АТК: Райкин – человек года

Либеральная театральная среда вновь заявила о своем желании неограниченой «свободы творчества»:

"Ассоциация театральных критиков подвела итоги 2016 года в номинации "Человек года". Человеком года члены АТК почти единодушно назвали Константина Райкина за смелость и бескомпромиссность в отстаивании свободы творчества".

Нужно напомнить, что общественная полемика была открыта К. Райкиным 24 октября на очередном съезде Союза театральных деятелей России, где режиссер обвинил власть в лицемерии («словами о нравственности, Родине и народе, и патриотизме прикрываются, как правило, очень низкие цели») и применении цензуры. Теперь уже не важно, какова была действительная мотивация руководителя театра «Сатирикон», моментально умолкнувшего после обещаний Минкульта о финансовой помощи. Вопрос действительно важный и значимый, и власть, несмотря на безобразное поведение среды деятелей искусства, проявила готовность обсуждать вопрос цензуры.

Так президент Владимир Путин на заседании Совета по культуре и искусству, прошедшем 2 декабря, вынес предложения о выработке критериев оценки позволенного в искусстве.

«Критерии тонкие. Может, пример неуместен, но вы знаете, что я всю жизнь занимаюсь дзюдо. За что даётся иппон? Бросок должен быть произведён сильно и быстро. Поди разберись! Но есть критерии — и они соблюдаются. Не дай Бог нарушить — судью снимут и никогда не пустят назад».

Определение таких критериев, по словам президента, могли бы регулировать действия чиновников: «Было бы хорошо, если бы вы смогли это сделать, и тогда бы мне было легче останавливать чиновников, которые переходят границы. Таких всегда было достаточно».

На это предложение главы государства деятели искусства за прошедшее время ничего внятного предложить не смогли.

Так композитор Дунаевский считает, что критерии вообще невозможны, наличие таких критериев, по его словам, уже есть – цензура. Вместо них композитор предложил обсудить этические пределы в искусстве:

"Конечно, в искусстве необходимо разнообразие, возможны даже провокационные произведения. Но есть какие-то пределы - пределы стыда, этики. Мы должны руководствоваться этическими соображениями, а не идеологическими".

О невозможности выработки критериев вторит директор Эрмитажа Пиотровский:

"Разработать критерии невозможно, потому что искусство не поддается примитивным критериям. Но можно создать некие органы, которые будут не надзирателями, а теми, кто формирует общественное мнение". 

На роль таких экспертов Пиотровский предлагает все тех же «профессионалов в сфере культуры», которые и разрушают всяческие общественные табу. Здесь Пиотровский уже вторит самому Райкину, провозгласившему, что руководители, критики, художники – это и есть авторитетные носители нравственности. Все это напоминает возгласы каши, нахваливающей самое себя.

Особо рьяные представители либеральных взглядов на предложение президента ответили презрительным «Фи». Так обозреватель радиостанции «Эхо Москвы» Антон Орех в своей статье «Спасите нас от искусства» вообще сравнил попытки со стороны государства урегулировать поднятый вопрос правовым методом с фашизмом. Умудрившись в своей статье плюнуть на всех поборников нравственности, назвав тех религиозными гопниками, Орех выводит всю ту же либеральную сентенцию: «Деятели искусства – они все разные и искусство они понимают по-разному, и никаких общих критериев они никогда не выработают, потому что выработать их невозможно!»

В свете такой неспособности «интеллигенции» продолжить ею же открытую полемику о цензуре, АТК выглядит как баран, заладивший однообразное «Нет – цензуре!». Призывая государство применять по отношению к "акционерам", портящим "произведения искусства", сама интеллигенция желает оставаться вне правового поля. Убедительно обрисовал эту позицию Виталий Третьяк в своей статье "Жаловаться власти на общество - последнее дело для художника". Резюмируя, сегодня можно сказать, что творческая среда, или ее часть, вопреки своему призванию пока что демонстрирует свою косность, деспотичный характер, и интеллектуальное и твореческое бессилие.