Мильша. Дети боярские, однодворцы и дворяне

ДЕТИ БОЯРСКИЕ, ОДНОДВОРЦЫ И ДВОРЯНЕ 

"Как давно я здесь не был − упаду на траву

Гляну в ясное небо и пойму, что живу

Небо в колокол грянет, и польёт проливной

Я бегу в своё детство, летний дождик за мной…

Мы живём на отцовской земле!

Внуки Сварога − славные дети!

И летит на крылатом коне

Русь в далёкие тысячелетья!

И летит на крылатом коне

Русь в далёкие тысячелетья!

Это поле пахали селянина сыны

Землю потом мешали от войны до войны

Войн было немало − выпадало сынам

Землю кровью мешали, чтобы вольно жить нам!

Мы живём на отцовской земле

Внуки Сварога − славные дети!

И летит на крылатом коне

Русь в далёкие тысячелетья!

РУСЬ!"

Николай Емелин

Попробуем разобраться – кто такие однодворцы и когда они появились в российской истории.

Вот, какое определение дано у Брокгауза и Эфрона: "Однодворцы, потомки служилых людей, преимущественно в центральной черноземной полосе России (в губ. Воронежской, Курской, Орловской, Тульской, Тамбовской, Пензенской и Рязанской). В XVI-XVII в. селились на южной и восточной границе Московского государства и наделялись небольшими земельными участками). Однодворцы составляли одно из податных состояний, но в очень ограниченных размерах сохранили право владеть крестьянами. В первой четверти XIX в. однодворцы приравнены к государственным крестьянам. В 1851г. однодворцев считалось 1,2 миллиона душ."

В. О. Ключевский применительно к служилым людям южного порубежья писал, что они "имели только свои собственные дворы, не имея крестьянских дворов", т.е. жили "однодворкою". В данном случае, конечно, речь не идет о личных филологических изысканиях В. О. Ключевского. В память из Владимирской чети в Разряд, датированной 1629 г., видим следующее: "... и в той статье написан в городовых в 400 четьях Петр Григорьев сын Мартынов, вотчины за ним в Торусе 70 четьи пусто, живет он в ней однодворкою, и после розбору Петр Мартынов в конную службу не написан". Миклашевский И. Н. упоминал о том, что "в переписных книгах по Белгороду 1678 года слова "живут однодворками" стоят обыкновенно после перечней имен помещиков, у которых в момент переписи не оказывалось даже пустых крестьянских и бобыльских дворов". Водарский Я.Е., известный специалист в области исторической демографии, разъясняет, что "в XVII в. "однодворками" называли помещиков, которые сами или при помощи холопов обрабатывали землю и не имели крепостных крестьян и бобылей"[1].

Одно из самых ранних упоминаний об однодворцах можно найти в челобитной рязанских и тульских детей боярских 1592 г., в которой они жаловались на привлечение к строительству елецкой крепости: "и нас, холопей твоих, выбрали однодворцев и бессемейных". В источниках XVII в. упоминание однодворцев становится уже регулярным. Так, в елецкой десятне 1622 г. встречаем следующую запись: "...а крестьян за ним нет, однодворец" . 1636 г. датирована челобитная чернян детей боярских о сборе с них всех платежей по новым писцовым книгам, а не по старым. "Бьют челом черняне, детишки боярские, бедные и разореные, которые однодворцы, всем городом. Как в прошлом в 137 и в 138 и в 139 году по твоему государеву указу, были у нас на Черни твои государевы писцы и мерщики Епифаний Клементьевич Хитрой да подъячий Первой Богданов писали и мерили, и с тех с писцовых новых книг писма и меры прислана на Чернь и в тех в новых книгах за нами однодворцами в живущем платежа не написано ни единой четьи, потому что ни людей, ни крестьян нет и разорены от крымских воинских людей. А емлют с нас с однодворцов с старых с дозорных книг всякие твои государевы подати". В 1638 г. тульский воевода кн. И. Б. Черкасский с товарищами отписывал о побеге посошных людей с дороги и из Тулы: "а многие дети боярские однодворцы Каменского и Заосетринского стану ныне на твоей государеве службе на Веневе и деловцов доправить не на ком, потому что людей у них и крестьян нет". В том же 1638 г. в челобитной лебедянцев встречаем очередное упоминание однодворцев: "а без вести их в городе держать не велел, потому что они бедные однодворцы, работают сами для себя. Весьма показательна челобитная 1649 г. рязанцев всех станов однодворцев, беспоместных и малопоместных о выдаче им денежного жалованья. "Бьют челом резанцы всех станов бедные однодворцы, безкрестьянные, пустопоместные, малопоместные и безпоместные нетчики, которые были на твоей государеве службе в прошлом 154 г. на Ельце, и на Осколе, и на Усерде с приезду и до отпуску, и которые не были на твоей государеве службе на дальней потому, что мы бедны, а твое царское жалованье - поместья за нами малые и пустые, а иные беспоместные, а преж сего мы на твоей государеве службе бывали". Приведенный документ дает яркую характеристику однодворцам - они бедные, безкрестьянные, пустопоместные, малопоместные и безпоместные, поместья за ними малы и пусты, а за иными поместий и вовсе нет.

В 1678 г. одоевский воевода Г. Г. Бибиков писал в Москву, что чинивших в платежах непослушание он "велел имать людей их и крестьян и сажать в тюрьму, а однодворцев детей боярских, сыскивая, отдавать за караул и ставить на правежу". Весной 1679 г. кн. Я. С. Барятинскому было поручено устроить близ Нового Оскола вал. В данном ему наказе обращалось внимание на необходимость "на однодворцев и на пеших людей положить посаженно"...

Приведенные примеры говорят о том, что термины "жить однодворкой" и "однодворец" использовались на протяжении всего XVII в.

В официальном делопроизводстве под однодворцами в первую очередь понимались дети боярские, не имевшие крестьян и бобылей. Жили такие помещики одним двором и обрабатывали землю собственными силами или силами ближайшей родни. Таким образом, понятие "однодворец" касалось материального состояния, а вовсе не говорило о принадлежности к официальному чину или сословию. Путаница в толковании возникла по той причине, что смысловое содержание термина "однодворец" существенно менялось с течением времени.

 Однодворец конца XVI - XVII вв. вовсе не похож на однодворца первой четверти XVIII в., когда, собственно, сословная группа однодворцев явилась миру следствием петровских реформ. Говоря о формировании сословной группы однодворцев не лишним будет вспомнить слова Я. А. Соловьева, актуальные и по сей день: "Происходят они из прежних служилых людей разных чинов, именно: детей боярских, казаков, стрельцов, рейтаров, драгун, солдат, копейщиков, пушкарей, затинщиков, воротников, засечных сторожей, сверх того встречаются чины кузнецов, плотников, каменщиков...". Однако сам термин появился именно в среде детей боярских.

Остановимся на эволюции этой социальной группы более подробно. После разгрома Казанского и Астраханского ханств, окончания Ливонской войны, у Москвы появилась возможность уделить особое внимание охране южных границ. Связано это было прежде всего с высокой активностью Крымского ханства и стоявшей за ним Османской империи, а также Речи Посполитой. Вместо проведения активных военных действий и кровопролитных походов правительство видело решение вопроса безопасности прежде всего в строительстве новых городов-крепостей на старых татарских сакмах. В указанный период основан целый ряд городов, ставших серьезным препятствием на пути вглубь страны как для крымцев, так и для поляков и подстрекаемых ими "воровских черкасах". В указанное время основаны Воронеж и Ливны (1586), Елец (1592), Кромы (1594), Белгород, Оскол, Курск (1596), Валуйки, Царев-Борисов (1599).

Оборона южных границ приняла форму колонизации Дикого Поля и медленного вытеснения татар из их привычного ареала, что по замыслу московского правительства должно было привести к нейтрализации противника. Решение столь масштабной задачи требовало не только значительных материальных затрат, но и многочисленных военных контингентов. Охрана и оборона вновь возведенных городов ложилась прежде всего на плечи стрельцов, городовых казаков и детей боярских, в большинстве своем составлявших поместную конницу - основную ударную силу русской армии.

Одно из самых первых упоминаний детей боярских как социальной группы имеется в договоре, заключенном в январе - феврале 1433 г. между великим князем Василием Васильевичем и серпуховско-боровским князем Василием Ярославичем. 1438 г. датируется грамота в. кн. Василия Васильевича в Нерехту князьям, боярам, детям боярским и дворянам. В жалованной грамоте верейского и белозерского князя Михаила Андреевича Кирилло-Белозерскому монастырю, датированной серединой XV в., упоминаются "мои князья, и бояре, и дети боярские и дворяне..." В целом же упоминания о детях боярских в актовых документах с середины XV в. становится массовым.

Дети боярские составляли опору государственной власти, поскольку целиком от нее зависели, и являлись ядром армии Московского княжества. Зависимость от государства усилилась в связи с запретом на отъезд и со сложением поместной системы к концу XV в. "Именно в княжение Иоанна III входит в употребление и новый термин поместье: он встречается впервые в жалованной грамоте, написанной около 1470 года". За службу сын боярский получал поместье, с которого должен был кормиться и обеспечивать себя всем необходимым для несения службы, дабы являться по приказу великого князя "конно, людно и оружно".

В конце XV - начале XVI вв. провинциальные дети боярские играли роль резерва Государева двора, несли военную и сторожевую службу в рамках "города". Из тех, кому посчастливилось закрепиться в Москве, образовалась группа дворовых детей боярских, занимавших младшие военные и административные должности

В начале XVI в. провинциального служилого дворянства как такового не существовало. В уездах господствующее положение занимали городовые дети боярские, в середине XVI в. - дворовые и городовые дети боярские, и только во второй половине XVI в. - выборные дворяне, дворовые и городовые дети боярские.

Дети боярские до второй половины XVI в. составляли замкнутую корпорацию, не допускавшую в свои ряды выходцев из низших сословий. Но потребность в увеличении численности армии заставляла правительство идти на нарушение старых традиций и верстать в дети боярские лиц низкого звания, прежде всего служилых людей "по прибору". Время от времени правительство издавало указы с требованиями верстать в дети боярские лишь тех, чьи "отцы были в детях боярских и служили с городы", однако подобные распоряжения часто нарушались. Так, в 1585 г. в дети боярские г. Данкова поверстано триста епифанских сторожевых казаков.

Еще В. О. Ключевский отмечал, что в Московском царстве XVII в. "чины служилые разделялись на две группы: на чины служилые по отечеству и на чины служилые по прибору". В случае крайней нужды, вызванной военной необходимостью, в дети боярские верстались не только казаки, представители иных служилых групп, но и посадские, крестьяне. В 1648 г. ряшане жаловались "всем городом" на подобные несправедливости. "А в тех новых городех верстаны люди и крестьяне наши, и стрелецкие, и казачьи, и пушкарские, и всяких неслужилых отцов дети". Можно вспомнить известный белгородский род Масловых. Основателем этого рода являлся станичный вож, выходец из ливенских казаков, Иван Григорьев сын Маслов. Как минимум трое из восьми его сыновей значились детьми боярскими. Подобная политика правительства приводила к тому, что сословная группа детей боярских насыщалась демократическим элементом, теряла старые служилые традиции, связи с аристократической верхушкой. Рост количества однодворцев являлся ярким тому подтверждением.

В то же время и служба по прибору часто носила наследственный характер. Представители приборных служб, в первую очередь стрельцы, практически не имели шансов улучшить собственное социальное положение. Именно стрельцы стали одной из первых жертв петровских реформ и пополнили ряды как посадских людей, так и однодворцев.

В конце XVI начале XVII вв. московское правительство в рамках организации обороны южного порубежья от набегов татар, воровских черкас и литовских воинских людей проводило переселение детей боярских в новые города. Освоение Поля сопровождалось массовым испомещением. Дети боярские служили в рядах поместной конницы ("сотенная служба"). Такая служба открывала доступ к московским чинам. При этом дети боярские исполняли целый ряд государственных повинностей в натуральном, денежном или отработочном виде.

Колонизация вновь устраиваемых уездов принимала разные формы. Прежде всего шла военная колонизация, когда новые крепости и города закладывали именно служилые люди. Поначалу они и составляли большинство городского населения. Следом шли посадские и крестьяне, в т.ч. и беглые. Не следует забывать и переселение черкас, принявшее в XVII в. значительные масштабы.

Что меня поразило в Хотмыжском (затем Грайворонском уезде) – тот факт, что самые старые казацкие и однодворческие сёла в окрестностях крепости Хотмыжск заселялись именно служилыми людьми. Черкасы в этих сёлах не селились или старались не селиться. Даже во время начала Великой Отечественной войны в этих сёлах практически нет представителей черкаских (украинских) фамилий. Особо показательно это заметно на памятных досках сельских мемориалов сельчанам, призванных в начале ВОВ и погибших, не вернувшихся в родные дома после окончания войны 1941-1945 г.г.. Зато в Борисовке и в сёлах, населённых помещичьими (крепостными ) крестьянами широко присутствуют черкаские (украинские фамилии). Этот факт кстати говорит о том, что строительство крепостей на Белгородское Засечной черте производилось в основной своей массе перемещённым русским населением с северных и центральных губерний Московского Государства.

Посмотрел перечень фамилий из ревизии Хотмыжской крепости 1648 года. Я там не нашёл не одного представителя с черкасской фамилией с окончанием на «ко», «енко» или «юк». Зато наряду с русскими фамилиями присутствуют представители русифицированных татарских (ордынских) фамилий.

Естественно, для обустройства на новом месте помещикам требовалось время. Лишь немногие дети боярские принадлежали к старым помещичьим родам и имели крестьян в центральных уездах. Вновь поверстанные часто и вовсе не владели ни крестьянами, ни бобылями, поскольку сами являлись выходцами из "меньших чинов". Часто "прожиточные и семьянистые" дети боярские верхнеокских уездов уклонялись от переселения на Поле и посылали вместо себя родственников, не имевших крестьян. Соответственно, такие дети боярские, вынужденные обрабатывать поместную землю собственными силами, в т.ч. и силами домочадцев, автоматически попадали в разряд однодворцев. Давали о себе знать и последствия Смуты, всеобщего разорения и запустения начала XVII в.

Можно смело утверждать, что феодалы, владеющие дворами, в южных уездах среди служилых по отечеству составляли меньшинство. Да и крестьянским дворам попросту неоткуда было взяться. Достаточно сказать, что к исходу первой четверти XVII в. в Белгородском уезде имелось всего 32 поселения, из них 9 состояли не более чем из 5 дворов, в указанных поселениях насчитывалось 250 дворов. В других уездах дела обстояли еще хуже. Так, в Корочанском уезде в 1647 г. насчитывалось 134 двора детей боярских и 13 крестьянских дворов. К концу XVII в. процесс превращения помещиков в однодворцы стал массовым. По данным Важинского В. М. в 90-х гг. XVII в. в Севском и Белгородском полках из 79 тыс. служилых людей 76 тыс. были однодворцами. 90 % пахотной земли и сенокосов Белгородского разряда в эти годы принадлежало однодворцам . Эти цифры говорят о том, что в южном порубежье помещичье землевладение в массе своей имело однодворческий характер.

Таким обстоятельством отчасти объясняется факт относительного малоземелья. Помещик, не имевший крестьян, физически не мог обработать большую площадь. Самым крупным помещикам Белгородского уезда, Микуле Маслову с племянниками, принадлежало 436 четвертей пашни и 1100 копен без учета юртов в Донецкой волости. Самое мелкое тогдашнее поместье располагалось в с. Ушаково и имело площадь пашни чуть более 15 десятин. Из 320 помещиков конца первой четверти XVII в. 70 не имели крестьянских дворов и попадали в разряд однодворцев. В среднем на одного белгородского помещика приходилось 0,7 крестьянских и 1,1 бобыльских двора или по 2 крестьянина и бобыля на душевладельца . Даже по материалам переписи 1678 г. в Белгородском уезде насчитывался 191 крепостной двор, а число дворовладельцев немногим превышало 50 человек. В 15 южных уездах в собственности около 2000 помещиков находилось 12460 крестьянских дворов . Необходимо отметить, что в 3-й четверти XVII в. количество крестьян Белгородском уезде сокращается, а число помещиков растет. Дети боярские превращались в однодворцев и смешивались со служилыми "по прибору". Помещик, владевший всего лишь 2-3 дворами, мог по праву считаться обеспеченным человеком, едва ли не представителем аристократии. Последнее обстоятельство очень важно для понимания многих событий и явлений, проистекавших в южных уездах. Малочисленность феодалов, тем более состоятельных, но в то же время многочисленность служилых людей и всеобщая бедность, сближали чаяния представителей служб по отечеству и прибору, роднило настроения и классовый интерес служилой массы. Особенно ярко такая общность проявилась в лихие годы Смуты.

В XVII в. «однодворками» называли помещиков, которые сами пли при помощи холопов обрабатывали землю и не имели крепостных крестьян и бобылей; однодворцами были как служилые люди «по прибору», так и служилые люди «по отечеству». В XVIII в. при Петре I так стали называть одну из составных групп государственных крестьян. «Мелкие служилые люди — дети боярские, казаки, стрельцы и другие, — мало отличавшиеся по роду своего хозяйства и жизни от крестьян, были положены Петром в подушный оклад и превратились в низшее податное сословие феодального государства»33. Наиболее полные сведения сохранились на 1662 и 1665 гг. (сметы военных сил и приходная книга четверикового хлеба), на 1672 г. (роспись однодворцев, получивших земли в 77 уездах и крепостях) и на 1680—1690 г. (различные списки)34. По-видимому, указ от 10 января 1673 г., предписывавший командующему войсками на юге Г. Г. Ромодановскому ежегодное проведение переписи служилых людей, не исполнялся. Г. Г. Ромодановский отговорился тем, что ему некому поручить проведение переписи: «таких дворян, коих с такое дело стало, в полку у нас нет»36. В. М. Важинский, специально изучавший численность однодворцев на юге, определяет ее на 1651 г. в 46 тыс. чел., а в конце XVII в.— в 76 тыс. чел., т. е. считая на семью 3 чел., в конце XVII в. численность их составляла 0,2 млн. чел. На юго-востоке и в других местах однодворцев было гораздо меньше. Учитывая, что в 1678 г. однодворцев на юге было меньше, чем в конце XVII в., и что рост их числа на юго-востоке не мог быть значителен ввиду отсутствия там такой же военной опасности, как на юге, можно определить общую численность однодворцев на 1678 г. в 0,2 млн. чел. К 1719 г. она возросла до 0,35 млн. чел., но численность служилых людей в Поволжье, приведенная в Генеральной Табели, вызывает некоторое сомнение, потому что там не сказано, что они однодворцы. Допустимо будет принять численность однодворцев в 1719 г. округленно в 0,3 млн. чел.

ТАБЛИЦА 19

Размещение однодворцев показано в табл. 19 (данные, по-видимому, неполны). Таблица 19 Численность и размещение однодворцев в 1662—1719 гг. (ЦГАДА, ф. 210, Белгородский стол, стлб. 545, лл. 1—81; ПСЗ, т. I, № 522: Генеральная табель. В графе «число мужчин в 1662—1672 гг.» итоги вычислены нами из расчета по 3 чел. на семью.

После окончания Смоленской войны по мере стабилизации и укрепления государства правительство стало ужесточать меры по недопущению в ряды детей боярских представителей иных служилых групп. С 1659 г. запрещалось записывать служилых людей Белгородской черты в московские рейтарские и выборные полки. С 1678 г. для попадания в сотенную службу устанавливался имущественный ценз. В 1680 и 1686 гг. вводятся запреты детям боярским рейтарских и солдатских полков вступать в сотенную службу и наоборот. Также накладывались ограничения на вступление в московские чины.

Постоянная военная угроза, трудные условия ведения хозяйства, рост численности детей боярских, недостача в крестьянах, сокращение поместных наделов для многих детей боярских сделали затруднительной сотенную службу.

В начале XVIII века передовые аванпосты служилых людей продвинулись к Донцу и Осколу, границы государства российского стали уходить южнее и западнее, и для военно-служилых людей Курского края настало некоторое послабление. 

Дворянам и детям боярским было более разрешено уходить в отставку и садиться на свою землю, в поместья. Если раньше поместья давали только во временное пользование, на период воинской службы, то постепенно указ за указом ограничения снимались, права на владение поместьем стали переходить к прямым наследникам, к женам с детьми, потом к вдовам, и даже побочным родственникам. Когда у служилого человека «поспевали сыновья в службу», то они или «припускались» к отцу в поместье, или жаловались поместьем в отвод от отца. Когда с поместьями и их наследием наладилась относительная стабильность, оказалось, что многие дворяне и дети боярские не хотят всю жизнь таскать на боку саблю и призываться в войска до самой старости и смерти, и они стали переходить в помещики и прочие землевладельцы мирного времени. Так начало образовываться сословие однодворцев, или испомещенных служилых людей и их детей. Как отмечает А.А. Танков [3], в XVIII веке в сословие однодворцев перешли многие дворяне, желая освободиться от службы. В XIX веке им дано было право доказывать свое дворянство и, доказав, выслуживать его обратно военной службой.

Об этом же пишет и К.П. Победоносцев в своем «Курсе гражданского права» [5]: «В состав их (однодворцев) поступили впоследствии некоторые старинные дворянские роды, сделавшиеся мелкопоместными, а при Петре I иные дворяне, уклонившиеся от нового порядка службы, имевшие по 100 и по 200 дворов крестьян, тоже записались в однодворцы».

Во многих случаях, впрочем, переход в однодворцы был вынужденным. Реформы Петра, о чем речь ниже, привели к значительному сокращению служилого сословия, в первую очередь городовых служилых дворян и детей боярских. Им оставалось или бороться за оставление в войсках, или переходить на канцелярскую службу, или – в поместье, на свою землю. Многие в такой ситуации выбрали третье.

Через некоторое время и после ряда указов правительства сформировалось сословие однодворцев, которые заняли промежуточное положение между мелкопоместным дворянством и крестьянством. Их так и называли во многих документах – вольные крестьяне, в отличие от крестьян барских, помещичьих, а также удельных (дворцовых), монастырских, экономических (церковных). На современном языке их могли бы назвать фермерами.

Большинство детей боярских не имели крестьян, и после ухода в поместья стали заниматься сельским хозяйством сами, семьей, иногда привлекая наемных работников. Тем не менее указ от 1631 года определял нормы крестьянских дворов на поместье. В Курском крае эта норма составляла на четверть по восьми дворов крестьянских и по четыре двора бобыльских (безземельные крестьяне, а также торговые и мастеровые, ремесленные люди, позже – «дворовые люди»). Но если раньше поместья были «белой землей», с которой вместо оброка арендатор или владелец нес личную военную государеву службу, то теперь, после ухода в отставку на землю, с нее надо было платить денежный налог. Кстати, землепашеством однодворцы занимались мало, вспахивая и засевая только 10–15 % своей земли. В основном они занимались другими отраслями сельского хозяйства, например садоводством, пчеловодством («бортные ухожеи»), хмелеводством, птицеводством, рыболовством, овцеводством, свиноводством, коневодством.

Административной единицей, с которой платились налоги в государеву казну, являлся двор. Первоначальный двор – это было то самое поместье, выданное в качестве вознаграждения за службу, и в которое «подпускались» дети и ближайшие родственники. Поэтому поместья делились на «дворы» по ходу разрастания семейства. Семьи во дворах жили часто большие – дед с женой, их дети с женами и внуками, порой и правнуки. Мужчины, на которых лежало хозяйство, и назывались однодворцами, их жены – однодворки. Ревизские сказки, в форме которых производилась перепись однодворцев, так и записывали однодворцев – по дворам. Таких «ревизий» между 1720-ми и 1858 годом было десять, хотя были еще более ранние, предревизии, или ландратские переписи[2].

В начале 18 века при царе Петре I все служилые люди южного пограничья были массово переведены в однодворцы. Так стало образовываться сословие однодворцев, или испомещенных служилых людей и их детей. В сословие однодворцев перешли также многие дворяне, желая освободиться от службы. Впоследствии, в 19-м веке им дано было право доказывать свое дворянство и, доказав, выслуживать его обратно военной службой.

Военные реформы, организация полков нового строя взамен полков сотенной службы старого строя, рейтарской, драгунской и копейной служб, способствовали дальнейшей дифференциации детей боярских. Значительная их часть беднела и превращалась в однодворцев.

В целом, по прошествии некоторого времени и ряда указов правительства, сформировалось сословие однодворцев, которые заняли промежуточное положение между мелкопоместным дворянством и крестьянством. Их так и называли во многих документах – вольные крестьяне, в отличие от крестьян барских, помещичьих, а также крестьян удельных (дворцовых), монастырских, экономических (церковных). Слово «однодворец» впервые официально было употреблено в применении к служилым людям низших разрядов в указе 1719 года о всеобщей переписи. Это именно о них помещик П.Сумароков в своей работе «Прогулка по 12 губерниям» изданной в 1839 году пишет следующее «…здесь показались однодворцы сословие странное неопределительное в наши времена ….жены их полубарыни одеваются отлично от крестьянок …..они почитают название свое однодворки высоким титулом, гордятся пред простыми поселянками, требуют уважения к себе…». Однодворцы настолько оригинальное явление как сословие, что сложно провести какие-то либо аналоги. Ближе всего к ним западноевропейское фермерство.

Заселение Черноземного центра. Движение населения в нем характеризуется данными, приведенными в табл. 33.

Во многих случаях переход в однодворцы был вынужденным. Реформы Петра привели к значительному сокращению служилого сословия, в первую очередь, городовых служилых дворян и детей боярских. Им оставалось либо бороться за оставление в войсках, либо переходить на канцелярскую службу, либо – в поместье, на свою землю. Многие в такой ситуации выбрали третье. В любом случае, уход с военной службы во многих случаях означал конец дворянства. Некоторые потом возвращались на воинскую службу и получали обратно дворянский титул, но после специального рассмотрения. Каждый однодворец желая остаться дворянином мог пойти служить в ЛандМилицию, нечто вроде народного ополчения, и прослужить там 15 лет. А после смерти Петра дети служащих однодворцев могли учиться в специальных школах, оплачиваемых за счет казны государства. Таким образом, служили они как дворяне, а налоги платили как крестьяне (дворяне не платили налоги). Большинство детей боярских не имели крестьян, и после ухода в поместья стали заниматься сельским хозяйством сами, семьей, иногда привлекая наемных работников. Но если раньше поместья были «белой землей», с которой вместо оброка арендатор или владелец нес личную военную государеву службу, то теперь, после ухода в отставку на землю, с нее надо было платить денежный налог.

Административной единицей, с которой платились налоги в государеву казну, являлся двор. Первоначальный двор – это было то самое поместье, выданное в качестве вознаграждения за службу, и в которое «подпускались» дети и ближайшие родственники. Поэтому поместья делились на «дворы» по ходу разрастания семейства. Семьи во дворах жили часто большие – дед с женой, их дети с женами и внуками, порой и правнуки. Мужчины, на которых лежало хозяйство, и назывались однодворцами, их жены – однодворки. Ревизские сказки, в форме которых производилась перепись однодворцев, так и записывали однодворцев – по дворам. Таких «ревизий» между 1720-ми и 1858 годом было десять, хотя были еще более ранние, предревизии, или ландратские переписи.

Не надо думать, что эти дворы следовали вплотную друг за другом. Никакой тесноты не было, во всяком случае, поначалу. Со временем, конечно, шло умножение дворов и их соответствующее дробление. Дети обычно делили землю отца поровну, исключения были связаны с гибелью детей или уходом их на службу и при переездах. То есть в однодворческих деревнях были все признаки родовой общины. Такие общины были крайне замкнутыми, посторонние допускались на землю крайне редко. Редкими посторонними были зятья. Редкими они были потому, что дочери обычно уходили к мужу в его деревню, как правило, такую же однодворческую. Зятья редко приходили во двор к дочери, поскольку сестра при братьях своей доли обычно не получала. Разве что когда дочь – единственная наследница. И то – нечего зятю здесь делать, земля выслуженная, жалованная, и в поместном приказе за предком и потомками записанная. Тут надо заметить, что в метриках однодворцы, как и дворяне, записывались с «вичем» – полным отчеством. Однодворцы не подвергались телесным наказанием. Однодворка, потерявшая кормильца, как и дворянка, оставалась полной пожизненной наследницей мужа. Однодворки были очень привлекательными невестами. Её, без ущерба благородию, мог взять в жёны хоть дворянин. И их дети записывались дворянами. Однодворка могла выкупить себе крепостного мужа, и их дети считались однодворцами.

Земля, полученная в поместье, путем испомещения служивых людей, называлась четвертной, а право владеть этой землей называлось четвертным правом. На них распространялись нормы четверикового землепользования. Объясним кратко, что это такое. Вот у помещика было наследственное поместье. Оно могло быть небольшим, а могло и огромным. И неважно, какая у помещика семья и сколько в ней мужских душ. Его поместье оставалось неизменным. Его маленькое государство. Четвериковое же землепользование – это вид надельного землепользования. На каждого мужчину в семье однодворец получал не общинный, а четвериковый надел. Мерой площади в таком случае служил четверик. Четверик, изначально — мера сыпучих тел. Он составлял четвертую часть кади. Кадь – около 230 килограммов. Четверик, получается – около 60 килограммов. Хороший мешок. Так вот – какая площадь засеивалась одним мешком – это и была поземельная четверть. Но в разной волости отдельные наделы, исходя из демографической обстановки, разнились. Четвериковый клин в волости всегда оставался за однодворцами и всегда каждой семье нарезался в одном месте. Родился у тебя зимой сын – получи новый надел. Умер дед – надел уходит в общий однодворческий клин.

Как же сложилась судьба этого «странного сословия»? Однодворцы как сословие – это, по сути, творение Петра I, который своими реформами заменял отсталый, патриархальный уклад «индустриализацией»

Карта Белгородской, Изюмской, Украинской засечных черт

В первую ревизию наши предки, дети боярские записывались как «однодворцы, рейтары», или «однодворцы, городовые». Других не было. Городовые – значит, вышли в отставку со службы, прикрепленные по городу. Оклад со двора, то есть подворный налог, с рейтар-однодворцев тогда брали тридцать алтын, то есть 90 копеек, с однодворцев-городовых – два рубля со двора. Через год, в 1711-ом, указом Петра I однодворцев формально отнесут к отдельному сословию, то есть группе подданных, которые по делам своей общественной деятельности имеют юридическое право и возможность совещаться. По последующему указу от 14 мая 1723 года «в новое сословие однодворцев вошли все прежних служб служилые люди, не исключая и городовых дворян».

Одновременно с тем для однодворцев была учреждена дополнительная подушная подать «по четыре гривны с души», которая получила позже название «оброчной подати». Это было добавлено к подворной и подушной подати, и суммарный налог составил в среднем рубль и 10 копеек с души. По тем временам – большие деньги. «Вся сила этого нового установления заключалась в том, что вольные люди, прежних служб служилые, были приравнены к крестьянам; земли их, некогда данные за прямую службу и ради этой службы, были изоброчены, сделались тяглыми землями» («Четвертное право» Н.А. Благовещенский. Москва, 1899; обработал В.Н.Орлов, 2007). Потом указом Петра от 1724 года однодворцы были прикреплены к земле, которую они не имели права ни продавать, ни покидать, и была введена круговая порука на однодворческую общину. Иначе говоря, если однодворцы уезжают, покидают общину, то оставшиеся выплачивают за них все подушные налоги. Казне нужны были деньги.

В 1712 году все однодворцы, не поступившие в регулярную службу, написаны в одну статью, а в 1724 году причислены к государственным крестьянам». Государственные крестьяне – потому, что платят налоги в государственную казну. Именно поэтому их еще называли казенными крестьянами. В.И. Даль в своем «Толковом словаре» приводит старую поговорку – «Казенный крестьянин живет, как бог велит, а барский, как барин рассудит». Вот так и происходил переток отставных дворян и детей боярских в крестьянство. Такие меры не приводили к повышению духа однодворцев. Они видели в них откровенное ущемление своих прав.

Через некоторое время Петр I решил вернуть однодворцев на военную службу. 2 февраля 1713 года Петра I издал указ о создании пяти полков ландмилиции, для защиты южных границ России, из однодворцев. То есть из детей боярских(впоследствии дворян), городовых и станичных казаков, стрельцов, пушкарей и других служивых людей, охранявших и оборонявших Белгородскую засечную черту в своё время. Впоследствии эти полки были созданы и в других районах Империи, где проживали однодворцы. В 1731 году уже было 16 конных и 4 пеших регулярных полков ландмилиции.

 В 1736 году все 20 полков были преобразованы в конные. Полки создавались по территориальному признаку и их содержание было возложено на самих же однодворцев; они платили специальный налог установленный для этих целей. В отличие от регулярной армии, где солдаты несли службу 25 лет, в полках ландмилиции продолжительность службы была 15 лет. В ходе своей службы однодворцы имели право восстановить себя в дворянском звании(которое они утратили в связи с ликвидацией сословия "служилых" людей, в основном это касалось детей боярских) и естественно поменять свой социальный статус. В 1762 году полки ландмилиции были реорганизованы в регулярные. В 1770 году эти полки, были уравнены во всех отношениях с полевыми полками и существование ландмилиции на этом закончилось. Но однодворцы никуда не делись. В 1787 году, из солдат бывших полков ландмилиции(однодворцев) было организовано Екатеринославское(Ново-Донское) казачье войско. Однодворцы были в составе Вознесенского казачьего войска(около 3000 из них в последствии переселилось на Кубань). Однодворцы, служившие в составе полков ландмилиции на Оренбургской оборонительной линии были приписаны, после расформирования полков, в состав Оренбургского казачьего войска. Большое количество однодворцев было переселено на Кавказ и стало частью Кавказского линейного казачьего войска. Однодворцы были в составе Сибирского линейного казачьего войска. Были представители однодворцев и в ряде других казачьих войск.

Были однодворцы и в Лейб-Гвардии Его Императорского Величества. Появились они в Гвардии в 1730 году, на основании указа Императрицы Анны Иоанновны 22 сентября 1730 года: "О сформировании Лейб-Гвардии Измайловского полка с приложением штата людей жалования". Для выбора солдат в этот полк, из Лейб-Гвардии Семёновского полка был направлен майор Хрущев. Он прибыл на Украинскую оборонительную линию в ландмилицейские полки и выбрал лучших солдат (ландмилицейские полки набирались только из однодворцев). Полк был сформирован. Полк состоял из 3-х батальонов(по 4 мушкетерских роты в каждом) и одной гренадерской роты. Также в полку имелась команда пушкарей. В мушкетёрской роте по штату полагалось: капитан - 1, капитан - поручик - 1, поручик -1, подпоручик - 1, прапорщик - 1, каптенармус-1, подпрапорщик -1, сержанта - 2, фурьер -1, капралов - 6, барабанщик - 2, рядовых -144. Всего 162 человек. В гренадерской роте по штату не имелся подпрапорщик, но имелись два флейтиста. В команде пушкарей имелась полупудовая гаубица и шесть трёхфунтовых пушек. Пушкарей числилось 12 человек. Всего в полку было по штату 2381 человек. Штаб и обер-офицеров 75, остальные нижние чины. Лейб-Гвардии Измайловский пехотный полк был третьим пехотным полком в гвардии России.

В первой половине XVIII в. однодворцы продавали свои земли дворянам и горожанам, считая себя ее собственниками, но в 1766 г. эта практика законодательно была прекращена, поскольку государство рассматривало четвертных крестьян только как пользователей государственной землей. Однако немного позже сделки с землей опять возобновились, но осуществлялись в основном внутри своей сословной группы.

Поэтому, когда Екатерина Великая в 1767 году создала «Комиссию для сочинения проекта для нового уложения» из депутатов всех сословий, кроме крепостных крестьян, однодворцы активно приняли в ней участие, жалуясь на свое положение. В своем Наказе в Комиссию они напоминали, что «после прапрадедов и прадедов наших деды и отцы наши, разных служб – рейтары, копейщики, козаки, пушкари и протчие разного чина люди, в том числе кои служили предкам вашего императорского величества дворянскую службу… жалованы за те службы вотчинами и поместными землями… и по усмотрению главных генералитетов… выбраны в гвардию в лейб-компанию и произведены в штап- и обер-офицерские ранги». Далее Наказ сообщал, что на тех, кто ушел в отставку, не было «всякого на них положенного подушного платежа». И затем идет жалоба – «И яко тех бедных за кокие винности и преступления положены в подушный оклад?» Среди последующих жалоб имеется и та, что раньше «имелось с нас окладу по 1 рублю и 10 копеек, а с 1764 года взыскивается по 1 рублю 70 копеек, чего мы… только себе почитаем во отягощение… уже многим и пропитания иметь не от чего» (РГАДА, ф. 342, оп. 1, д. 10а, лл. 373-377).

Другой наказ сообщает – «из находящихся разного звания чинов людей прежних служб, верстанных немалыми землями и денежными окладами, а протчие жалованы, вместо хлебного и денежного жалования, землями. И многие в ряд с дворяне написаны, как значит и по разрядном архиве, кои вышли до 1 переписи… И таковых однодворцев, которые действительно о своем дворянстве могут доказать, не повелено ль будет из окладу выключить и причислить во дворянство». Екатерина II восприняла «Наказы» с большим недовольством и не пошла на встречу пожеланиям однодворцев.

Единственно, в чем были сделаны уступки, после указа Екатерины II «О Вольности дворянству» все однодворцы могли доказать свое право на дворянство предоставив определенные документы. Но это стоило дорого, многие не смогли документально подтвердить свое происхождение от «детей боярских», бюрократизм ставил такие препоны, что немногие воспользовались столь щедрым подарком.

Следующим ударом явилось то, что молодых однодворцев стали активно брать в рекруты. Обычно в деревню приходила разнарядка, и община решала, кому идти в рекруты. Из рекрутов в деревню возвращались редко, и община судьбы рекрутов, видимо, и не знала. Годов смерти рекрутов в ревизиях нет, в отличие от прочих однодворцев.

В конце века при Павле Первом начнется переход от четвертного права к душевому. Это – болезненная часть истории однодворцев. Она связана с переделом земель. Дело в том, что выданные 100-200 лет назад дворянам и детям боярским поместья, в то время довольно обширные, а также относительно небольшие угодья для испомещения служилых людей более низких категорий заселялись и дробились неравномерно, что вполне естественно. Возник сильный разнобой в размере наделов на однодворческую душу. При императоре Павле было решено переходить от четвертного, наследственного принципа, к подушному, и перераспределить землю по 15 десятин) на человека, точнее, на «ревизскую душу», или 60 десятин на двор. Оказалось, что столько земли просто нет. Тогда было решено там, где земля есть, выдать по 15 десятин, а где ее столько нет – по 8 десятин (5-1/3 четвертей) на ревизскую душу. Но в любом случае малоземельным это было выгодным.

Естественно, малоземельные при переходе на душевой передел ликовали, а многоземельные были этим крайне напряжены. Павел I процарствовал всего пять лет, но его подушная реформа растянулась почти на целый век, доводя местами до физических столкновений между малоземельными и многоземельными крестьянами. Тем более однодворцы многих малоземельных, хотя и вольных крестьян, считали значительно более низкими по статусу. Среди них было много пришлых – «на наследницу-однодворку», пришедших на купленные земли, и прочих разночинцев и кулаков. Неудивительно, что многие однодворцы в начале XIX века массово стали переселяться на новые земли на восток, в частности в Оренбургскую губернию. Чтобы завершить переход с четвертного права на душевое, правительство буквально выкручивало руки однодворцам. В итоге правительство взяло свое, душевой передел одержал верх, патриархальный быт нарушился, и однодворческая деревня стала разъезжаться.

Итак, мы с Вами видим, что несмотря на тот факт, что потомки служивых людей, которые помогли царям Российской империи существенно раздвинуть границы России на юг и на восток, не сильно-то находили в лице властителей своих покровителей. Сильные мира сего их использовали, а потом постоянно наступали на их права и рушили устои их жизни. Как же это напоминает события тридцатилетней давности в нашем богоспасаемом Отечестве…

Однодворцы из дворян(были и такие в России), имели право на отыскивание дворянства согласно указу Александра I от 18 декабря 1804 года. В 1816 году Император Александр I установил правила восстановления дворянства для однодворцев из бывших дворян. Для этого однодворец, претендующий на дворянское звание и утерянное его предками, был обязан прослужить в армии 6 лет до первого обер-офицерского чина и после этого дворянство восстанавливалось, а не 12 лет, как все не дворяне. Согласно переписи (роспись в то время, впоследствии ревизия) 1672 года в России числилось свыше 42 тыс. однодворцев, по переписи 1761-65 годов 527 тыс. душ, по переписи 1833-1835 годов 1283 тыс. душ. Селили этих служилых людей в основном на Белгородской и Самарской оборонительных линиях. По мере расширения владений России на Юг и Восток, однодворцев переселяли на новые оборонительные линии, где им выделяли участки земли из расчета 15 десятин на душу(мужского пола), в тот исторический период считалось, что семья в среднем состояла из 4-х лиц мужского пола, женщин при нарезке земли не учитывали.

Так сложилось исторически, что однодворцев проживало больше всего; в Курской(около 268 тыс. человек), Тамбовской(около 238 тыс. человек), Орловской(около 149 тыс. человек), Воронежской(около 180 тыс. человек), Оренбургской около(67 тыс. человек), Пензенской (около 55 тыс. человек)Саратовской (около 35 тыс. человек) губерниях по переписи 1835 года. В этих переписях указывались только мужчины, независимо от возраста.

В 1800 году разряд однодворцев пополнился ещё одной категорией людей. Павел I своим указом 23 декабря 1800 года пожаловал нижним чинам Гвардии права однодворцев. Он определил отвести им землю в Саратовской губернии, из расчета 15 десятин на душу (учитывались лица только мужского пола). На обзаведение хозяйством, этой категории однодворцев было выдано по 100 рублей на каждого. Читая некоторые его указы и документы того времени, складывается твёрдое убеждение, что Павла I явно оболгали в своё время. Он уменьшил затраты Императорского двора, по сравнению затратами в годы правления Екатериной II, в 4-е раза. Запретил работать на помещика более 3-х дней в неделю. Ввёл зимнюю форму одежды для рядовых нижних чинов. И ещё ряд моментов, которые облегчали жизнь солдат. Целесообразно по-доброму вспоминать этого убитого с подачи англичан императора, даже за эти добрые деяния.

Порядки в однодворческих сёлах отличались от обычных сёл, где проживали «барские» крестьяне.

У однодворцев была применима «круговая порука» — древний обычай, ставший юридической нормой, по которому все поселяне, приписанные к одному обществу, совместно отвечали за своевременный бездоимочный взнос государственного налога и повинностей. Обычай «круговой поруки» у однодворцев возник ещё в те времена, когда в городовые казаки вольных «охочих людей» принимали обязательно за поруками старослужилых казаков. Ручалось обыкновенно 10 человек за одного круговой порукой, отмечая: «кто изъ насъ поручиковъ въ лицахъ (то есть на лицо), на томъ пеня и порука».

Благодаря этому обычаю у однодворцев почти отсутствовали недоимщики.

Другим важным обычаем однодворческих общин была т. н. «черга» (очередь), По «черге» (то есть по очереди) назначали выборных десятников и сотников сроком на три года, по «черге» давали людей и подводы для конвоев и пр. Разновидностью «черги» была «очередная дубина» — ночной сторож в однодворческом селе найдя у себя во дворе такую дубину, обязан был всю ночь ходить с ней по селу, а на утро перекинуть дубину соседу. Сосед, найдя её, в следующую ночь так же заступал на дежурство. Скорее всего, «очередная дубина» была не оружием, а неким символом власти — небольшой палицей, пристёгивавшейся к поясу. Для несения службы у однодворцев, как у военного сословия, были сабли, мушкеты, пистоли. Позднее ружья.

Третьей особенностью однодворцев были внутрисословные браки. Многие сёла и деревни «из стари» условно делились их обитателями на две стороны: «однодворки» и «барские» (помещичьи). Представители обеих частей села традиционно недолюбливали друг друга, и смешанные браки между ними были большой редкостью. В среде однодворцев даже можно уловить своеобразие говора, отличного от языка других жителей: «Барские», в свою очередь, также недолюбливали однодворцев. Отличия были не только в говоре, но и в поведении, в одежде, в традициях и даже во внешности. За почти 200 лет своего существования эта группа осталась достаточно замкнутой, однодворцы женились преимущественно на дочерях однодворцев, реже мещан и священнослужителей и практически никогда на крестьянках. Поэтому они сохранили свои культурные особенности (в том числе строгое воспитание детей с наказаниями) и этнические традиции в одежде и быту. «Наследственная дворянская гордость однодворцев — характерная черта, о которой согласно говорят почти все наблюдатели… молодёжь однодворческая гуляла отдельно от крестьянской».[4] Такое положение сохранялось и в более позднее время. Например, в селе Ксизово Задонского уезда однодворцы в начале XX века даже в церкви стояли отдельно от бывших помещичьих крестьян.

В 1866 году был издан закон «О поземельном устройстве государственных крестьян», который окончательно добил однодворцев и это «странное сословие» было упразднено, но название однодворцев сохранилось за их потомками. В императорских указах 1869 года и более позднего срока, можно встретить упоминания о них.

В первой трети XIX века началось переселение однодворцев на новые земли в Оренбургскую губернию и районы Западной Сибири. Этот процесс стимулировался безземельем в чернозёмных районах центральной России.

А массовое переселение однодворцев на новые земли последовало вслед за решениями П.А. Столыпина в самом конце XIX века. Так семейство моего прадеда однодворца Мильшина Захара Петровича как и многие сотни тысяч русских семей центральной России оказалось в Западной Сибири по столыпинскому «набору».

Так и мой прадед МЗП cо всем своим многочисленным семейством в Ганюшкино-Легостаево Маслянинской волости Барнаульского уезда Томской губернии оказался на рубеже XIX - XX в.в.

Фото однодворца Мильшина Захара Петровича конец ХIX века. Фото в Грайвороне - уездном центре на юге Курской губернии (сейчас Белгородская область).

От сына боярского казака Офанасия Мильшина до наших с женой двух внуков сейчас Род Мильшиных насчитывает 16 поколений. А всего потомков Офанасия Мильшина с 16 века уже и не сосчитать. Должны быть многие сотни. Хотя Гражданская война и Великая Отечественная их количество резко поубавили. В Великой Отечественной войне непосредственно в боевых действиях на полях сражений участвовали всего 8 Мильшиных из рода потомка стрельцов, казаков и однодворцев Хотмыжской крепости (1640 год строительства крепости Хотмыжск Белгородской черты) Мильшина Захара Петровича - его младший сын - Василий Захарович и 7 его внуков - братьев Мильшиных, сыновей Егора и Евтея Мильшиных. Ровно половина, четверо из этих восьмерых полегло в жестоких сражениях Великой Отечественной – сын Василий Захарович на Ленинградском фронте осенью 1942 года и трое внуков Иван, Фёдор и Пётр погибли в переломном 1943 году. Иван и Фёдор в первых боях нашего наступления на Курско-Орловской дуге, а Пётр в жестоких боях при форсировании Днепра в Днепропетровской области… Такова цена, которую заплатила наша семья Мильшиных в Великой Отечественной. Об этом я рассказал в своей книге «Мильша. Засечная черта» и в своей публикации на КОНТ «1943, переломный» https://cont.ws/@hodanov/16491... . И это ещё не самый страшный случай, как показали мои объёмные исследования и поиски произведённые на ресурсах www.pamyat-naroda.ru и Книгах Памяти Курской, Белгородской, Орловской, Брянской, Ворошиловградской, Ростовской, Новосибирской областей и Краснодарского края по представителям Рода Мильшиных в России. А ещё была Первая Мировая, Гражданская, жёсткая коллективизация, репрессии и преследования, локальные войны и конфликты внесли свой непоправимый «вклад» в людские потери многих семей потомков однодворцев, многие из которых были «кулаками», а точнее крепкими домовитыми хозяевами. Таковы уж у них сложившаяся веками была судьба и удача…

А теперь о моих поисках и о возможностях карьерного социального роста в Российской империи для выходцев из детей боярских (однодворцев) на примере Рода Мильшиных.

Из хотмыжских детей боярских, стрельцов, казаков и рейтаров Мильшиных в дворяне не «выбился» ни один. По крайней мере мне по состоянию на сегодняшний день таковых не удалось обнаружить.

Зато удалось установить факт того, что в дворяне выбились наследники боярских детей Мильшиных из Черни (сейчас Тульской области) - наследники Евтифейки Мильшина) и наследники детей боярских из Карачева (сейчас Брянская область) и соседнего Хотимского стана (сейчас запад Орловской области).

Подпоручик Преображенского полка скорее всего имеет отношение к чернянским дворянам Мильшиным из села Семёновка Репнинской волости Болховского уезда Орловской губернии.

По крайней мере предков и потомков начальника четвёртого отделения жандармерии в Херсоне при губернаторе Новороссии Румянцеве мне так пока не удалось установить. Точно так же по состоянию на сегодняшний день не удалось обнаружить и наследников подпоручика Афанасия Мильшина подпоручика лейб-гвардии Преображенского полка в далёком 1762 году и чиновника 9 разряда титулярного советника Алексея Федоровича Мильшина - пристава 4 части полиции города Херсона в 1826 году, во времена губернаторства генерал-губернатора Новороссии графа Михаила Семёновича Воронцова [10].

То есть, на основании моих поисков можно утверждать, что наследники чернянского боярского сына Евтифейки Мильшина и боярских детей Карачева сумели добиться дворянского статуса и смог сделать карьеру армейскую – подпрапорщик Преображенского полка и чиновничью Алексей Фёдорович Мильшин спустя сто лет после возведения на престол Екатерины II гвардией Империи…

Буду весьма благодарен за отзывы и информацию однофамильцев и родственников ближних и дальних Мильшиных - наследников казаков Войска Донского и Войска Кубанского, в казачьих станицах расположенных на Северском Донце (Донецкая, Харьковская и Луганские области, Ростовская область) , в Краснодарском крае, Кабардино-Балкарии, Адыгее и Осетии.

Мне удалось найти наследников и однодворцев, и казаков - кубанцев Мильшиных в Кабарде, Адыгее, Наличике и Владикавказе и в многочисленных станицах Краснодарского края и в самом Краснодаре (Екатеринодаре) в большинстве своём это однодворцы с территории бывшей Курской губернии Российской империи. Но об этом расскажу в последующих публикациях на КОНТе.

Известные люди, которые неизменно отмечали, что они принадлежат по происхождению к этому необычному сословию из однодворцев:

1) Адмирал русского флота Фёдор Ушаков

2) Легендарный «Белый генерал» Михаил Дмитриевич Скобелев из корочевских однодворцев Кобелевых-Скобелевых Курской губернии

3) Иван Дмитриевич Пашков – харьковский губернатор 1788-1792г.г. прадед писателя В.К.Пашкова, пользовался большой любовью и авторитетом среди простого люда

4) Твардовский Александр Трифонович – выдающийся советский поэт, и автор всенародно-любимого персонажа «Василия Тёркина».

5) Клёсов Анатолий Алексеевич советский и американский биохимик, специалист в области полимерных композиционных материалов, биомедицины, ферментативного катализа, доктор химических наук, профессор, Получил известность как автор «ДНК-генеалогии».

Большую работу с агрономами-однодворцами Бирюченского уезда Воронежской губернии Харьковской губернии проводил в своей научной, исследовательской и практической работе патриарх российских чернозёмов Василий Васильевич Докучаев.

Хорошую осведомлённость в знании характерных особенностей этого необычного сословия демонстрировали наши выдающиеся русские писатели - Иван Бунин, Лев Толстой и Иван Тургенев. Мелкопоместный дворянин Бунин вырос, провёл детские и юношеские годы в среде однодворцев.

Мне будет весьма интересно познакомиться с наследниками подпоручика лейб-гвардии Преображенского полка Афанасия Мильшина о существовании которого я узнал из газеты «Санкт-Петербургские ведомости» номер от 22 января 1768 года. страница 11 в разделе «Россия, персоналии, о чинопроизводстве, прохождении службы, наградах». Меня заинтересовала информация о производстве в чин капитана-поручика Ивана Голенищева Кутузова – родственника М.И.Кутузова. Внимательно изучив список новостей чинопроизводства в лейб-гвардии Преображенском полку, я с удивлением обнаружил, что в указанном номере газеты в том же списке значится информация о присвоении чина подпоручика , фурьера Лейб-гвардии Преображенского полка Никифору Мильшину – вполне возможно достойному потомку сына боярского Евтифейки Мильшина из крепости Черни – вотчины воеводы-князя Михаила Мвановича Воротынского – отца и основателя первого устава пограничной и засечной службы государства Российского времён Ивана Грозного, о котором я писал в своей недавней статье «Мильша. Засечная черта. Мягкий и твёрдый знаки фамилии или параллели 17 и 21 столетий» https://cont.ws/@hodanov/27389.... Что примечательно, в указанном списке на аналогичную должность подпоручика-фурьера значится молодой князь Александр Шаховской, что говорит о высоком статусе служивых людей Преображенского полка во времена Екатерины II.

Я убеждён, что потомкам однодворцам следует гордиться своими предками. Очень жаль, что наши историки не уделяли и не уделяют в своих трудах должного внимания бывшим служилым людям. Эти люди, их предки и их потомки, в течении 400 лет стояли на защите нашего государства и активно способствовали расширению границ нашего Отечества.

Как-то так выходило, что однодворцы как-то постоянно не вписывались в канву очередных переписываний истории государства Российского…

"Я не знаю своей родословной,

Дальше прадедов счёт не идёт,

Только знаю — в родне моей кровной

Были все не гулящий народ.

В праздник — песенники, балагуры,

В будни — слово клещами тяни.

И хоть драли с них разом три шкуры -

Всё равно выживали они.

Дома разве зимой ночевали,

Чуть весна — у костров на станах.

Ляда прятали, пни корчевали,

Нагоняя на лешего страх.

Жито ль сеяли, траву ль косили —

На земную молились красу.

И дивились медведи их силе,

Уступая дорогу в лесу.

Говорили друг другу соседи:

— Что б у них ни случилось в дому,

Работяги двужильные эти

Не пойдут на поклон ни к кому.

Не заплачут, на улицу выйдя,

Всё, как есть, из избы вынося...

Я на предков моих не в обиде,

Коль характером в них удался!"

Николай Рыленков «Я не знаю своей родословной» 1957 год

ПЕРЕЧЕНЬ ИСТОЧНИКОВ:

1) Масленков Игорь Витальевич «Дети боярские, однодворцы и дворяне вопросы происхождения и взаимодействия» http://samlib.ru/m/maslenkow_i...

2) Клёсов Анатолий Алексеевич «Заметки научного сотрудника. 81) Служба кровию и смертию. Однодворцы» https://litresp.ru/chitat/ru/К...

3) Танков А.А. Историческая летопись Курского дворянства. Издание курского дворянства. М., 1913; обработал В.Н. Орлов, 2004.

4) Благовещенский Н.А. Четвертное право. Типо-литография Товарищества И.Н. Кушнерев и Ко. М., 1899; обработал В.Н. Орлов, 2007.

5) Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права. СПб.: Синодальная типография, 1896.

6) РГАДА, ф. 210, Сказки курчан о службе, поместьях и семье, Столбцы Белгородского стола, дело № 731.

7) РГАДА, ф. 210, Крестоприводная книга, Дела разных городов, дело № 97.

8) РГАДА, ф. 210, Сказки курчан – детей боярских рейтарской службы и трубачей. Столбцы Белгородского стола, дело № 1491.

9) РГАДА, ф. 210, Сказки курчан городовой службы, солдат, рейтар и копейщиков. Столбцы Белгородского стола, дело № 1559.

10) Список должностных лиц Херсонской губернии на 1826 год (по данным Месяцеслова и Общего штата Российской империи на 1826 год)

https://pomnirod.ru/materialy-...  

11) https://statehistory.ru/books/...  Я.Е. Водарский. Население России в конце XVII - начале XVIII века

Источник: https://statehistory.ru/books/YA-E--Vodarskiy_Naselenie-Rossii-v-kontse-XVII---nachale-XVIII-veka/16