ПРИТЧА

Однажды к Мастеру Вану пришли трое его детей, и каждый желал странного.

— Отец, — жеманясь и краснея, сказал старший сын — Мне кажется, я люблю мужчин больше, чем женщин. А среди мужчин я больше всех люблю Сунь Ахуя из соседней деревни. Он такой… такой! он как Бьякуи из «Блича»! Я понимаю, ты хотел видеть во мне опору в будущем, продолжателя рода и наследника своего мастерства, но… извини, я хочу иначе. Ничего, если я приведу в дом Сунь Ахуя, и мы будем спать в одной кровати и сидеть у огня, держась за руки?

— Папа, — потупясь, сказал средний сын — Мне кажется, я пацифист и не могу даже смотреть на оружие, мясную пищу и чужие страдания. Я понимаю, ты хотел бы видеть во мне сильного воина, победителя и защитника, который прославится на всю Поднебесную, но… извини, я хочу иначе. Ничего, если ты отмажешь меня от армии, и мы возьмём в дом нашего поросёнка, которого мы откармливаем на Праздник Фонарей? Я назову его Пикачу, буду купать в тёплой воде, повяжу на шею синий бантик, и мы с Пикачу будем кушать только растительную пищу!

— Папа! — сказала любимая дочь Мастера Вана, Ма Сянь, водя изящной ножкой по глиняному полу — Ты знаешь, я ведь молодая, красивая и умная девушка. Поэтому я хочу самореализоваться и пожить для себя. Я понимаю, ты хотел бы видеть во мне любящую жену, умелую хозяйку и заботливую мать своих многочисленных внуков, но… извини, внуков у тебя не будет. Ничего, если я уеду в город, стану там офисным работником, сделаю карьеру и стану чайлдфри? А по выходным я буду приезжать к тебе в дом престарелых на своем «Матисе» и куплю тебе замечательное кресло-качалку…

Мастер Ван уже открыл было рот, чтобы громко высказать детям все, что он о них думает, но так и не издал ни звука. «А нужно ли? — подумал он вдруг. — Да какое же я имею право решать за своих детей, как им жить, с кем спать, что есть, во что верить? Они же самостоятельные личности! Ну и что, что старшему всего семнадцать? Подумаешь, мне не нравится! Ничего, потерплю, зато дети мои будут счастливы! В конце концов, чем цивилизованнее человек, тем он толерантнее, так неужели я буду вести себя как дикарь?!»

— Хорошо, — устало сказал он, — живите как хотите.

…прошло десять лет. Дети жили как хотели, а Мастера Вана это невыносимо отравляло и мучило.

Он пришёл к соседу поделиться своим несчастьем и увидел, что Мастер Чжан сидит в беседке перед садом камней, пьёт сливовое вино и курит свою любимую кривую трубочку.

— Как поживаешь, сосед? — спросил Мастер Ван.

— Всё ли в порядке? Что детишки?

Мастер Чжан неторопливо отпил из чашки и ответил:

— Старший сын женился на дочери уездного судьи. Они живут душа в душу, сын хорошо зарабатывает, у них в городе большой дом.

Средний сын служит в императорской коннице на южных рубежах Поднебесной. Он начальник «длинной сотни» конников. Враги боятся его, как огня, друзья любят, подчиненные уважают, а начальники ценят.

А дочь — что ж, вон моя красавица-дочь, её любимый муж и пять моих внуков…

— Невероятно! — вскричал Мастер Ван. — Но разве десять лет назад твои дети, будучи молодыми, горячими и глупыми, не приходили к тебе, желая странного?!

Мастер Чжан степенно кивнул.

— Как же тебе удалось воспитать таких славных детей?!

— Я просто сказал им, что если не перестанут валять дурака, я перебью их лопатой!