Публикуется впервые. Январь 1995 года. Чеченская республика. Г. Грозный.
Обувная фабрика.
Мы входим в Грозный.
Выгрузились с эшелона на станции Моздок. Раскрепили и согнали технику, проверили готовность к движению дальше. Особых задержек не было, поэтому сразу же двинулись дальше. (Время нахождения в г.Моздок ничем примечательным не запомнилось.)
Нас ждала неизвестность. Что там впереди? Как нас встретит растерзанная боями столица Чеченской республики? К чему быть готовым? Все было ново, неразгаданно, необычно, непривычно и интересно. Мы не знали, как каждый из нас проявит себя, и на что мы способны. Но все верили и знали только одно – мы обязательно победим!
Удивило другое. Поскольку кроме новеньких БТР-80 у нас не было другой бронированной техники, встал вопрос, как защищаться от пуль и осколков. Решение проблемы нашлось сразу и взялось непонятно откуда: бронежилеты были сняты, стекла на окнах немного опущены и в образовавшиеся проемы между рамой двери и стеклом повешены. Так создавалась иллюзия защищенности. Конечно, это сильно затрудняло обзор при движении для водителя, но при движении в колонне, когда необходимо следить за впереди идущей машиной и держать дистанцию, этого было достаточно. Ничего другого под руками не было.
Вечерний Грозный встретил мрачной картиной. Кругом разбитая и уничтоженная огнем техника: танки с оторванными и лежащими неподалеку башнями, БМП и БТРы с открытыми люками и непонятного цвета от огня, съевшего всю краску. При чем было совсем не понятно, чья это техника и почему она в таких количествах на улицах города (результаты новогоднего штурма Грозного и судьба Майкопской бригады и остальных частей тогда еще была неизвестна). Полное отсутствие людей на улицах. Только военные. Причем резко отличавшиеся от нас, одетых во все новое, чистое, еще не знавшее пластилиновожирную грязь региона. Разрушенные дома с пустыми окнами заставляли сосредоточиться и сканирующим взглядом просматривать каждый проем, пока водитель в очередной раз притормаживал и выбирал путь для объезда препятствия на дороге.
Встречавшиеся по пути наши бойцы разных подразделений и родов войск с какой-то непонятной для нас грустью, серьезностью, оценивающе смотрели на проносящиеся мимо еще новые машины. Эти молодые люди выглядели намного старше своего возраста, в грязной и без знаков различия форме, с закопченными лицами. Что же было у них общего? Каждый не выпускал из рук оружие и всегда держал его готовым к применению, даже когда группа просто шла вдоль дороги. И взгляд. Взгляд людей, желающих безмолвно что нам сказать, о чем то рассказать и предупредить нас. Этот взгляд не просто говорил – он кричал нам! Но мы еще не умели его слышать и не умели его понимать. Мы видели его впервые. Взгляд взрослого серьезного мужчины, знающего тайну войны. Людям, посылающим нам этот взгляд, было в лучшем случае 20 лет.
Мы не входили в Грозный. Мы ворвались в него на всей скорости, с которой может передвигаться техника по улицам города. В городе слышна ни на секунду не стихающая канонада. Идут бои справа от нас походу движения, с юга, а значит все внимание направленно именно туда, на берег Сунжи.
Ворвались. Прибыли. Началось.
Заняли студенческий городок, обувную фабрику, трамвайное депо. Хорошо, что хватило времени обосноваться и разместиться до темноты. БТР закопан по башню на восточной окраине одного из корпусов студенческого городка. Где-то недалеко расположились медики и пехота. За спиной проспект и уцелевшие здания третьего и четвертого микрорайонов. По неизвестным причинам они вообще не представляли никакого интереса ни для нас, ни для противника (северо-восточная часть города), и боев там практически не было. Наверное, это и сыграло ту роль, что эти районы остались самыми сохранившимися. Впереди пустыри, за которыми вдалеке виднеются дачные домики или частные постройки. Вот это и было опасным направлением. Сектор обстрела для КПВТ (пулемет, вооружение БТР-80, самое смертоносное стрелковое оружие саперов) – назначен как раз в этом направлении. Кто справа и кто слева - не знаем. Где все остальные – тоже не знаем. Создается впечатление, что мы одни, один на один с противником в незнакомом городе. Надо что-то делать, и делать надо грамотно.
Мной назначен боевой расчет, определены позиции в случае боя. Проведен инструктаж, проверены приборы, оружие, снаряжение, боекомплект.
Почему я так много уделяю внимание описанию всякой подготовительной работы? Да потому что именно тщательная подготовка и внимание к мелочам спасало нам жизни.
Не люблю подвиги. Я перестал восхищаться подвигами в тот момент, когда понял их суть, когда в кабине ГАЗ-66 влетел на улицы Грозного. Подвиг в моем понимании (мое личное мнение не обязательно должно совпадать с мнением читателя и составителями толковых словарей) - это совершение человеком действий, требующих от него максимального напряжения моральных, волевых и физических сил для выполнения поставленной (или возникшей) задачи, ИЗ-ЗА НЕДОРАБОТКИ И НЕПРОДУМАННОСТИ ДЕЙСТВИЙ, ТРУСОСТИ И ПОЛНОГО НЕПРОФЕССИОНАЛИЗМА КОГО-ТО ДРУГОГО! И все эти промахи исправляли Вы, уважаемые читатели, совершая подвиг каждую секунду. Кто будет спорить?
Так что все мы, приехав в Грозный, уже совершили подвиг. Для потомков. Для самих себя.
Быстро и неумолимо наступает ночь. Все заметили, что ночь в Чечне наступает мгновенно. Нет плавного заката, нет вечерних сумерек. Впечатление, что просто выключили свет.
Мишка Вовк первым дежурит в башне у пулемета БТРа. Механик сидит на своем месте и пытается что-то высмотреть, вглядываясь вдаль. Периодически слышен скрип смазанных механизмов башни, когда Миша пытается навести пулемет на движение впереди бруствера. Он получил указание без необходимости не открывать огонь, чтобы не обнаружить себя раньше времени. Я пытаюсь разместиться в десантном отделении, поудобнее устроившись на сидениях, предварительно постелив на них спальный мешок. В обнимку с автоматом.
Первая ночь. Спать не получается. Слух улавливает даже ровное сопение водителя, так и уснувшего на своем штатном месте. Напряжение ситуации и усталость от марша берут свое. Выстрелы и разрывы то затихают на несколько минут, то разгораются снова, причем каждый раз в новом направлении. Уснуть не удается. Встаю. Обхожу посты охранения, всматриваясь каждый раз в чернеющую темноту впереди, иногда озаряющуюся вспышкой разрывов.
Внезапно, словно продолжительный раскат грома в эту музыку грозненской ночи врывается бой на обувной фабрике. Мгновенно напряжение возникает у всех. И так же мгновенно возникает готовность к любым действиям. Все по местам. К бою готовы. До места, где сражается наша пехота (Грозненская обувная фабрика), всего 1500м, а мы сидим и ничем не можем помочь!
Немного общей информации. Это пришло позже, после понимания того, что произошло. Бригада заняла позиции на расстоянии 500 – 700 м от берега Сунжи, создав несколько изолированных друг от друга опорных пунктов с круговой обороной, оставив перед собой простреливаемый всеми видами оружия коридор, каждый квадратный метр которого был пристрелян артиллеристами всех мастей. Грозный с большим упорством и сопротивлением все же занимался и поглощался метр за метром нашими войсками. Этот коридор оставался единственным местом, где могли пройти боевики в южном направлении, не переправляясь под огнем на правый берег, что физически было невозможно из-за уже захваченных мостов и выстроенной по левому берегу нашей обороны. Вот и оставалась у них единственная тропа через пустырь на обувной фабрике, шириною метров 150. Днем преодолеть его под огнем практически невозможно. Другое дело скрытно, темной грозненской ночью перед позициями еще не обстрелянных ребят. Этим я объясняю продолжительный и жестокий первый ночной бой на обувной фабрике. В этот коридор полезли все, кто еще оставался в городе и хотел отойти на юг или правый берег р.Сунжа.
Бой стих только к утру. А мы так и не сомкнули глаз, ожидая, что кто-то может выйти и на наши позиции. Но, ничего не произошло.
Утром прилетает ротный, Валера, и говорит, что срочно нужно помочь пехоте после ночного боя прикрыть их опорный пункт в районе обувной фабрики, где был ночной бой, минами. Дело житейское, не первый раз. Посмотрев на карте, где необходимо наше прикрытие, загружаем на БТР ящики с сигналками, ПМН и ОЗМ и едем туда. Я, Вовк, мехвод и еще 3 сапера, ребята, в профессионализме которых не было никакого сомнения. Прошу прощения может я кого и обижу, но доверять всем, молодым пацанам, собранных со всей территории страны, в тот момент не мог.
Наконец-то мы в деле! Работа! Как же я тебя люблю! Но прежде чем мы сможем что-то сделать, судьба проверила меня на желание жить.Приезжаем в указанную точку и останавливаемся в 10-15 метрах от въезда. Въезд во двор фабрики представляет собой поваленные друг на друга ворота, которые упали таким образом друг на друга, что создали что-то похожее на укрытие. Сам проем пустой. Нас никто не встречает. Через проем наблюдаю за казалось бы непонятным хаотичным движением внутри двора и здания. На позициях стоят БМП, две из которых, в том числе одна у ворот, сгорели. Все заняты своими делами. Ладно, думаю, пойду узнаю, что и как было ночью, чтобы определить как разместить свои «сюрпризы». Войти во двор я не смог. Каждый относится к происходящему по-разному, но поставить на ночь растяжку с гранатой и не снять ее утром, было, наверное, вершиной дилетантства. Это я так подумал тогда, совершенно не подозревая, что буду сталкиваться с этими сюрпризами на каждом шагу.
Я не понимаю, какая сила заставила меня опустить взгляд вниз на свои ноги. Отчетливо увидел, как своей ногой обрываю натянутую проволоку. Взгляд вправо - ничего, взгляд в лево – за опорой ограждения ворот фабрики привязана в нескольких метрах от меня РГД-5 уже без скобы! Мгновенно падаю на землю и успеваю перевернуться корпусом вправо так, что оказываюсь под одной из воротин. Взрыв! Осколки забарабанили настойчивыми щелчками по воротам. Тишина. Частое дыхание. Пауза и 5 минутная тирада о пехоте, из которой можно вставить только местоимения. Вылезаю из-под ворот. Во дворе все то же хаотичное движение, которое даже не остановилось. Двор от осколков прикрыла все та же сгоревшая БМП.
Вхожу внутрь на полусогнутых ослабленных напряжением ногах и вижу, как в мою сторону направляется несколько человек, определить кто старший не возможно. Все в грязи, пыли, копоти и….. повзрослевшие минимум на 10 лет. Краткий и эмоциональный рассказ о ночном бое, попытка выбить нашу пехоту и расширить коридор. В ответ только вопрос: почему растяжку не сняли с рассветом? Ответ: боевики так лезли со всех сторон, что их еще много вокруг поставили, чтобы не пропустить, а вот где они, уже никто и не помнит. Да и те, кто ставил, могут быть ранены или убиты. Спрашиваю с какой стороны шли? Указали на пустырь перед фабрикой и зеленку впереди. Оттуда били из минометов, гранатометов и пулеметов, пока остальные пересекали пустырь.
Сейчас я уже не могу вспомнить этого сурового и спокойного офицера, чем-то похожего на мельника (в пыли) с его спокойным, уверенным, ровным и немного грустным голосом. Он не объяснял мне, почему растяжка на въезде (значит им так надо было), не рассказывал о бое (это была их ночь), не сказал о потерях (это были его люди)…. Он дал мне ровно столько информации, сколько требовалось.
Дальше уже моя работа. Прошу несколько человек для прикрытия, пока будем копаться в земле. Кивок головой, обозначающий «хорошо, прикроем», разворот и уход по своим делам – готовиться к следующему ночному бою.
Ставлю БТР на площадку перед воротами, разгружаем ящики и начинаем ставить мины – сигналки и озмки по краям зеленки и периметру пустыря, пмнки по тропам в зеленке. Работаем спокойно и организованно. Но не все мои приключения закончились. Это был вообще не мой день!
Погода наладилась и, как это ни странно, в этот теплый зимний день на небе проплывали редкие белые облака, не предвещающие осадков. Где-то через час после начала установки мин я услышал странный фыркающий звук в небе. А затем в метрах 15 от меня взрыв. Затем следующий фыркающий звук, затем еще….. Все саперы сразу вжались в перепаханное разрывами поле пустыря. Минометы! Но кто стреляет? В тот момент ответ на этот вопрос волновал меньше всего! Вспоминаю – минометная мина 2 раза в одно место не попадает из-за сдвига плиты хотя бы на миллиметр после выстрела. Решение приходит мгновенно, и я командую своим саперам: «Бегом к разрыву и на дно воронки!». Прыгали мы втроем по воронкам минут 15. Во время наших успешных попыток избежать встречи с минометными минами, сыпавшимися с недовольным фыркающим звуком на пустырь, мне все же удалось связаться с командиром роты и доложить обстановку. И у меня смутное предчувствие, что в том, что это безумие прекратилось, не малая его заслуга.
А почему безумие? Да потому что все это время по нам били наши родные бригадные минометчики, устроившие нам спринт в ограниченном пространстве, с преодолением препятствий и кислородные маски из угара разорвавшихся снарядов и пыли с песком под аккомпанемент фырканья и грохота разрывов мин. И хвала и почести всем артиллерийским богам, что прилетали эти подарки хоть с каким то минимальным интервалом, по очереди и друг за другом, что позволяло отряхнуться от очередной порции земли, увидеть дымок из следующей воронки и пулей лететь туда, чтобы как котенок свернуться в улитку на дне разрыва и не поймать осколок!
Кто доложил о движении в районе обувной фабрики? Кто дал команду открыть огонь? Кто дал команду прекратить огонь? Об этом история умалчивает.
Отряхнувшись, проверив, что со всеми все в порядке, мы продолжили ставить мины. Выполнив работу, уехали в свое, уже обжитое укрытие для БТРа, показавшийся этим вечером таким знакомым, надежным и безопасным, как ни один другой, на протяжении всей моей службы и войны.
С боевым крещением, братья Саперы!
В эту ночь на обувной фабрике снова была попытка прорыва. Но как только срабатывали наши сюрпризы, все стволы в буквальном смысле перемалывали все, что находилось в зоне, обозначенной минами. Бои были короткие и ограничивались рамками огневого шквала по указанной минной зоне. Больше попыток прорыва на этом участке боевики не предпринимали, а мы услышали несколько суровых мужских слов благодарности. С этого момента началось уважительное и бережливое уважение к саперам, «кротам», шахтерам войны.
Без нас никто!
Алексей Ярцев 166 ОМСБр. Чечня.
Проект Ветераны Войны https://war-veterans.ru/
Оценили 22 человека
23 кармы