ЧТО ПИСАЛ ГОСПОДЬ ИИСУС ХРИСТОС ПЕРСТОМ НА ЗЕМЛЕ?

Приидите сейчас, чтобы присутствовать при величественном зрелище и научиться. Чтобы научиться и понять, чада Божии, Кто источник неизреченной радости, той радости, которой радовались апостолы и мученики Христовы.

Приидите и вы, грешники, ибо это больше всего к вам относится. Приидите к устам, которые вас не осуждают, приидите к деснице, которая вас милует, и пред очи, которые вас оплакивают. Приидите к Царю, все вы, нищие и убогие духом, чтобы Он возвел вас в духовное дворянство, облек вас в царскую багряницу, венчал ваши главы царскими венцами, посадил рядом с Собой за трапезу вместе с ангелами Своими святыми. Приидите и услышите и увидите, как Он, Всемилостивый, поступает с грешниками, чтобы радость осветила ваши сердца.

Однажды утром сидел благой Господь перед храмом в Иерусалиме и многие алчущие души питал Своим сладким учением. И весь народ шел к Нему (Ин.8:1). О вечной радости говорил Господь народу. О вечной радости праведника в вечном небесном отечестве. И народ услаждался божественными словами, словно медом. И горечь многих огорченных, злоба многих озлобленных, таяли, словно снег на солнце. И кто знает, сколько бы продолжался этот прекрасный диалог любви и мира между небом и землей, если бы не случилось нечто неожиданное. Человеколюбивый Мессия не уставал бы учить народ, а боголюбивый народ неутомимо слушал целительную и чудесную Мудрость.

Но случилось нечто ужасное, варварское, жестокое. И это нечто, конечно же, пришло так же, как и сейчас приходит, от книжников и фарисеев. Всегда, когда народ наслаждается миром и гармонией в Боге, тут же появляются книжники и фарисеи, жалкие вожди, чтобы со своим союзником дьяволом нарушить этот мир и внести свою какофонию в божественную гармонию, непонятную и бесполезную для их отупевших и пустых душ.

Что же сделали книжники и фарисеи? Победили какое-то непобедимое войско? Или поймали разбойничьего главаря? Нет. Они притащили несчастную женщину. Грешницу, взятую в прелюбодеянии, тащили с оглушительными криками и, с победоносной гордостью поставив ее перед Христом, сказали: «Учитель! Эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь?» (Ин.8:4–5). Вот как поставили вопрос тайные грешники, ловцы чужих грехов и свои ловко скрывающие. Испуганный народ расступился, давая старейшинам довести до конца свой злой план. Некоторые в страхе разбежались, они не могли вынести этого ужасающего крика после благой беседы Господа, Который говорил о жизни и радости, а эти крикуны призывали к убийству. Господь сеял радость и веселье во всех сердцах и семя всходило из них, как из доброй земли, а народные вожди, били, словно град, по нежным всходам.

Было бы уместно спросить, почему они, как блюстители закона, сами не побили камнями эту женщину, почему они привели ее к Иисусу? Закон Моисея давал им на это право. Вряд ли это была первая женщина грешница, побитая их руками! Или первая кровь, пролитая на их земле! Кого бы это удивило в те времена? Кто бы возмутился? Никто, никто. Совсем никто. Кто сегодня возмутится исполнению смертного приговора над преступником? Закон Моисея ставил плотский грех, грех прелюбодеяния, в ряд преступлений, которые карались смертной казнью. Почему же еврейские начальники привели женщину грешнику к Иисусу? Не ради того, чтобы испросить у Него умягчения приговора или помилования, нет совсем не для этого. Они привели ее, движимые своим адским замыслом, чтобы поймать Господа на нарушении закона и обвинить Его. В своем помрачении они не хотели уменьшить зло, они хотели умножить его. Одним ударом они хотели убить две жизни, женщины грешницы и Христа. Об этом говорит их вопрос – Ты что скажешь?

А Ты что скажешь? Зачем спрашивать Его, если им известен закон Моисея? Евангелист, который повествует об этом событии, объясняет их намерение такими словами: «Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его» (Ин.8:6). Они уже не один раз хотели поднять на него руку, то побить камнями, то убить, но либо Он ускользал из их рук или они боялись народа, который считал Его за пророка. Но сейчас они нашли удобный момент, чтобы осуществить свое желание. Здесь, перед храмом Соломона, в котором хранились скрижали закона под сенью херувимских крыл, здесь перед большим собранием народа Христос должен был высказаться против закона Моисеева, и тогда их цель была бы достигнута. Они бы до смерти забили камнями и Христа и грешницу. Даже скорей забили бы Его, чем грешницу, также как позже, перед Пилатом, требовали освобождения разбойника вместо Господа.

Разве не видите сейчас, какая темная градовая туча нависла над грешницей и над Безгрешным? Все присутствующие ожидали одного из двух, или Господь по милосердию Своему освободит грешницу и этим нарушит закон, или же исполнит закон и скажет – делайте так, как написано в законе и этим нарушит собственную заповедь о прощении и милосердии. В первом случае Он был бы осужден на смертную казнь, во втором же был бы осмеян и посрамлен. Может быть, в этой толпе были и такие, кто, затаив дыхание, ожидали от Иисуса чего-то третьего, великого и неизвестного. Это могли быть те, кто уже присутствовал на прежних испытаниях Христа злобными и скудоумными начальниками. Снова здесь эти же искусители, снова та же клика, которая занималась ловлей грешников в свои сети, снова те же кровожадные, которым кровь пророка слаще крови любого грешника. Ты что скажешь?…Когда искусители поставили вопрос «Ты что скажешь?», наступила полная тишина. Тишина среди народа, среди судьями и грешницей; у нее перехватило дыхание.

Тишина наступает всегда, когда на цирковых аренах укротители заставляют львов и тигров выполнять свои команды, делать все, что они прикажут. Но сейчас перед нами стоит не укротитель диких зверей, а Укротитель людей – призвание, много труднее первого, ибо много труднее укротить одичавших от греха людей, чем диких от природы животных.

Ты что скажешь? Перед белокаменным храмом стоял Тот, Который больше храма. Вся площадь была заполнена людьми, негде было бы упасть яблоку, в полной тишине все взоры устремились на Него. Никто в этой массе народа и думать не мог, что ответ, который Он даст в эту минуту, в этот солнечный день, пред храмом премудрого царя, стоя рядом с несчастным и грешным человеческим существом, которому через несколько минут предстояло быть раздавленным, разорванным на части, превращенным в месиво крови и мяса, никто, повторяю, никто не мог предположить, что Его ответ будет звучать столетиями, станет вечным. Никто не мог подумать, что Его ответ на протяжении 19 веков будут повторять с благоговением, удивлением и радостью в нашем городе, в Константинополе, в Риме, в Лондоне, в Нью-Йорке, в Токио, во всех концах земли. Только Он один знал об этом. Только Он один знал, что в этот час и в этом месте присутствуют не все Его слушатели. Только Он один знал, что Его тогдашний ответ услышат и будут повторять и в нынешнем поколении христиан двадцатого века миллионами человеческих душ. А где те миллионы, миллиарды христиан, которые слышали и повторяли его до нас? Только Он, Всезнающий, знал, что Его тогдашний ответ станет нравственным законом поколениям, племенам и народам до конца времен.

Какое-то мгновение Господь молчал, молча думал, склонившись к земле. Ибо сказано, «не смотрите на своих ненавистников и искусителей». Думал и молчал. Его образ мысли был иным, чем наш. Его размышление было созерцание, созерцание духом. Он созерцал духом сокрытые тайны бытия, тайные предметы, тайны человеческих душ. Возвышенные тайны небес, глубокие тайны земли, далекие тайны времени и пространства. Я верю, что Он в эту минуту видел и нас, собравшихся сегодня в этом храме, чтобы вспомнить и рассказать об этом событии. Когда все увидел, все прозрел, достиг духовным зрением всю историю тварного мира, ответ был готов. Ты что скажешь? Снова подступили к Нему фарисеи, с искаженными от злобы лицами.

Тогда Законодатель нравственности, наклонившись низко, разровнял ладонью пыль и писал перстом на земле. Вот то, третье, неожиданное, удивительное, крайне драматичное. Что писал Господь на земле? Это слишком гадко и отвратительно, чтобы войти в книгу радости. То, что Господь писал нечто страшное, очевидно из внезапного поворота событий. Но если евангелист не хотел донести до нас эти слова, в народном предании мы находим подтверждение им. Из предания мы узнаем, что именно Он писал тогда перстом на земле. Он писал нечто поразительное для старейшин, обличителей грешницы. Он писал перстом их самые тайные беззакония, ибо эти ловцы грешников и судьи чужим явным грехам были весьма искусны в сокрытии грехов собственных. Но тщетно скрывать что-то от очей Того, Кто все видит и прозревает.

Мешулам – похититель церковных сокровищ, – писал Господь перстом по земле;

Ашер совершил прелюбодеяние с женой брата своего;

Шалум – клятвопреступник

Елед ударил отца

Амарнах присвоил имение вдовы

Мерари совершил содомский грех

Иоиль поклонялся идолам

И так обо всех, по порядку писал по земле перст праведного Судии. А те, о ком он писал, склонившись, читали написанное с невыразимым ужасом. Все их искусно скрываемые беззакония, которые нарушали закон Моисея, были известны Ему и вот сейчас перед ними объявлены. Уста их вдруг умолкли. Дерзкие гордецы, гордящиеся своей праведностью, и еще более дерзкие судьи чужой неправедности стояли неподвижно и немо, как столбы в храме. Они дрожали от страха, не смея смотреть друг другу в глаза, о женщине грешнице они уже не помнили. Они думали только о себе и своей смерти. Ни один язык больше не мог произнести это надоедливое и лукавое – Ты что скажешь? Господь не сказал ничего. Он не сказал ничего. Ему было гадко Своим пречистыми устами объявить их грехи. И потому писал по пыли, то, что так грязно, заслуживает написания на грязной пыли. Другая причина, по которой Господь писал в пыли, еще удивительнее. То, что написано на пыли, быстро исчезает, не оставляя следа. А Христос не хотел объявлять их грехи всем и каждому. Ибо, если бы этого хотел, все-таки сказал бы о них перед всем народом, обличил бы их и народ, согласно закону, побил бы их камнями. Но Он – беззлобный Агнец Божий, не желал ни мести ни смерти тем, кто постоянно замышлял Его убить, и кто больше хотел Его смерти, чем себе вечной жизни. Господь только хотел, чтобы они задумались о собственных грехах. Хотел напомнить им, чтобы они под бременем собственных беззаконий не были жестокими судьями чужих; чтобы прокаженные грехом не спешили лечить чужую проказу; чтобы, будучи преступниками, не расталкивали других, чтобы быть им начальниками. Это все, чего хотел Господь. И когда Он закончил писать, он снова разровнял пыль, и написанное исчезло.

После этого великий Господь восклонился и мягко сказал им: Кто из вас без греха, первый брось на нее камень. Как будто кто-то, взяв оружие из рук врагов, сказал: а теперь стреляйте! Несколько минут жестокие судьи женщины грешницы стояли обезоруженные и как обвиняемые перед Судией немо и неподвижно. А благой Спаситель, снова склонился и снова писал что-то на земле. Что Он писал сейчас? Перечислял ли другие сокрытые преступления фарисеев, чтобы заградить им уста? Или же писал, какими должны быть старейшины народа, чтобы пробудить их совесть? Об этом мы не должны спрашивать. Главное, что Он, написав эти слова на песке, трижды попал в цель: первое – бунт, который подняли против Него иудейские начальники, Он обратил в ничто; второе, пробудил в их окаменевших душах умирающую совесть, пусть на мгновение; третье, спас грешницу от смерти. Ибо говорит о них: «Они же, услышав то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди» (Ин. 8:9).

Площадь перед храмом Соломона быстро опустела. Никого не осталось на ней, кроме них, двух, которых старейшины обрекли на смерть – грешницы и Безгрешного. Женщина стояла, Он же сидел, склонившись к земле. Нигде никого, только они. Всюду тишина. Вдруг Господь снова выпрямился, посмотрел вокруг Себя и не видя никого кроме женщины, сказал ей «Где твои обвинители? Никто не осудил тебя?». Господь знал, что никто ее не осудил, но хотел Своим вопросом ободрить женщину, утешить ее сердце и оживить душу, чтобы она яснее услышала и поняла то, что Он скажет ей после этого. Подобно искусному врачу, который сначала подбодрит больного, а потом даст ему лекарство. Никто не осудил тебя? Тогда женщине вернулся дар речи, и она ответила: Никто, Господи. Эти слова произнесло то несчастное существо, которое несколько минут назад не надеялось на то, что еще когда-нибудь что-нибудь сможет выговорить, то существо, которое впервые в жизни, может быть, ощутило истинную радость. До этого эта грешница знала только боль и наслаждение, думая о низшем наслаждении, которое – удел животных. А теперь она испытала радость, которая принадлежит человеку и обществу людей. Наконец благой Господь сказал женщине: «и Я не осуждаю тебя, иди, и впредь не греши». Если волки оставляют свою жертву, то и пастырь не может желать смерти ее. Но следует понимать, что неосуждение Христа значит много больше, чем неосуждение человеческое. Если люди не осуждают твой грех, это значит, что они не назначают тебе наказания за грех, но оставляют тебя один на один с твоим грехом, оставляя его в тебе. А когда не осуждает Господь, это значит, что Он прощает тебя, прощает твой грех и очищает от него твою душу, как от гноя. Потому слова Господа «и Я не осуждаю тебя» значат то же, что и слова «Прощаются тебе грехи твои. Иди, чадо и впредь не греши».

Вот радость несказанная! Вот радость от истины, ибо Господь открыл истину заблудшим. Вот радость от правды, ибо Господь сотворит правду. Вот радость от милости, ибо Господь явил милость. Вот радость от жизни, ибо Господь сохранил жизнь. Все это – Евангелие Христово, все это радостная Весть, одна из страниц Книги Радости.

Если кто-то хочет вкусить этой радости, незнакомой фараону египетскому и кесарю римскому, тот должен перестать грешить. Ибо грех – причина печали и убийца радости. Особенно опасен грех плотской, который совершила женщина-грешница. Что такое плотской грех? Это тот грех, который ставит на службу себе все остальные грехи – клятвопреступление, клевету, воровство, непочитание родителей, убийство, отрицание Бога и, наконец, самоубийство. Совершающий плотские грехи почитает свое тело и не почитает Бога, Создателя тела. Найдется ли на всем свете безумный правитель, который использовал бы самую дорогую колесницу для перевоза мусора? Наше тело – драгоценнейшая колесница, которую создал Господь на земле и из земли для того, чтобы в них путешествовали царские дети, царские души. Кто совершает плотской грех, тот, в безумии своем, употребляет эту драгоценную колесницу для перевоза мусора.

В действительности, плотской грех является безумием. Безумен тот, кто надеется через этот грех обрести радость, ибо именно этот грех влечет за собой безнадежную печаль. С тех пор, как диавол посеял его среди людей, он всегда и навсегда несет погибель, болезнь и смерть. Самый тонкий из всех грехов, в своих последствиях, он страшнее всех. Если перед вами открылись души тех, кто носит в себе этот грех, вы бы ужаснулись. Вы бы увидели такие искалеченные и уродливые души, какими не могут быть и тела. Как оскорбляли бы они своим уродством ваш взгляд! Каким несносным был бы их запах! Да сохранит вас Господь от этого греха, чада Божии, от этой смертоносной печали. А вы, кто согрешил, спешите к ногам пречистого Христа, как та кающаяся грешница, чтобы Он очистил вас от этой проказы, Он, единственный, Который может и хочет. В Нем истина, в Нем правда, в Нем милость, в Нем жизнь. От Него радость исходит, а не от плоти и крови, которые умирают и истлевают, превращаясь в грязь, которой место лишь под землей. Но этой жалкой тленности Создатель даровал честь, чтобы от нее рождались цари и пророки, священники и поэты, мудрецы и простые честные люди. Воистину безумие извратить цель, которую Творец определил для тела. Безумие еще больше унижать то, что достаточно унижено судьбой. Безумие гасить в себе луч божественной целесообразности и возжигать смрадный уголь гадкой страсти. Это безумие, которое производит телесный грех, разрушает брак, убивает любовь, делает малых детей сиротами при живых родителях, сеет раздор между братьями и друзьями, превращает честь в бесчестие, уважение в унижение, подвергает мудрецов насмешкам, повергает сильных, ломает здоровых, умножает больных, переполняет лечебницы для умалишенных, опустошает очаги, распространяет ненависть, наполняет кладбища самоубийцами, обременяет суды, переполняет тюрьмы, развязывает войны, свергает царей, делает мраморные дворцы домами скорби и печали, народ ничтожными лягушками, государства загонами для сатанинского стада. Это безумие не вам предназначено, дети Божии. Оно предназначено отпавшему от Бога диаволу и его стаду. А вам предназначено царское достоинство в бессмертном Царстве Царя Бога. Для вас уготована радость – неизреченная радость, которой радуются ангелы на небесах и святые души на земле.

В Америке есть одно прозрачное озеро, которое индейцы назвали Вода Смеха или Вода Радости. Это озеро очень известно и воспето во многих стихах. Вода в нем никогда не возмущается и никогда и не стоит, но всегда трепещет, трепещет, трепещет, тихо и нежно, как будто смеется. Поэтому индейцы называют его Вода Смеха. В него любит смотреться солнце, в нем яснее видны звезды и луна. Леса вокруг озера в отблесках воды приобретают волшебную красоту. Говорят, что нигде нет сосен и елей прекраснее и нигде птицы не поют веселее, чем на берегах этого озера. Все создания земли и неба, когда склоняются над ним, выглядят светлее, добрее и разумнее, чем есть на самом деле. Говорят, что над этим озером всегда звучит легкий переливистый смех, тихий и удивительный, днем и ночью, зимой и летом. Помню, как стоя на берегу этого озера, мы вдруг испытали внезапную неизъяснимую радость. Кто бы посмотрел на свое отражение в его воде, всегда на его лице появлялась улыбка. Но когда я задумался и представил себе, что может быть в будущем, меня охватила грусть, ибо представилось мне, что эти прекрасные сосны когда-то засохнут и власть смерти и тленность оставят свой отпечаток и здесь. От этой мысли печаль снова проникла в мое сердце. Но мы знаем, дети Божии, другое озеро, Которое называется Вода Жизни. Никогда не увянет то, что растет на берегах его. Никогда не состарится и не умрет тот, кто пьет воду его. Будет чист и светел каждый, кто умоется его водой. Каждый, кто склонится над ним, увидит себя бессмертным ангелом, а не смертным человеком. Увидит в его отражении все творение неизреченно прекрасным, как ни одна сказка не могла описать. Это неиссякаемое озеро Воды Живой есть Тот безгрешный Спаситель Господь Иисус Христос, Который писал перстом на земле и спас жизнь грешницы. Тогда звал Он людей, взывая: «Кто будет пить воду, которую Я дам ему, не будет жаждать вовек» (Ин 4:13). И ныне зовет Он с престола небесной славы, зовет и призывает всех, кто имеет уши: Кто будет пить воду, которую Я дам ему, не будет жаждать вовек». Блаженны вы, чада царские, когда оставляете мутные воды, воды печали и смерти, которые пьют грешники и отравляются и умирают духовно, прежде чем умрут физически. Блаженны вы, если припадает к этому вечному озеру Воды Жизни, чтобы пить из Него и в этом и в ином мирах. В нем сияет улыбка вечной радости и свет вечной жизни. Из Него выпадают четыре реки радости и питают всю вселенную видимую и невидимую. Одна река зовется Радость Истины, другая – Радость Правды, третья – Радость Милости, четвертая – Радость Жизни. Этот вечный источник вечной истины, вечной правды, вечной милости и вечной жизни – Сам наш Господь Спаситель Иисус Христос, дарующий радость, Которому подобает слава с Отцом и Духом Святым на небеси и на земли ныне и во веки.

Святитель Николай (Велимирович),