КО ДНЮ ПОГРАНИЧНИКА. СТАТЬЯ О ГЕНЕРАЛЕ ДОНСКОВЕ.

                                   КО ДНЮ ПОГРАНИЧНИКА

Терский Казак Семён Иванович Донсков, родился 5 февраля 1907 года в станице Ищерской, в августе 1925 года был призван в РККА и направлен в Краснодарскую Кавалерийскую школу по окончании с отличием которой, в сентябре 1928 года, лейтенант Донсков женился на Кубанской Казачке и сам попросился на тяжёлый участок границы - в 45-й пограничный отряд, служа на должностях помощника Начальника Пограничной заставы Даш-Уюк, посёлок Тахта-Базар /Туркмения/ и командира учебного взвода.

При чём, он только сошёл с поезда и прибыл в комендатуру, чтобы получить назначение на Заставу, как Комендант Николай Полянский сразу приказал ему уничтожить банду басмачей в количестве 35 человек, которая только что - напала на один кишлак, где было убито шесть человек и угнано огромное стадо скота, плюс бандиты забрали с собой двух 12-летних девчонок… и для проведения операции комендант дал Донскову, даже ещё не знавшего ни местности, ни обычаев - всего четырёх пограничников, – ибо больше у Полянского в комендатуре людей не было…

И Донсков, настигнув банду Ишим-Бека у границы, уничтожил с подчинёнными ему бойцами около тридцати басмачей – несколько взял в плен, а трое во главе с главарём банды Ишим-беком всё-же успели на лошадях пересечь границу и, - соскочив с коней, улеглись смотреть, как Донсков собирал с поля боя оружие, тюки с награбленным добром и доставал из мешков молодых девушек, после чего посадил на навьюченных верблюдов и отправил назад в кишлак вместе с угнанным скотом.

Ишим-бека ОГПУ полгода не могло поймать, а после этой стычки, в результате которой Донсков уничтожил костяк его банды - Ишим-бек уехал из Ирана жить в Лондон.

Вот так началась пограничная служба Терского Казака Донскова, которая растянулась на 45 лет его жизни и бросала его судьба на самые тяжелейшие участки границ Родины!

Донсков блестяще в боях рубил одновременно, обеими руками - двумя шашками, ибо бои с басмачами проходили практически ежедневно на разных заставах 45-го Пограничного Отряда, но помимо умения владеть холодным оружием, он прекрасно видел поле боя вокруг себя и успевал вовремя приходить на помощь своим товарищам пограничникам - вытаскивая оружие и стреляя тех басмачей, которые из оружия целились в его зазевавшихся товарищей, чем спас многие жизни подчинённых.

Донсков прекрасно стрелял и - попадая в десятку – загонял патрон в патрон всю обойму.

Забегая наперёд скажу – что некоторые эпизоды его реальной службы – сыграл в знаменитом фильме «Офицеры» - актёр Георгий Юматов!

В 1930 году лейтенант Донсков стал Начальником Заставы Кара-Бабы, город Кушка /Туркмения/, при чём когда он ехал на эту заставу - в сопровождении сержанта Ломакина и ещё четверых бойцов, сопровождавших его с двумя пулемётами, то в стороне услышал выстрелы километрах в пяти, где находилась застава со сказочным названием «Ходжа-Гогурдек» и Донсков тут же принял решение – помочь этой заставе - ибо понял, что на неё напала банда басмачей, которые применяли при помощи инструкторов из Англии хитрые решения: выманивали основной отряд с территории расположения части – далее часть басмачей увлекала отряд за собой, а большая часть банды, тут же нападала на саму заставу, где, как правило, оставалось два-три человека…

Как это произошло в Киргизии, когда командир заставы Гарькавый увлёкся погоней за бандой, а основная часть бандитов напала на его заставу – на которой остался лишь дежурный, и жена Гарькавого - Марина, помогавшая лейтенанту Хамидову с его беременной женой Муфлекой, у которой начинались предродовые схватки – и только лай собак их спас, когда они увидели, что басмачи уже были у ворот заставы.

Хамидов тут же схватил пулемёт и с бойцом начал отстреливаться, а жена Гарькавого быстро прыгнула на коня и попросила Хамидова – отвлечь басмачей…

После чего Хамидов дал очередь по бандитам, а Марина в это время выскочила за ворота и пока басмачи сообразили – она уже успела проскакать некоторое расстояние…

Но бандиты поскакали ей вдогонку и когда уже начали её настигать – она выстрелами из револьвера одного убила, а одного тяжело ранила, но они упали с лошадей – после чего остальные басмачи открыли огонь по Марине Гарькавой, ранив её коня, но Марина в этот момент - уже выскочила из ущелья на ровную поверхность и пограничники, с соседней заставы - увидели эту погоню, после чего, настигавшие её басмачи остановились.

Как только Марина доскакала до этой заставы – раненый конь упал и она, успев с него спрыгнуть, объяснила соседям, что на них напали басмачи и вместе с соседями пограничниками подоспела вовремя отбить свою заставу…

И на этой Туркменской заставе «Ходжа-Гогурдек» около сотни сабель басмачей и английские инструкторы применили такую же тактику – часть банды увлекла за собой основной отряд, а более шести десятков басмачей, - напали на оставшихся в заставе – и тут Донсков «вовремя - проезжал мимо», направляясь на новое место назначения…

Естественно, ни инструкторы из Англии, ни сами басмачи, проведшие тщательную разведку никак не ожидали, что кого-то занесёт в этот край, тем более, что выстрелы с заставы по басмачам звучали всё реже, ну а Донсков, спрятав и привязав лошадей в кустарнике, подполз поближе и под шум огня бандитов - меткими выстрелами пристрелил сразу несколько инструкторов, которые отличались формой и командира басмачей, после чего бросил гранату и, перекатившись по песку, сменил позицию, а в это время его бойцы открыли огонь с обоих пулемётов и также забросали опешивших от такой неожиданности и заметавшихся бандитов гранатами…

Но уничтожив эту банду, Донсков решил подождать возвращения основного отряда, чтобы басмачи вновь не напали на заставу, и как оказалось не зря…

Та малая часть басмачей вернулась в эти места, но нападать не решилась – увидев, что стало с их основным отрядом, остатки трупов которых не успели ещё собрать, и начала уходить – но была уничтожена - пограничниками другой заставы - которую позвали на помощь с заставы «Ходжа-Гогурдек» ещё в начале боя, и соседи-пограничники, спеша на помощь своим соседям в аккурат вышли навстречу оставшимся бандитам!

Ситуация с басмачеством в Средней Азии в 1930 году в разы усугубилась.

Дело в том, что Троцкий, сбежавший из СССР в 1929 году в Турцию – курировал разных лидеров басмачества в приграничных с СССР странами и постоянно расшатывал в Средней Азии ситуацию, - чтобы не дать Сталину - строить нормальную жизнь в СССР.

В октябре 1931 года старший лейтенант Донсков был назначен в Ташкент /Узбекистан/, на должность помощника начальника полковой школы 10-го кавалерийского полка войск ОГПУ, одновременно командовал манёвренной группой этого полка в боях с басмачами в ходе общей операции ОГПУ начатой 19 сентября 1931 года.

Дурды-Мурат, или «Дурды-Мурлы», как называли его красноармейцы, уже не первый год разбойничал в Средней Азии, хитрый и наглый, он часто ускользал от справедливого возмездия, но наступил и для него час расплаты, - ведя ежедневно бои, манёвренная группа Донскова именно в тот момент и сыграла решающую роль в спецоперации ОГПУ.

В конце 1931 года, басмачи готовились к объединённому выступлению на всей территории Туркмении и в Хорезмском округе Узбекистана - Троцкому казалось, что он сможет уничтожить Советскую власть сначала в Туркмении, а затем на всей территории Средней Азии, располагая силой более 3-х тысяч вооружённых головорезов в руках которых были фактически Каракумы.

И Сталин вынужден был провести крупнейшую операцию против басмачества, хотя формально ею руководили - представитель ОГПУ Е.Г.Евдокимов и командующий Среднеазиатским военным округом П.Е.Дыбенко.

Вся операция проводилась в два этапа.

На первом этапе – до 19 сентября 1931 года – было разгромлено шесть крупных басмаческих группировок, уничтожено и взято в плен 1037 человек, заняты важнейшие базовые стоянки их банд.

В конце сентября 1931 года начался второй этап операции, в ходе которого предстояла задача: ликвидировать оставшиеся группы басмачей, не допустить их ухода за границу.

С повинной стали приходить не только рядовые басмачи, но и главари шаек – курбаши.

В октябре 1931 года добровольно сдались 1043 рядовых басмача и 17 курбаши.

Однако некоторые главари разгромленных казахских и туркменских групп басмачей Дурды-Мурат и Джунаид-Хан вновь объединились, по приказу Троцкого.

На разгром этих отрядов басмачей в числе других был направлен 10-й кавалерийский полк и к зиме основные силы басмачей были разгромлены - басмачеству нанесли смертельный удар, от которого оно не оправилось.

Донсков отсутствовал дома 180 дней и когда вернулся, то на вопрос жены:

ты - где был?

Ответил - по Каракумам гонялся за бандами Дурды-Мурата…

В декабре 1932 года, старший лейтенант Донсков назначен на должность Начальника Полковой Школы города Мары, 18-го Мервского кавалерийского полка войск ОГПУ.

В том же декабре 1932 года - Дурды-Мурат, Джунаид-Хан, Ахмед-Бек и другие лидеры басмачей снова заслали в Туркмению из Ирана десятки басмаческих шаек, а их недавний разгром не образумил бандитских главарей и также их хозяина Троцкого, который заставил Ахмед-Бека и Дурды-Мурата снова собрать довольно крупный отряд, с которым они совершали налёты на кишлаки и Советские учреждения.

Но это была уже последняя ставка Троцкого - и она была бита.

В мае 1933 года центральная группировка басмачей была разгромлена, а в схватке с подразделением Донскова - погибли Дурды-Мурат и Ахмед-Бек.

В августе 1933 года, после уничтожения основных сил басмачей и ликвидации главарей Дурды-Мурата, Джунаид-Хана и Ахмед-Бека, капитан Донсков назначен на должность Начальника Школы младшего начсостава 10-го Ташкентского полка войск ОГПУ.

В августе 1934 года, капитан Донсков был назначен на должность Инспектора отдела боевой подготовки Управления Пограничных войск Таджикской СССР.

В январе 1935 года капитан Донсков был назначен помощником Начальника Отряда по строевой части, командира 48-го Таджикского Сарай-Комарского Пограничного Отряда.

В сентябре 1936 года капитан Донсков назначен на должность помощника по хозяйственной части командира 126-го кавалерийского казачьего полка, часть офицеров которого, - побывала в горячих точках разных стран.

В декабре 1936 года капитан Донсков был направлен во 2-ю пограничную школу войск НКВД, дислоцированную в Харькове /УССР/, на должность командира курсов кавалерийского дивизиона, а из этой школы офицеры посылались на войну в Испанию.

После присвоения звания майора Донсков стал Начальником Школы курсов переподготовки младшего командного состава и командир учебного кавалерийского полка, одновременно поступил в Военную Академию имени М.В.Фрунзе.

По окончании трёх курсов Военной Академии имени М.В.Фрунзе в декабре 1939 года майора Донскова отправили формировать 4-й Пограничный полк НКВД, после чего Донсков был назначен командиром этого Пограничного полка, - который в составе 8-й Армии РККА /Северо-Западный фронт/ принимал участие в боевых действиях в ходе Советско-Финляндского конфликта 1939-1940 годов.

30 ноября 1939 года началась Советско-Финская война и завершилась 13 марта 1940 года.

По «официальным Финским данным» количество Финских войск, участвовавших войне в 1939-40гг., – 256 тысяч, а Советских – 425 тысяч, но учитывая, что в наступлении должно быть соотношение наступающих к обороняющимся 3:1, а при штурме серьезных укреп районов число достигает 6:1, то при всем желании, штурмуя линию Маннергейма, Советские войска не могли Финнов задавить числом.

Хотя к февралю 1940 года Советское командование и нарастило количество войск почти до 800 тысяч, но и Финляндия мобилизовала, поставив под ружье 500 тысяч человек.

Но не было десятикратного превосходства, как нам внушали либералы-предатели от истории, которые годами, отрабатывая западные гранты и ненавидя «проклятое советское прошлое», обличали «агрессию тоталитарного» СССР против «мирной» Финляндии.

В современной информационной войне - против России - Советско-Финляндская, Зимняя война объявлена следствием пресловутого пакта Молотова-Риббентропа, но о том, что все «демократические страны» до заключения договора о ненападении между Германией и СССР сами уже заключили подобные договора с Третьим рейхом, никто не вспоминает, и особенно о том, - как «скормили» Гитлеру в Мюнхене «арсенал Европы» Чехословакию, буквально подталкивая фюрера идти на Восток, тоже умалчивают.

Вот немного о боевых днях 4-го Погранполка Донскова, о героизме пограничников:

… Разведывательный отряд во главе с заместителем политрука Феодосием Коренчуком не раз совершал успешные рейды по тылам противника, принося важные данные и однажды, после трёхдневного пребывания в тылу Финнов, группа Коренчука возвращалась в свой полк, - наметив место перехода у опушки леса и став делать проход в минном поле, но была обнаружена и обстреляна, что вынудило группу отойти в лес, чтобы обходным путём опять вышли к линии фронта, однако впереди оказались окопы Финнов.

Обходить их, значило потерять много времени, да и переход на свою сторону в другом месте мог оказаться более сложным, а на этом участке возвращение разведчиков ждал майор Донсков, также и местность была знакома.

И Феодосий Коренчук принял решение: атаковал окопы с тыла, а Финны решив, что их окружает крупное подразделение РККА, стали спасаться бегством.

… Необыкновенную смелость, находчивость и мужество в бою неоднократно проявлял лейтенант Дмитрий Ракус, например, однажды январским утром лейтенант ехал в свою часть на грузовике и заметил на опушке леса Финских лыжников, которые обстреляли его машину, чувствуя себя уверенно из-за численного превосходства.

Вместе с Ракусом пограничников было всего тринадцать человек, и они атаковали врага, а лыжники, оставив на месте боя много убитых и раненых отступили.

В одной из стычек, где преимущество было на стороне врага, Дмитрий Ракус погиб.

А чего стоит - почти двухмесячная оборона роты 4-го полка под командованием старшего лейтенанта Зиновьева, окружённые превосходящими силами врага, они сумели выстоять и в конце концов соединиться с другими частями своего 4-го полка.

Воинские склады по мере продвижения войск подтягиваются к ним и иной раз довольно близко, если планируется дальнейшее наступление.

Один из таких складов, дивизионный обменный пункт – ДОП, на этом сленге его обычно называют военнослужащие, находился в районе населённого пункта Уома, в двенадцати километрах западнее деревни Кясняселька.

Донсков получил приказ выделить для охраны ДОПа роту, а его полк в это время готовился к наступлению и каждый взвод был на счету, но приказ - есть приказ и майор Донсков отправил роту старшего лейтенанта Зиновьева по назначению.

Комроты осмотрел территорию, расставил наряды, разместиться пришлось в подвалах, так как Финны отступая, сожгли все деревянные строения, только не успели уничтожить бетонные и кирпичные подвалы под домами.

Разместив бойцов, Зиновьев приказал заместителю по разведке, лейтенанту Василию Яковлевичу Ломакину осмотреть окрестности, выставить охранение…

Ломакин, тогда ещё сержант, был сослуживцем Донскова ещё в Туркмении из Тахтабазарской комендатуры.

На долю Ломакина и его разведчиков досталось самое трудное: оберегать роту от внезапного нападения противника и Ломакин вёл более дальнюю разведку, заходя на десять-двенадцать километров от ДОПа, ибо вблизи ДОПа отрядов противника не было, а лыжные следы попадались, так как Финны пробирались сюда по ночам.

Ломакин обнаружил и уничтожил несколько «кукушек» - так прошла ещё неделя.

Вдруг однажды на рассвете артиллерия Финнов обстреляла территорию складов и вслед за тем появились из леса Финские войска, но атаку отбили без потерь со своей стороны.

В этот день ожидали машины с пополнением для складов, но ни одной машины не появилось и подозревая неладное, Ломакин со своими бойцами отправился посмотреть куда отошли Финские войска и потом доложил старшему лейтенанту Зиновьеву, что они окружены, дороги перерезаны, следует ждать новой атаки…

Получив от Зиновьева шифровку о положении гарнизона и одобрив план командира роты создать три укреплённых сектора на наиболее опасных направлениях, командир полка Донсков доложил обстановку вышестоящему командованию.

Из штаба корпуса пришёл приказ: роте Зиновьева - район не оставлять.

Командирами секторов были назначены политрук Чекалин, лейтенант Ломакин и лейтенант Ибрагимов, они укрепили районы своих секторов, согласовали сигнализацию, чтобы можно было вовремя оказать помощь друг-другу.

Финны изо дня в день всё активнее атаковывали территорию маленького гарнизона не только пехотой, но и бронетехникой с танками, ведь через эту территорию шёл важнейший узел дорог, и враг хотел, во что бы то ни стало овладеть им.

Однако все попытки неприятеля натыкались на плотный огонь защитников, но и само положение окружённых, становилось тяжелее с каждым днём, ведь борьба была неравная, росло число убитых и раненых, а противник подбирался всё ближе.

Командир полка майор Донсков, уточнил координаты территории занятые его ротой и приказывал - артиллерии полка ежедневно, как только Финские войска шли в атаку - давать заградительный огонь вокруг ДОПа, а предупреждённые шифровкой, бойцы его роты сидели в подвалах, пока артиллерия их полка обрабатывала окрестности, исключая случайные жертвы среди своих, а местность - вокруг позиции роты - усеивалась ежедневно трупами врагов и сожжённой бронетехники вместе с танками

Командиру полка пришла телеграмма Зиновьева: «Продукты кончились, много раненых».

Ответ был отправлен немедленно: «Продукты будут сброшены с самолётов.

Сообщите опознавательные знаки, Донсков».

Во время атак противника, в бою не участвовали только те, кто уже не мог двигаться.

Рядовой Самсонов, не смотря на тяжкое ранение, - он потерял руку, - до конца осады оставался в строю, пока ПЯТЬДЕСЯТ СЕМЬ дней продолжалась осада.

И подвиг пограничников майора Донскова содействовал победе в этой войне!

Противник вынужден был держать вокруг героического гарнизона крупные силы, к тому же Финны были лишены возможности пользоваться кратчайшими магистралями, что и привело к коллапсу их военных частей – которые практически остались без снабжения боеприпасами и продовольствием во время сильных морозов.

Заместитель политрука Феодосий Коренчук, лейтенант Дмитрий Ракус, старший лейтенант Зиновьев и рядовой Самсонов стали Героями Советского Союза.

Политрук Чекалин был удостоен ордена Ленина, Ибрагимов – ордена Красного Знамени, Ломакина наградили орденом Красной Звезды.

Награждены были и многие медики-пограничники 4-го Пограничного полка: врач М.Коройл, военфельдшер И.Лобанов, лекпом Марджидов и другие, которые выносили раненых с поля боя и обеспечивали отправку в тыл для дальнейшего лечения.

Около 400 /четырёхсот/ командиров и рядовых бойцов Четвёртого пограничного полка майора Донскова были удостоены высоких правительственных наград.

А сам майор Донсков за умелые боевые действия был награждён орденом Красного Знамени и возведён в звание полковника минуя звание - подполковника!

В начале 30-х Рабоче-Крестьянская Красная Армия формировалась по территориально-милиционному принципу, т.е., - кадровых военных в этих частях было 15-20%, остальные военнослужащие призывались на сборы и боеспособность таких частей была невысокой.

Лишь в 1937 году, Сталину удалось уничтожить некоторую часть «внутреннего врага» и уйти от территориально - милиционного принципа, начав формирование регулярной армии, всего за два года до Советско-Финской войны!

А воевать тут же пришлось: конфликт на КВЖД, Озеро Хасан, Халхин-Гол, война в Испании, к тому же Сталин видел, кто привёл к власти Гитлера, как Третий рейх с финансовой помощью Ротшильдов открыто готовится к войне.

После Мюнхенского сговора стало ясно, что Германию – Ротшильды старательно начали натравливать на СССР, а Англия и Франция в то время были государствами враждебными и возможное развитие событий - образование единого фронта этих держав против СССР.

Сталин понимал, что, несмотря на договор о ненападении, война с Германией неизбежна и осознавал опасность объединения Англии с Германией в войне против нашей страны.

А к 1939 году на всех границах СССР уже были враждебные государства.

Румыния диктатора Антонеску.

Польша, со времен Пилсудского мечтавшая вместе с Германией двинуться на Москву.

В Прибалтике – профашистские режимы Ульманиса в Латвии и Сметоны в Литве.

А на Севере Финляндия, которой как государства до 1918 года, никогда не было, пока эту территорию Ленин не сделал свободной потому, что к началу ХХ века Финляндия была заповедным местом для российских революционеров, в том числе террористов-бомбистов. Ленин скрывался в Финляндии и из Швейцарии через Финляндию прибыл в Петроград.

В 1917 году Совнарком издал Декрет о признании независимости Финляндии и в ходе гражданской войны «белые» Финны победили «красных» с помощью 10-тысячного германского экспедиционного корпуса генерала Фон дер Гольца, а истребляя своих «красных» соотечественников, устроили резню и Русского населения в Выборге.

Финским националистам в 1917 году показались тесными границы Великого княжества Финляндского и они постарались оторвать от раздираемой братоубийственной войной России земли, границы которых со Швецией и Норвегией в этих местах установил еще Святой Благоверный Великий Князь Александр Невский в ХIII веке.

А столица Российской Империи, город Святого Апостола Петра, была построена на Неве, в том месте, где Александр Невский громил шведов, вторгшихся в Новгородскую землю.

В мае 1918 года отряды Финских белых напали на Восточную Карелию и Кольский полуостров, но были отбиты, а 14 октября 1920 года был подписан Тартусский мирный договор: но Ленин умышленно отдал некоторые территории Финляндии.

И 6 ноября 1921 года Финские войска вновь вторглись в Карелию и вновь потерпели поражение, но не отказались от мечты о Великой Финляндии и Маннергейм в своей знаменитой «клятве меча» обещал завоевать Карелию, освободив ее от коммунистов.

В Хельсинки мечтали о Великой Финляндии, которая объединит все финно-угорские народы и будет простираться до Северного Урала, а в состав Великой Финляндии должен был входить и Кольский полуостров с Мурманском.

Претендовали Финны и на Ингрию, на которой находился Петербург, и на Эстонию.

В 1937 году президент Финлядии П.Э.Свинхувуд заявил в Берлине, что «враг России должен быть всегда другом Финляндии» и в Хельсинки в июле 1939-го прибыл с визитом начальник Генерального штаба Вермахта генерал Ф.Гальдер.

Английский посол в Хельсинки Т.Сноу сообщал в Лондон, что Гальдер вёл переговоры об использовании Германскими ВВС Финских аэродромов и инфраструктуры страны.

Южный берег Финского залива пологий и низкий, поэтому Русские крепости, такие, как Свеаборг, располагались на Северном, Финском берегу и на островах.

Вся мощная крепостная артиллерия и арсеналы Императорской армии в 1917 году достались Финляндии, а граница с откровенно враждебным государством проходила всего в 30 км от Ленинграда и с Финской территории артиллерия имела возможность спокойно обстреливать центр второй столицы Советского Союза.

До 1917 года Россия владела как Прибалтикой так и Финляндией.

По Южному и Северному берегу Финского залива стояли наши батареи, а Балтийский флот имел мощные базы, но развал Российской Империи привёл к потере этих позиций.

Южный берег остался за Эстонией, Северный - за Финляндией, а Балтийский флот был, по сути, блокирован в Кронштадте и Финская дальнобойная артиллерия могла бить как по Кронштадту - так по нашим кораблям и городу.

На северном побережье Финского залива, от Аландских островов до Выборга, Россия установила мощные береговые батареи - свыше 150 дальнобойных орудий калибра 305, 254, 234, 203, 152 и 130 мм, которые в целости и сохранности достались Финляндии.

Английские, Французские и Германские военные еще в 1926-1927 годах обсуждали план Гофмана, который предусматривал нападение на СССР с двух направлений.

План удара на Северном направлении строился исходя из соображений об уязвимости Ленинграда, а Финляндия должна была стать плацдармом для вторжения.

В этом плане говорилось: «Стратегически Ленинград – идеальная оперативная цель.

Расстояние от него до границы на юге /граница с Эстонией/ равняется 12 км, а на севере /граница с Финляндией/ – 35 км, здесь находятся действительные ворота в Ленинград.

С Запада к Ленинграду непосредственно подходит третья граница – Финский залив, который принадлежит тому, кто господствует на Балтийском море.

Эта граница находилась не более чем в 48 км от Кронштадта, а Ленинград – это второй политический, культурный и экономический центр СССР, его взятие нанесёт сильный, а может и смертельный удар по Советскому государству».

Сталин в одном из выступлений перед комсоставом отмечал, что Финляндия может стать плацдармом для каждой из главных группировок: США-Англии-Франции или Немецкой.

Начальник Генштаба РККА Шапошников в марте 1938 года представил на имя Сталина и Ворошилова доклад, в котором рассматривались риски внешней агрессии против СССР.

В докладе не исключался вариант присоединения Финляндии к Германии в случае ее нападения на Россию, а Ленинград и Мурманск могут оказаться под ударами вражеской авиации и дальнобойной артиллерии уже в первые часы войны.

С Финляндией вели переговоры, которые длились с апреля 1938 года до ноября 1939 года и больше года с Руководством Финляндии пытались договориться по-хорошему!

Переговоры начались задолго до заключения в августе 1939 года с Германией договора о не нападении и Сталин лично предлагал Финской делегации перенести границу на 90 км от Ленинграда, кроме этого СССР должен был получить несколько островов, а также взять в аренду на 30 лет полуостров Ханко для постройки военно-морской базы.

Взамен в Карелии - Финнам отдавали территорию в два раза больше!

Главнокомандующий Финской армией маршал Маннергейм, предлагал правительству уступить Москве, обменять не только запрошенные острова, но и территорию на Карельском перешейке, ибо как военный человек Маннергейм понимал, что опасения Москвы вполне обоснованы и СССР выдвигает вполне приемлемые требования.

Карл Маннергейм уговаривал не воевать с Россией и принять условия Москвы, и себя предложил Финскому правительству в качестве ответственного за обмен территориями.

Но Финляндия, по словам Молотова, подстрекаемая некоторыми другими странами, никоим образом не желала учитывать интересы СССР, а Финны были уверены, что Англия и Франция обязательно вступят в войну на стороне Финляндии.

Британия давно замышляла отнять у Русских Кольский полуостров руками Финнов.

В Англии разрабатывали план атаковать Россию с двух направлений: нанести с Юга удар по нефтепромыслам Баку с одновременным ударом с Севера.

Уже во время Зимней войны Французский главнокомандующий генерал М.Г.Гамелен выразил уверенность, что в ходе кампании 1940 года - Германия не будет атаковать союзников, и поэтому можно высадить Англо-Французский экспедиционный корпус в Печенге /Петсамо/ и совместно с Финнами развернуть боевые действия против СССР.

Премьер-министр Англии Чемберлен, зимой 1940 года предлагал высадить экспедиционные силы в Норвегии и Швеции, чтобы предотвратить разгром Финляндии - Русскими и, одновременно блокировать поставки Шведской руды в Германию.

Глава Правительства Франции Деладье - поддержал этот план.

В Скандинавию и Финляндию планировали направить не только войска Франции, но и Английские дивизии, которые сформировали для отправки на Франко-Германский фронт.

Финны хорошо подготовились и провели мобилизацию, выдвинув войска в укрепрайоны,

получив достаточно времени /4-6 недель/ для боевой подготовки войск, знакомства их с местностью, для продолжения строительства полевых укреплений, подготовки разрушительных работ, а также для установки минных полей.

Проявлявший невиданное терпение Сталин, в конце концов, сказал: «Ленинград расположен в 32 километрах от границы, но поскольку мы не можем передвинуть Ленинград, мы передвинем границу, чтобы его обезопасить».

28 ноября было объявлено о денонсации Договора о ненападении с Финляндией, а 30 ноября Советским войскам был дан приказ перейти в наступление.

Война началась с Майнильского инцидента и в очень сложных условиях:

суровая зима, сильные морозы и неудачно.

Начальник Генерального Штаба Борис Михайлович Шапошников, полковник Генштаба Императорской армии, хорошо знал генерал-лейтенанта Русской Императорской армии Карла Маннергейма, своего соратника по 1-й Мировой войне с Германией.

Маннергейм, как офицер Генштаба совершил в свое время очень сложное разведывательное путешествие по Китаю, храбро сражался в Русско-японскую, показал себя талантливым военачальником в годы Германской войны, был награжден многими орденами, в том числе и орденом Святого Георгия 4-й степени.

Шапошников предупреждал, что война будет сложной: «Маннергейм - гений обороны».

В годы 1-й Мировой войны командир корпуса Маннергейм проявил искусство военачальника в ведении активной обороны.

Но Сталин, хотя и уважавший Бориса Михайловича Шапошникова перед Финской кампанией деликатно отправил его в отпуск, думая война будет короткой, ведь недавно, летом 1939 года, на Халкин-Голе - Жуков наголову разгромил Японскую армию, а Жукову просто повезло всего на несколько минут раньше Японцев ввести резерв на поле боя!

С Финляндией надеялись справиться войсками одного Ленинградского округа, но силы Финнов недооценили и сосредоточили слишком мало войск.

Не учли мобилизационные возможности Финляндии, где большинство мужского населения прошло подготовку в военизированной организации «Шюцкор».

Тем более Финны находились в обороне, линия Маннергейма на Карельском перешейке была очень мощным укрепрайоном.

Линию Маннергейма в декабре 1939 года штурмовали 9-ть Советских дивизий, а обороняли 6-ть Финских, а преобладание в авиации, танках, артиллерии в условиях местности оказалось не столь решающим, как думали ибо лесисто-болотистая местность, где невозможно нормальное использование боевой техники, узкие грунтовые дороги в густых лесах и покрытые льдом озёра затрудняли использование боевой техники.

Бои разворачивались в условиях зимней тайги, глубокий снежный покров высотой в 1.5 м, с середины декабря морозы под 40 градусов, а Финны были отлично экипированы и подготовлены к войне зимой, теплое и удобное обмундирование, белые масхалаты.

Финские солдаты лыжники и стрелки /Финские крестьяне почти все охотники/, прекрасно знали местность, все солдаты были вооружены автоматами «Суоми», которые давали преимущество в условиях ближнего боя, особенно в лесу.

Советским дивизиям, которые направили в обход линии Маннергейма, пришлось двигаться среди глухих лесов, при глубоком снежном покрове, а растянувшиеся по узким дорогам, перегруженные техникой колонны останавливались лесными завалами, минами, рассекались «летучими отрядами» Финских лыжников на части.

Снайперы, Финские «кукушки» выбивали командиров, умело маскируясь, оружие и пулеметы красили в белый цвет, часто меняли позиции, таская за собой на санях легкие пушки, накрытые белыми простынями.

Финские отряды, базировавшиеся на лесных хуторах в 10−15 километрах от дорог, легко выводили из строя несколько машин или танков, парализуя движение, а потом окружали, дробили на части массы людей, уничтожая их снайперским и минометным огнем…

Наши войска оказались перегружены техникой, а в этих условиях наладить снабжение горючим было очень сложно и Финны, подтянув артиллерию и минометы, уничтожали на узких лесных дорогах неподвижные броневики, танки, автомобили.

18-я и 44-я стрелковые дивизии 9-й армии были окружены и понесли тяжелейшие потери.

Лишь немногим отрядам удалось прорваться из окружения и лесами выйти к своим, бросив оставшуюся без горючего технику и тяжелое вооружение.

Попытка флангового обхода линии Маннергейма по почти непроходимой для техники местности в густых лесах при глубоком снежном покрове была страшной ошибкой, и Финны полностью использовали просчеты Советского командования.

Советское наступление увенчалось успехом лишь на севере, где 14 я армия уже на второй день овладела Петсамо /Печенга/, в то время как 7 я армия не смогла сходу прорвать линию Маннергейма и также понесла серьезные потери в попытках лобовых атак.

Танки при наступлении на укрепрайон подрывались на минах, врезались в надолбы, припорошенные снегом, эта война выявила много недостатков в боевой подготовке.

В боях выяснилось, что на учениях не отрабатывалось взаимодействие между сапёрами танкистами, артиллерией, пехотой и при штурме линии Маннергейма они воевали врозь.

Линия Маннергейма строилась почти 20 лет, была протяженностью 135 километров и глубиной до 90 километров, её Фланги упирались в Финский залив и Ладожское озеро.

Прикрыта была минными полями, защищена противотанковыми рвами и гранитными надолбами, за проволочными заграждениями в десять, двадцать, тридцать рядов – мощные железобетонные долговременные огневые точки - ДОТы.

В граните Финны при помощи взрывов оборудовали пулемётные и орудийные гнёзда, которым не страшны были самые сильные бомбы.

Там, где не хватало гранита, Финны не пожалели бетона.

В этих природных условиях грамотное размещение инженерных сооружений позволяло удерживать оборону на этой линии малыми силами, нанося при этом огромный урон наступающему противнику.

Главная оборонительная полоса состояла из 22 основных узлов обороны, в каждый из которых входило несколько деревоземляных огневых точек /ДЗОТ/ и долговременных каменно-бетонных сооружений /ДОТ/, а также противотанковые и противопехотные заграждения, при этом линия Маннергейма имела 90-километровую глубину и состояла из трех последовательно расположенных полос обороны.

В частности, в полосе обеспечения насчитывалось 220 км проволочных заграждений в несколько десятков рядов, 80 км противотанковых гранитных надолбов, а также противотанковые рвы, стенки и минные поля.

Были предусмотрены в оборонительной полосе и зоны искусственного затопления.

Для этого были построены специальные плотины.

Доты первого поколения с толщиной железобетонных стен в 2 м к 1939 году были дополнительно укреплены наклонными бронеплитами.

Самыми мощными были ДОТы второго поколения, которые представляли собой большие современные железобетонные сооружения.

Опыт боевых действий при взломе линии Маннергейма показал, что для разрушения ДЗОТа необходимо было добиться трех-четырех попаданий 152-мм снаряда.

При этом снаряд должен был попасть в амбразуру или в один из углов дзота.

Лишь в этом случае дзоты были разрушены; если же прямое попадание было в насыпную «подушку», то оно не обеспечивало их разрушений.

А разрушение ДОТов возможно было лишь огнем 203-мм гаубиц и 280-мм мортир.

При этом для разрушения их огнем 203-мм гаубиц необходимо было добиться четырех-пяти прямых попаданий, и даже самое мощное орудие крупного калибра могло пробить стенку или крышу ДОТа второго поколения лишь при попадании в одну и ту же точку двух бетонобойных снарядов весом по 100 кг.

Доты и дзоты соединялись подземными ходами, а подземные укрытия для людей и боеприпасов надежно укрывались многометровыми слоями земли и бетона.

Перекрестный артиллерийско-пулеметный огонь из ДОТов и ДЗОТов надежно закрывал все пространство перед Финскими позициями, практически не оставалось «мертвых зон».

Все ДОТы и ДЗОТы были спрятаны, рельеф позволял скрывать их, маскируя под холмы с деревьями, а зимой все укрепления были хорошо замаскированы камнями и снегом, прикрыты насыпными холмами, и обнаружить Финские укрепления в этом снежном лесистом, покрытом гранитными валунами пространстве было очень сложно.

Все командные пункты, узлы связи и госпитали располагались в подземных бункерах.

Склады боеприпасов и продовольствия заранее подготовлены, сектора давно пристреляны артиллерией, противотанковые надолбы ставились в четыре ряда, на два метра один от другого, в шахматном порядке.

Ряды камней иногда усиливались проволочными заграждениями, а в других случаях — рвами и эскарпами и таким образом, противотанковые препятствия превращались одновременно и в противопехотные.

В некоторых местах проволочная сеть доходила до 45 рядов, из которых первые 42 ряда были на металлических кольях высотой в 60 сантиметров, заделанных в бетон.

Надолбы в этом месте имели 12 рядов камней и были расположены посреди проволоки.

Финские саперы успели возвести вдоль главной полосы обороны около 136 км противотанковых препятствий и около 330 км проволочных заграждений.

А Советскому командованию необходимо было при 40-градусном морозе развернуть в лесу воинские части, организовать снабжение, подготовить бойцов и командиров к взлому подобной оборонительной полосы, но задача прорвать линию - была очень сложная.

А штурмовать укрепрайоны Финской армии было необходимо - время поджимало.

За Финнов сражался 12-тысячный корпус Шведских добровольцев, Англия и Франция щедро поставляли инструкторов и вооружение, ведь в конце 1930 годов в Финляндии было построено много аэродромов принимавших самолёты западных союзников.

Две Английские дивизии, предназначавшиеся для отправки во Францию, были оставлены в метрополии и начали подготовку к высадке в Норвегии совместно с 1-й и 2-й Французскими дивизиями, высадка которых была намечена на 20 марта 1940 года.

В Финляндию была направлена Французская военная миссия во главе с подполковником Ганевалем, а при штабе маршала Маннергейма находился генерал Клеман Гранкур.

Англо-Французский десант планировали высадить в Печенге-Петсамо, который должен был захватить Мурманскую железную дорогу и сам Мурманск, чтобы получить морскую коммуникацию для снабжения войск и для развития наступления на юг России.

Также «союзники» готовили ВВС для ударов из баз в Сирии и Ираке по Баку, Батуми и Грозному, а Англо-Французские войска в Сирии и Ливане должны были подготовить удар на Баку, лишив СССР добычи нефти.

Войска, вторгшиеся через Баку с Юга в СССР, должны были двинуться на соединение с наступающими Англо-Французскими войсками с Северного направления, потому война с Англией и Францией была серьезной угрозой, учитывая, что на востоке находилась враждебная Япония и Финскую кампанию необходимо было быстро выигрывать.

В РККА в то время ещё не было нужного количества частей инженерной разведки, не хватало крупнокалиберной артиллерии и естественно, лобовой удар привел к большим потерям, но Русские всегда умели учиться на своих ошибках и для отработки действий на местности был приспособлен захваченный Финский учебный полигон.

Были разработаны инструкции для прорыва линии обороны, артподготовка должна была вестись не наугад по площадям, а по конкретным целям.

Запрещено было бросать в наступление пехоту до того, как будут разрушены ДОТы на переднем крае обороны противника, для чего были подтянуты орудия особой мощности: гаубицы калибра 203 мм Б-4 и мортиры калибра 280 мм.

Для уничтожения ДОТов созданы были штурмовые группы, в состав которых включались один стрелковый и один пулеметный взводы, два-три танка, одно-два 45-мм орудия, от отделения до взвода саперов, два-три химика.

Саперам надлежало иметь по 150-200 кг взрывчатки на каждый дот, а также миноискатели, ножницы для резки проволоки, фашины для преодоления танками рвов.

Кроме штурмовых групп, созданы были группы разграждения и восстановления.

Учеба и тренировки войск велись днем и ночью, а начиналось занятие с имитации артподготовки, затем под прикрытием стрелков и пулеметчиков вперед выдвигались саперы с миноискателями.

На их пути встречались макеты мин, которые нужно было обезвредить, чтобы открыть путь пехоте и танкам, затем саперы резали колючую проволоку и подрывали надолбы.

Далее вперед выдвигалась пехота и танки, выводилась на прямую наводку артиллерия.

Совместные действия пехоты, артиллеристов и танкистов облегчали саперам выполнение задачи: выйти в тыл дота с нужным количеством взрывчатки и подорвать сооружение.

Через полигон проходили батальон за батальоном, полк за полком, - его не миновала ни одна из частей, которой предстояло действовать на любом из участков фронта.

Были направлены в войска руководства, памятки, инструкции по инженерному делу, а саперы внимательно изучали особенности Финских укреплений, пехоту научили идти за огневым валом, а танки не вырываться вперед, а действовать вместе с пехотой.

Подготовка к взлому линии Маннергейма велась в течение месяца.

Войска обеспечили всем необходимым для ведения боевых действий в суровых условиях очень холодной снежной зимы - зимним обмундированием: полушубками, валенками, шапками-ушанками вместо будёновок, белыми масхалатами, лыжной экипировкой, техникой и боеприпасами, также в белый цвет были выкрашены орудия и танки.

В армию поступили передвижные пункты обогрева, наладили питание войск горячей пищей и концентратами, были созданы из спортсменов и хорошо подготовленных бойцов небольшие отряды лыжников, которые очень успешно действовали против диверсионных групп Финнов и сами проводили разведку в тылу противника в Карельских лесах.

Финнов били, используя их же тактику и, одним из таких отрядов командовал молодой Василий Филиппович Маргелов, будущий легендарный создатель ВДВ, группа которого в одном из рейдов взяла в плен офицеров генштаба Шведской армии, воевавших за Финнов.

Для разрушения ДОТов линии Маннергейма в дивизиях первого эшелона были созданы группы артиллерии разрушения /АР/ в составе одного - трех дивизионов.

11 февраля 1940 года в 9:40 утра залпы двух с лишним часов артиллерийской подготовки возвестили о начале генерального наступления Красной армии на Карельском перешейке.

Артиллерийский огонь был долог и сокрушителен, а перед наступлением артиллерия много дней обрабатывала Финский передний край, применяя при этом особую тактику.

Финны прятались в укрытиях, а когда артиллерия РККА переносила огонь в глубину обороны, занимали траншеи, чтобы встретить атаку, теперь же пехота имитировала атаку, а артиллерия вновь обрушивала огонь на передний край и Финны несли большие потери.

И наконец, с 11 февраля всего через три дня линия Маннергейма была прорвана!

На этот раз артиллерийский огонь орудия крупного калибра вели в течение нескольких часов по заранее выявленным целям, а наша пехота наступала после только мощной артподготовки, в этот раз, следуя за огневым валом, а танки не вырывались вперед, прикрывая наступающую пехоту огнем и броней, войска были обучены вести бои ночью.

Новая тактика РККА принесла свои плоды, как рассказал командир 306 го стрелкового полка Владимир Крюков: «Попытки в дневных условиях взять высоту Муторандо привели к потере 70 человек, из них 18 убитых.

Ночью же мы не потеряли ни одного… Потери противника — 62 человека».

На взятие некоторых ДЗОТов уходило всего 15 минут.

А, например, командир 387 го полка Семен Младенцев за одну ночь захватил их сразу восемь, потеряв лишь, пять человек убитыми.

Созданные и прошедшие специальную подготовку сводные штурмовые группы и вскрыли линию Маннергейма, уничтожив и несколько неприступных ДОТов.

Первыми к вражеским позициям выдвигались танки-тральщики, делавшие проходы в минных полях, за ними двигалась пехота, прикрываясь от ружейно-пулеметного огня стальными бронещитами, установленными на специальные лыжи, а легкие танки Т-26 с широкими гусеницами, легко тащили по снегу бронесани со взрывчаткой – которой саперы подрывали ДОТы, хотя часть дотов была разрушена бетонобойными снарядами «сталинских кувалд» - так Финны назвали крупнокалиберные 203 мм гаубицы Б-4.

Несмотря на неблагоприятные погодные условия, бомбардировочная авиация активно действовала, нанося удары по Финским укрепрайонам, мостам, железнодорожным станциям, коммуникациям и линия Маннергейма была взломана сразу в нескольких местах на глубину до 10 км.

3 марта наши войска вышли к Выборгу, второму по значению городу Финляндии в то время, и начали его охват с двух сторон, и после падения Выборга путь к столице Финляндии - Хельсинки - для Советских войск был открыт.

Понимая, что Финские войска оказались перед угрозой полного уничтожения, маршал Маннергейм 9 марта доложил правительству, что война проиграна, хотя ожесточенные бои ещё продолжались на всех направлениях а в это время Финское правительство в панике взывало к своим покровителям, умоляя немедленно прийти им на помощь.

Но Швеция тут же заявила о своем нейтралитете, к ней присоединилась Норвегия.

Ну, а Англия и Франция, выразив моральную поддержку «мужественным финнам», советовали им сражаться до конца, они, разумеется, готовы помочь, но мешает Швеция, заявившая о нейтралитете, и Норвегия, не только не готовы вступать в войну, но даже Английские и Французские войска на своей территории принимать не желают.

Польша, задирая Германию, надеялась на своих могущественных союзников Англию и Францию, но была разгромлена Германской армией меньше чем за три недели.

Финны немедленно запросили мир, а посредником в переговорах выступила Швеция.

Правительство Финляндии соглашалось принять все требования Советского Союза.

Интересно, что Финны с просьбой о посредничестве сначала обратились к Англичанам и Французам, но их покровители отказали и продолжили уговаривать Финнов сражаться до конца, ни в коем случае не складывать оружие, и лишь после этого Финны обратились к Швеции, предварительно соглашаясь на все условия Советского Союза.

Сталин перед началом Зимней войны создал правительство Карело-Финской ССР во главе с Отто Куусиненом, который потом и стал главой новой Финляндии.

Поставленные перед РККА задачи были выполнены и всего за три месяца!

Переговоры начались в Москве 10 марта, и уже 13 числа мирный договор был подписан. Финны вынуждены были выполнить все требования Советской стороны.

Граница на Карельском перешейке отодвинулась от Ленинграда на 150 км, Финляндия отказалась в пользу СССР от города Выборга с Выборгским заливом и островами, Западного и Северного побережья Ладожского озера.

СССР получил полный контроль над акваторией Ладожского озера.

А ведь Финнов целый год уговаривали мирно отодвинуть границу, получив за это в два раза больше земли в Карелии.

На переговорах 1938-39гг., Финляндии предлагали еще и денежную компенсацию.

И когда Финны вспомнили о компенсации и привели в пример Петра Первого, который отдал Швеции 2 миллиона талеров за отвоеванную Прибалтику, Молотов ответил: «Пишите письмо Петру Великому. Если он прикажет, то мы заплатим компенсацию».

Кроме этого, к СССР отходили полуострова Рыбачий и Средний, что в 1941-м помогло нам удержать границу, отбив все попытки Германских войск прорваться к Мурманску.

Одной из стратегических задач Немецкого командования был захват Мурманска, вместе с его незамерзающими портами, базы Северного флота, выход на Кировскую железную дорогу, соединяющую Мурманский порт с остальной территорией СССР и для этого была сосредоточена 150-тысячная группировка из двух Немецких и одного Финского корпуса.

Но на Рыбачьем элитных Германских горных егерей остановили в июне 1941 года, и несмотря на ожесточенные бои эта линия фронта осталась неизменной до окончания боевых действий в Заполярье, а на самом полуострове Рыбачий находится пограничный знак №1, единственный сохранившийся на западной Государственной границе СССР в 1941-м году и дальше в Заполярье враг не смог продвинуться.

Наряду с обеспечением безопасности Ленинграда это была важнейшая стратегическая задача, решенная в «незнаменитой Зимней» войне.

СССР был передан полуостров Ханко в аренду сроком на 30 лет, там была создана Советская военно-морская база.

Полуостров занимал стратегически важное место у входа в Финский залив.

Таким образом, СССР укрепил свои позиции на Балтике, а в ходе Зимней войны была решена важнейшая задача - обеспечена безопасность Ленинграда.

Но даже если бы врага остановили у стен Ленинграда, не существовало бы знаменитой «Дороги Жизни», проложенной по Ладоге, ведь Западное и Северное побережья озера по-прежнему бы принадлежало Финляндии, как это было до весны 1940 года, а Финская артиллерия со своих прежних позиций спокойно накрывала бы весь центр города.

Если бы не устоял Ленинград, то группировка Германских войск «Север» фон Лееба в 41-м наступала на Москву одновременно с группой армий «Центр» фон Бока.

Но врага остановили у стен Северной Русской столицы и в том, что это удалось сделать, заслуга героев, сломавших линию Маннергейма в той незнаменитой Зимней войне.

8 июля 1941 года после совещания в Верховном Главнокомандовании ВС Германии начальник штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер записал в своем дневнике следующее: «Непоколебимо решение фюрера сравнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов, которые, в противном случае, мы потом будем вынуждены кормить в течение зимы. Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация, для этого не следует использовать танки».

16 июля 1941 года в ставке Гитлера состоялось совещание высших руководителей Третьего рейха, и в протокольной записи сказано следующее:

«На Ленинградскую область претендуют финны.

Фюрер хочет сравнять Ленинград с землей, чтобы затем отдать его финнам».

11 сентября 1941 года тогдашний президент Финляндии Ристо Рюти заявил германскому посланнику в Хельсинки следующее: «Если Петербург не будет больше существовать, как крупный город, то Нева была бы лучшей границей на Карельском перешейке.

Ленинград надо ликвидировать, как крупный город».

Сфабрикован миф о том, что Финны не желали воевать с Советским Союзом, а хотели лишь вернуть свои земли, потерянные в 1940 году, якобы выйдя на свою старую границу, остановились, но на самом деле Финские войска пытались пробиться к Белому морю.

Перейдя Советскую границу, Финны заняли Петрозаводск, который им никогда не принадлежал и при этом создавали на оккупированной территории Советской Карелии концлагеря для местного населения, которое не успело эвакуироваться.

И начали переселять на «освобожденные» земли колонистов из Северной Финляндии, были назначены Финские коменданты ещё не захваченных городов: Беломорска и Кеми.

Авторский коллектив под руководством генерал-полковника Г.Ф.Кривошеева установил потери в войне Вооруженных Сил СССР, включая ВВС, погранвойска, умерших после марта 1940 года в госпиталях, по именным спискам подсчитал всех: убитых и умерших на этапах санэвакуации от ран и болезней в госпиталях, пропавших без вести.

Безвозвратные потери - 126 875 человек - значительная часть именно в декабре 1939 года.

Чёрным пятном в истории РККА - остается окружение и разгром 18-й и 44-й дивизий, блокированных на узких дорогах - в лесах Приладожья, а после 1945 года - Финны признали потерю 48.3 тысячи свих солдат убитыми, 45 тысяч ранеными и 806 человек пленными - регулярной армии, но в этой цифре следует прибавить бойцов Шюцкора и других военных организаций, активно участвовавших в боевых действиях.

После заключения Финляндией мирного договора с СССР, майор Донсков, за умелые боевые действия: получил внеочередное звание полковника и в апреле 1940 года был назначен начальником 102-го Элисенваарского Пограничного отряда войск НКВД.

Сразу после назначения, Донсков стал на новом участке Советско-Финляндской границы обустраивать погранзаставы, комендатуры и КСП, при чём делал это круглосуточно, вот поэтому такое ответственное отношение к своим служебным обязанностям и не дало Финско-Немецким войскам не только прорваться к Ленинграду с Северо-Запада, но они полтора месяца даже не могли прорвать границу на участке полковника Донскова.

Хотя Финляндия и подписала мирный договор с Советским Союзом, попытки нарушения границы то на одном, то на другом участке не прекращались, поэтому от пограничников Начальник 102-го отряда требовал внимания, бдительности, постоянной боеготовности.

В этих условиях, особую роль полковник Донсков отводил манёвренной группе отряда.

Один из взводов его Пограничного отряда постоянно находился в движении, ведя поиски нарушителей и диверсантов в ближайшем тылу застав.

Хотя каждая комендатура и застава имели под своим контролем чётко определённую полосу границы, отдельные участки её ещё тогда не были полностью оборудованы.

Этим пользовались нарушители, отлично знавшие местность, и нередко просачивались на нашу территорию, стремясь как можно быстрее уйти с непосредственно охраняемой заставой линии и укрыться в ближайшем тылу, чтобы уже оттуда - действовать.

А укрыться было легко: кругом лес, кое-где ещё оставались незаселённые Финские хутора, жители которых после установления новой Советско-Финляндской границы переехали вглубь Финляндии - в этих-то районах и курсировал взвод манёвренной группы чаще всего под командованием молодого лейтенанта Мустафы Богдановича, у которого была любимая поговорка: «мы цыгане в воде не горим и в огне не тонем».

На его счету было несколько пойманных лазутчиков, сумевших пробраться мимо заставы, но не ускользнувших от внимания пограничников манёвренной группы.

Начальник отряда нередко сам инструктировал этот взвод, давал задания Богдановичу и лично выслушивал его донесения после рейда.

Сложная обстановка вызывала повышенное внимание вышестоящего командования, в Элисенваара поэтому нередко можно было услышать представителя Политуправления Ленинградского Пограничного округа Афанасия Никифоровича Малоивана и видеть плотную широкоплечую фигуру начальника Ленинградского Пограничного Округа генерал-лейтенанта Григория Алексеевича Степанова, навещал этот важный участок границы и начальник Управления Пограничных войск СССР генерал-лейтенант Соколов.

22 июня в 4 утра 102-й Пограничный отряд бомбили также как и все территории СССР.

Полковник Донсков смог лишь 28 июня отправить жену со средним сыном в Ленинград на машине с пленными диверсантами, которых везли на допрос!

10 ч. 55 мин.

22-VI-41 г.

На участке 10-й заставы 102-го пограничного отряда подошла машина с вооруженными солдатами в чёрных мундирах.

23 ч. 30 мин.

22-VI-41 г.

На участке 102-го пограничного отряда противник продолжает движение вдоль границы офицерскими рекогносцировочными группами, наблюдая за нашей территорией…

В течение ночи с 28 на 29 июня 1941 года пограничные заставы 4, 5, 8, 10, 12-я и штаб 2-й комендатуры подверглись нападению со стороны германо-финских войск.

Усилиями личного состава застав, при поддержке подразделений Красной Армии к 14.30 29-го июня 1941 года противник был отброшен за линию государственной границы СССР с большими для него потерями.

Столкновения мелких групп противника с нашими пограничными нарядами имели место на заставах 3, 6, 7, 9 и 13-й.

В первых боях за социалистическую Родину пограничники Элисенваарского отряда дрались героически.

Командиры и красноармейцы, особенно 4-й и 5-й застав гарнизона Сювяоро, показали образцы мужества, отваги и беззаветной преданности... своему Советскому народу, поднявшемуся на отечественную войну против германского кровавого фашизма.

От лица службы всему личному составу, участвующему в боях, объявляю благодарность и выражаю твёрдую уверенность в том, что пограничники отряда в грядущих боях умножат боевые традиции пограничных войск Союза СССР.

Да здравствует наша социалистическая Родина – Союз Советских Социалистических Республик! Начальник Элисенваарского отряда

Полковник ДОНСКОВ

Начальник штаба отряда

Майор ТАРАШКЕВИЧ

11 ч. 30 мин.

29-VI-41 г.

Противник силою до батальона на участке 4-й заставы захватил высоту…

Высота штурмом взята обратно. Противник отброшен на линию границы.

22 ч. 00 мин.

29-VI-41 г.

На 4-м участке 5-й заставы группа противника… вторглась на нашу территорию…

Противник отброшен за ее границу, оставив двух убитых…

29-VI-41 г.

К 14.30 выброшена группа в 45 человек, в основном финны. В этой последней сегодня схватке на 12-й заставе финны потеряли 7 человек убитыми, часть винтовок и патронов и один автомат «Суоми». У нас потерь нет на этой заставе.

2ч.30 мин. 29 июня 1941 г.

Противник, двумя взводами, вторгся на 700 м. вглубь территории СССР на участке 5-й заставы. Погранотряд под командой лейтенанта Толстоусова при поддержке роты 701-го стрелкового полка отбросил его за государственную границу.

Помощник начальника 12-й заставы Элисенваарского пограничного отряда лейтенант Лазарев при нападении 30 белофинов на заставу… с группой красноармейцев в количестве 4-х человек, маскируясь, зашел в тыл противника, метким выстрелом убил финского офицера.

Противник открыл по группе т.Лазарева ураганный ружейный и пулемётный огонь.

Умело руководя боем своей группы, воодушевляя бойцов своим личным примером, Лазарев заставил противника покинуть нашу территорию.

Противник потерял 7 человек убитыми и более десятка ранеными…

Группа лейтенанта Лазарева потерь не имела.

В донесениях, поступавших в штаб округа, было такое же лаконичное перечисление событий на границе, в папке, которая называлась:

«Описания боевых действий Элисенваарского пограничного отряда»:

В ночь на 29 июня 1941 года противник на всех участках отряда вторгся на территорию СССР и вступил в бой с нашими погранотрядами – силами от роты до двух батальонов, стремясь овладеть 4, 5, 8, 10, 12-й заставами и штабом 2-й комендатуры».

Так это началось и с каждым днём противник усиливал натиск.

11ч.30 мин.

29-VI-41 г.

Батальон противника перешёл государственную границу на участке 4-й заставы, с боем занял высоту 129.0 - 200 метров Северо-Западнее заставы и окружил заставу.

На поддержку выехал начальник штаба старший лейтенант Паничкин с задачей отбросить противника за государственную границу.

При поддержке 2-й резервной заставы и роты 461-го стрелкового полка противник был отброшен за государственную границу, понеся большие потери.

Высота 129.0 взята, приказ выполнен. Помощник начальника заставы… Родионов С.М. руководя боем своего подразделения, был три раза ранен, но не оставил поля боя, продолжал управлять своими подразделениями до тех пор, пока враг окончательно не был изгнан с Советской земли.

Противник на нашем участке стянул большие силы, - сказал Родионов пограничникам.

Пока придёт подкрепление из комендатуры, мы должны продержаться своими силами.

Надо послать связного к младшему лейтенанту Виноградову, товарищ Здрогов.

Не успел заместитель начальника заставы ответить Родионову, как раздался запыхавшийся голос Маши Уткиной - я пойду, товарищ Родионов. Дорогу знаю, несколько раз у них была. Начальник заставы Сидоров внимательно посмотрел на Марию и подумал, что в лесу Уткина может столкнуться с диверсантами, о том, как нужен сейчас на заставе каждый пограничник, - идите, Мария Ефимовна, возьмите винтовку и гранату.

«…прачка т.Уткина М.Е. в критический момент боя, длившегося всю ночь, когда заставе угрожала опасность быть окружённой, прорвавшись из окружения, добежала до одной из частей Красной армии, доложив командиру об обстановке.

С группой бойцов этой части доблестная патриотка возвратилась к месту боя и со словами: «За Родину!» бросилась в штыковую атаку на врага вместе с прибывшими бойцами. Не выдержав натиск атакующих красноармейцев, враг поспешно отступил…оставив 120 трупов… которые вывозили на восьми подводах…

30. 06.41 г.

Ночь прошла спокойно, если не считать столкновения наших пограничников с небольшими поисковыми группами противника.

С нашей стороны убит один красноармеец и один ранен…

Всё-таки летом в условиях Финляндии воевать легче.

Интересный парень ПНЗ-5 лейтенант Толстоусов.

Застава отбила несколько атак немцев, взяла 15 человек в плен и не потеряла ни одного бойца, и вот он докладывает следующим образом:

«Комендант: Товарищ лейтенант, доложите, что у вас там произошло?

Толстоусов: Ничего у нас не произошло, товарищ капитан…

На заставу напала рота немцев, все её атаки отбиты, и они отброшены за линию границы, взяли в плен 15 фашистов.

Комендант: Наши потери?

Толстоусов: Ни одного человека, товарищ капитан, так что всё в порядке.

Донсков на КП давал чётко и ясно приказания: «уничтожить… отрезать отход… взять в плен… беречь каждого бойца, не мотать силы людей» и т.п.

Не менее спокойно вёл себя и начштаба майор Тарашкевич, как командир он крепко стоял на ногах, имея большой опыт и для него не удивительно, - что 8-я застава под руководством старшего лейтенанта Савина - ведёт бой с двумя батальонами немцев, ему тоже приходилось с группой в 40-45 человек громить банды басмачей в 300-500 сабель.

Не хуже вёл себя и наряд 13-й заставы в составе:

Сапсай, Торба, Лазарева, Костенко и Пищулина...

Они задержали финна-разведчика с автоматом в руках, который бросил гранату в Торбу. У торбы пробито автоматом три подсумка, ружейный ремень, шинель и ожог на левой руке. Финн стрелял в Торбу в упор.

Остальные бойцы действовали тоже хорошо…

14 ч. 00 мин.

01-VII-41 г.

Три истребителя противника «мессершмидт» с бреющего полёта обстреляли пулемётным огнём здание и городок. К утру противник отброшен за линию государственной границы.

Такая лёгкая победа казалась несколько подозрительной, и это не замедлило сказаться.

Несколько групп пограничников ещё не вышли из боя, видимо, полностью окружены, выходят пока отдельные мелкие группы.

Начал писать наградные листы на наших людей.

Лейтенант Родионов представляется к званию Героя Советского Союза.

Не меньший героизм проявила прачка заставы Уткина…

02-VII-41 г.

Вышли из боя Напримеров с группой 15 человек, Чуднов, Смирнов и ещё два лейтенанта и с ними ещё 63 человека.

Поход Чуднова просто легендарный, о нем можно писать книги, даже лучшие, чем Кимас-озеро. Когда-нибудь займусь………………………..

04-VII-41 г.

Утро началось сообщением Гарькавого, что финны упорно нажимают, видимо, хотят полностью окружить и сломать, но это им не удастся, обломают зубы, т.к. там всё же солидный кулак – 4-я застава, резервная…

Несколько бронемашин – это такая сила, которая сможет долго обороняться.

Связь в середине дня была прервана и не установлена, т.к. противник ее занял.

Положение групп неважное и точно не установлено.

142-я Стрелковая дивизия на левом фланге заняла исходное положение, скоро начнутся операции и, видимо, улучшится положение Гарькавого.

Гарькавый имел необходимое количество боеприпасов, принимаются меры к пополнению.

… К Гарькавому выехал Тарашкевич, Щербань с одной ротой и несколькими машинами.

У Алексея Дмитриевича Гарькавого положение усложняется, финны жмут вовсю, у них не сладко дела на остальных участках.

Скорее бы Тарашкевич доехал туда…………………………….

Как и предполагал с самого начала полковник Донсков, самые ожесточённые бои с первых же дней разразились на участке I-й комендатуры, которой командовал старший политрук Гарькавый, в прошлом легендарный Начальник заставы в Киргизии.

Там, в районе 2-й заставы, проходила дорога, которую будут стараться захватить финны.

Восемь суток удерживали бойцы I-й комендатуры доверенный им участок государственной границы.

Противнику удалось окружить комендатуру Гарькавого, но его пограничники продолжали стойко держаться.

Узнав об окружении врагом гарнизона Гарькавого, начальник отряда полковник Донсков немедленно обратился за помощью к командованию 142-й стрелковой дивизии.

На выручку был отправлен отдельный разведывательный батальон.

Кроме того, Донсков отправил в помощь гарнизону манёвренную группу под командованием старшего лейтенанта Древаля и разведывательный взвод во главе с лейтенантом Мустафой Богдановичем и одновременно начальник погранотряда лично связался со старшим политруком и приказал:

Если враг бросит на ваш участок большие силы, заставы не смогут выстоять.

Приказываю в этом случае соединить людей в единый кулак и, взаимодействуя с идущим к вам на помощь, разведывательным батальоном дивизии, взяв командование в свои руки, организовать оборону опорного пункта комендатуры в районе озера Ристалахти.

Полковник ещё раз напомнил о необходимости усилить борьбу с финскими снайперами «кукушками», как называли их солдаты, - создав специальные группы снайперов.

06-VII-41 г.

Группа Тарашкевича успешно продвигается вперед, хоть медленно, но верно.

Наши специалисты по «кукушкам» сбили уже больше сотни автоматчиков.

Наш народ начинает дерзать – садятся на деревья, в кусты и бьют врага в упор. «Монополия» противника на «кукушек» утеряна.

Наши разведывательные поисковые группы шарят по тылам противника, это хорошо, пока только бьют, а нужно ловить, взрывать, жечь - это их тоже деморализует.

Движение наших «кукушек» принимает все большие размеры, сейчас на участке Гарькавого сидят в засаде более 20 человек, мастерами меткого огня зарекомендовали себя пограничник Дроботов и политрук резервной заставы Глазунов.

Белофинские «кукушки» умело проникали в наши тылы, устраивали засады на развилках дорог, были отличными стрелками, и бороться с ними стало нелегко.

На 3-й заставе удачным истребителем «кукушек» показал себя Дроботя, бывший сибирский охотник, он выследил и уничтожил более полусотни вражеских снайперов.

По приказанию Донскова скоро на всех заставах появились мастера меткого боя.

07-VII-41 г.

Тарашкевич со своей группой вернулся, порядок немного наведен, но Гарькавому по-прежнему приказали оборонять Растилахти еще с меньшими силами.

Вчера провел беседу с личным составом 5-й заставы.

Народ потерял начальника и политрука, и это переживают, но гибель Федюнькина и Ященко сплотила их, и они готовы драться по-прежнему героически.

Они с любовью вспоминают своих погибших товарищей:

Рыбалко, Аксёнова, Якубенко, Никишина, Чевычелова.

Они клянутся отомстить противнику за смерть этих бесстрашных людей.

Ульянов и Трегуб, раненые – первый в руку выше локтя, второй в голову – оба остались в строю, сделав только перевязки.

Прекрасный у нас народ…

На девятые сутки фашистские войска, введя в бой свежие силы, оттеснили гарнизон старшего политрука Гарькавого к озеру и связь с командованием отряда прервалась.

Комендант послал двух опытных связистов Крючкова и Валитова исправить повреждение на линии, но связисты были обстреляны противником и тяжело ранены.

Тогда Гарькавый вызвал добровольцев и, два земляка из Тулы – рядовые Белкин, специалист по «кукушкам» и Лукавников - исправили связь и полковник Донсков снова начал управлять боем, получив от комендант сообщение о положении своего гарнизона.

Оно было тяжёлым: не хватало боеприпасов, кончались продукты, имелось много раненых и подкрепление, до окружённых пограничников пока не дошло.

Оказалось, что манёвренная группа приняла бой, не дойдя до окружённой комендатуры.

Попытки прорваться к Гарькавому не удавались.

Враг нёс большие потери, но подтягивал новые силы и выяснив положение с группой Древаля, и понимая, что Богдановичу с одним взводом через вражеское кольцо не пробиться, полковник изменил свой план.

Из находившихся в госпитале восьми выздоровевших пограничников I-й комендатуры и ещё двух десятков бойцов, Донсков создал ударную группу во главе с политруком Чудновым, также находившимся в госпитале.

Старшему лейтенанту Древалю приказал, выделить один взвод в распоряжение лейтенанта Богдановича, а с остальными силами, сдерживать противника до подхода разведывательного батальона из 142-й дивизии.

Затем совместно с ним вести наступление в направлении окружённой комендатуры.

Взвод, взятый у Древаля, и группу политрука Чуднова начальник отряда подчинил лейтенанту Богдановичу, поставив ему задачу: выйти в район I-й комендатуры и внезапным ударом с тыла прорваться к Гарькавому.

09-VII-41 г.

В течение двух дней гитлеровцы бомбили 8 раз… убито 6 человек, ранено больше 40 человек, в основном рабочих и служащих станции Элисенваара.

Гарькавый закончил отход своих групп…

Многие уходили вплавь через озеро метров 600…

Последним уходил Чуднов, прикрывая отход бронемашиной.

Когда не было другого выхода, он подорвал машину и ушел последним через озеро…

По пути к установленному месту встречи с Богдановичем, группа Чуднова успела уничтожить почти взвод противника, залпом ударив по врагу и добив его гранатами.

Заметив скопление Немцев у границы, политрук предложил Богдановичу изменить ранее намеченный маршрут и подойти к окружённым с той стороны, где врага было больше и поэтому они вели себя беспечно и манёвр удался, не потеряв ни одного бойца убитыми, забросав Немцев гранатами, отряд дерзко прорвался в окружённый гарнизон.

С приходом пополнения положение окружённых несколько облегчилось, но было сложным, тяжелораненые, нуждались в серьёзной помощи, фельдшер не мог оказать её.

У военкома комендатуры старшего политрука Рязанова перебиты ноги.

Боеприпасов мало, продукты на исходе, перевязочных средств нет.

Выяснив всё это, политрук Чуднов с пятью добровольцами, вооружёнными автоматами и гранатами, сумел скрытно перейти линию окружения между 3-й и 4-й заставами и неподалеку от железнодорожной станции Яккима встретил разведбатальон.

До комендатуры осталось восемнадцать километров, - сказал командир разведбата и

постараемся через двое суток выручить Гарькавого.

Но, не дойдя до гарнизона четырёх километров, батальон снова был остановлен крупными силами противника и начались затяжные бои.

Чуднов выпросив у комбата бронеавтомобиль, нагрузил его продовольствием, медикаментами и боеприпасами, ночью, с одним пулемётом, обрушив на фашистов шквальный огонь, он на большой скорости прорвался к Гарькавому.

Пограничники не верили своим глазам – как Чуднов смог прорваться...

Как дела в батальоне? – спросил комендант Гарькавый.

Плохо, Немцы не дают ему сделать и шагу.

Были бы у нас боеприпасы, можно с двух сторон нажать, - сказал Гарькавый.

А я ещё съезжу в батальон сказал Чуднов и привезу, ничего, я везучий.

Если сумеешь прорваться обратно, возьми в батальоне три пулемёта и побольше гранат.

И Чуднов снова проделал свой рейс, храбрец смог вернуться, так о политруке Чуднове, высоком, атлетического сложения человеке, среди пограничников уже ходили легенды.

Его боевые рейды и лихие налёты на врага казались невероятными и при всём этом знали о подвигах Чуднова меньше, чем совершил он их на самом деле.

По своей скромности, политрук больше отмалчивался.

Обстановка на этом участке фронта менялась, войска вынужденно отошли и дальнейшее сопротивление группы Гарькавого не вызывалось военной необходимостью.

К этому времени комендант Гарькавый по указанию начальника отряда Донскова собрал все силы в одном месте, на берегу озера и полковник отдал Гарькавому приказ: начать отход, соединиться с отрядом. Но противник создал плотное кольцо окружения.

Шли шестые сутки боя в окружении, когда семнадцать командиров собрались в блиндаже коменданта, все усталые, с запавшими щеками, многие с окровавленными повязками.

Старший политрук Гарькавый рассказал о приказе начальника отряда эвакуироваться по воде, но это вовсе не было лёгкой задачей – Немцы и Финны держали под огнём и этот единственный путь к отходу, но, другого, не было.

Используя под рукой лесоматериалы, разрушенные строения, пограничники сколотили плоты и ночью начали эвакуацию.

В первую очередь отправили тяжело, раненых, за ними ушёл и весь отряд, а три пулемётчика и политрук Чуднов на бронемашине прикрывали отход гарнизона.

Заминировав место переправы противопехотными минами, Гарькавый оставил узкий проход для отхода группы прикрытия.

После отхода отряда политрук Чуднов приказал пулемётчикам уходить, а сам почти до самого рассвета колесил по территории отряда, поливая пулемётным огнём врага.

Потом он подорвал машину и благополучно переправился к своим, но даже опытных командиров – полковника Донскова и комиссара Малоивана поразила отвага политрука и

Чуднов был представлен к званию Героя Советского Союза.

Гарькавого и его бойцов на другом берегу ожидал начальник пограничного отряда полковник Донсков, который выслушал короткий рапорт коменданта, поблагодарил за службу, а затем обнял его и совсем не по-военному сказал:

Други мои родные! Волновался за вас, но и гордился в душе вашими делами…

10-VII-41 г.

Гарькавый приводит свое хозяйство в порядок, отдыхает, перевооружается и прочее.

Писал наградные листы на Чуднова, Смирнова и эпизоды, рассказанные Смирновым, много героических моментов………………………………………………………………..

Можно себе представить бессильную злобу фашистов, когда они убедились, что пограничники сумели вырваться.

После выхода из окружения комендатура Гарькавого получила пополнение.

Почти весь август она провела в боях.

Позже, уже в звании майора, Гарькавый был назначен командиром сводного полка пограничников и был награждён орденом Ленина.

В конце октября, в боях за Ленинград, при форсировании Невы, в районе Невской Дубровки - Гарькавый погиб…

Двое суток пограничники 3-й комендатуры удерживали развилку дорог до станции Хиттолово, когда Финны окружили комендатуру.

Прибывший из штаба отряда заместитель начальника политотдела по комсомолу младший политрук Казачок и комендант капитан Галактионов, приняли решение прорываться с отрядом. Раненых брали с собой.

У линии фронта пограничников встретил сильный пулемётный огонь.

Решительная штыковая атака, и более ста пограничников, считавшихся уже пропавшими без вести, явились в отряд.

Молодец! Я не видел тебя ещё таким! – похвалил Казачка Донсков и представил к ордену Красного Знамени. Через много лет генерал-майор Я.Я.Казачок вспоминал: … хорошо помню тот разговор с Донсковым, полковник был, как всегда подтянут, решителен и простые задушевные слова его были для меня выше всяких похвал и надо сказать, что начальник отряда Донсков мгновенно принимал правильные решения, великолепно ориентировался в любой обстановке. Он был создан для военной службы.

Младший лейтенант Сытник, с подобранными им разведчиками, брал с собой полсотни килограммов тола, переходил линию фронта и потом докладывал Донскову:

Подорван шоссейный мост, уничтожена легковая машина с полицейскими офицерами, захвачен портфель с документами, уничтожен офицер связи, ехавший на мотоцикле, взят его планшет с картой и штабными документами... – таков, очень ощутимый результат первого похода младшего лейтенанта Сытника в тыл врага.

С таких докладов начались его знаменитые рейды, уходившие вглубь территории врага до 70-ти километров, а документы, приносимые из Финского тыла группой Сытника, представляли оперативный интерес не только для 23-й армии, но и для всего фронта.

Однажды Сытник, с двумя разведчиками, бесшумно сняв часового вошли внутрь сарая где на полу - на сене и еловых ветках спали не менее тридцати солдат, - на лавке офицер и чтобы не бить спящих, младший лейтенант скомандовал:

«В ружьё!..» и тогда открыл огонь из автомата. Услышав выстрелы, в сарай ворвались остальные пограничники и стреляли в тех, кто хватался за оружие, человек десять, поднявших руки, взяли в плен, также захвачено было много документов и оружия…

В конце августа уже лейтенант Сытник, много раз водивший группу в тыл врага, погиб под Кексгольмом и был награждён посмертно орденом Ленина.

13-VII-41 г.

Днём началась усиленная артподготовка финнов по 10-й и 11-й заставам.

После подготовки финны поползли в наступление, бой длился почти 12 часов.

Общими усилиями пограничников и подразделений Красной Армии противник с большими потерями отброшен за линию государственной границы.

В бою на 11-й заставе группа пограничников под командой лейтенанта Великодного отбила у противника два станковых пулемёта.

Тяжело раненные Бичев и Нечет попали в окружение противника, их пытались взять в плен, но герои зубами грызли противника и зверски были убиты: Бичеву нанесли 9 ножевых ран в грудь, а младшему сержанту Нечету перерезали горло.

Это зверство дорого обошлось и еще обойдется противнику…

Впоследствии среди пленных нашлись те, кто «допрашивал» и истязал наших бойцов.

У одного из них нашли фотографию, сделанную во время допроса пограничников.

Фотограф произвёл свой снимок в тот момент, когда этот пленный убивал Нечета.

Пленный подтвердил, что Советские воины не дали врагу никаких сведений.

… Небольшая группа пограничников 8-й заставы во главе с Рудаковым прикрывала отход своей заставы, но в жестоком ночном бою все они погибли, чудом уцелел один Рудаков.

Когда немцы ушли, он набрал патронов для своей винтовки у убитых товарищей, отыскал две гранаты и двинулся вдогонку за ушедшими пограничниками, укрываясь в кустах и воронках от вражеских солдат, держа гранату наготове - он трое суток петлял по лесу, направляясь в пункт, где в это время находился штаб отряда и внезапно услышал окрик: Руки вверх! Бросай оружие!..

Из кустов вышел немецкий офицер с автоматом, на - изготовку.

Рудаков понял, что немец один, иначе послал бы солдата и медленно наклонившись, бросил винтовку на землю а, выпрямляясь, выхватил из-за пояса гранату и, падая, метнул её под ноги немецкому офицеру, который успел выстрелить в пограничника…

Утро застало его среди дымившихся развалин, но уже покинутых пограничниками.

Поняв, что здесь он остался один, тульский парень Рудаков надолго потерял сознание.

Последним усилием он крепко зажал левой рукой гранату, своё последнее оружие…

Сознание на мгновенье вернулось, когда он услышал над собой Русский голос:

Иван, возьми у него гранату. Осторожнее… Очнулся Рудаков уже в госпитале.

102-й Элисенваарский Пограничный отряд был одним из единственных, который держал границу СССР полтора месяца, не давая её прорвать Немецко-Финским войскам, и отошёл на старую Советско-Финляндскую границу 1939 года только получив приказ своего командования потому, что, - как таковой Ленинградский Пограничный Округ перестал существовать и, - был переименован в Управление Войск Охраны Войскового Тыла Северо-Западного Фронта!

Но за время боёв на границе 102-й Пограничный отряд полковника Донскова уничтожил более 1.5 тысячи врагов, не считая тысяч раненых Немцев и Финнов, включая различную бронетехнику и в том числе Донсковым был уничтожен элитный Немецкий Гамбургский 90-й полк, который брал Париж и этому полку, была «оказана Оперативным Командованием Вермахта особая честь» - войти в Ленинград…

Многих пленных Немцев и Финнов – Донсков отправлял в Ленинград на допросы, туда же был отправлен и пленный знаменитый Немецкий боксёр 90-го полка Мартин Кауль…

Когда Пограничный Отряд полковника Донскова отступил до станции Карлахти, ему поступил новый приказ хотя бы 3 дня попытаться удержать станцию Карлахти, где на военных складах РККА хранились миллионы мин, снарядов и бомб!

Полковник Донсков с бойцами своего Пограничного отряда сдерживал 10 суток наступление 3-х Немецко-Финских бригад, которые пытались захватить Карлахти, пока всё это имущество не было вывезено машинами и поездами РККА со складов.

15 июля 1941 года полковник Донсков назначен на должность командира Кексгольмской группы войск 23-й Армии /Северный фронт/, костяком которой был его 102-й Пограничный отряд и до 15 августа не давал Немецко-Финским войскам войти в город, пока командование не приказало ему оставить Кексгольм.

18 августа 1941 года полковнику Донскову поручили за 4-ре дня сформировать из разных пограничных отрядов 1-й стрелковую дивизию войск НКВД и он 22 августа был назначен командиром дивизии, а 26 августа в Ленинград прибыла группа уполномоченных ГКО: В.М.Молотов, Г.М.Маленков, Н.Г.Кузнецов, А.И.Косыгин, П.Ф.Жигарев и Н.Н.Воронов.

1-я дивизия полковника Донскова противостояла 56-му моторизованному корпусу генерал фельдмаршала Манштейна и не дала ему не только войти в Ленинград, но если бы генерал армии Жуков помогал или хотя бы - не мешал полковнику Донскову, то Манштейну не удалось отрезать Ленинград, от сообщения с Москвой и не было бы блокады Ленинграда.

Если бы генерал армии Жуков не вызвал Донскова в Смольный – то дивизия Донскова не теряла целые сутки и не дала бы Манштейну вообще захватить станцию Мга, а когда 30 августа Донсков подходил к станции Мга, то туда уже зашёл корпус Манштейна.

Немецкая авиация бомбила эшелоны дивизии Донскова, подходившие к станции Мга, Немцы ещё выбросили и парашютный десант, и лишь из-за неточности Немецкой авиации пострадали всего несколько вагонов, а остальная дивизия успела проскочить и прямо разгружаясь из вагонов, смогла уничтожить Немецких парашютистов, в основном прямо в воздухе, ибо сам полковник Донсков метко стрелял, а его бойцы - тоже были мастерами стрельбы, ещё в поединках с Финскими «кукушками» во время Зимней войны.

Донсков, когда вступил в бой около станции Мга с корпусом Манштейна, то у него была ещё не полная дивизия, при том без артиллерии и без авиационной поддержки.

Сосредоточившись 30 августа основными силами на станции Павлово, дивизия в тот же день вступила в бой с противником и в процессе боёв продолжала доукомплектовываться личным составом, оружием и боеприпасами и, только 2-го сентября на укомплектование дивизии прибыло 1150 человек и шесть 45 мм орудий.

Имея основной задачей очистить от противника станцию Мга, при отсутствии соседей на флангах, дивизия была вынуждена действовать по расходящимся направлениям:

Одним стрелковым полком очистить от немцев Петрушино и в направлении Отрадное прикрывать свой правый фланг, а двумя полками очищая от немцев район Павлово, Лобаново, совхоз “Торфяник” выйти в районы своих действий – Горы, станция Мга.

К исходу дня 1-го сентября 1-й отдельный стрелковый полк занял северо-восточную окраину Отрадное, 2-й и 3-й стрелковые полки вышли на рубеж:

изгиб железной дороги, северная сторона Горы, северная окраина Мга;

в тылу 2-го и 3-го стрелковых полков, в районе Павлово-Кирп, вечером 1-го сентября был уничтожен авиадесант противника численностью до 40 человек, а в целом дивизия заняла исходное положение для выполнения основной задачи…

2-го сентября … 2-й и 3-й стрелковые полки продвигались вперёд и к 21.00 3-й стрелковый полк вышел на железную дорогу станции Горы;

2-й стрелковый полк занял рощу – 1 километр северо-западнее Мга.

В продолжение дня 3-го сентября полки подвергались неоднократной бомбёжке с воздуха, а 3-й стрелковый полк был контратакован батальоном немецких танков.

Атака была отбита, противник потерял 8 танков.

… Для обеспечения флангов 1-го и 3-го стрелковых полков и разведки в направлениях:

Загорье, Войталово на участок: изгиб железной дороги, “Б” был выброшен разведывательный батальон.

… В период с 17.00 до 22.00 противник контратаковал 2-й и 3-й стрелковые полки с фронта пехотой, с одновременным выходом на правый фланг и тыл 3-го стрелкового полка до батальона танков и правый фланг 2-го стрелкового полка до 40 танков.

В результате боя противник потерял 15 танков и до 700 человек пехоты, однако 2-й и 3-й стрелковые полки так же понесли потери, как в людском составе, так и в вооружении…

В продолжении 5-го сентября 1-й стрелковый полк под огнём и контратаками отбил неоднократные атаки противника от г.Отрадное в направлении отметки 19.5 Петрушино.

Перед передним краем полка противник оставил до 400 трупов, полк захватил одно противотанковое орудие, 2 пулемёта и 37 автоматов…

С 19.00 7-го сентября под воздействием непрерывной бомбёжки немецкой авиации с воздуха и выхода на левый фланг 2-го и 3-го полков резерва противника – батальона немцев, остатки 2-го и 3-го стрелковых полков начали отход к Шлиссельбургу, отражая непрерывные атаки с юга и востока, одновременно мелкими частями переправлялись на правый берег Невы… В 22.30 1-й стрелковый полк переправился на правый берег Невы…

В этих боях погибли командир и комиссар 2-го полка – майор Жеребцов и батальонный комиссар Пьянков, выбыло из строя две трети бойцов дивизии.

Хотя Донскову в начале операции была обещана как артиллерийская поддержка, так и авиационная, однако господствовала лишь Немецкая авиация и Донсков отвёл свои батальоны из Шлиссельбурга, но оставил взвод с двумя орудиями на острове-крепости Орешек, что потом не дало фельдмаршалу Манштейну переправить на правый берег реки Нева свои войска, чтобы соединиться с Финнами и войти в Ленинград!!!

498 дней стойко бойцы Донскова держали оборону защищая крепость Орешек, так и не дав гитлеровским войскам форсировать Неву и выйти на правый берег до конца блокады!

А когда 12 января 1943 года Советские войска перешли в наступление, гарнизон «Орешка», активно помог освобождению города Шлиссельбурга.

За период с 30-го августа по 8-е сентября - 56-й корпус Манштейна, действовавший против 1-й дивизии НКВД полковника Донскова, потерял до 3000 убитыми и 40 танков, но главное - именно 1-я дивизия остановила наступление Немцев, стабилизировав фронт и Немцы на этом участке, далее не продвинулись ни на метр за всю блокаду!

16 сентября командир 1-й дивизии полковник Донсков получил Боевой приказ, подписанный Командующим восками Ленинградского фронта Жуковым, членом Военного Совета, секретарём ЦК ВКП /б/ Ждановым, начальником штаба Ленинградского фронта генерал-лейтенантом Хозиным.

1-й дивизии НКВД - приказывалось: в ночь с 18 на 19 сентября, овладеть городом Шлиссельбург.

«В дальнейшем, - указывалось в приказе, - иметь в виду, наступать в Юго-Восточном направлении на соединение с нашими частями, действующими восточнее Синявино.

Оборону правого берега река Нева, Невская Дубровка, Чёрная речка не бросать и организовать её частью сил дивизии».

Далее уточнялись отельные детали предстоящей операции, время артиллерийской подготовки и воздушной бомбардировки и другие детали.

Дивизия должна была действовать совместно с батальоном моряков Ладожской Военной Флотилии адмирала Исакова при содействии её огневых и плавучих средств.

В конце Боевого приказа говорилось:

«Обратить особое внимание на сохранение полнейшей секретности всех мероприятий по подготовке операции и на маскировку её».

Взятие Шлиссельбурга было только одной из деталей обширного плана, задуманного командованием Ленинградского фронта и поддержанного Ставкой Верховного Главнокомандования – ибо конечная цель операции – прорыв блокады Ленинграда и больше всего подходил для этой цели узкий Синявинско-Шлиссельбургский выступ, образовавшийся после захвата Немцами Шлиссельбурга.

Этот выступ шириной от 15 до 20 километров отделял Ленинградский фронт от войск Тихвинской группировки – 54-й армии, которой в то время командовал Маршал Кулик.

По решению Ставки именно 54-й армии предстояла основная роль – ударами с Востока на Мгинском направлении выйти на соединение с войсками Ленинградского фронта.

Об этой попытке прорвать блокаду Ленинграда осенью 1941 года Маршал Советского Союза Г.К.Жуков писал в своей известной книге «Воспоминания и размышления»:

«Вскоре после моего прибытия в Ленинград Б.М.Шапошников сообщил, что Ставка предпринимает попытки деблокировать город ударами 54-й армии с востока.

Он просил меня выделить войска для встречных действий. К сожалению, фронт не мог этого сделать, поскольку всё, что было возможно, мы уже бросили на главное направление, и снять оттуда какие-либо войска означало бы сдать город врагу.

Поэтому было решено наступать навстречу 54-й армии всего одной дивизией и бригадой Невской оперативной группы. Под Невской Дубровкой этим частям предстояло форсировать полноводную Неву, ширина которой составляла до 800 м. под сплошным огнём противника, а затем атаковать врага, действуя через болота и лес.

Задача была чрезвычайно тяжёлая, можно сказать непосильная».

Опасность удара Советских войск на Мгинском направлении хорошо понимало Немецкое командование и основательно укрепляло Синявинско-Шлиссельбургский участок фронта, вводя сюда наиболее стойкие части, усиленные артиллерией и танками, сооружая ДОТы, ДЗОТы, создавались эскарпы, минные поля, проволочные заграждения, основательно была укреплена фашистскими войсками и оборона захваченного ими Шлиссельбурга.

Семён Иванович Донсков считал причиною необоснованную поспешность подготовки, вследствие чего сроки проведения отдельных действий войск оказывались нереальными, по этой причине нарушалась согласованность между подразделениями. На это обстоятельство он указал тогда же и в своём докладе командующему фронтом Г.К.Жукову, и в подробном письме члену Военного Совета А.А.Жданову.

Приведу лишь отдельные положения из письма полковника Донскова на имя А.А.Жданова:

«Дивизия к началу операции была укомплектована, на 60% /стрелковые батальоны были от 250 до 400 человек/.

Приказ фронта о форсировании реки Нева и захвата города Шлиссельбург был получен в 10.00 17-IX-41 г.

Переправочные средства:

понтоны, парк лодок «АЗ» в части дивизии поступили только ко 2-й половине 19-IX-41 г.

В силу этого операция была отложена в ночь с 19 на 20 IX-41 г.

Моряки и к этому времени готовы не были.

19-IX-41 г. была поставлена дополнительная задача, одновременно с захватом г. Шлиссельбург захватить и ГЭС-8».

К тому же, указывал полковник Донсков, запланированные в боевом приказе артиллерийская подготовка и воздушная бомбардировка затем были отменены.

Не смотря на все трудности и недоработки содействующих подразделений, дивизия предприняла наступление на Шлиссельбург, но ослабленная численно и растянутая на нескольких направлениях, задачу выполнить не смогла.

В архивах Донскова сохранились копии около пятидесяти боевых донесений о действиях подразделений 1-й дивизии НКВД за период с 20 по 28 сентября 1941 года, когда шли бои за овладение Шлиссельбургом, и проводилось форсирование Невы в указанных районах.

Написанные в спешке, карандашом на листочках, вырванных из блокнота или тетради, пожелтевшие за годы хранения, эти донесения сберегли в себе накал ожесточённых схваток подразделений дивизии с фашистскими захватчиками.

«Боевое донесение № 10.

20- IX-41 г. 5.00

На левый берег реки Нева высадились до 2-х рот, остальные переправляются…

Противник ведёт на всём участке артиллерийский и миномётный огонь…

Наша артиллерия ведёт огонь на подавление огневой системы противника.

Переправа продолжается».

«Боевое донесение № 11.

20- IX-41 г. 6.40

1-й эшелон внезапности переправу начал в 2.00, рота 2-го стрелкового полка, два взвода достигли берега и ведут бой на юго-западной окраине Шлиссельбурга.

Рота 1-го батальона 1-го стрелкового полка, высадилась южнее Шлиссельбурга, до 5.30 вела бой, сейчас бой утих, сведений нет.

1-й эшелон 3-го стрелкового полка, при попытках высадиться южнее Марьино был расстрелян артиллерийским и пулемётным огнём. Остатки вернулись обратно».

«Оперсводка № 13.

22.00 - 4.00

Первое – в течение ночи высланы мелкие группы на лодках на левый берег реки Нева для связи с находящимися там десантными группами, переправленными вчера.

Второе – с того берега возвратились 2 красноармейца и один политрук на участке 1-го и 3-го стрелковых полков, из числа переправленных вчера, полученные от них сведения сообщим в утренней сводке.

Третье – противник на участке 1 стрелкового полка в течение ночи вёл миномётный огонь по переднему краю обороны. Один красноармеец ранен, четыре контужены…

«Боевое донесение № 15.

21- IX-41 г. 10.00.

Наши два батальона, посланные на участок 115-й стрелковой дивизии, ночью переправлены не были. Причины выясняем. Батальон ЛВФ приказ фронта всё ещё не выполнил. Для обеспечения выполнения его выехал полковник Донсков.

Наши потери во время переправ: убито – 395, ранено – 101, винтовок – 306, ручных пулемётов – 9, станковых пулемётов – 2, миномётов 31 мм – 2, пушек 45 мм – 1,

лодок «АЗ» - 5, понтонов – 6, лодок рыбацких – 35…

Начштаба майор Бурмистров».

«Боевое донесение № 20.

22-IX-41 г. 12.00

1. В течение ночи с 21 на 22- IX-41 г. были выброшены 7 поисковых групп на восточный берег реки Нева общей численностью 52 чел…

4. Всего на восточном берегу реки Нева находятся мелкие группы общей численностью до 150 человек, которые ведут разведку и диверсии.

Донесения о результатах их действий ожидаем предстоящей ночью.

5. Группы моряков ЛВФ, выброшенные второй раз по Ладожскому озеру в ночь на 22-IX-41 г., потеряв ориентировку, возвратились, не выполнив задания.

«Боевое донесение № 21.

22-IX-41 г. 22.00

1. Части дивизии выполняют поставленную задачу, ведя наблюдение за восточным берегом реки Нева, уничтожая все цели, появляющиеся на том берегу.

Артиллерия вела огонь по укреплённым точкам в районе 2 городок и по миномётным батареям на южной окраине Шлиссельбурга и по ОТ у Марьино.

В 13.00 наша артиллерия уничтожила дом в Марьино, где помещался КП противника. После уничтожения КП за домом наблюдались 8 немецких трупов.

В 15.30 наша артиллерия сделала огневой налёт на колонну грузовых машин с людьми, следовавших севернее Марьино.

7 машин уничтожено».

«Внеочередное боевое донесение № 26.

24-IX-41 г. 10.00

1. В 8.30 24-IX-41 г. было замечено движение до батальона пехоты от Липки к юго

восточной окраине Шлиссельбурга.

По колонне вела огонь артиллерийская группа Туроверова.

2. В 9.30 24-IX-41 г. отряд моряков ЛВФ высадился у маяка Бугровский.

Причина высадки в данном пункте неизвестна.

Об этом доложено адмиралу Исакову.

3. Прошу разрешения высадить отряд моряков в назначенном ранее месте с наступлением темноты».

«Боевое донесение № 32.

24- IX-41 г. 22.00

1. Спущенные плоты с макетами и чучелами в ночь с 24 на 25-е позволили вскрыть огневую систему противника…

2. Авиация противника бомбардировала в период с 17.00 до 18.00 южнее 1 городок до 100 самолётов, в период 18.20 до 19.00 берег реки Нева и Ладожское озеро от пристани Шереметьево до Новое Кошкино - 27 самолётов, прямым попаданием разрушена одна баржа, подготовленная к переправе.

В это же время несколько самолётов бомбили крепость. Потери уточняются…»

«Боевое донесение № 33.

25- IX-41 г. 10.00

1. В 5.00 25- IX-41 г. 1-й батальон 2-го стрелкового полка, начал форсирование реки Нева на двух катерах в районе пассажирской пристани города Шлиссельбурга.

Первый катер с одной ротой переправился на левый берег под воздействием ружейно-пулемётного огня противника.

В 6.15. высадив роту на левый берег реки Нева, катер при возвращении был выведен из строя прямым попаданием мины.

Второй катер, погрузив вторую роту, начал переправу в 6.20.

Во время переправы катер подвергся интенсивному миномётному и пулемётному огню противника, достиг левого берега и высадил роту в 6.50.

Вернуться катер назад не смог из-за полученного повреждения от попадания мины.

Третья рота ещё не переправлена, так как оба катера вышли из строя.

Собираем лодки для её переправы.

Переправленные две роты очистили берег от противника в районе пассажирской пристани и ведут бой в городе Шлиссельбурге…».

«Боевое донесение.

26- IX-41 г. 22.00

1. Противник в течение 26-IX-41 г. с 15.00 до 18.00 производил бомбардировку на переднем крае обороны дивизии и частично в глубине, нащупывая наши батареи.

Произвёл четыре налёта в количестве от 9 до 24 бомбардировщиков в каждом налёте в сопровождении истребительной авиации.

2. 3 батальон 1 стрелкового полка, действует на юго-восточной окраине 1 городок, совместно с подразделениями 115-й стрелковой дивизии 3 батальон 2 стрелкового полка, ведёт бой в центре и в восточной части города Шлиссельбурга.

3. 2 батальон 2 стрелкового полка, в количестве 170 человек подготовлен к выброске на приданных 2-х катерах ЛВФ в город Шлиссельбург для развития успеха 3 батальона 2 стрелкового полка, и выполнения поставленной задачи командиром дивизии».

«Боевое донесение № 35.

27-IX-41 г. 7.00

1. По сообщению коменданта крепости противник к вечеру 26-IX подтянул к Шлиссельбургу значительную группу пехоты предположительно до пехотного полка.

2. Переправленный в город Шлиссельбург 3-й батальон 2 стрелкового полка, в течение всей ночи вёл ожесточённые уличные бои главным образом в северной и северо-восточной части города.

На остальных участках перед фронтом дивизии противник вёл методический артиллерийский и миномётный огонь, систематически освещая реку ракетами и зажигая с этой же целью отдельные дома.

2 батальон 2 стрелкового полка, подготовленный к переправе, на тот берег переброшен не был ввиду того, что командование ЛВФ выделило для переправы только два катера «КМ», один катер, высланный ночью с группой разведчиков для связи с 3 батальоном 2 стрелкового полка, не вернулся».

«Боевое донесение № 37.

27- IX-41 г. 18.00

… Попытка перебросить 2 батальон 2 стрелкового полка успеха не имела.

Катера «КМ» и «МО» потоплены.

Катеру «МО» удалось подойти к левому берегу реки Невы, высадка людей не наблюдалась из-за густого дыма.

Заградительный огонь артиллерийский и пулемётный противника совершенно воспрещает движение даже мелких судов…

… В данный момент дивизия не имеет никаких резервов.

1-й батальон 7-го стрелкового полка передан в 4-ю морбригаду, 3-й батальон 1-го стрелкового полка ведёт бой совместно с частями 115-й стрелковой дивизии у 1 городка,1-й батальон 2-го стрелкового полка ведёт бой в Шлиссельбурге.

Все полки не имеют двух эшелонов.

Все батальоны полков имеют большой некомплект…

Дивизия вела напряжённые бои в период с 30-VIII-41 г. по 8- IX-41 г. и после этого получила пополнение только один маршевый батальон и батальон морской бригады, который сейчас из дивизии взят…».

«Внеочередное боевое донесение № 39.

28-IX-41 г.

Личным наблюдением установил в течение дня и ночи:

1-й батальон 2-го стрелкового полка с боем прорвался на восток, днём движения и боя в Шлиссельбурге не наблюдалось.

Отмечено движение противника в районе боя 1-го батальона 2-го стрелкового полка.

Переправа прикрыта противником плотной огневой завесой артиллерийского, миномётного и пулемётного огня.

19.20. С Марьино в движении на Шлиссельбург 15 средних танков…

Комдив 1 стрелковой дивизии полковник Донсков».

«Боевое донесение № 41.

28-IX-41 г.

1. В течение ночи в городе Шлиссельбурге боя не наблюдалось…».

«Боевое донесение № 42.

… 3-й батальон 1-го стрелкового полка, действует совместно с частями 115-й стрелковой дивизии, ведёт бой на северной окраине Московская Дубровка, от берега 400-500 метров, фронтом на север.

С 22-IX-41 г. батальон переходил три раза в наступление, встречая упорное сопротивление противника…

По предварительным данным батальон имеет потери убитыми и ранеными 145 человек.

Батальон ведёт непрерывный бой, бойцы и командиры дерутся героически…».

«Боевое донесение № 43.

28-IX-41 г. 22.00

… Две попытки высадить охотников из крепости, в город, отбиты огнём противника…».

Хотя все попытки 1-й дивизии НКВД выбить фашистские войска из Шлиссельбурга и затем продолжать наступление в юго-восточном направлении окончились безуспешно, нельзя сказать, что усилия воинов-пограничников были бесполезными.

Своими активными боевыми действиями дивизия не только сковывала фашистские войска в районе Шлиссельбурга, но и заставила слать сюда подкрепления – пехоту, артиллерию, танки, авиацию, вынуждая снимать их с других участков.

Немцы уже не могли в этих условиях сконцентрировать усилия на захвате Ленинграда.

И уж тем более не имели возможности выделить войска из-под Ленинграда для наступления на Москву.

Тем не менее, Командующий Ленинградским фронтом генерал армии Жуков потребовал от командира дивизии Донскова письменного объяснения причин неуспеха.

А получив его – вызвал полковника к себе.

Встретил его Командующий сухо, неприветливо, однако, не перебивая выслушал доклад.

Задал несколько вопросов резким раздражённым тоном.

Ответы слушал внимательно, временами взглядывая на полковника.

Широкоплечий, плотный, чуть повыше Командующего, он стоял твёрдо, на вопросы отвечал, не задумываясь, будто знал их заранее.

Выслушав всё, Жуков молча прошёлся по кабинету и остановился напротив, разглядывая почерневшее от бессонницы лицо полковника, его запавшие глаза.

Резко повернулся к стоящему позади офицеру.

- Почему вы мне говорили, что Донсков ничего не предпринимал, чтобы взять Шлиссенбург?

Тот молчал.

Жуков снова повернулся к полковнику и заговорил уже спокойным тоном.

И сразу стало видно, что и сам генерал армии устал безмерно.

- Дивизию сдали Трубачёву? – спросил он.

- Так точно, сдал! – ответил полковник.

Командующий Фронтом Жуков посмотрел строго в напряжённые неуступчивые глаза полковника и спросил жёстко:

- Справится Трубачёв?

Но тут же, не давая ответить, Жуков проговорил, словно думая вслух:

- Он тоже ничего не сможет сделать, - слишком сильно вцепились там немцы.

Снова посмотрел на Донскова и после паузы неожиданно добавил:

- Получите другое назначение! –- легче не будет… - идите, отдыхайте.

Остановив Немецкие войска на Юго-Восточной окраине Ленинграда, полковника Донскова 8 октября 1941 года, перевели на Южную окраину Ленинграда и назначили на должность командира 268-й стрелковой дивизии, состоявшей из пограничников, которая обороняла фронт на правом берегу реки Нарва, защищая Ижорский завод Ленинграда.

Особенно жестокие бои были в районе Урицка, поселка Клиново – “Клиновские дома”, так называли бойцы дивизии тот участок, а 16 октября 1941 года был самым тяжёлым для дивизии Донскова, пришлось отбить несколько ожесточённых вражеских атак… мужество проявили пограничники Николай Момот, Виктор Улитин, со смехом рассказали, как Иван Боровихович, из миномёта обстреливая фашистские позиции, угодил прямо в трубу вражеской землянки, посёлок Клиново был в наших руках – врагу не удалось прорваться!

В дневнике одного из участников обороны Ленинграда в 1941 году генерал-полковника Ивана Филипповича Чухнова, незадолго до того, как полковник Донсков принял 268-ю дивизию, Иван Филиппович Чухнов, тогда ещё имевший воинское звание дивизионный комиссар, был назначен комиссаром этой дивизии и вёл дневник:

268- я стрелковая дивизия была сформирована из пограничников уже после начала войны – в июле 1941 года в Подмосковье.

Главное управление Пограничных Войск СССР направило в дивизию наиболее опытных командиров, окончивших военные академии или высшее пограничное училище.

Первым командиром дивизии был назначен бывалый воин-чекист полковник М.Еншин, военкомом – полковой комиссар И.Павлинов, начальником штаба полковник В.Сорокин, начальником политотдела В.Дмитриев.

Своё боевое крещение дивизия получила ещё на дальних подступах к Ленинграду и показала себя стойкой и мужественной, но в непрерывных тяжёлых боях дивизия была сильно обескровлена, постепенно сменилось и командование, а из первоначального состава в руководстве дивизией остался только начальник штаба Сорокин.

К моменту назначения полковника Донскова командиром 268-й дивизии она занимала оборону южнее железнодорожной станции Понтонная, а штаб дивизии размещался в посёлке Понтонная, в казармах сапёрного городка.

В шутку или серьёзно Командующий Ленинградским фронтом генерал армии Г.Жуков при последнем разговоре пообещал Донскову, что новое назначение «легче не будет».

Так оно и оказалось. 268-й дивизии последнее время упорно не везло:

все попытки наступать кончались неудачами.

Предшественник полковника Донскова на посту командира дивизии, генерал-майор Сорокин, за неуспех в организации наступления был снят с должности.

Комиссаром дивизии только что был назначен И.Чухнов, начальником политотдела полковой комиссар А.Игнатов, в таких условиях новый комдив вступил в командование.

Надо было знакомиться с боевой обстановкой, изучать людей дивизии, выяснять необходимость в пополнении и в то же время продолжать выполнять приказ командования о наступлении, которое было приостановлено, и дивизия заняла оборону на позициях худших, чем имела до начала наступления.

В какой степени Донсков справился с этими задачами, свидетельствует И.Чухнов.

Спустя несколько дней после вступления нового командира в должность, комиссар Чухнов записывает в своём дневнике:

«Прибыл новый командир дивизии – полковник Донсков Семён Иванович.

Это бывший пограничник, командовал 1-й стрелковой дивизией…

Хороший грамотный командир. Энергичен. Наша дивизия получила небольшой успех, это впервые за время обороны Ленинграда и потому в печати на совещаниях много говорят о нашей дивизии, ставят в пример другим».

За эти бои осени-зимы 1941 года в мае 1942 года полковник Донсков был повышен в звание генерал-майора и награждён орденом Красного Знамени.

Но основная - Моральная заслуга Донскова была в том, что его бойцы, поддержали командира и приняли решение - лютой зимой 1941-1942 годов, от своего скромного пайка: 250 граммов хлеба – 5-ю часть пайка отдавать в детские дома Ленинграда, - и это при том, что Донсков сам переболел цингой, а бойцы были настолько обессилены, что даже при походах в баню, - каждый взвод терял по нескольку человек от истощения.

Однако Донсков – нашёл выход и всю дивизию заставлял пить настои из хвои, что сразу укрепило не только силы, но и здоровье всей 268-й дивизии, сумевшей пережить голод.

Но находясь в тяжелейших условиях – Донсков старался думать не только о своей Дивизии, но и в целом, как обезопасить Ленинград от Дальнобойной Немецкой артиллерии и как только тяжёлая батарея Немцев начинала свою варварскую работу, выстрел следовал за выстрелом, то в ровике, неподалеку от первой линии окопов, сразу же после первого выстрела несколько бойцов Донскова скланивались над приборами.

Их не обманывала и не усыпляла тишина ночи, они готовились, ждали и не теряли ни мгновения – и после первого выстрела звуковые разведчики начинали охоту за вражеской батареей, с помощью сложной и точной аппаратуры, ловя дыхание жерла мощного орудия, зная, что дульная звуковая волна неминуемо будет принята звукоприёмником и она найдёт своё графическое выражение на ленте пишущего механизма.

Работает трансформатор, отклоняется стрелка миллиамперметра, а Немцы лукавят, они стараются замаскировать голос тяжёлой батареи одновременной стрельбой из орудий мелких калибров, но дешифровщик 268-й дивизии Шляпин, привычно отбрасывал всё лишнее и всегда безошибочно узнавал почерк искомой батареи, после чего приступал к работе вычислитель, в распоряжении которого готовые таблицы с формулами и вот центр

координирующий звучащую цепь найден.

Командир подразделения звукометристов сержант Соломин по телефону докладывал Донскову координаты Немецкой батареи и в ту же минуту, на огневых позициях 268-й дивизии приходили в движение стволы тяжёлых пушек и гремели ответные выстрелы.

Звуковые разведчики снова были начеку и решали вторую часть задачи – контроль и уточнение огня артиллерии 268-й дивизии, вычисляя координаты средней точки разрыва.

Напряжённые минуты дуэли и, наконец, радостная весть приходит комдиву Донскову:

«Снаряды ложатся точно в точку звукообразования».

2-го августа 1942 года началась Ям-Ижорская операция.

952-й полк 268-й дивизии и 213-й полк 56-й дивизии перешли в наступление из района Путролово и Колпино в направлениях на Ям-Ижору, расположенную на Московском шоссе и к исходу дня наши войска овладели большей частью Ям-Ижоры.

Противник предпринял яростные контратаки.

Но подразделения 268-й дивизии сумели преодолеть сопротивление фашистов и после упорных боёв полностью овладели Ям-Ижорой, успешно отразив все атаки фашистов.

Как выяснилось впоследствии, фельдмаршал Манштейн, как раз в то время получил новую директиву Гитлера взять Ленинград «не позднее сентября».

Эта операция имела пышное кодовое название «Фойерцаубер» /«Волшебный огонь»/.

Однако наступательные действия 268-й дивизии Донскова, начавших очередную попытку прорвать блокаду Ленинграда, быстро погасили этот «волшебный огонь».

19-го августа 1942 года 268-я дивизия снова перешла в наступление.

Она нанесла удар по сильно укреплённому пункту немцев – Усть-Тосно и населённому пункту Ивановское, что на правом берегу Тосны, при впадении её в Неву.

Первым атаковал вражеские позиции 952-й полк 268-й дивизии майора Клюканова.

Он форсировал реку и, прорвав первую линию траншей, вышел к центру селения.

Одновременно с полком действовал десантный отряд под командованием старшего лейтенанта Кострубо захватив шоссейный и железнодорожный мосты через Тосну.

Накал битвы нарастал с каждым часом, Немцы бросали в бой всё новые и новые части, бои шли днём и ночью. Так возник Ивановский пятачок…

Впоследствии, вспоминая об этих боях, фельдмаршал Манштейн в своей книге «Утерянные победы», писал:

«И вот, вместо запланированного наступления развернулось сражение, южнее Ладожского озера… Дивизии понесли значительные потери…».

Хотя и на этот раз войскам Ленинградского и Волховского фронтов не удалось прорвать блокаду, план гитлеровских войск на захват Ленинграда был сорван в зародыше.

Вспоминая об августовских боях, генерал-майор Клюканов скромно умалчивал о своём личном участии в этих боях, а между тем он, в то время ещё майор, командовал как раз тем самым 952-м полком, начавшим штурм «Ивановского пятачка».

Семён Иванович считал Клюканова не только храбрым, но и умелым командиром, высоко ценил его и нередко именно ему поручал наиболее сложные операции.

Именно майору Клюканову в августе 1942 года, генерал-майор Донсков поручил первому начать захват важного плацдарма и мост через реку Тосна, восточнее Колпино, и эта потеря важнейшего рубежа вызвала лично у Гитлера озлобление: захлёбывалась одна Немецкая атака, они поднимались во вторую, третью.

Над полем боя стоял сплошной гул от взрывов снарядов, бомб, мин, всё заволокло пороховым дымом и так продолжалось несколько суток подряд.

Клюканов вместо переправы дерзнул рвануть прямо через сам мост, который находился в руках у Немцев – и те ошарашенные этим, никак не ожидавшие такого от Русских в растерянности разбегались, а Клюканов завладев инициативой занял за мостом оборону.

А его радисты: Спринцов, Тютин, Бубнов и Локайтис из подвала разрушенного дома передавали координаты для нашей артиллерии генерал-майору Донскову:

- Сто метров вправо – по лощине двигается немецкая пехота!

- Двести метров влево – огневая точка…

И снова бьёт артиллерия 268-й дивизии по точкам, указанным радистами.

Генерал Донсков позвонил Клюканову:

Вы головой отвечаете за рубеж.

Клюканов понял генерала и удержал рубеж!

… Командный пункт размещался на десяти квадратных метрах в том самом подвале, где сидели радисты, один из которых ранен.

Клюканов собрал трёх радистов: пять командиров, десяток бойцов и тринадцать раненых – весь свой гарнизон здесь, всё своё войско.

Мы с вами на «пятачке», но вы знаете, сколько наших легло за этот «пятачок»?

Знаем, товарищ командир.

Раненые, можете вы драться?

Можем, товарищ командир.

Немцы идут в контратаку.

Первым с автоматом выбегает Клюканов…

В подвале остался один радист, который сообщает артиллеристам цели.

Остаются также те, у кого перебиты ноги, но и они участвуют в бою – набивают диски для автоматов и три контратаки Немцев в течение суток отражает этот гарнизон.

С перевязанной головой, с простреленными руками бойцы продолжали борьбу, зная, что прекратить её может только смерть.

В промежутках между боями Клюканов связывается с генералом, докладывает ему.

Ночью, весь мокрый, в грязи является командир Георгиевский, его группа отбивала контратаку на той стороне реки, потом переправлялись на плоту.

Под огнём прыгали в воду. Плыли. Пока что добрался он один.

Немцы бросаются в контратаки - раз, другой, пятый, седьмой…

Под огнём Клюканов перебегает от бойца к бойцу, на том берегу у него миномётчики, он видит всю динамику боя, на флангах выставил наблюдателей.

И, стоя у рации, Клюканов сам направлял отсечный огонь миномётов и артиллерии.

Танки! – докладывают ему, – товарищ командир, танки, Клюканов видит за церковью пять вражеских танков, три из которых подходят и начнут бить прямой наводкой.

Командир подзывает трёх бойцов - каждому даёт противотанковые гранаты.

Клюканов обнимает поочерёдно каждого, целует и говорит: - идите! – а сам кидается к рации, передаёт артиллеристам цель и, тоже взяв гранату, снова выбегает наверх и все командиры, радисты, раненые – все, кто может держать оружие - ложатся рядом.

Танки бьют по командному пункту, по мосту, по переправе, но там к ним ползут трое.

И вдруг, вздрогнув от взрыва, останавливается один танк, потом пламя охватывает второй, ещё взрыв - и останавливается третий, это из-за реки бьёт наша артиллерия, которой управляет генерал-майор Донсков – как дирижёр, в этом оркестре войны.

Трём смельчакам уже не надо жертвовать собой, ведь артиллеристы работают по-снайперски, они отсекают пехоту, они бьют по танкам…

А на следующие сутки приходит новое наше пополнение, и Клюканов ведёт его в наступление, однажды отвоёванный рубеж должен быть закреплён.

С того берега миномётчики сообщают, что у них потери и Клюканов приказывает им перебраться к нему, на этот берег и ещё стыдит, что они не знают законов артиллерии.

Он расположил миномётчиков на склоне оврага у реки, и раненых действительно стало меньше, а немецкие снаряды рвутся на гребне оврага, падают в реку, но никак не могут угодить в расположение батареи.

Клюканов послал лейтенанта Будникова с группой бойцов на высотку, где стоит немецкий пулемёт, - надо взять! – и они его берут.

Клюканов приказал - удержать!

И один человек – красноармеец Грачёв – больше часа отражал Немецкие контратаки, поочерёдно стреляя из нескольких автоматов, пока Будников не привёл подкрепление.

С каждым днём всё увереннее чувствовали себя бойцы на новом рубеже, вот к ним Донсков прислал пушки и танки, сапёров, которые заминировали передний край, а наши снайперы постоянно снимали вражеских автоматчиков, и легче стало проходить по мосту.

Ему звонят с одного участка, сообщают, что Немцы собираются в атаку.

Что вы ударяетесь в панику? – сердито говорит в трубку Клюканов.

Появился один автоматчик, а вы и растерялись.

Звонят с другого участка, сообщают: нас обходят.

А ты что, Тамара, - говорит Клюканов телефонистке, сама не знаешь, как ответить?

И Тамара Овсянникова, невольно подражая голосу командира, сердито говорит в трубку:

Вы что ударяетесь в панику?

Появился один автоматчик, а вы и растерялись…

В боях у бойцов особенные правила, обычаи, традиции, источник их иной раз следует искать в далёком прошлом героической борьбы Русских воинов за свободу родной земли.

Например в Сталинграде сложилось правило, если боец показывая другому на какую-либо вещь понравившуюся ему – то другой боец сразу обязан был подарить ему её.

В Дивизии Донскова, мало того, что бойцы сочинили песню про своего командира, но ещё и сформировали свод особых правил, которые соблюдали, - вот одно из них:

… Только на рассвете сержант Зарубин передал Усубалиеву свой рубеж длиною в сто пятьдесят шагов и когда передача позиций завершилась, Зарубин в последний раз посмотрел на траншею, на солдат, деловито устраивающихся на позиции, на поле, изрытое минами и снарядами произнёс:

Ну, что ж, – теперь можно и попрощаться.

Взяв с бруствера горсть земли, Зарубин пересыпал её в ладонь удивлённому Усубалиеву.

Вот так, сказал он, - Русские солдаты передавали когда-то рубеж своим товарищам.

Теперь эта земля твоя и ты за неё держись.

Хорошо, - сказал Усубалиев, - мне нравится этот Русский обычай.

Это не обычай, - это вроде клятвы, ну, прощайте!

Так и генерал-майор Донсков создав плацдарм - так называемый Ивановский Пятачок, утерев в очередной раз нос фельдмаршалу Манштейну – ведь именно с этого пятачка потом и был осуществлён прорыв блокады Ленинграда, попрощался с бойцами – пересыпав землю с бруствера новому командиру дивизии – и покинул подразделения.

По приказу Верховного Командования генерал-майору Донскову 23 ноября 1942 года, поручили сформировать новую дивизию из пограничников Сибири и Дальнего Востока в городе Чите, а продолжил генерал-майор Донсков её формирование в городе Шадринске - Свердловской области, после чего и был назначен на должность командира 106-й стрелковой дивизии, вместе с которой Донсков с начала февраля по 5 июня 1943 года вёл бои на Орловском выступе Курской Дуги в составе 70-й Армии.

Но немного не дотянул до самой Курской Битвы, начавшейся 4 июля 1943 года, когда ему

8 июня, по приказу Верховного командования - генерал-майору Донскову - предстояло пройти учёбу на ускоренных курсах при Высшей Военной Академии им.К.Е.Ворошилова.

Но наверное у генерал-майора Донскова имелось огромное желание командовать своей дивизией во время самой битвы на Курской Дуге, чтобы вновь встретиться и поквитаться с генералом-фельдмаршалом Эрихом фон Манштейном /Левинским/.

После окончания ускоренных курсов Военной Академии имени Климента Ефремовича Ворошилова в январе 1944 года, генерал-майор Донсков был назначен на должность заместителя командира 120-го стрелкового корпуса.

В корпус входила та самая 106-я Краснознамённая Днепровско-Забайкальская Ордена Суворова стрелковая дивизия, которая в составе 120-го корпуса принимала участие в боевых действиях в ходе Львовско-Сандомирской наступательной операции и освобождении городов Владимир-Волынский и Устилуг.

С сентября 1944 года генерал-майор Донсков был в госпитале и выздоровев, в феврале 1945 года был назначен на должность командира, состоявшего из пограничников 120-го Стрелкового корпуса, который принимал участие в боевых действиях на территории Украины, Польши, Германии, Чехословакии и в частности в Берлинской и Пражской наступательных операций, а также в освобождении городов Дрезден, Котбус и Люббен.

За успешное выполнение заданий командования в этих операциях корпус награждён Орденом Суворова 2-й Степени, а генерал-майор Донсков Орденом Красного Знамени.

Ход боевых действий.

16-IV-1945 г.

… Корпус после 40-минутной артиллерийской подготовки, под прикрытием дымовой завесы в 7.00 формировал реку Нейсе, прорвал оборону противника на её западном берегу и, расширяя прорыв в сторону правого фланга, овладел южной окраиной города Форст.

Противник, потеряв более 60% личного состава и вооружения, остатками 342-й пехотной дивизии, 216-го батальона фольксштурма упорно удерживает центральную часть города».

Ход боевых действий.

«21-IV-1945 г.

… Корпус, сломив сопротивление противника на Коттбусском внешнем оборонительном обводе, развивая наступление в направлении Браниц, к 11.00 21.04 на участке Бранцер, 1 км. северо-западнее Браниц, вышел к реке Шпрее, своим левым флангом с хода форсировал реку Шпрею, после короткого боя овладел Галленхен.»…

23-го апреля 1945 года в очередном приказе Верховного Главнокомандующего по 1-му Украинскому фронту среди других отмечены успехи войск генерал-майора Донскова.

2-го мая отмечены в приказе совместные успехи войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, среди командиров особо отличившихся войск вновь названа фамилия генерал-майора Донскова.

В тот же день, корпус по приказу командования начал наступление на Дрезден, а ещё через несколько дней, 8-го мая, в приказе Верховного Главнокомандующего указывалось:

«Войска 1-го Украинского фронта после двухдневных боёв сломили сопротивление противника и сегодня, 8 мая, овладели городом Дрезден – важным узлом дорог и мощным опорным пунктом обороны немцев в Саксонии.

В боях за овладение городом Дрезден отличились войска… генерал-майора Донскова…».

В этот же день, 8-го мая 1945 года, в Керлсхорсте, - пригороде Берлина - был подписан акт о безоговорочной капитуляции германских вооружённых сил.

Гитлеровская военная машина кончила своё существование.

Но мир ещё не наступил, в Чехословакии положение оставалось напряжённым.

Там враг не капитулировал, а продолжал сопротивление.

Более того, Англия и США хотели не дать Советской Армии - добить основные силы Вермахта и коллаборационистов в Чехословакии и пытались сходу развязать войну против СССР и хотели развернуть свои войска, вкупе с отступающими войсками Вермахата и СС - против Советской Армии, – для чего начали провокации против Советской армии, которая не испугалась, но наоборот лётчик Иван Кожедуб, даже сбил два Американских самолёта, пытавшихся его сбить!

А в Праге в это время развязались бои войск Власова с Немецкими войсками не потому, что они хотели помочь Пражскому Восстанию, наоборот, Власовцев - Немцы не хотели пропускать через Прагу, потому, что подразделения Власова пытались сдаться Американцам, а путь через Прагу был самым коротким!

Вот потому Прагу надо было немедленно брать – иначе масса войск там сосредоточенных могла быть использована Ротшильдами вместе с войсками Англии и США – против СССР, а с Востока сразу бы ударила в тыл Япония!

И вот благодаря Пограничникам 120-го Стрелкового корпуса, входившего в 1-й Украинский Фронт – быстро взявшим Прагу – Ротшильдам не удалось организовать эту новую войну против СССР!

По приказу Верховного командования войска 1-го, 4-го и 2-го Украинских фронтов спешили на помощь народам братской Чехословакии.

И 120-й Стрелковый корпус начал стремительный марш к Праге… и подоспев, Советские войска вместе с пражанами сломили последний очаг сопротивления гитлеровцев.

Вот последние фронтовые документы 120-го Стрелкового корпуса, подписанные в те далёкие годы генерал-майором Донсковым, после окончания боёв:

«15-V-1945 г.

Боевая задача дня.

Корпусу приступить к занятиям согласно календарного плана.

Ход боевых действий.

120-й стрелковый корпус, оставаясь в прежнем районе дислокации, с 8.30 приступил к занятиям согласно календарного плана – отрабатывались темы…

/Далее перечисляются темы занятий для каждой дивизии и полка и указываются часы/.

Остальное время личный состав занят на работах по оборудованию лагеря.

Потерь – нет.

Связь прежняя – работала на всех направлениях устойчиво»…………….

А подразделения предателя генерала Власова боялись как огня подразделений генерала Донскова, с тех февральских дней 1943 года, когда 106-я дивизия генерала Донскова встала на Орловском выступе Курской Дуги – как раз напротив армии Власова, и потому Власовцы, сильно испугавшись пограничников Донскова – начали отступать и Гитлер приказал убрать их на Западный Фронт!

И когда корпус Донскова подходил к Праге – то узнав об этом дивизии Власова, начали хаотичное бегство, пытаясь - пробиться в зону оккупации американскими войсками и потому пробивались с боями сквозь немецкие части, но не потому, что хотели помочь восставшим Пражанам.

Советские Пограничники первыми вступили в войну с агрессором 22 июня 1941 года и последними её закончили 11 мая 1945 года в Праге!

И если бы Советские Пограничники 120-го стрелкового корпуса не вошли вовремя в Прагу – то возможно была развязана новая война против СССР.

В августе 1945 года генерал-майор Донсков назначен на должность старшего преподавателя кафедры пехоты Военной Академии имени М.В.Фрунзе.

В ноябре 1945 года генерал-майор Донсков был назначен на должность старшего преподавателя кафедры оперативного искусства Военной Академии имени М.В.Фрунзе.

28 ноября 1946 года генерал-майор Донсков назначен на должность Начальника Кафедры Оперативно-Тактической подготовки Военного Института МГБ СССР.

В марте 1952 года генерал-майор Донсков — назначен на должность 1-го заместителя начальника Главного Управления Внутренней охраны МГБ СССР.

В марте 1953 года генерал-майор Донсков назначен на должность Начальника Управления Внутренних войск МВД СССР.

В ГДР, 19 января 1955 года генерал-майор Донсков был назначен на должность заместителя начальника Главного Управления Пограничных войск МВД СССР.

12 июня 1956 года, генерал-лейтенант Донсков назначен на должность 1-го заместителя начальника Главного Управления Пограничных и Внутренних войск МВД СССР, после чего принимал участие в ходе подавления восстания 1956 года в Венгрии.

22 мая 1957 года генерал-лейтенант Донсков назначен на должность начальника Главного Управления Внутренних и Конвойных войск МВД СССР.

В мае 1960 года генерал-лейтенант Донсков назначен на должность начальника Московского Областного Военного Комиссариата.

В апреле 1963 года генерал-лейтенант Донсков назначен на должность Начальника Штаба Гражданской Обороны СССР по Организационно-Мобилизационным вопросам.

В мае 1966 года генерал-лейтенант Семён Иванович Донсков вышел в отставку.

Но генерал-лейтенант Донсков не сидел без дела и постоянно занимался активной общественной работой – в том числе и законотворческой, когда был избран Депутатом Московского Областного Совета – предшественники Московской Областной Думы.

Генерал-лейтенант Семён Иванович Донсков, воспитал целую школу генералов, многие из которых остались в пограничных войсках СССР!

А умер Терский Казак, генерал-лейтенант Семён Иванович Донсков 25 декабря 1972 года в Москве. Похоронен на Введенском кладбище /29 участок/.

Сергей Иванович Жиленков историк царской семьи