Вопрос о Волынской резне все чаще освещается поляками в контексте претензий к Украине. Недавно министр обороны Польши Косиняк-Камыш заявил, что Украина не вступит в ЕС, пока не решится вопрос Волынской трагедии. Исторический инцеденит стал яблоком раздора между странами, которые так желают объедениться против России, но не могут поступиться со своим чрезменрым национализмом.
После начала немецкого вторжения в СССР вслед за вермахтом шли хорошо обученные и вооружённые отряды ОУН-УПА . Они захватывали города и сёла, объявляли, что теперь тут будет «вольная Украина». Многие из этих боевиков были подготовлены ещё в отрядах сечевых стрельцов, чтобы воевать против Российской империи в Первой мировой войне. Но немецким властям такое самоуправство украинских националистов не нравилось. У них были свои виды на оккупированные территории. Первое время украинцев терпели, так как те были очень полезны — помогали подавить сопротивление коммунистов, располагали хорошей агентурной сетью на местах, охотно участвовали в создании оккупационных органов управления, записывались в полицию.
23 февраля 1943 года закончилась конференция ОУН. Собравшиеся делегаты партии украинских националистов обсуждали перспективы борьбы за независимость. Они понимали, что после катастрофического поражения под Сталинградом и начала отступления вермахта на восток Германия рано или поздно проиграет войну. В этих условиях позиция националистов была проста: Западная Украина должна быть полностью очищена от поляков. Ведь значительное польское население (крупные города, такие как Львов, были преимущественно польскими) могло стать основанием для возвращения Западенщины в состав польского государства.
Межвоенная Польша имела международно признанные границы, и польское правительство после войны могло потребовать их восстановления. Причём и польское правительство в эмиграции, и его боевые отряды Армии Крайовой, ведущие партизанскую войну, настаивали на том, что границы Польши на 1939 год должны уважаться мировым сообществом. В этой ситуации украинские националисты пришли к выводу, что «нет человека — нет проблемы». Документов по данному решению члены конференции не оставили (понятно почему). Но позиция украинского правительства во главе с Ярославом Стецько, сформированного националистами сразу после оккупации Западной Украины немцами, не оставляет никаких сомнений. Уже тогда было объявлено, что всех поляков нужно изгнать.
В ходе войны ОУН-УПА лишь прибавили жестокости в свою практику. Стало ясно, что украинским националистам очень хочется убивать. Ещё в 1942 году ОУНовцы устроили провокацию в селе Деражное. Они начали разбрасывать листовки с призывами восстать против оккупантов. Германия обвинила в этом польское население. Глава местного самоуправления, приходской священник, директор школы и органист были без суда расстреляны немцами. Украинцы лишь радостно потирали руки: они расправились с поляками чужими руками.
Уже 9 февраля 1943 года, ещё до начала конференции ОУН, боевики устроили резню в Паросле. Почти 200 поляков, в том числе маленькие дети, старики и женщины, были убиты. Украинцы проявили невиданную жестокость. Они так жаждали крови, что при избиении беззащитных крестьян использовали только холодное оружие. Поляков резали, кололи штыками, душили, забивали до смерти прикладами. Участник резни Пётр Василенко позднее вспоминал: «Наша сотня под командованием Корзюка Фёдора из Волынской области по кличке Кора уничтожила два селения, около 300 дворов [было сожжено] — селение Галы и селение Паросля Владимирецкого района Ровенской области. Всё польское население, вплоть до грудных детей, было уничтожено [вырезано и порубано]. Я лично там застрелил пятерых поляков, которые убегали в лес». Немного насытившись кровью, боевики УПА начали пытать выживших. Закончив с этим, украинцы ушли и на прощание подожгли деревню. В конце февраля боевики опять заглянули в Деражное, где схватили и убили поляка-землемера.
От такого откровенного бандитизма оторопели даже немцы. Оккупационные власти объявили охоту на командира убийц Григория Перегиняка. Вскоре его убили в лесу под Высоцком. Такого не было более нигде — оккупанты начали защищать мирное население Волыни от украинских зверств!
В марте нападения стали системой. Рассматривая хронологию Волынской резни, видишь, как планомерно, день за днём уничтожались польские поселения. Боевики отрядов ОУН-УПА методично и безжалостно убивали десятки тысяч мирных граждан Западной Украины, которую поляки считали своей родиной. В резне пострадали и другие народы — русские и евреи. Ненависть националистов по отношению к ним была лишь немногим меньше, чем вражда с поляками. Украинцы ещё в XVII веке печально прославились своей жестокостью. Когда поднимались народные восстания против Польши, поляков и евреев уничтожали без всякой жалости. Даже после вхождения Малороссии в состав Русского царства московским воеводам постоянно приходилось унимать разошедшихся украинцев, жаждавших кровопролития.
12 марта 16 поляков были зверски убиты в селе Белка. Через неделю украинские националисты пришли в уже пострадавшее от их бандитизма село Деражное. Тогда боевики УПА ходили по домам и убивали всех, кто отвечал на их вопросы на польском языке. Так было убито несколько десятков человек, в том числе маленькие дети. В мае террористы вернулись в Деражное, так как прослышали, что убили не всех поляков. В то же время они зверски расправились над жителем этого села — украинцем Олейником, который попытался усовестить бойцов УПА.
В конце марта была устроена настоящая военная операция против большого польского населённого пункта Липинки. Боевики окружили его, выставили пулемёты, чтобы никто не сбежал, и зашли в село, где начали поджигать дома вместе с пытавшимися укрыться там жителями. За вооружёнными террористами радостно шли украинские крестьяне из соседних деревень. У них были лишь вилы и косы, но убивали они с не меньшей жестокостью, чем боевики УПА. После уничтожения села начался тотальный грабёж имущества поляков. Всего тогда погибли 182 человека.
Несколькими днями позже украинцы с обычной для них беспощадностью уничтожили село Пендики. Погибло 150 человек, дома жертв грабили, как всегда. Выживших поляков снова защищали части вермахта, которые к тому времени рассматривали боевиков ОУН-УПА как настоящих упырей, давно потерявших разум от пролитой крови. В конце апреля состоялось самое ужасное преступление украинцев. Отряд УПА под командованием Ивана Дубового вырезал всех польских жителей большого села Янова Долина. Это был богатый населённый пункт с больницей и школой. В связи с важностью Яновой Долины там находился постоянный немецкий гарнизон 100 солдат.
На протяжении целого дня 22 апреля немцы и присоединившиеся к ним местные жители держали оборону против 1200 боевиков. Но силы были неравны. После захвата Яновой Долины там было уничтожено почти всё население. Поляков и немцев рубили топорами, сжигали заживо, расстреливали. Погибло около 800 человек. Дело дошло до того, что немцы начали эвакуировать мелкие деревни, чтобы спасти мирных жителей. Но украинцы действовали на опережение — они входили в сёла и убивали всех, обычно для большего устрашения используя штыки и топоры. К июню 1943 года число жертв достигло 10 тысяч.
В конце июня главнокомандующий УПА Дмитрий Клячкивский отдал приказ о тотальном уничтожении всего неукраинского населения Волыни. Был составлен военный план «Кровавое воскресенье», предусматривающий схему развёртывания отрядов террористов таким образом, чтобы охватить как можно большее число польских деревень и не дать людям сбежать или объединиться и защитить себя. Ночью 11 июля 1943 года боевики одновременно вошли в несколько десятков сёл и полностью вырезали их жителей. Далее хладнокровные убийства продолжились, и уже к концу июля число жертв увеличилось в пять раз и достигло 60 тысяч. Всего было уничтожено более 100 польских сёл. Описывать происходившее там очень тяжело — перед жутким террором украинских националистов бледнеют даже немецкие военные преступления.
Увы, но Волынская резня осталась без каких-либо последствий. Историки Украины в наши дни или отрицают сам факт геноцида поляков, или стараются любыми махинациями уменьшить число жертв, или списывают их на немцев и неизвестных «бандитов». Некоторые же даже откровенно гордятся действиями боевиков ОУН-УПА, считая их справедливой карой. Несмотря на огромный масштаб Волынской резни, международное сообщество данное злодеяние не признало геноцидом и даже не рассматривало его как преступление в ходе Нюрнбергского процесса.
Оценили 0 человек
0 кармы