Это храм Рождества Христова в станице Наурская на севере Чечни - первую церковь в складчину построили здесь казаки еще в 1804 году. Большевики её разрушили, и вот этот большой храм – кажется, самый большой в Чечне, - построили уже в 2016-ом.
Эта красота на самом деле выросла на крови мучеников этой земли, которая безмолвно кричит о коммунистическом геноциде части русского народа - казаков.
Большевики их уничтожали именно по национальному признаку - просто за принадлежность к казачеству.
Уникальному красивому народу с невероятными традициями, в которых неотделимы защита Отечества от защиты Православия. Всех их большевики объявили «опорой самодержавия» и «контрреволюционным сословием».
Несколько указов советской власти приговорили казаков. Самые живодерские директивы были подписаны Свердловым и Троцким:
«Физическое истребление по крайней мере 100 тысяч казаков, способных носить оружие...; физическое уничтожение так называемых «верхов» станицы (атаманов, судей, учителей, священников), хотя бы и не принимавших участия в контрреволюционных действиях; выселение значительной части казачьих семей за пределы Донской области…».
Нет никаких сил читать хронику того ада, в который красные бесы погрузили казачьи станицы по всей России – как расстреливались на глазах у всей станицы безграмотные старики и старухи, урядники, офицеры, подростки, дети... Как хутора грабили, девушек насиловали и убивали. Как «венчали» в церквях священника с кобылой…
Воистину Дон стал красным – только от крови невинных.
В одном из хуторов Вешенской станицы казаку, который не побоялся большевикам в глаза крикнуть, что они мародеры, вырезали язык, прибили его к подбородку гвоздями и так водили по хутору, пока старик не умер…
Истребление казачества продолжалось до 1924 года. На Дону в итоге осталось лишь 45% прежнего казачьего населения, в Уральском войске – лишь 10%, в остальных войсках – ок. 25%...
Жертвами коммунистического геноцида казаков ориентировочно стали ок 1 млн. человек.
Чтобы ослабить казаков, у них отбирали и землю. При создании СССР с его безмозглым делением границ внутри Империи, земли семиречинских и уральских казаков отошли Казахстану, земли терского казачества включили в состав созданных Чечено-Ингушской и Дагестанской АССР.
Так и оказалась русская станица Наурская, входившая прежде в уничтоженную большевиками Терскую область – в составе Чечни.
Одновременно под предлогом «ликвидации последствий аграрной политики царизма» Ленин распорядился «признать необходимым возвращение горцам северного Кавказа земель, отнятых у них великорусами, за счет кулацкой части казачьего населения».
Для того, чтобы реализовать это безумие, десятки тысяч казаков за сутки были выселены со своих родных мест. Половина из них были просто уничтожены.
Сталин докладывал Ленину: "Земля поступила в распоряжение чеченцев. Положение на Северном Кавказе можно считать несомненно устойчивым".
А командир Кавказской трудовой армии Медведев тогда приказал: «Станицу Калиновскую сжечь; станицы Ермоловская, Закан-Юртовская, Самашкинская, Михайловская – отдать беднейшему безземельному населению и в первую очередь всегда бывших преданными Советской власти, нагорным чеченцам: для чего все мужское население вышеозначенных станиц от 18 до 50 лет погрузить в эшелоны и отправить на Север для тяжелых принудительных работ».
Именно об этом сказал на днях Герой России генерал Шаманов: «Не продолжайте дело большевиков, не уничтожайте последние остатки памяти о русских героях и о геноциде русских на этой земле».
Политика коренезации, которую большевики применяли во всех нац.республиках, включая Северный Кавказ, прервалась во время Отечественной Войны, когда так же репрессировать стали чеченцев и ингушей и ликвидировали Чечено-Ингушскую АССР, в память о чём и из искренней ненависти к красной идее, в Чечне сегодня нет ни одного памятника Ленину, что, конечно, правильно и пример для всей России.
Но расхлебывать его ошибки и преступления будут еще поколения.
Помяни Господи невинные жертвы красного мамая и братоубийственной брани. И не дай нам никогда забыть и стереть их имена.
Оценили 17 человек
38 кармы