Сам я не видел, врать не будут. Но, шитман пересказал

Кабинет Мюллера

Штирлиц вальяжно сидит у столу и шолкает сэмки

Мюллер: Штирлиц. Шоб я так жил, как вы тут сидите и врете.

Штирлиц: А оно мене надо, вот таких вот разговоров, Мюллер? Шоб да, так нет. Хотите мене закрыть за железную дверь? Так я за ней и живу. Я умираю на этой работе сто раз на дню. Я делаю третий рейх и мне же вот такое вот спасибо.

Мюллер: Штирлиц, ви жэ знаете, шо я люблю вас как родного. Но, шо ви скажите за отпечатки пальцев на чумадане радистки Кэт?

Штирлиц нервно подхихикивает

Штирлиц: ви будите смеяться с моей истории, Мюллер. Но, если ви хочите правды, то это она.

Мюллер тяжело вздыхает

Мюллер: Я с вам умну, Штирлиц. Ладно, бог с ней, с этой правдой. Дайте мене шо–нибудь, во шо не стыдно было бы поверить.

Штирлиц перестает шолкать сэмки и неврно встает, нагибаясь к столу Мюллера

Штирлиц: Иду по Блюман штрассе. Картина маслом.

Присаживается на край стола.

Штирлиц: Какой–то босяк повадился бросать с самолета бомбы на жилой дом. Могли пострадать люди. Они пострадали. Вчера у них были квартиры, а сегодня недоумение, чумазые дети и немного вещей. Горит сажа, рыдают младенцы. И мадам, на секундочку, умирает. Потому что у них в руках такая тяжесть, шо биндюжник не подымет. Я таки взялся за ейный чумадан. И шо ви думаете? Не пОднял.

Мюллер встает из–за стола

Мюллер: Ладно–ладно, Штирлиц. Успокойтесь. Это лучше, чем история про крокодила, которого ви задушили, а потом, какой–то поц, возьми и сделай из него чумодан, не стеря ваших отпечатков.

В кабинет входит Гитлер.

Штирлиц и Мюллер замечают его не сразу.

Штирлиц: Ба! Какие люди?! Наше вам с кисточкой.

Мюллер и Штирлиц кидают зигу

Гитлер (отмахиваясь): Ой, я вас умоляю.

За Гитлером в кабинет входит Пастер Шлак, но на него никто не обращает внимание. Патер подходит к сейфу Мюллера и что–то начинает там искать.

Гитлер берет сэмки у Штирлица.

Гитлер: Штирлиц, мене есть шо сказать вам за вашего Пастера. Этот шлимазл устроился в наших казематах как у себя дома. Пытки прогуливает, на допросы не ходит.

Пастер достает из сейфа папку с документами. Гитлер их небрежно вырывает из рук пастера.

Гитлер: Какой нам навар с этого босяка?

Штирлиц: Он полезный свидетель. Он знает за подполье.

Гитлер (нервно): это хорошо, шо он знает за подполья. Почему ми не знаем за подполья? Он же молчит, как Чарли Чаплин

Пастер делает вид, что говорят не о нем, но при этом не уходит.

Гитлер (поворачиваясь к Пастеру): И это не смешно.

Штирлиц: Да, Пастер говорит мало, но говорит смачно. Спросите Мюллера.

Мюллер, сидевший до этого за столом, соскакивает.

Мюллер: Патер это же человек, которых нет и скоро совсем не будет. Я вам не скажу за весь Берлин, но, на Александр плац каждый скажет: Пастер — полуфриц. Всегда имеет пару умных слов.

Гитлер нервно сплевывает сэмки.

Гитлер: Шо ви говорите?! Полуфриц и полу кто?

Пастер: Ой, гидня! Да не верещите ви мене нервы.

Хватает папку со стола, которую ранее у него отобрал Гитлер.

Пастер: Мене и так есть куда их потратить.

Гитлер: Послушайте. С ним невозможно иметь дело. У него много ума и мало совести. Он берет документа на посмотреть, а потом у нас хохот и издевательства от иностранных разведок.

Гитлер нервно отбирает паку у Пастера и кидает на стол Мюллеру.

Гитлер: тут вам не библиотэка. Эти документы имеют цену.

Штирлиц (утомленно): Ади, ну никто ж не говорит шоб за даром. Назовите разумную цену и ми з вами договоримся.

Штирлиц берет папку со стола, открывает ее и всматривается.

Штирлиц: Вот к примеру. Во шо мне встанет план БарборасА?

Гитлер выходи из себя. Выхватывает папку и нервно трясет руками

Гитлер (срываясь на крик): БарбарОса!!! Эти документы не имеют цены!

Успокоившись, Гитлер протягивает папку Штирлицу.

Гитлер: Но, для вас, Штирлиц, пять тысяч.

Штирлиц: Этим вы делаете мне больно.

Гитлер изображает саркастическую боль в лице. Смеется

Гитлер: Это гестапо. Больно — это наша профэссия.

Штирлиц: Хорошо–хорошо. Две и папочку я оставлю у себя.

Гитлер: Ой, не смешите диктатора. У мене и так хуба треснутая. Три! И вас Пастер больше не питается в нашей столовой.

Штирлиц: Хорошо, договорились.

Штирлиц кидает зигу Гитлеру. Гитлер хлопает Штирлица по ладони.

Гитлер довольный уходит из кабинета, насвистывая "Я вам не скажу за всю Одессу",

(Конец у первой серии)