Вскрылась правда про «дырявую» границу в Курской области. Разбираем в Telegram

Жалость это не любовь

16 852

Жалость - это не любовь. Считаю нужным сегодня раскрыть эту тему, потому что многие люди путают жалость с любовью, и, исходя из своей практики, я очень часто наблюдаю это во многих семьях, где люди считают жалость любовью.

Что такое жалость? Жалость - это когда человек позволяет себе быть беспомощным, когда он находит в себе оправдание для того, чтобы быть слабым, ничтожным, неполноценным, неспособным. Вот это - жалость. Когда человек позволяет себе, когда он находит для себя оправдания быть таким, и, как правило, все эти оправдания очень такие красивые, очень благородные, очень такие в юку.

Сложно, и они выглядят как какие-то благородные принципы. Человек считает, что нужно быть несчастным, нужно быть бедным, нужно быть каким-то таким вот рыцарем печального образа, а совсем за этим скрывается жертва. Жертва, где человек живёт и жалеет себя.

И многие люди, и вот в семьях бывают такие люди, появляются как правило это мужчины и женщины. И вот приведу пример из своей практики. На первый взгляд, это была и есть прекрасная семья, где родители успешные в прошлом спортсмены, потом учёные. Этой семье завидовали все соседи, там всё было идеально: папа учёный, интеллигентный, мама тоже интеллигентная, учёная, интеллигентная, красивая семья, в которой растёт девочка, которая ходит на разные секции и хорошо учится в школе.

Но во всей этой семье, что происходило? Там папа был жертвой, который забил на свою карьеру в сборной СССР, и в момент, когда ему следовало ехать на Олимпиаду, она проходила в СССР, у него умирает отец. И он в этот момент жалеет себя и бросает сборную и улетает на похороны отца, ставя тем самым крест на своей карьере. И вот возникает вопрос, а кому от этого стало хорошо что свою карьеру и полетел на эти похороны? Кому от этого стало хорошо? Это стало хорошо вот отцу, который умер? Что это изменило для отца? Ничего не изменило, а для этого человека поставило крест на его карьере.

И потом этот человек прожил всю жизнь в жалости. Изобретал, излагал, потом обвинял остальных, что у него похищают эти идеи. Он не умел зарабатывать деньги. Он жил как вот несчастный такой интеллигент, рыцарь печального образа. В такой жертве, да. И вот у него тоже было это убеждение, что гений должен быть бедным, должен быть несчастным.

Вот такие были убеждения этого человека, понимаете? И в том обществе действительно тогда это считалось как бы признаком благородства, интеллигенции. А на самом-то деле человек живёт в жертве: он закрылся, он спрятался, закрылся от мира, он перестал взаимодействовать с миром, он перестал на него влиять и всё это оправдал какими-то красивыми благородными формами. Что теперь? Вот интеллигентный человек должен быть скромным, несчастным, бедным. Это жертва. Это жертва, которой запрещено жить, которой запрещено участвовать в жизни, запрещено на жизнь влиять. Ну как он стал жертвой - это другой вопрос. Это, скорее всего, тоже всё из детства. Но идём дальше.

Во всей этой истории есть ещё мама, которая вот эту его жертву обслуживала. Обслуживала жертву этого отца и себя приносила в жертву ему. Вот какой там запутанный клубок. То есть она находилась рядом с этим отцом, оправдывала его вот эту беспомощность, вот эту его инфантильность даже, так скажем. Да, она её оправдывала, объясняла ребёнку, что папа вот он такой, вот он у нас такой, давай его ценить, аккуратно с ним обращаться, давай не будем его травмировать. И вот эту его жалость она обслуживала, она позволяла ему, этому мужчине, находиться в этой жалости. Вот вдумайтесь в это. И в тоже время себя приносила в жертву, она тоже страдала. Она страдала рядом с ним. Он жил в жалости, и она была в жалости. И вот люди, эти два человека, они принимали это за любовь. А там нет любви. Это жалость, это две жалости, которые жили, наслаждаясь этой жалостью. А что такое любовь? Что такое любовь? Кто принёс любовь? Давайте хорошо, пойдём в религию: кто принёс любовь, кто начал проповедовать первую любовь? Вспоминайте. Христос, он ходил и говорил всем в глаза правду. Он пришёл в храм и рассказал всем правду: кто здесь и чем занимается. Он ходил и правду говорил, он никого не жалел, заметьте. Он никогда не выражал никому никакой жалости, он всегда говорил правду. И вот она, эта любовь в его выражении, вот она - это говорить людям правду, не потакать их порокам, не потакать их слабостям, не потакать вот этим...

Жалость оправдывает своё бездействие, свою слабость, свою ничтожность. Он оправдывает, в нём живут эти психотравмы, а он их кормит. А ещё кто-то появляется, кто ещё и себя приносит жертву всему этому. И вот так вот многие семьи живут в этом обмане, в этой жалости, принимая её за любовь.

Для кого-то, конечно, это будет какая-то шокирующая информация, я понимаю это. Но поразмышляйте над этим. И вот действительно Иисус Христос, вот подсказка: он всё это подсвечивал, он никогда никого не жалел, даже себя не жалел. Вот вся история жизни Иисуса Христа, там нет ни одной капли жалости, там ни одного момента про жалость нет. И ещё даю вам подсветку: там, где есть жалость, там нет достоинства. Человек, находящийся в жалости, в жалости к себе, он лишён достоинства, в нём нет достоинства, он не достоин. Чего не достоин человек? Уважения, любви, материальных благ. Он не достоин, он ничего не достоин. Он жалкий, он сам себя сделал таким, он лишил себя достоинства. Вот что такое жалость. Ещё один момент про жалость подсвечу.

Жалость всегда к себе. Если человек кого-то жалеет - животных там или ещё чего-то - это всегда про жалость к себе. Это всё жалость к себе, и, скорее всего, идёт жалость из детства. То есть там до сих пор этот маленький ребёнок жалеет себя, где-то в детстве он пожалел себя, что-то с ним не так произошло, и он до сих пор себя жалеет. И вот этот маленький ребёнок управляет тобой, этим взрослым человеком. А что произошло там? В какой-то момент остановилось это развитие. Человек может расти физически, а вот духовно он не развивается. То есть там какая-то психотравма случилась, и там всё остановилось. И вот человек из той психотравмы и живёт в этой жалости, в этой слабости с отсутствием любви. А отсутствие любви - это даже... Это враньё. Враньё в первую очередь себе, а враньё - это уже искажение. А это уже другая история.

"ПОСЛЕ СВО В РОССИИ НАЧНЁТСЯ ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА": ВЕТЕРАН "ВАГНЕРА" — О ЖИЗНИ ПО ЭТУ СТОРОНУ ЛЕНТОЧКИ

ОЛЬГА ГОРШКОВАСергей Касли, отсидев в общей сложности 28 лет, отправился воевать в самом опасном подразделении батальона "К" — отряде "Амбрелла" ЧВК "Вагнер" .  Сейчас Сергей говорит о том, как е...

Приказ или каприз?
  • pretty
  • Сегодня 07:20
  • В топе

КВАДРАТУРА  КРУГАВ свете дошедшей аж до Андрея Белоусова истории с отправленным на верную смерть отличными специалистами-дроноводами (которые на голом энтузиазме занимались этим вопросом с 2014 г...

Ростислав Ищенко: США уже смирились с тем, что Россия из-за Украины нанесет прямой удар по НАТО

Я еще в конце 2023 года говорил, что 2024 год пройдет относительно спокойно, поскольку мы просто будем добивать Украину. А вот когда мы ее добьем, все начнется. Мы ее добиваем, и уже вс...

Обсудить
  • Рим 9:15: "Моисею ведь говорит, Помилую которого буду миловать, и пожалею которого буду жалеть." Бог не стеснялся жалеть .
  • Жалость самое мерзкое чувство. Жалость насквозь лжива.
  • Жалость это не любовь, а Евгений Миненко совсем не пиздабол, не пустотрёп, и не словоблуд.
  • "В селах Рязанщины, в селах Смоленщины Слово "люблю" непривычно для женщины, Там, бесконечно и верно любя, Женщина скажет: "Жалею тебя". Чистая правда, так и было. Я ещё помню. Безжалостных-то сейчас хватает... И не жалеют, и не любят никого, кроме себя.
  • "Четыре стороны любви" - https://www.topos.ru/article/4269 Жалость легко спутать с нежностью, но это чувство более смелое и дальше идущее. Нежность боится слишком сильных движений, она хочет остаться с любимым в раю. Жалость не может не вспугнуть этой тишины и покоя, потому что хочет дать больше, чем способна дать нежность. Жалость – это новая тревога, уже не та, что сопутствовала желанию, не тревога неутоленности и неутолимости, а страх недодать, недоделиться. Жалость – это порывисто обыскивать себя и все свои владения в поисках того, что может срочно понадобиться любимому, чем можно ему помочь. Предмет жалости – это слабости любимого, его нехватки, боли, страдания, незнания, неумения. Очень опасно принимать жалость за любовь, но еще опаснее – исключать из любви чувство жалости. Любовь без жалости может быть страстной, вдохновенной, нежной, романтичной, очень сильной, но ей недостает той слабости любимого, в которую можно вложить эту силу. Иногда можно услышать, что слабых любят больше, чем сильных, красивых, совершенных, что к слабым крепче привязываются, потому что главная потребность любви – давать, наделять любимого всем, что есть у любящего. Слабый больше нуждается, поэтому и любовная отдача сильнее. Но вряд ли эта теория верна. Иначе сильные оказались бы самыми слабыми и несчастными людьми – их никто бы не любил. Но мы знаем, что сильных тоже любят, и очень сильно, и это становится частью их силы и вызывает еще большую любовь. Конечно, любовь может начинаться с жалости, как может она начинаться с желания, или вдохновения, или нежности, продолжаясь и заканчиваясь всем остальным. Любовь, которая начинается с жалости, действительно, обращена к слабым. Но суть любовной жалости не в том, что любовь вызывается слабостью, а в том, что любовь находит слабость даже в самом сильном и, полюбив его, начинает жалеть. Жалость входит в самый состав любви. Полюбив очень сильного, красивого, умного, удачливого человека, мы начинаем чувствовать в нем те точки слабости, которые даже ему самому могут быть неизвестны, или он скрывает их от себя. И самое горячее и любящее в нас постепенно приливает именно к этим точкам слабости, которыми любимый к нам прирастает. Его слабости обращены туда, откуда он не ждет подвоха и нападения, т.е. к любящему. И тогда начинается трудная работа любовной жалости, которая не отменяет ни желания, ни вдохновения, ни нежности, ничего из того, чем может быть любовь, но по-особому сплетается с ними, добавляет чуточку слезной соли и терпкости даже в сладость самого захватывающего слияния и поцелуя. Дело не в том, что у красавца могут быть какие-то тайные недуги, умница боится выступать перед большой аудиторией, а силача мучат детские страхи, то ли насекомых, то ли темноты. Нет совершенных, нет вполне защищенных. Но суть в том, что любовь не только находит готовыми эти слабости, она сама ищет их, нуждается в них, чтобы быть вполне любовью, чтобы жалеть, чтобы преизбыточествовать в давании и самоотдаче. Если нет этой соленой капельки в объятиях и поцелуях, этого сдерживаемого плача хотя бы о смертности любимого, о неизбежной разлуке с ним, значит, у любви неразвитый вкус, она еще недостаточна солона, не пропиталась той кровью и потом, которыми не могут не делиться крепко прижатые друг к другу смертные существа. Если любящий не жалеет любимого – и самого себя – хотя бы лишь за то, что они оба обречены умереть и посмертные судьбы их неизвестны, встречи непредсказуемы, - значит, любовь еще не поднялась над временем желания, торопливым ритмом его возрастания/угасания. Главная слабость любимого, на которую непременно набредает любовь на самых дальних своих путях, – это его смертность. И чем теснее сплетаются двое, тем острее переживается разрывчатость этого сплетения. И чем больше нежности, чем больше рая в этом теплом пространстве, остановившем время, тем сильнее тревога о часах, которые неостановимо бьют над головой. Жалость – то из четырех любовных чувств, которое больше всего обращено к смертности и слабости любящих, именно потому, что сполна переживает вечное и сильное в самой любви. Одарить любимого собою, подарить ему то бессмертие, которое не суждено нам порознь, но которое есть между нами... Именно жалостью любовь вступает в состязание со смертью, пытается вырвать у нее жало.