Если вы сломали хорошую и ценную, полезную и функциональную машину то это очень плохо. Вы нанесли большие убытки людям. Но гораздо хуже, если вы сломали саму возможность машиностроения. Когда сломан не только конкретный механизм, каким бы дорогим и полезным он ни был, всё же подлежащий ремонту. А сломана сама идея что-то механизировать, сама возможность построить машину. «Перестройка» в СССР начиналась (все же помнят!) как желание хорошо живущих людей жить ещё лучше. Вопреки печальной поговорке «от добра добра не ищут», справедливо полагая её плодом отчаявшихся умов, люди искали от добра добра. Их проблемы не были смертельными, невыносимыми, непреодолимыми – но людям всё равно хотелось избавиться от проблем.
По-человечески это очень понятно, и памятника очередям за колбасой никто ставить не собирается. В отличие от памятника твёрдым, доступным, снижающимся ценам!
Иначе говоря, произошла дьявольская и чудовищная подмена идеи в пути. Первоначальная идея была:
-Мы живём хорошо, но хотим жить ещё лучше;
Её подменили на:
-Чем хуже вы живёте, тем мы (?!) эффективнее.
«Перестройка» могла бы рассуждать о том, что 60 лет выхода на пенсию и 8-часовой рабочий день – это слишком много в условиях развития орудий труда, в эпоху механизации, автоматизации, роботизации, снижении потребности в рабочих руках, замены машинами чёрного, нетворческого, механического труда. В самом деле, мы же развиваемся, а раз так, то почему бы не сделать из 60 лет 55 (и 50 для женщин), из 8 часов 7 или 6, чтобы больше времени уделять воспитанию детей, из месяца отпуска – квартал отпуска и т.п.?
Мы хорошо живём (выходим на пенсию в 60 лет), но мы хотели бы жить лучше (выходить в 50). Это мысли психически здоровых людей, которые ставят разумные цели и ищут разумные средства их достичь. Если не сегодня – то завтра.
Идея инфернальных реформ, начатых Е.Гайдаром и продолжаемых доныне – «чем хуже вы живёте, тем мы эффективнее». То есть больные умы ставят патологические цели – ухудшить людям жизнь, и находят средства для именно для этой, параноидально-садистской цели. О каком развитии и куда, в какую сторону, может говорить страна, у которой пенсионный порог стал на годы выше, чем в прошлом веке?! Что это за «прогресс» такой, от которого быт не налаживается, а наоборот, разрушается, деградирует?
Получается скопище социопатов, которые живут плохо, но стремятся всеми своими действиями жить ещё хуже. В наиболее яркой форме это представлено в идеологии пост-советских бантустанов, подобных индейским резервациям.
Например, идея украинизма - изначально, тотально и подчёркнуто вторичная, эпигонская. Это достойная лишь обезьян идея подражания, замкнутая в комплексе собственной второсортности. Она делима на две половины:
-Не хотим жить, как в России
-Хотим жить, как в Европе
Ни утвердительная, ни отрицающая часть этой идеи не содержит в себе НИЧЕГО СОБСТВЕННОГО. Нетрудно заметить тому, кто ещё не совсем потерял голову, что и Россия, и Европа существуют сами по себе, как самостоятельные сущности. Украинизм же, как продукт дегенеративной мысли, вне подражательства вообще не имеет никакого содержания. Весь он соткан из отрицания чужой жизни и вожделении чужой жизни. При этом он, похоже, и не догадывается, что у подлинных (а не фальшивых, как Украина) исторических образований есть какая-то собственная жизнь, и хоть в чём-то – собственный предмет.
Чему уподобить такую идею? Разве что слюнявому мечтанию бомжа на помойке – как хорошо было бы попасть в топ-менеджеры «Газпрома», при том, что никаких возможностей (связей, образования, целесообразности) ему туда попасть не было и нет. Человек подменяет реальность своего положения в жизни на фантом выдуманного положения, где вместо него живёт кто-то совсем другой, с совершенно другими возможностями и положением.
Если европейский уровень жизни целиком сложился БЕЗ какой-то Украины или Уганды, то зачем ему нужна приставка в виде Украины или Уганды? Ведь дать она ничего не может – рассчитывает только брать, вожделеет роли не соавтора проекта, а халявщика сверх штатов проекта!
Когда мечта халявщиков становится патологической одержимостью – они уже не видят противоречия между целью и средствами. Они не задумываются, что к хорошей жизни можно прийти только ежедневными улучшениями в жизни, а ежедневные ухудшения быта – путь в обратную от хорошей жизни сторону. С бесноватым фанатизмом они крушат всё вокруг себя, требуют снова и снова ухудшать жизнь людей – ради какой-то мифической «эффективности» непонятно кого и непонятно в чём.
+++
Российская власть, произведя бессмысленную и беспощадную «пенсионную реформу», фактически подорвала (как и многим другим) возможности диалога с разумной частью собственного общества. Среди множества безумных реформ, пенсионная отличается особенно подчёркнутым характером безумия, словно бы её создатели задались целью иллюстрировать патологии сознания для какого-нибудь медицинского издания.
Для любого разумного человека смена 60 на 65 – это крупным шрифтом напечатанное на лозунге «2х2 = 5». Понимаете, средствами разума это иначе не считывается! Нужно окончательно свихнуться, чтобы отменять социальные завоевания прошлого (!) века, и думать, что идёшь вперёд.
Одна из аксиом цивилизации и прогресса – в том, что новый век не может быть хуже предыдущего. А в «пенсионной реформе» предлагается не просто ухудшение, но и явно, ярко выраженное математическое ухудшение, про которое не скажут демагоги, что «о вкусах не спорят». Тут же не дело вкуса, а цифры, которые нельзя толковать двояко!
Если новый век хуже предыдущего – то это, ребята, однозначно, регресс и катастрофа цивилизации. Враги российской власти получили на руки неопровержимый симптом её цивилизационного одичания. Таких симптомов много, но этот – самый выразительный, потому и используется чаще других.
У российской власти имеется пусть небольшой, но шанс «вырулить» из болота внеисторичности на шоссе истории: признать преступной саму идею ельцинских реформ, пусть даже с амнистией их участников. Не столько возмездие и месть важны, сколько понимание, что мы идём в прямо противоположную светлому будущему сторону!
Да, люди проводившие эту идею – циничные преступники, но прежде всего сама идея преступна. Люди уничтожили машину: советскую машину снабжения и распределения, на порядок более справедливую, чем нынешняя. Но это конкретная машина, трактор, скажем так.
А идея ельцинизма – глубже и страшнее: уничтожить не только конкретную машину человеческого бытового счастья, но и саму возможность машиностроения в этом направлении! Машины бытового счастья не только нет «сейчас вот», но её, якобы, и быть не может! Поэтому удел всех людей всех поколений – жрать и терзать друг друга, уничтожать друг друга в войне «всех против всех», а чем больше населения на земле – тем ожесточённее это делать. И делать это не с мечами средневековья, а с ядерным оружием, с удушливыми газами, бактериологическими арсеналами и прочими «прелестями» ХХ века!
В мире мечей и стрел, рыцарских замков – идея постоянного и насильственного (не согласуемого с жертвой) перераспределения материальных благ вела к ограниченному смертоубийству. Но идея постоянной межчеловеческой и международной конкуренции с ядерным, химическим, бактериологическим оружием – понимаете ли вы, к чему в итоге приведёт?! Даже не важно, у кого первого, проигрывающего, сдадут нервы – важнее то, что у кого-то они сдадут однажды непременно…
Ельцинизм на базовом идейном уровне подобен оправданию тигра (вообще хищника), который прыгнул на туриста и загрыз его, насыщая себя. В ход идут аргументы, дискредитирующие туриста: мол, он был лентяй, пьяница, неправильно жил, попёрся не в ту сторону, неизвестно зачем, и вообще – в юности служил в НКВД… То есть хищника пытаются оправдывать через личные недостатки (реальные или мнимые) растерзанных им жертв! Но при такой апологетики хищника никуда не уйти от факта: жертвой оправданного хищника может завтра стать любой. В том числе и тот, кто активно расхваливал и оправдывал алчного зверя – потому что зверь хочет мяса и носителей мяса по уровню дружелюбия к нему не различает!
+++
Если бы российская власть встала на путь, пусть медленной, половинчатой, осторожной, но ресоветизации! Если бы она встала на путь пусть глухой и скрытной, но последовательной деельцинизации (которая нужна как воздух)! Тогда был бы возможен выход из тупика, из той ловушки, в которую попало в 1991 году всё человечество.
Но если власть в РФ снова и снова будет напоминать, что она – преемница ельцинизма, «верная ученица и продолжательница» хищников 90-х, тогда обречена и она – и культура с цивилизацией. Её, власть, не слишком жалко, но как быть с культурным наследием 5 тыс лет?
Понимают ли апологеты рынка, что рыночная экономика так или иначе, явно или косвенно, но избавиться от оплаты всего, что не приносит немедленную, сиюминутную прибыль? Того, что не даёт буквально к вечеру моментальный эффект личного обогащения вкладчика? И за пределами моментальной коммерции не выживет ничего, как, собственно, ничего, кроме алчной погони за пищей, не выживает в мире животных, не осмысляющих, не имеющих и не передающих никакого опыта (кроме низших инстинктов)?
Историк может сказать, что конкретно-историческое общество, советское общество 80-х, имело тогда хорошие шансы пойти не вниз, а вверх, избрать иной путь, не регресса, а прогресса, и т.п. Но того общества давно нет. И потому говорят о нём историки.
Куда важнее вопрос: а может ли вообще общество пойти вверх, а не вниз? Существует ли прогресс, реализующий нормы справедливости на практике (справедливость существует в уме, как идея, прогресс – воплощение идеи в окружающей среде)? Или же прогресс – миф, а человек рождается с единственной целью: научится стать умелым каннибалом?
Мы не говорим о Помпеях советского общества, погребённого пеплом извержения «перестройки»; им пусть занимаются археологи. Мы говорим про общество «вообще», о том, что тучи пепла «перестроечного» супервулкана закрыли Солнце, убили и флору и фауну на «планете Прогресса». Без деельцинизации человечеству вообще некуда двигаться, потому что ключевая идея ельцинизма (гайдаровщины) – чем хуже, тем лучше.
В этой патологической идее «реформ» реформы существуют только в качестве:
-Необходимых
-Непопулярных.
Реформаторы рождены и призваны снова и снова ухудшать людям жизнь – вопреки воплям и стонам этих самых людей, ломая и преодолевая их сопротивление. За тридцать лет (!!!) эти патологические садисты «чикагской школы» так и не смогли придумать ни одной ПОПУЛЯРНОЙ реформы – то есть такой, после которой люди бы радовались, а не рыдали! И это о многом говорит.
Апологетика хищника, который без всяких абстрактных идей, просто ради насыщения своей кровожадности, сперва караулит, а потом терзает очередную жертву – вот идея приватизации, идея «обогащения избранных». Но она никоим образом не совместима ни с прогрессом, ни с цивилизацией, ни с миром, ни со справедливостью. «Справедливость» для людоеда – это когда он хорошо покушал сегодня. И такой «справедливости» он ждёт от жизни и завтра, и вообще на все дни…
+++
В этой точке апологетики хищника и организации бесперебойного людоедства (сперва экономического, а потом и буквального) мы сталкиваемся с украинизмом, как крайней формой умственной и нравственной деградации человеческой личности. По части консервации и реанимации всего дикого, отжившего, архаичного, всего животного и примитивного в людях и их отношениях – украинизм сегодня чемпион с отрывом. Он повернул вспять процессы этногенеза, разбивая нацию обратно на племена, подобные индейским (и истребляемым, как индейские). Он повернул вспять религию, вернувшись к самым диким и первобытным формам язычества, «народной веры», идолам и фаллическим фетишам. Он уничтожил науку и культуру, индустрию и все перспективные формы хозяйствования, вернув быт к набегам вооружённых дикарей за поживой.
Задача сперва немецкого, а потом американского эксперимента на территории Украины – путём разрушения мышления людей создать экспериментальных недочеловеков.
Ещё до второй мировой войны К.Чапек предсказал, что производство недочеловеков-рабов, чьи умственные и духовные качества будут уже непреодолимо ниже уровня их хозяев – становится главной потребностью мирового капитализма. Полноценное развитие мышления и личности становится для капитализма главной угрозой, ему необходимо изыскать «геном питекантропа», создать обезьяночеловека для заселения нижних этажей кастовой иерархии.
Нужно неполноценное, недочеловеческое существо, которое не только решить вопрос о равенстве, но даже и просто поставить его перед собой было бы неспособно. Такое существо может управляться, как животное в дрессировке – кнутом и кусочками сахара, видя в дрессировщике не истязателя, а «бога» (может, и «злого бога» - главное, что недосягаемого уму существа).
Только питекантроп мог бы навеки решить проблему претензий обделённых к привилегированным. Понятен и путь, по которому производят недочеловеков: предельная функциональная узость, предельное подавление абстрактного (способного к обобщениям) мышления, сознательная (а отчасти и компенсационная[1]) гиперболизация животных, скотских потребностей и инстинктов, всесторонний зоологизм (звериность) и стремлений, и поступков недочеловека.
Современные неофрейдисты разных школ исходят из того, что всякая высшая умственная деятельность – есть итог подавления низших позывов. Человек, якобы, сочиняет романы только потому, что ему не дали переспать с понравившейся самкой, выдумывает философию потому, что ему запретили насрать в неположенном месте (а ему очень хотелось, и тяжело было бежать до удалённого сортира), человек создаёт симфонии – потому что недополучает в рационе мяса или морепродуктов. И т.п.
Эти новомодные теории так или иначе, но сводятся к тому, что умственное развитие личности – не её внутренняя потребность, а увечье, наносимое навязчивой культурой извне. И если к человеку не приставать с культурным развитием – то он и не захочет никакого культурного развития. Если не приучать его к горшку с детства, попрёками и даже шлепками – то он так и будет срать, где ему приспичило, а главное – будет совершенно, незамутённо счастливым, навалив в штаны!
При этом теория о том, что культура и наука, образование – такая же привилегия верхушки, как деньги и дворцы – быстро уступает теории о том, что культура вообще не нужна. Никому. Даже высшим классам.
Если модерн ограждал от культуры низшие слои населения[2] (оберегая их неокрепшие умы от «ненужных» в их положении мыслей[3]), то современный глобализм «демократизирует скотство», превращает элиты в таких же обезьянолюдей, в каких сперва думали превратить только низшие классы!
Так война конкретно с СССР – превратилась (отчасти незаметно для своих стратегов) в войну вообще с культурой и вообще с цивилизацией[4].
[1] Если человек теряет высшую умственную деятельность, то его психические ресурсы высвобождаются для низших мотиваций, высвободившееся пространство заполняется идущими снизу позывами и похотями, как вакуум расширяющимися газами.
[2] Яркий пример - циркуляр «О сокращении гимназического образования», прозванный «циркуляром о кухаркиных детях» 18 (30) июня 1887 года российским министром просвещения И. Д. Деляновым. Циркуляр рекомендовал директорам гимназий и прогимназий при приёме детей в учебные заведения учитывать возможности лиц, на попечении которых эти дети находятся, обеспечивать необходимые условия для такого обучения; таким образом «гимназии и прогимназии освободятся от поступления в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одарённых гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию».
Он был составлен на совещании министров внутренних дел, государственных имуществ, управляющего министерством финансов и обер-прокурора святейшего синода Российской империи и опирался на воззрения К. П. Победоносцева о необходимости «остудить» российское общество, ограничив передвижение из «неблагородных» слоёв населения в разночинцы и студенты, основную движущую силу революционного подъёма предшествующих лет.
[3] Например, телесные наказания в элитных школах для английских лордов были отменены на много лет позже, чем в общеобразовательных, для народа (только в 80-х годах ХХ века). Маленьких рабочих не пороли за неуспеваемость, потому что им и не нужно быть успевающими учениками. А маленьких лордов пороли, и порой жестоко – потому что они нужны были своим родителям только успевающими во всех науках.
[4] Цивилизация – это антропогенный ландшафт, то есть искусственная среда обитания. Она требует искусственно воспроизведённого Хранителя. А искусственный человек не может возникнуть естественным путём, без воспитательного насилия над формирующейся личностью. Естественным путём может возникнуть только животное: оно делает не то, что «задали», а то, чего хочет, и так, в естественных играх, волчата вырастают во взрослых волков. А человечки во взрослых человеков так вырасти не могут! Вне культивации побеждают сорняки – всегда и везде. Наиболее полезные человеку виды растений и животных – наиболее уязвимы в естественной дикой среде. Когда либерализм ставит добровольность выбора и плюрализм мнений во главу угла – он формирует из человека животное.
Николай ВЫХИН, специально для «ЭМ»; 8 июля 2019
Оценили 42 человека
80 кармы