Этот бой в истории спецназа ГРУ в Афганистане всегда будет стоять особняком. И это не из-за того, что в нём с обеих сторон участвовали значительные силы – около 150 советских разведчиков 334-го Асадабадского и 154-го Джелалабадского отрядов спецназа и более 600 душманов. И не из-за того, что об этом бое были оставлены подробные мемуары "с той стороны" — отметился высокопоставленный полевой командир Асадулла. И даже не из-за того, что на стороне душманов в бой вступили "Чёрные Аисты" (спецназ Пакистана) и регулярные части пакистанской армии.
Основная причина в том, что этот бой советский спецназ вёл на территории Пакистана — почти сутки! И что в дневной фазе боя советские вертолётчики, прикрывая спецназ, начали громить подходящие колонны пакистанской армии уже на территории Пакистана. За этот бой никого из живых участников не наградили, наградили только погибших. Разгорелся скандал в МИД. Сам факт боя долго отрицали…
★★★★★
Небольшое отступление по 334 ооСпН -после трагических событий в Мараварском ущелье в апреле 1985г. 5-й отряд спецназа (334 ООСпН) возглавил капитан Быков Григорий Васильевич. Будучи человеком волевым и неординарным, он сумел из почти деморализованного поражением отряда сделать настоящую боевую единицу. “Асадабадские егеря”, как называли их афганцы, не давали спокойно жить моджахедам в провинции Кунар вплоть до вывода отряда из Афганистана. За это Григорий получил прозвище “Гриша Кунарский”, позывной-«Кобра». За его голову духи давали 3 миллиона афгани…
Предистория.
Рассказывает капитан Валерий Кондратьев ( командир группы 2-й роты 154-го Джелалабадского отряда спецназа ГРУ):
Предистория этого выхода такова. До января 1986 года никто толком конкретными данными об укрепрайоне не располагал, за исключением того, что, по данным ОАГр, в этом районе имелась большая группировка моджахедов. Конкретный «зуб» на тамошних духов был у Гриши Быкова. В августе 1985 года был организован разведвыход 334-го ОоСпН в ущелье Карера под командованием тогда ещё капитана Г. Быкова. Из-за отсутствия проводника и сложного рельефа отряд вышел в район поиска под утро, в результате чего был обнаружен. Принял бой, в ходе которого понес потери и отошел.
Из воспоминаний полковника спецназа ГРУ Александра Мусиенко (во время описываемых ниже событий он был командиром 2-й группы 1-й роты 154-го отряда спецназа ГРУ в Афганистане):
В январе 1986 силами двух отрядов спецназа ГРУ – 154-го (джелалабадского) и 334-го (асадабадского) – был захвачен и разгромлен укреплённый район духов "Гошта" (провинция Нангахар). Операция прошла не только удачно – были захвачены горы оружия, уничтожено несколько десятков мятежников, но и бескровно – с нашей стороны потерь не было.
Исходя из этого успеха, все последующие налёты на укрепрайоны было решено проводить только объединёнными силами.
Через два месяца командование 15-й отдельной бригады специального назначения, в которую организационно входили оба отряда, приняло решение на захват и уничтожение укрепленного базового района “Карера” (провинция Кунар).
Укрепрайон Карера располагался в одноимённом ущелье на высокогорной местности (высота около 2000 метров), занимал территорию Афганистана и Пакистана и был пунктом постоянной дислокации "Исламского полка имени Абдул Вакиля", принадлежащего ИСОА.
Боевые порядки укрепрайона составляли инженерно-оборудованные опорные пункты и сторожевые посты предупреждения, располагавшиеся на вершинах и гребнях горных хребтов и связанные единой системой огня, радио- и телефонной связью. В укрепрайоне постоянно находились до 200 боевиков, из состава которых выделялись диверсионные группы для минирования дорог, нападения на воинские гарнизоны, устройства засад и проведения других диверсионно-террористических актов.
План:
Утверждённым планом предусматривался охват и уничножение противника двумя отрядами с выходом к утру 29 марта 1986 года к вершине Спинацука с последующим захватом складской зоны и дальнейшей эвакуацией вертолётами, которые должны был прилететь к 8-ми утра. По замыслу операции: 334 отряд СН выдвигался по маршруту ранее совершенного налёта, чтобы отвлечь внимание духов на себя, а 154 отряд СН должен был скрытно выдвинуться по другому маршруту. Из огневых средств отрядам придавались огневой взвод 122-мм гаубиц Д-З0 и одна реактивная система залпового огня БМ-21 (установка“Град”).
334 ооСпН без соблюдения особых мер маскировки из н.п. Саркани начал выдвижение через Навабадский мост (кишлак Навабад, 12 км юго-западнее города Асадабад) . Данный маневр являлся частью плана, суть которого заключалась в том, чтобы отвлечь внимание от переброски 154 ооСпН из Пашата, расположенного примерно 20 км юго-западнее Саркани, охватывая укрепрайон противника с юга. Маневр остался незамеченным для моджахедов, поскольку район переправы закрывал находящийся юго-западнее «Кареры» хребет». Духи были готовы к отражению наступления со стороны Саркани и поэтому большую часть своих сил расположили именно здесь, на входе в ущелье, ведь это был основной путь подхода к укрепрайону.
334 ооСпН ближе к вечеру достиг передовых позиций, завязался бой, было последовательно сбито два сторожевых поста укрепрайона расположенных на хребте Спина. Был захвачен крупнокалиберный пулемет ДШК и ручное стрелковое оружие. Разведчики не имели даже раненых, несмотря на то, что штурмовали позиции противника снизу-вверх, а сопротивление было действительно ожесточенным.
Если можно так сказать, асадабадцы шли красиво. В переговорах — никакой нервозности, суеты, — чисто рабочие моменты. В головном дозоре шел лейтенант Андрей З., и штаб 15-й бригады и его командир "Кобра" ясно слышали фразы Андрея – сквозь визг разрывов и грохот ДШК: "Первый, я Второй. По мне работает ДШК, попробую подойти поближе…" Пауза. Потом: "Первый, я Второй, работаем гранатами…" Пауза. Опять: "Первый, я Второй, идем дальше". И вот такая спокойная работа в море огня…
В это время джелалабадский спецназ вышел незамеченным к укрепрайону "Карера", вскрыл все работающие огневые точки противника и изготовился к внезапной атаке, которая была назначена на 5 утра.
Cлева-Рамиль Абзалимов (командир 154 ооСпН) Справа-Валерий Кондратьев
Cлева-Рамиль Абзалимов (командир 154 ооСпН) Справа-Валерий Кондратьев
Вспоминает командир группы 2-й роты 154 ооСпн Валерий Кондратьев:
С рассветом 154 ооСпН скрытно выдвинулся в тыл обороны УРа с юга и овладел одной из высот хребта Спинацука (ОП № 1, отм. 2182). Воспользовавшись тем, что у духов началась утренняя молитва (которая реально транслировалась через динамики, представляете какое горное эхо!) отряд уничтожил обе базы, включая основную складскую зону в нежилом кишлаке Мамунда, 300 м восточнее (ОП № 2, отм. 1914). Почти все духи были уничтожены в пещерах во время совершения святого обряда, их автоматы так и остались стоять в уголке, уцелевшие разбежались. У нас был один легко раненый от рикошета в пещере. На захват ушло 15-20 мин…
В операции приняли участие 1-я рота Олега Мартьянова, 3-я рота, под командованием замкомроты Удовиченко и группа 2-й роты (прикрытие КП управления отряда), которую возглавлял я. Всего вместе с 20 «хадовцами» (афганская безопасность) в операции участвовало около 150 человек.
В результате боя было захвачено: один 82-мм миномет; одно 82-мм безоткатное орудие; три 14,5-мм зенитные установки (одна спаренная); четыре 12,7-мм крупнокалиберных пулемета ДШК, около 20 единиц стрелкового оружия; свыше 10 тонн различных боеприпасов и снаряжения и телефонная станция (коммутатор)».
Вспоминает командир 2-й группы 1-й роты 154 ооСпН лейтенант Александр Мусиенко:
Часть духов с крайних сторожевых постов, оценив ситуацию, ринулась в отход, но попала под перекрёстный огонь ближнего заслона спецназа и почти вся полегла от разрывов "подствольников" и РПГ-7. Тем не менее, три духа ушли в Пакистан.
А это означало, что скоро последует контратака…
Тем временем душманы в пакистанском лагере "Баджар", (10 км восточнее границы) собрали мощную группировку и выдвинулись в направлении "Кареры" с целью его захвата. Несколько грузовиков духов вышли в сторону укрепрайона и прекрасно просматривались группой "Ласка-2", которая доложила об обстановке. После быстрого принятия решения снаряды гаубиц Д-30 дальнего артиллерийского прикрытия полетели на территорию Пакистана…
Тем не менее духи, обладая значительным численным превосходством и пользуясь складками местности (густой кустарник и горный лес) начал обходить разведчиков с флангов. Боевиков усилила "личная гвардия" лидера ИСОА Абдула Расула Саяфа. Духи подъезжали на грузовых автомобилях, спешивались и атаковали постоянно, в полный рост, не пригибаясь от пуль. Моджахеды поняли, что спецназовцев не так просто сбросить, и они не побегут. Поэтому они планомерно, по водосливам и лощинкам начали обходить со всех сторон огрызающихся огнём спецназовцев, чтобы сблизиться на расстояние не позволяющее применять артиллерию и авиацию; затем расчленить боевые порядки, окружить и забросать гранатами или забить выстрелами из гранатомётов. Это была обычная тактика моджахедов: "ухватить за пояс" и "съесть пирог по частям". На помощь духам подошли "Чёрные Аисты", их можно было узнать по чёрным комбинезонам, чёрным разгрузкам и черным беретам, надвинутым на глаза. Критический момент наступил когда "Аисты"
затащили на незанятую высоту 2180 миномёты и крупнокалиберные пулемёты, начали обстреливать все наши подразделения и затем накопившись на этой высоте, атаковали спецназовцев "сверху вниз".
Вытянув из арсеналов тяжелое оружие – безоткатки и ДШК — советские воины не жалели захваченных боеприпасов. К 12-ти часам дня у спецназовцев появились первые раненые и убитые. "Ласка-2" расстреливалась в упор из гранатомётов и когда моджахеды рванулись в атаку, вызвала огонь гаубиц на себя.
К полудню у спецназовцев стали заканчиваться боеприпасы. Духи, поняв, что огневой заслон разведчиков ослабевает, стали накапливаться в непростреливаемых зонах для решительной атаки – несмотря на значительный урон от артиллерийского огня. Разведчики оставили по последней ручной гранате на известный случай – желающих попасть живым в лапы “духов” не было. Именно в эти критические минуты в небе появились “сталинские соколы” — так окрестил вертолетчиков тогда майор Григорий Быков “Кобра” — и это был самый “лестный” эпитет на тот момент…
Вспоминает командир группы 2-й роты 154 ооСпн Валерий Кондратьев:
Стало понятно, что если не предпринять решительных мер, то 1-ая рота окажется полностью отрезанной от Афганистана. Замысел удержать УР любой ценой в течении дня оказался невыполнимым. Так как позиции 1 роты находились на сопредельной территории, по ним начала работать пакистанская артиллерия. Разрывы безоткатных орудий духов всё чаще начали перекрывать разрывы арт.снарядов регулярной армии. В ответ на работу наших МИ-24, которые всё чаще нарушали воздушное пространство соседнего государства, пакистанские ВВС подняли вертолёты «Пума», которые начали в открытую высаживать десант в приграничной зоне. Запахло международным скандалом!
В 14 часов (где-то так) была дана команда на отход 1-ой роты. Первой отходила группа Вадима Особенко, мы наблюдали её отход под шквальным огнём духов со своего КП и беспомощно разводили руки — наши АК не доставали до них… Не все добежали до следующего укрытия и оставались лежать на месте. Помочь им было невозможно — огонь был очень интенсивный. Два человека не смогли отойти и остались на горке, это были Александр Буза и Дмитрий Москвинов, кто-то по радиостанции услышал голос одного из них: «Вы отходите, я не могу…» и всё, видимо они были ранены…Фактически эти парни погибли в том бою, но вынести их не смогли из-за очень плотного огня, позже через сутки стало известно, ч то их останков в той местности уже не было, "духи" их перезахоронили где-то на территории афгано-пакистанской границы, а в дальнейшем были переговоры с "духами", но что-то не получилось, и этих парней объявили "пропавшими без вести", хотя были свидетельства что они погибли тогда, в том бою, так что наверное, объявлять их "пропавшими без вести", это неправильно, ибо они погибли, и — светлая им память!
Там не помню кто-то писал в мемуарах своих, что мол сбросили КП отряда с перевала, ни фига не сбросили, осталось нас человек 15, по одному магазину и по одной гранате осталось, но «Линию Дюранта» мы так им и не отдали… Постоянно наводили авиацию и как зачарованные смотрели на медленно-опускающийся диск Солнца, потому что знали, когда оно зайдёт, война закончится… Почти все духи не воюют после захода солнца. Низкий поклон лётчикам, если бы не они, мы бы не выжили…
Вспоминает командир 2-й группы 1-й роты 154 ооСпН лейтенант Александр Мусиенко:
Вертолеты появились на максимальной высоте полёта. На боевой курс вертолеты заходили почти вертикально и, сделав один-два залпа из пушек или НУРС, снова взмывали на максимальную высоту. Как бы там ни было, но с появлением вертолетов “духи” прекратили интенсивный обстрел наших позиции.
После ухода вертолётов на пополнение боезапаса, "Ласки" стали отходить к основным силам на перевале. Отход производился последовательными группами – от укрытия к укрытию. Прикрывая отход товарищей отсекающим огнём и дымами, погибают двое разведчиков – Александр Буза и Дмитрий Москвинов. "Ласка-2", закрепившись на высоте 2182, заняла оборону. Без угрозы с воздуха духи и "Черные Аисты" даже не старались маскировать свои действия – они группами по 10-12 человек с разных сторон выдвигались к новым позициям "Ласки-2", одновременно корректируя огонь своих миномётов с высоты 2180.
Разведчики "Ласки-2" вели ближний бой до ночи, сдерживая натиск противника – дрогни они, и участь основных сил, находящихся в ущелье Карера была бы предрешена. В ходе неравного боя погибли шестеро спецназовцев. Последним погиб снайпер Александр Подолян, перед этим уничтожив из своей СВД около десятка врагов. Тело погибшего Подоляна так и осталось на передовом рубеже… Раздосадованные духи, не имея возможности подойти ближе, в бессильной ярости всадили в него более двух десятков пуль, а потом долго расстреливали винтовку Подоляна, которая лежала невдалеке.
Ближе к вечеру снова появились "крокодилы" вместе с самолётами прикрытия ПВО МИГ-23 – после того как над полем боя совершили пролёты пакистанские вертолёты "Пума" с полной подвеской ракет не исключалось и появление истребителей ПВО Пакистана.
Вспоминает заместитель командира 335-го отдельного боевого вертолётного полка (аэродром базирования: Джелалабад) подполковник Юрий Владыкин (позывной "Святая инквизиция"):
"С воздуха было видно, что на хребте и за ним шел бой. Стрелкового оружия не было заметно, а вот по дымам были видны работающие ДШК и ЗГУ. Работали они в нескольких местах, но трасс не было видно, только красноватые вспышки выстрелов по обрезу ствола у ЗГУ и характерное — как сварка — у ДШК. Сразу поле боя детально осмотреть было невозможно, и мы стали уточнять, где и кому нужна помощь. С одной из точек в эфир вышел сержант-спецназовец и сообщил: "командир группы ранен, духи озверели, начали нас забрасывать гранатами, прошу помощи, или через несколько минут спасать будет некого" (это была "Ласка-2" — прим. автора).
Я запросил: "Сколько метров от тебя можно работать?" Он ответил: "В 20-30 метрах"… Зная о том, что все разговоры записываются бортовым магнитофоном, я приказал ведомому: "Задачу понял, работать не могу, работать запрещаю, повторяй мои маневры…", — фактически сделав запись для прокурора! Мы снизились на высоту 150-200 м над горами. Самый высокий гребень был выше нас. Тяжело было решиться на открытие огня, т.к. была велика вероятность попадания по своим. Стали работать из пушек, бьющих наиболее точно. Стреляли с минимальной дистанции. Умом понимал, что даже если попадем по своим, душманов отгоним. Под шквалом огня духи вынуждены были начать отход. Когда расстояние между дувалами и противником увеличилось до 150-200 метров, мы дали залпы НУРСами. По радио я передал для КП полка, что в таком-то квадрате спецназ ведет бой, прошу разрешения работать. Как потом узнал, в этот момент на КП было большое замешательство. Все видели, что бой идет за границей…
Прилетели на аэродром в Джелалабад на пополнение боезапаса… А туда уже запросился и сел самолет из Кабула. В числе прочих пассажиров был представитель военной прокуратуры, который сходу запросил проволоку из моего бортового магнитофона. Судя по всему, человек он был знающий, поскольку ухватился за эту деталь. Прослушав переговоры, где речь шла об отказах выполнять задачу, он был удовлетворен и больше ничего не "копал".
…Вскоре поступила команда о поддержке окруженных групп, и я снова полетел в тот район четвертым звеном. На сей раз была войнушка как войнушка. Хорошо постреляли. Всех деталей, творившихся на земле, я не видел. Но кое-какие группы, обозначившие себя дымами, мы хорошо поддержали. Запомнил такой эпизод: духи ослами затаскивали на хребет какое-то тяжелое вооружение, на место уничтоженной огневой, а мы их посбивали со склона. Бой стал понемногу стихать. Обстановка позволила МИ-8 сесть перед границей и забрать группу наших раненых. Через некоторое время обстановка опять накалилась. Против малочисленных групп спецназа, легко вооруженных, из глубины Пакистана стали подтягиваться регулярные войска. Это хорошо было видно с воздуха… Я доложил Бабушкину (командиру 15-ой бригады спецназа ГРУ), что вижу большую колонну автомобилей — около 50 штук. В кузовах — пехота…Ущелье, по которому шли грузовики, упиралось в хребет. Видимость была скверная. Солнце опускалось за горы и слепило глаза.
Комбриг обстановку понял и попросил навести артиллерию. Но "боги войны" стреляли не точно. Потому мы приняли грех на душу и зашли вдоль колонны. Сначала пустили по два ПТУРСа с попаданиями по колонне, а потом отработали со второго захода НУРСами. Стреляли вдоль колонны — это была практически полигонная стрельба. Результат был налицо. Загорелись машины по светлому склону у основания гор. В разные стороны побежали солдаты из подкрепления. По нам ответного огня не было…
А потом был кошмарный сон. Всю ночь мы летали двумя парами. Других пускать не имело смысла, т.к. мы знали ночные ориентиры, чтобы не попасть по своим. Для безопасности, чтобы не столкнуться в воздухе, ведомый всегда был на 300 м выше меня, у моего вертолета были включены только верхние строевые огни. Так с ведомым капитаном Никулиным мы всю ночь и пролетали. Спецназ всю ночь выводил и проверял личный состав…".
Вспоминает командир группы 1-роты 154 ОоСН "Ласка-2" лейтенат Вадим Особенко:
…Так что низкий мой поклон всем летчикам джелалабадского полка, принимавшим участие в той операции, за мудрость и снайперскую работу. Не просто, думаю, комполка полковнику Виталию Целовальнику было принять такое решение “работать” на территории Пакистана но он это сделал…
Противник откатился на территорию Пакистана и последующие двое суток операции активных действий не предпринимал…
30-го марта на территорию укрепрайона с транспортных вертолётов высадился десантно-штурмовой батальон 66-й отдельной мотострелковой бригады. Личный состав ДШБ, с удивлением, сочувствием, и кажется со страхом, смотрел на укрытых окровавленными плащ-палатками погибших спецназовцев и на группу готовящихся к эвакуации раненых, оглохших от многочасового боя, в оборванном и измазанном кровью обмундировании…
Наши войска, уничтожив всё оружие и материальные средства моджахедов и разрушив укрепрайон, полностью выполнили поставленную командованием задачу.
Через агентурный источник было установлено, что моджахеды потеряли убитыми и пропавшими без вести свыше ста человек — “трупы загрузили в три большие грузовика”.
Вечная память разведчикам, погибшим при удержании укрепрайона "Карера":
Старший лейтенант РОЗЫКОВ Холмухад Джураевич;
Младший сержант РАЗЛИВАЕВ Михаил Николаевич;
Ефрейтор КОСИЧКИН Сергей Владимирович;
Рядовой ВЕЛИКИЙ Владимир Михайлович;
Рядовой ЕГОРОВ Александр Васильевич;
Рядовой ПОДОЛЯН Александр Викторович
Рядовой ЭЙНОРИС Виктор Брониславович;
Рядовой ЯКУТА Виталий Владимирович;
Рядовой БУЗА Александр Николаевич
Рядовой МОСКВИНОВ Дмитрий Владимирович.
Все погибшие были отправлены "Черным тюльпаном" в Союз после траурных мероприятий, прошедших на базе отряда. Тела погибших были отмыты их друзьями от грязи и копоти, переодеты в парадную форму, и уложены с цветами на броню БМП. После этого весь личный состав отряда прошел мимо них строевым маршем, отдавая дань памяти погибшим. Такой привилегией в Афганистане негласно обладал только спецназ ГРУ.
А транспортные вертолёты не прилетели к 8-ми утра 29-го марта потому что штаб 40-й армии, узнав о бое на территории Пакистана долго не давал "добро" к применению вертолётов на чужой территории. Положение спас командир 15-й бригады спецназа ГРУ полковник Владимир Бабушкин. Он лично обратился к командованию 335-го ОБВП и взял всю ответственность на себя.
Фотографии погибших спецназовцев можно посмотреть в Книге памяти Афганской войны.
Эпилог
Судьбы участников боя сложились по разному…
Александр Мусиенко – второй командир группы "Ласка-2" – воевал в Афганистане, Таджикистане и Чечне (во вторую кампанию). В Афганистане в течение двух лет командовал группой 1-й роты 154-го ооСпН ГРУ ГШ и был замкомандира роты 334-го ооСпН. В Таджикистане Мусиенко руководил партизанским движением «Народного фронта». В Чечне и Дагестане разрабатывал операции по ликвидации трех полевых командиров из числа самых одиозных и принимал в них самое непосредственное участие. За почти 20 лет военной жизни участвовал более чем в 150 боевых операциях.
Награжден орденами Красной Звезды, «За личное мужество», «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» 3-й степени, «За заслуги перед Отечеством» 4-й степени с мечами и орденом Мужества.
Олег Мартьянов – командир 1-й роты 154 ооСпН -прошёл практически все горячие точки, в которых приходилось участвовать спецназу ГРУ. Декабрь 1994 года — назначен начальником штаба 22 бригады с должности начальника оперативно-планового отдела 67-й бригады в Бердске. Награжден 3-мя боевыми орденами, в 15-й обрСпН был командиром оСпН, потом служил в аппарате ГРУ, был одним из инициаторов создания горных бригад на Юго-западном направлении, уволился из ГРУ в 2006-м в звании полковника. Он один из создателей и первый командир новой структуры в рамках Минобороны — Сил специальных операций.
Характер заместителя 335-го отдельного боевого вертолётного полка Юрия Владыкина сформировался в Бийске, где он прожил всю свою сознательную жизнь до призыва на срочную службу. Ушел в отставку в звании полковника, поселился в Днепропетровске. Скоропостижно скончался в 2000 году от остановки сердца.
Владимир Бабушкин-командир 15 ОБрСпН был за самоуправство, проявленное при спасении спецназовцев, был снят с должности комбрига и отправлен в Союз с понижением… Он рано вышел в отставку и скончался в Воронеже в 2012 после тяжёлой болезни. На доме где он жил, установлена мемориальная доска.
Григорий Быков-Кунарский был одним из самых известных боевых офицеров спецназа ГРУ в Афганистане. Во время войны в Югославии командовал добровольческим славянским диверсионным батальоном, наводя ужас на боснийских мусульман глубокими ночными рейдами вглубь их территории. Но жизнь этого человека оборвалась не на войне… Летом 1995 года, после возращения из Югославии, он был потрясен изменениями, произошедшими на Родине, которую любил, которой служил. В роковой день 6 июля 1995г. он взял охотничье ружье, вышел на лестничную площадку своей московской квартиры и выстрелил себе в голову. Столько раз рисковавший жизнью, столько раз дравшийся за нее, он теперь сам с ней расстался, утратив ее всякий смысл… Шесть дней он писал свое прощальное письмо…Хоронили подполковника Григория Васильевича Быкова на Котляковском кладбище верные ему разведчики-спецназовцы… Остались после него ордена Красного Знамени и Красной Звезды, которыми был награжден легендарный Быков — Кунарский…да ещё добрая память друзей…
Помянем…
Оценил 1 человек
1 кармы