Автор Андрей Сергеевич Дёгтев — эксперт Центра Сулакшина.
В кризис доходы россиян падают. Зарплаты по большей мере не индексируются, а инфляция съедает их покупательную способность. Однако порой можно услышать доводы в пользу того, что ничего страшного в такой ситуации нет. Дескать, если снижаются зарплаты, значит снижаются и издержки. А вкупе с девальвацией это вообще должно повысить конкурентоспособность отечественных производителей. Министерство экономического развития и вовсе увидело в стагнации зарплат источник роста. МЭР, уверено, что экономя на зарплатах, предприятия могли бы увеличить инвестиции, что впоследствии позволило бы поднять зарплату и компенсировать предыдущие потери. Однако какова на самом деле роль оплаты труда в экономическом развитии?
«ЖЕЛЕЗНЫЙ» ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ЗАКОН?
На протяжении длительного времени нам твердят, что зарплата не должна расти быстрее производительности труда. На первый взгляд, такая логика верна. Для технологического рывка необходимо сконцентрировать все ресурсы на главной цели — капиталовложениях. Взять хотя бы Китай. В этой бурно развивающейся стране, где отношение инвестиций к ВВП достигает 42%, доля государственных расходов в экономике составляет всего лишь около 25%. Для сравнения, в России бюджетные расходы равняются — примерно 36% от ВВП, а в США — свыше 50% (с учётом социальных страховых фондов). Иными словами, ресурсы в Китае сконцентрированы на инвестициях и не распылены по другим составляющим, включая социальные нужды.
Однако учёт динамики рассматриваемых показателей даёт уже иную картину. Китай продемонстрировал способность развиваться в условиях опережающего роста зарплаты по сравнению с производительностью труда. Например, в 1985–1995 годы зарплата выросла в 4,76 раза, а производительность труда — в 4,22 раза. Китай в этом не одинок. Опережающими темпами росла зарплата и во время индустриального рывка 30-х годов в СССР. В периоды развития зарплата обгоняла производительность труда в нашей стране. Как только, производительность начинала резко опережать рост оплаты труда, напротив, происходили революции. Так было и перед 1917 годом, и в конце 1980-х.
Анализ показывает, что в истории (1950—2006 гг.) ряда стран (Нидерланды, Бельгия, Италия, Германия, Англия, Франция, США) периоды опережающего роста производительности труда также чередовались с периодами опережения роста зарплаты. Из этого становится очевидно, что никакого абсолютного для всех случаев и времен «экономического закона» превышения роста производительности труда по отношению к заработной плате не существует.
ЗАРПЛАТОЁМКОСТЬ ФАКТИЧЕСКАЯ И ЦЕЛЕВАЯ
Опираясь на приведённые выше факты, можно выдвинуть тезис о том, что российская экономика может модернизироваться и в условиях опережающего роста зарплаты над производительностью труда. Такой тезис встречает ряд возражений со стороны противников. Утверждается, что зарплатоёмкость российской экономики и так сопоставима с развитыми странами.
Кроме того, низкий уровень оплаты труда в России обусловлен отставанием в производительности труда. Если сравнить разницу в зарплатах между Россией и развитыми странами (по ППС), то она окажется сопоставимой с разницей в производительности труда.
Отношение производительности и платы труда в России к аналогичным показателям в отдельных странах, по данным МОТ и Всемирного банка
Однако при учёте дополнительных обстоятельств становится ясно, что требование опережающего роста оплаты труда обосновано.
Во-первых, зарплата в России низка и не позволяет наёмным работникам жить на уровне мировых стандартов качества жизни. Зарплата в России в 2–3 раза ниже, чем в развитых странах, если сравнивать по паритету покупательной способности (ППС), и в 3–6 раз ниже, если сравнивать по официальному обменному курсу.
Средняя зарплата в отдельных странах мира по официальному обменному курсу (в скобках приведён период, которому соответствуют данные), по данным МОТ и Всемирного банка
Во-вторых, в России явно имеется потенциал перераспределения зарплатных ресурсов в пользу трудящегося большинства. В нашей стране достаточно высок уровень социального расслоения. Децильный коэффициент (отношение доходов 10% самых богатых к 10% самых бедных) составляет примерно 14.
Это значит, что средний уровень зарплат не отражает реальных доходов большинства наёмных работников. В средний показатель попадают и мизерные зарплаты рабочих, и сверхвысокие зарплаты топ-менеджеров. Если ограничить безудержное потребление верхов, можно было бы увеличить зарплаты обычных работников даже без повышения зарплатоёмкости ВВП, за счёт одного только перераспределения.
В-третьих, следовало бы выяснить, а каким вообще должна быть оптимальная доля оплаты труда в ВВП в России. Такое соотношение выявлено и составляет 64%. Таким образом, имеющийся на данный момент показатель 52% (с учётом скрытой оплаты труда) меньше целевого. Это значит, что расходы на зарплаты не только могут, но и должны быть увеличены опережающими темпами по сравнению с производительностью труда. И это вовсе не означает критическое снижение рентабельности и конкурентоспособности предприятий. В случае инноватизации производств издержки могут снижаться даже, несмотря на увеличение оплаты труда, благодаря повышению эффективности технологий и сокращению иных производственных расходов.
В целом можно отметить, что якобы «железное» правило опережения производительности над оплатой труда является преувеличением и в реальности может нарушаться. Доля оплаты труда в российском ВВП должна быть увеличена.
Оценили 5 человек
7 кармы