В 2013 году председатель КНР Си Цзиньпин выдвинул международную инициативу «Одного пояса и одного пути», целью которой является совершенствование существующих и создание новых торговых путей, а также экономических и транспортных коридоров, связывающих Китай и страны Азии, Европы и Африки. Фактически он предложил воссоздать исторический Шелковый путь с участием в нем новых государств. С тех пор по всему миру появились китайские предприятия, продвигающие интересы державы за рубежом. Однако у экспансии КНР есть и негативные стороны, включая экологический аспект, а некоторые страны, например, Сербия, уже стали настоящими «китайскими грязными свалками». Какие экологические риски несет экспансия Китая? Какие страны пострадали от нее? И как можно исправить ситуацию?
Новый Шелковый путь
Осенью 2013 года председатель КНР Си Цзиньпин в ходе визитов в Казахстан и Индонезию выдвинул проекты «Экономического пояса Шелкового пути» и «Морского Шелкового пути XXI века». В 2017-м на форуме «Один пояс, один путь» об этой инициативе было рассказано более подробно, и с тех пор китайские провинциальные власти и банки поспешили изучить инвестиционные возможности и выразить поддержку проекту Си.
Целью инициативы является совершенствование существующих и создание новых торговых путей, а также экономических и транспортных коридоров, связывающих Китай и страны Азии, Европы и Африки. Ее воплощение происходит через обширное сочетание инвестиций в транспорт, связь и энергетические сети в более чем 60 странах Евразии, Океании и Африки по шести транспортным коридорам между КНР и международными рынками. Также на побережье Южно-Китайского моря и Индийского океана было запланировано создание нескольких глубоководных портов и грузовых центров для увеличения торговых возможностей на региональных морских путях в таких городах, как Гвадар в Пакистане.
Поскольку Китай играет все более важную роль в международной экономике, инициатива «Один пояс, один путь» обладает беспрецедентным потенциалом для обеспечения положительного экономического развития в разных регионах мира. Но в то же время ее реализация несет в себе вполне реальную угрозу необратимого ущерба окружающей среде, вызывая опасения мирового сообщества.
Справедливости ради, в 2016 году Си обязался создать «зеленый» и экологически устойчивый «Один пояс, один путь». Это стало следующим шагом в реализации концепции «экологической цивилизации», введенной в Конституцию Коммунистической партии Китая в 2012 году. Одобрив эту концепцию в 2013 году, председатель КНР пообещал продолжить сотрудничество в сфере изменения климата и проследить за преобразованием возобновляемых источников энергии в стране. В рамках «озеленения» инициативы китайские банки, участвующие в финансировании ее проектов, включая NDB, AIIB, Silk Road Fund, попытались сделать эту концепцию частью своих инвестиций, создав собственные экологические директивы.
Столкнувшись с замедлением роста своей экономики в последние годы, КНР выступила с инициативами «зеленого» финансирования, чтобы побудить как китайские, так и международные банки финансировать «Один пояс, один путь». В результате в апреле 2019 года сингапурское отделение Промышленно-коммерческого банка Китая выпустило первую зеленую Межбанковскую облигацию Belt & Road на сумму 2,2 миллиарда долларов.
Китай пытается занять место лидера зеленого движения на международной арене. Однако, в то время как внутри страны обязательство соблюдать экологические требования регулируется строгим законодательством и мониторингом, внешняя экологическая политика «Одного пояса, одного пути» характеризуется «мягким» управлением и необязательными документами, устанавливающими цели, вместо четкого контроля.
Несмотря на пропаганду китайского правительства, продвигающего «Зеленый шелковый путь», воздействие многих проектов, связанных с инициативой, на окружающую среду продолжает вызывать споры. В особенности речь идет о воздействии на экосистемы и биоразнообразие развивающихся стран, все больше превращающихся в «грязные свалки» Китая.
«Китайские грязные свалки»
С развитием китайской экспансии практически на каждом континенте мира появились примеры проектов, напрямую угрожающих экологии той или иной страны. Так, в Юго-Восточной Азии таким примером служит Индонезия, в которой КНР финансирует строительство плотины в тропическом лесу Батанг Тору. Это строительство оказало разрушительное воздействие на биоразнообразие района, что привело к тому, что Индонезийский форум по охране окружающей среды (WALHI) оспорил его в суде, а Всемирный банк отказался финансировать проект из-за опасений насчет экологии. Тем не менее в марте 2019 года суд Северной Суматры постановил, что проект будет продолжен.
За счет капитала и кредитов Банк Китая и китайская государственная страховая компания Sinosure финансируют строительство гидроэлектростанции, которым занимается индонезийская компания PT North Sumatra Hydro Energy (NSHE) в сотрудничестве с китайским государственным предприятием Sinohydro. После того как судебный иск был отклонен, Банк Китая заявил, что принял к сведению озабоченность, выраженную некоторыми экологическими организациями, и пообещал очень тщательно оценить проект и принять разумные решения.
Строительство гидроэлектростанции окажет огромное влияние на тропический лес Батанг Тору в Индонезии, невероятно богатый своим биоразнообразием. В частности, этот район является домом для самых редких видов больших обезьян, включая орангутанга Тапанули. Особей этого вида осталось всего 800, и китайский проект непосредственно угрожает их жизни.
Его воздействие на окружающую среду также имеет более широкие последствия, включая наводнения из-за обезлесения. Уже сообщалось о случаях затопления домов древесиной, уносимой разлившейся рекой.
Проект также может негативно повлиять на социальную ситуацию, поскольку в рамках него планируется блокировать воду в реке на большую часть дня и выпускать ее, когда спрос на электроэнергию достигает пика. В результате чего затапливаются сельхозугодья, что затрагивает интересы местного населения, зависящего от реки в течение всего дня для ведения хозяйства и рыболовства.
Из Азии перенесемся в Европу, где примером экологических проблем, связанных с китайской экспансией, является автомагистраль Бар-Больяре в Черногории. Ее строительство в 2015 году начала China Road and Bridge Corporation (CRBC), дочерняя компания China Communications Construction Company с контрольным пакетом акций в руках государства, а финансируется проект китайским EXIM Bank.
Особые экологические опасения вызывает участок этого проекта Смоковац – Матешево, который пересекает реку Тара и проходит через территорию, охраняемую ЮНЕСКО. Наиболее очевидным последствием строительства является необходимость выемки горных пород для туннеля автомагистрали. Однако расследование, проведенное черногорской неправительственной организацией MANS, выявило и другие негативные последствия, включая загрязнение воды и незаконные свалки.
Европейский парламент и Европейская комиссия призвали власти Черногории предоставить общественности более подробную информацию о воздействии китайского проекта на окружающую среду.
Однако наиболее яркими примерами экологических рисков, связанных с экспансией Китая, являются его проекты в Кении и Сербии.
В 2008 году правительство Кении выдвинуло инициативу под названием «Видение 2030», целью которой является превращение страны в промышленную державу. Однако стремление инициативы к устойчивости подрывается развитием угольной энергетики для обслуживания растущей экономики.
В 2013 году правительство предложило построить в округе Ламу угольный завод мощностью 1 гигаватт. Длина ее дымовой трубы должна была составить 210 метров, что стало бы самым высоким сооружением в Восточной Африке. Два года спустя Коммерческий банк Китая предоставил проекту экспортный кредит в размере 900 млн долл. Вместе со своим аффилированным лицом, Южноафриканским Стандартным банком, банки выделили еще 300 млн долл., что составляет 60% финансирования. Планировалось, что две китайские государственные компании, Power Construction Corporation of China и China Huadian Corporation, построят и будут управлять заводом, соответственно.
Местом для строительства было выбрано пышное мангровое побережье Ламу, всего в 20 километрах от старого города на острове Ламу. Этот объект всемирного наследия ЮНЕСКО является старейшим и наиболее хорошо сохранившимся городом народа суахили в Восточной Африке, в котором сочетаются арабская, персидская, индийская и европейская архитектура.
Проект вызвал беспокойство жителей Ламу, опасавшихся загрязнения заводом воздуха и угрозы его выбросов для морской жизни, которая играют жизненно важную роль в местной экономике.
Эти опасения вышли за пределы Кении. ЮНЕСКО и Международный союз охраны природы (МСОП) призвали правительство страны рассмотреть проблему воздействия завода на окружающую среду и культуру. Активисты же предупредили, что проект затруднит выполнение Кенией своих обязательств по Парижскому соглашению.
Еще более серьезная ситуация сложилась в Сербии, которая в настоящее время является одним из главных партнеров КНР в Европе. В 2010-2019 годах Китай инвестировал в Сербию 1,6 млрд евро ($1,9 млрд долл.) в Сербию, а китайские кредиты, вложенную в инфраструктуру балканской страны, по разным оценкам, превышают 7 млрд евро.
Загвоздка в том, что Белград воспринимает Пекин как это быстрый и легкий источник денег, готовый взять на себя погрязшие в долгах предприятия, в то время как китайцы используют его для переноса вредной для экологии угольной промышленности и связанной с ней рабочей силы за рубеж.
В 2016 году после знаменательного визита Си Цзиньпина в Сербию китайская компания Hesteel приобрела проблемный сталелитейный завод в городе Смедерево, когда-то принадлежавший US Steel. Два года спустя китайская Zijin Mining приобрела 63% акций Борского рудника, единственного в Сербии предприятия по добыче меди, у которого были большие долги. В этом свою роль сыграл тот факт, что китайские компании не соблюдают строгие европейские экологические стандарты, которым слаборазвитая сербская экономика с трудом может следовать.
После того как в 2014 году Европейский банк реконструкции и развития отказал в финансировании строительства угольного завода «Колубара Б», КНР также взяла на себя этот проект. Кроме того, в рамках соглашения 2010 года Пекин стоит за проектом модернизации угольного завода Костолац, усиливая зависимость Сербии от угля.
И сербы уже ощущают на себе последствия этой зависимости. Так, жители Смедерево и близлежащей деревни Радинац, где расположен сталелитейный завод, выступили против загрязнения воздуха и почвы, вызванного проектом Hesteel. Кадры с падающей с неба красной пылью стали в Смедерево не редкостью. В сентябре 2020 года город Бор подал в суд на Zijin Mining за загрязнение, связанное с добычей меди.
В 2019-м сербское Агентство по охране окружающей среды Сербии отметило, что в таких городах, как Смедерево, загрязнение воздуха превышает европейские стандарты около 120 дней в году. Сербия имеет самый высокий уровень смертности от загрязнения в Европе и занимает девятое место в мире. Европарламент также выразил озабоченность по поводу китайских проектов в Сербии, в том числе по экологическим причинам, что стало еще одним препятствием на пути страны к членству в ЕС.
Похоже, что сербский режим во главе с президентом Александром Вучичем принял модель «токсичной политики» Китая, в рамках которой приоритет имеет сохранение власти и экономический рост любой ценой при игнорировании экологических проблем, с которыми сталкивается население. Этого несложно добиться в ситуации, когда Вучич и его Сербская прогрессивная партия доминируют в государстве до той степени, что организация Freedom House считает Сербию страной с гибридным политическим режимом.
В стремлении скрыть информацию о загрязнении, связанном с китайскими проектами, правительство страны готово на все, включая увольнение главы отдела качества воздуха в Агентстве по охране окружающей среды за возражения против планов по изменению порога загрязнения. Премьер-министр Сербии Ана Брнабич публично осудила статистику, подготовленную такими международными организациями, как Глобальный альянс по вопросам здоровья и загрязнения окружающей среды, или Air Visual, согласно которой Сербия и ее столица Белград являются одними из самых загрязненных мест в мире.
Кроме того, в сентябре 2020 года в городе Зренянин, где китайская компания Linglong строит шинный завод, полиция не позволила экологическим активистам присутствовать на обсуждении влияния предприятия на окружающую среду. Однако правда всегда выходит наружу, и порой сопротивление народа становится настолько сильным, что государство не может его подавить.
Давид против Голиафа
В апреле 2021 года тысячи людей вышли на улицы Белграда на экологические акции протеста. Эти демонстрации показали, что экологические проблемы могут временно объединить правых и левых в борьбе против правительства. Через пару дней подземный рудник Jama, принадлежащий Zijin Mining, и китайский завод по переработке пластика FeitianSuye в деревне Перлез были временно закрыты правительством Сербии по экологическим причинам.
Однако еще большего успеха активистам удалось добиться в Кении. В стремлении добиться, чтобы в Ламу не было угольного завода, защитники окружающей среды и общественные группы в 2016 году подали на Национальное управление по охране окружающей среды и Amu Power в Национальный экологический трибунал. В июне 2019-го они выиграли дело. Трибунал подтвердил, что оценка воздействия на окружающую и социальную среду (ESIA) не позволила должным образом принять во внимание загрязнение от завода или его негативное воздействие на жителей, флору и морскую жизнь Ламу. В решении также было сказано, что участие общественности в проекте было недостаточным, и перед возобновлением строительства завода должна быть проведена новая оценка.
Через несколько месяцев молчания Коммерческий банк Китая вышел из проекта, и в ноябре 2020 года правительство Кении закрыло его.
Эти примеры доказывают, что даже небольшие группы активистов вполне способны успешно бороться против китайской экспансии, одерживая победы, подобно Давиду против Голиафа. Однако без участия государств и международных организаций эти победы не будут иметь долговременных последствий.
По мнению экспертов, сам Китай должен ввести более строгие правила для контроля над зарубежными инвестициями, включая возможность наказывать за нарушения экологических стандартов. Это связано с тем, что «Один пояс, один путь» в значительной степени контролируется государством, и ответственность за экологичность своих зарубежных проектов несет, прежде всего, китайское правительство.
«Через семь лет после запуска инициативы «Один пояс, один путь» Китаю пора принять закон об иностранных инвестициях и проанализировать влияние своих инвестиций на окружающую среду, изменение климата и общество», − заявила юрист-эколог и основатель Центра транснациональной экологической ответственности Чжан Цзинцзин.
Однако у самой КНР есть не так много стимулов для того, чтобы снизить экологические риски своей экспансии. Поэтому здесь потребуется участие международных организаций, например, Всемирного банка, которые могли бы отказаться участвовать в китайских проектах, пока они не начнут соответствовать мировым экологическим стандартам, а также предлагать развивающимся странам более экологичные инициативы с учетом возможностей их экономик. В Европе этим может заняться ЕС, способный воздействовать на страны-кандидаты на вступление в организацию, включая Сербию и Черногорию, убедив их выполнять европейские экологические стандарты под угрозой отказа в членстве.
Пекин может много говорить о «Зеленом Шелковом пути», «экологической цивилизации» и прочих идеалах, но его слова ничего не стоят, пока тысячи людей по всему миру, страдающие от китайской экспансии, не могут даже банально дышать.
Читай больше, подписывайся и публикуй свое мнение вместе с NewsPrice!
Оценили 2 человека
2 кармы