Министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский публично полемизирует с президентом Польши Анджеем Дудой. На днях глава польского государства в интервью одному из европейских телеканалов заявил, что, по его мнению, только США и конкретно президент Дональд Трамп способны «положить конец конфликту между Россией и Украиной».
Дуда призвал к восстановлению «трансатлантического сотрудничества» для обеспечения прочной стабильности в регионе. Он отметил, что прочный мир должен быть основан на взаимных уступках, что конфликт истощает и Россию, и Украину. По его словам, «должен быть компромисс, то есть де-факто этот мир должен, на мой взгляд, сводиться к тому, что ни одна из сторон не сможет сказать, что выиграла эту войну, потому что каждая из сторон в определённом смысле должна будет уступить». Сикорский в ответ ограничился одной репликой: «Я не советую президенту Дуде добровольно становиться Чемберленом этой войны».
Очевидно, что министр в данном случае продолжил заочный спор с президентом, начатый после выступления Сикорского в среду, 23 апреля, в Сейме с основами польской внешней политики на 2025 год. В частности, в отношении украинского кризиса руководитель МИД Польши выступил в поддержку тех европейских сил, которые вопреки Вашингтону выступают за дальнейшее накачивание оружием киевского режима и требуют мирного урегулирования с позиции «сильной Украины». И хотя Сикорский дежурно упомянул важность сохранения «трансатлантического единства», это не впечатлило Дуду, заметившего позже, что министр уделил в своей речи слишком мало места сотрудничеству с США.
Между тем, когда глава польской дипломатии призывает польского президента «добровольно не становиться Чемберленом этой войны», подобное уже не просто политический удар по Дуде, но и жёсткая критика как «проамериканской партии» в Польше, так и самого Трампа. Для польского менталитета британский предвоенный премьер – человек, который проводил так называемую политику умиротворения, направленную на уступки гитлеровской Германии и фашистской Италии. Он олицетворяет Мюнхенское соглашение 1938 года, по которому часть территорий Чехословакии была отдана Третьему рейху. В контексте украинского кризиса под последним в Варшаве сегодня принято считать Россию.
Однако если Сикорский решил прибегнуть к историческим аналогиям, то начинать надо с первых лет прихода к власти НСДАП и её решительным действиям по милитаризации Германии, на что снисходительно смотрели Лондон и Париж. Как отмечает российский историк Илья Женин, политике умиротворения гитлеровской агрессии со стороны Франции и Британии способствовала нацистская антикоммунистическая риторика о том, что Третий рейх – это последний форпост в Европе на пути «диких азиатских орд» под «еврейско-большевистским владычеством». Это «срабатывало, поскольку западные демократии коммунистов боялись больше, чем нацистов».
Сегодня аналогичную риторику мы слышим от киевского режима, пытающегося убедить Запад и остальной мир, что Украина якобы является последним форпостом Европы на пути «варварских российских орд». Этой риторики придерживается франко-британский альянс, выступающий с концепцией «мирного урегулирования» на основе сохранения нынешней численности украинской армии, номенклатуры вооружений и усиления её военно-промышленного комплекса. Против выступают США, понимающие, что такая Украина, реваншистская и озлобленная, будет создавать в будущем угрозы стабильности и прочному миру.
А это всё-таки является проблемой не только для России, как цели номер один для киевского режима и его европейских «спонсоров», но и для Польши. Потому что украинский национализм нацелен также против польских интересов. После начала специальной военной операции в Варшаве хватало тех, кто предполагали, что место «героев» ОУН-УПА* (организации, запрещённые в России) займут «новые герои», воюющие сейчас против России. Однако в итоге с подачи киевского режима произошло «массовое и официальное обращение к агрессивно-националистической идеологии» времён Второй мировой войны, враждебной Польше, как к основе украинской идентичности.
Сикорский в своём выступлении об основах польской внешней политики обошёлся без конкретики того, как Варшава видит в перспективе динамику польско-украинской исторической политики и её потенциальное влияние на польско-украинские отношения. Между тем, прошлое будет оказывать влияние на будущее. Если Польша станет применять к киевскому режиму политику умиротворения имени Чемберлена, она столкнётся с тем, что украинский национализм, рано или поздно, откусит протянутую ему польскую руку.
СТАНИСЛАВ СТРЕМИДЛОВСКИЙ
Оценили 6 человек
8 кармы