В ночь с 21 на 22 июня 1941 года в войска ушла знаменитая директива №1, приказывающая привести войска в боевую готовность. На протяжении долгого времени вокруг нее велись отчаянные споры. Кто-то утверждает, что войска ее вполне получили и даже выполнили. Другие - что гениальный Сталин отдал приказ о приведении в боевую готовность раньше, но злые генералы его приказ тихонько спрятали под подушку. Третьи, напротив, утверждают, что директива безнадежно опоздала, и отсюда и начались все беды РККА. Вот отправь глупый Сталин директиву на час раньше - и все было бы замечательно. А если бы на два часа раньше, то красноармейцы еще и свежие подворотнички успели пришить.
А что в реальности могла изменить эта директива - фактически, первый приказ войны? Было ли что-то такое, что Сталин мог и должен был сделать и предвидеть - но не сделал?
Уже не раз было сказано, что армия СССР по состоянию на 22 июня 1941 была далека от завершения мобилизации. Попросту говоря, добрая половина армии - вовсе не в армии. Люди сидят по домам, ходят на работу, занимаются всякими общественно полезными делами... Ну или пьянствуют и безобразничают, это уж кто как воспитан. Важно, что они сначала должны получить повестку, прибыть на распределительный пункт, оттуда направиться в места сосредоточения. Да и грузовики и тракторы, которым предстоит возить солдат, боезапас, провиант, тягать орудия и далее по списку - не в войсках, а в колхозах. Точнее, разумеется, в машинно-тракторных станциях, но это ничего не меняет. Войскам эту технику еще предстоит отобрать у колхозников. Нам сегодня подобное положение дел кажется дикостью - слишком уж мы привыкли к здоровенным армейским "Уралам", "Камазам" и прочему добру, которое в любой момент к услугам вооруженных сил. В 1941 о подобной роскоши армия могла только мечтать.
Итак, армия неотмобилизована. Но является ли это единственной проблемой? Можно даже сформулировать вопрос чуть скандальнее - является ли это главной проблемой?
Что было видно из кремлевских окон?
До мая 1941 года война скорее казалась чем-то отдаленным. Группа Ровеля выполняла разведывательные полеты над СССР, на границе стояли какие-то немецкие войска, но они занимались обустройством позиций и, в общем, активно делали вид, что готовятся защищаться, если вдруг Советский Союз нападет на любимый фатерлянд, пока главные силы заняты разборками с Англией. Что и говорить, для советского руководства, не собиравшегося никуда нападать (какую бы ахинею ни мололи персонажи с отбитыми пропагандой мозгами), такое положение дел - словно елей.
В мае 1941 года в генеральном штабе начинаются странные шевеления. Под руководством Жукова разрабатываются скандально знаменитые "соображения к плану стратегического развертывания Красной армии", подразумевающие превентивный удар по разворачивающейся против СССР немецкой армии. Некоторые провозглашают документ чуть ли не доказательством агрессивных советских планов, но по факту, он мне кажется очень странным. Дело в том, что проходящее в документе предложение упредить германскую армию в развертывании совершенно нереализуемо - и едва ли Жуков этого не понимал. Советскому Союзу потребуется никак не меньше месяца на приведение армии в готовое к войне состояние - куда меньше, чем немцам. И уж тем более от них приготовления скрыть невозможно. Но в таком случае - какой вообще смысл в данном документе? Честно говоря, у меня на этот вопрос ответа нет - разве что предположить, что документ преследовал какие-то дополнительные цели скорее внутриполитического свойства.
По состоянию на 1 июня разведка докладывает, что распределение Вермахта между СССР и Англией практически равномерно (120-122 дивизии на границе СССР; 122-126 - задействованы против Англии).
Нельзя сказать, что Советский Союз вообще никак не готовится к возможной войне. Отдельные дивизии перебрасываются поближе к западной границе, численность армии незначительно увеличивается - но едва ли кто-то был готов 1 июня 1941 года однозначно утверждать, что Германия уже в этом месяце нападет на СССР.
И вот как раз примерно в эти же дни где-то в Берлине словно дернули огромный рычаг - и железнодорожная система Рейха заработала на полную катушку. Войска потоком рванули на восточный фронт. Последними подходили главные ударные силы - моторизованные соединения.
10 июня разведка сообщает дату нападения - 22 июня 1941 года. Передаются кодовые сигналы к началу либо откладыванию наступления. Справедливости ради - это не первая и даже не вторая дата, названная разведкой, и до этого ее прогнозы вовсе не отличались точностью. Так что в глазах Сталина разведслужба очень серьезно себя скомпрометировала. 14 июня ТАСС публикует сообщение, в котором, фактически, Германии предлагаются переговоры. Со стороны Рейха в ответ - гробовая тишина. И лишь где-то в этот момент в СССР начинают лихорадочно готовиться к войне. 17 июня Вермахт достигает полного состояния готовности к началу войны.
РККА: армия, разорванная на части.
На границе с Германией было создано три особых военных округа - Прибалтийский, Западный и Киевский. В каждом из них часть войск стояла непосредственно на границе, а часть - в глубине округов, на расстоянии, исключающем возможность оперативно прийти на помощь пограничным армиям. Также значительная часть РККА находилась в глубинных округах - пространстве от Москвы до Забайкалья и от Крайнего Севера до Закавказья.
Несколько раз мне доводилось натыкаться на странных персонажей, которые на полном серьезе несут пропаганду сильно геббельсовского разлива, мол, Германия напала потому, что СССР создал на западе какую-то головокружительной сокрушительности группировку. А что в реальности? Вот так выглядело положение дел в Западном особом военном округе.
Каждая дивизия вынуждена прикрывать полосу протяженностью в 20-30 километров. Это примерно в десять раз превышает длину полосы, на которой должна наступать стрелковая дивизия. Можно ли при таком положении дел наступать - вопрос чисто риторический. При такой растянутости дивизия не способна не то что наступать - она и обороняться не сможет. Теоретические советские наставления допускают, что в каком-то совсем особенном случае стрелковая дивизия может держать фронт протяженностью в двадцать километров... Но в реальности подобная оборона возможна лишь в одном случае - если противник вообще не собирается наступать. Реальный максимум возможностей полноценной стрелковой дивизии - 10 километров. Кадрированная дивизия, насчитывающая чуть более половины своего состава, растянутая на расстояние втрое превышающее ее потолок, абсолютно беспомощна.
Начало понятной вам катастрофы - дело пары дней.
Вообще-то, этими слова В.И. Тупиков охарактеризовал положение дел войск под Киевом в сентябре 1941 года, но, мне кажется, они идеально подходят к дате 22 июня.
Как нетрудно заметить, в среднем на одну советскую дивизию приходится по три немецких. Банальная военная логика велит создавать численное превосходство на направлениях главного удара. Но в нашем случае никакими главными ударами не пахнет. В среднем по линии фронта на советскую дивизию численностью примерно в 9 тысяч человек приходится три немецкие дивизии численностью порядка 16 тыс. человек каждая. Вот такое незамысловатое соотношение сил. А на направлениях ударов танковых групп соотношение сил было таким, что в самом удачном для РККА случае на пути танковой группы численностью в 200 тысяч человек и под тысячу танков оказывался стрелковый батальон, в котором если есть тысяча человек, то это очень хорошо. При совсем уж заоблачном везении к нему прилагалась еще и батарея из шести сорокапяток. Это не соотношение сил, это издевательство.
Конечно, на этот батальон рушилась не вся танковая группа, а "всего-то" соединение масштаба танковой дивизии. Стоит ли говорить, что на финальный результат такое "улучшение" влияло чуть менее, чем никак?
Попробуйте поставить себя на место комдива какой-нибудь стрелковой дивизии, растянутой на 30 километров. Есть шоссе, на которое ввиду очевидной танковой опасности поставлен аж целый стрелковый батальон, в котором если есть тысяча человек, то это хорошо. Возможно, там же находится батарея противотанковых сорокапяток. И вот по этому шоссе едет танковая группа Гудериана, а у вас еще один стрелковый батальон в резерве. Если сильно повезет.
И, естественно, того самого "везения", про которое я регулярно пишу, 22 июня не было. Было отсутствие связи и полная неразбериха, в которой очередной замолчавший батальон на очередном шоссе проходил абсолютной текучкой - таких батальонов тем утром было по всей линии фронта сотни.
В результате комфронта Павлов отправил свой главный резерв - 6-й мех.корпус - в никуда и вслепую, без смысла и толку таранить две пехотные дивизии, которые за пару дней разобрали его на запчасти.
Его потом современные фанаты Сталина запишут в предатели. Но при таком положении дел ставьте вместо Павлова хоть Жукова, хоть Наполеона - в этой безнадежной кромешности роль командующего не сыграет никакой роли.
А танковые группы, снеся со своего пути абсолютно беспомощные заслоны, пошли в сторону Минска. У них на пути, если посмотреть карту, отдельными островками краснеют советские дивизии, застигнутые на марше. Даже если предположить, что они были сразу же, немедленно подняты по тревоге по получении директивы - тем, кого громят на границе они не помогут никак. Все, на что их хватит - собраться и выступить на запад. Хорошая скорость стрелковой дивизии - 20 километров в день. Они и половины пути пройти не успеют, а в них из ниоткуда врежется прущая вперед танковая группа - с абсолютно тем же результатом и с тем же численным превосходством, когда на одну дивизию приходится два-три моторизованных корпуса.
Строго говоря, даже если мы вдруг при помощи волшебной палочки превратим все дивизии в отмобилизованные целиком и полностью - это едва ли что-то кардинально изменит. Все те же 30 километров на дивизию, все тот же стрелковый батальон и батарея сорокапяток на пути танковой группы.
Главная ошибка Сталина.
В прошлом посте я уже сказал, что считаю самой роковой ошибкой Сталина отказ от союза с Рейхом, но это - мои фантазии, которые ни подтвердить, ни опровергнуть без машины времени совершенно невозможно. Если же говорить о реальных ошибках, то неизбежно следует назвать абсолютную и полную неготовность СССР к стратегической внезапности.
Сталин встал во главе страны, чья армия в силу непреодолимых географических причин занимает первое место в мире по длительности мобилизации и развертывания. Подобное положение дел - вовсе не секрет государственной важности и не великая тайна, непознаваемая простыми смертными. Эта сложность была абсолютно очевидна еще перед первой мировой - с тех пор она совершенно никуда не исчезла.
Тем не менее, все военные планы, разрабатывавшиеся в СССР, все военные игры, все планирование - все было построено вокруг аксиоматической презумпции: Красная армия вступит в войну полностью отмобилизованной. Вопросы "а почему так?" и "а если РККА не успеет развернуться?" повисают в воздухе без малейшего намека на ответ. На тот случай, если развертывание армии запоздает, причем запоздает катастрофически, никакого плана "Б" создано не было.
Что и говорить, в истории России эта ошибка стала одной из самых кровавых.
Оценили 12 человек
14 кармы