на запад, стал посещать все уцелевшие церкви в освобожденных городах.

В пятидесятых годах генерал Родимцев был главным военным советником албанской армии и военным атташе СССР в Албании. В его семье хранятся воспоминания переводчика Родимцева тех времен, Николая Григорьевича Крыжановского, ясно свидетельствующие об отношении героя Сталинградской битвы к вере в Бога. Сам Николай Григорьевич родился в городе Босна Лука в Югославии и был сыном русского офицера, оказавшегося после революции в Чехословакии, потом в Югославии и Албании и принявшего в годы эмиграции сан священника, Крыжановский рассказывал: «С группой экскурсантов я был в одном из православных храмов столицы Албании Тираны. Власти запретили богослужения в церквях, но некоторые из них оставались открытыми как музеи. Когда все вышли на улицу, мне захотелось вернуться, чтобы побыть одному в церкви. Я так и сделал. Оглядевшись, увидел в темном углу перед иконами коленопреклоненную фигуру. Когда человек поднялся и повернулся ко мне, я узнал Александра Ильича Родимцева. Он сказал мне: «Ты меня не видел». Я ему ответил: «Я и сейчас Вас не вижу».

Существует множество свидетельств о том, что в самые тяжелые дни для защитников Сталинграда многие наши солдаты и офицеры увидели Небесное знамение.

О Небесном знамении в небе Сталинграда есть и документальное свидетельство. В архиве Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Народных Комиссаров СССР находится отчет уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви по УССР Ходченко. Он сообщал своему начальнику в Москву Георгию Григорьевичу Карпову, что целая воинская часть из состава армии Чуйкова, пришедшая на Украину со Сталинградского фронта, оказалась свидетельницей некого чудесного явления в Сталинградском небе в ноябре 1942 г. Бойцы и командиры рассказывали о том, что видели Небесное знамение. В наши дни опубликованы воспоминания сталинградцев о том, что в небе наши воины сподобились видеть Пресвятую Богородицу.

В Сталинграде необыкновенно убедительно проявилось главное условие, при котором Господь совершает чудо. О своих сыновьях молились матери командарма 62-й Василия Чуйкова и бойца дивизии Родимцева Ивана Щилаева. Материнские молитвы и обращение к Богу тысяч русских солдат соединяются с готовностью наших воинов отдать жизнь за Отечество, положить душу за други своя и родную землю. И тогда приходит помощь Божия.

СТАЛИНГРАДЦЫ В БЕРЛИНЕ

После битвы в Сталинграде наступил перелом в войне. От берегов Волги наши воины погнали войну на Запад и завершили ее в «логове фашистского зверя».

В январе 1943 года командующий 6-й армией Паулюс был награжден дубовыми листьями к Рыцарскому ордену, фюрер присвоил ему звание генерал-фельдмаршала и прислал с самолетом фельдмаршальский жезл с алмазами. А в это время Красная армия завершала операцию под кодовым названием «Кольцо». Советские войска сжимали свое железное кольцо и добивали окруженную немецкую группировку.

Во избежание напрасного кровопролития советское командование предъявило ультиматум о безоговорочной капитуляции всех немецко-фашистских войск в районе Сталинграда, однако он был отвергнут. 10 января войска Донского фронта приступили к последней стадии Сталинградской битвы, целью которой было сжать кольцо окружения, расчленить и ликвидировать немецко-фашистские войска.

25 января части 21-й армии ворвались в Сталинград с запада и на следующий день в районе Мамаева кургана соединились с 62-й армией. А 31 января генерал-фельдмаршал Третьего Рейха Фридрих фон Паулюс в подвале сталинградского Универмага сдался в плен ст. лейтенанту Ильченко вместе со своим штабом.

Был пленен весь личный состав штаба 6-й немецкой армии, в том числе начальник штаба генерал-лейтенант А.Шмидт, командующий Южной группой войск генерал-майор Ф.Росске. Всего в Сталинграде в плен было взято 24 генерала вермахта – командиры корпусов и дивизий 6-й армии, 2 500 офицеров и 91 тыс. немецких солдат.

Может быть, Паулюс в эти дни вспомнил август 1942 г., когда его передовые части подошли к Сталинграду.

Танки 14-танкового корпуса генерала Густава фон Витерсхайма приближались с севера к городу. На пути немецких танков оказались три батареи 1077 зенитного полка – 37 пушек с расчетами из молоденьких девушек-добровольцев и батальон рабочего ополчения сталинградского Тракторного завода. Части 62-й армии еще не успели отступить в город и вели бои на Дону отступая к Сталинграду. Девушки-зенитчицы не были обучены вести бои с танками, но выкатили орудия на прямую наводку и приняли бой. Витерсхайм бросил в бой авиацию. Зенитчицы не стреляли по самолетам – экономили снаряды для боя с немецкими танками, продолжая отбивать немецкие атаки. С 23 по 24 августа они подбили и сожгли 83 танка и уничтожили до трех батальонов пехоты. Силы были неравны. Почти все зенитчицы погибли, погибли и рабочие-ополченцы. Густав фон Витерсхайм, осмотрев на поле боя тела убитых зенитчиц и рабочих в гражданской одежде с винтовками в руках, направился к командиру 6-й армии Фридриху Паулюсу и стал убеждать его не идти на Сталинград, предупреждая, что его взятие приведёт если не к поражению в войне, то к колоссальным потерям вермахта. Паулюс расценил высказывания фон Витерсхайма как проявление трусости и отстранил его от командования корпусом.

В Германии в эти дни был объявлен государственный траур, на улицах немецких городов вывесили черные траурные флаги. Впервые «нибелунги» стали догадываться, что в России они столкнулись с силой, которая может сломать их могучий «тевтонский меч» и сокрушить «тысячелетний Третий Рейх».

200 суток продолжалась Сталинградская битва. В сталинградском котле было окружено, полностью уничтожено и пленено 22 отборные, лучшие дивизии вермахта – 330 000 солдат и офицеров. Всего же во время этого небывалого сражения, центром которого был Сталинград, Германия и ее союзники потеряли свыше 1,5 млн солдат и офицеров. Кроме немецких знаменитой 6-й полевой армии и 4-й танковой, были полностью разгромлены 3-я и 4-я румынские и 8-я итальянская армии, 2-я венгерская армия, и несколько оперативных групп германских войск. Потери румын составили 159 тыс. убитыми и пропавшими без вести. В 8-й итальянской армии погибли 44 тыс. солдат и офицеров, а почти 50 тыс. сдались в плен. 2-я венгерская армия численностью в 200 тыс. солдат потеряла только убитыми 120 тыс.

Всего же в ходе сражения было полностью уничтожено 32 немецкие дивизии и 3 бригады, 16 дивизий были разбиты. Это была четверть всех войск Третьего Рейха.

Что значила битва на Волге для немцев, пишет генерал-лейтенант Вестфаль: “Поражение под Сталинградом повергло в ужас, как немецкий народ, так и его армию. Никогда прежде за всю историю Германии не было случая столь страшной гибели такого количества войск”.

Генерал Ганс Дёрр, признавал, что «Сталинград стал поворотным пунктом Второй мировой войны. Для Германии битва под Сталинградом была тягчайшим поражением в её истории, для России - её величайшей победой. Под Полтавой (1709) Россия добилась права называться великой европейской державой. Сталинград явился началом ее превращения в одну из двух величайших мировых держав».

19 января 1943 года на праздник Крещения местоблюститель Патриаршего Престола митрополит Сергий возглавил Крестный ход на Иордань. Владыка особенно горячо молился о победе русского воинства. Сильно простудился и болезнь заставила его слечь. В ночь на 2 февраля 1943 года, митрополит Сергий, пересилив недуг, попросил своего келейника архимандрита Иоанна Разумова помочь ему подняться с постели. Встав с трудом, владыка положил три земных поклона, воссылая благодарение Богу. Когда келейник помогал ему лечь в постель митрополит Сергий сказал: «Господь воинств сильных в брани низложил восстающих против нас. Да благословит Господь людей своих миром! Может быть это будет началом счастливого конца».

Утром радио передавало сообщение Информбюро о разгроме немецко-фашистских войск под Сталинградом.

Над Сталинградом в этот день развевался красный флаг, и десятки тысяч жалких, оборванных, замотанных в тряпье, замерзших «непобедимых завоевателей» черно-серыми колоннами поплелись на восток – в русский плен.

А счастливый конец наступил в тот день, когда Знамя Победы поднялось над рейхстагом. И на стене рейхстага до наших дней можно прочесть надписи, оставленные гвардейцами Чуйкова: «Мы из Сталинграда», «9 мая 1945 г. Сталинградцы в Берлине!!!»