Государственный переворот 1993 г. – российский аналог и пролог Майдана 2014 г. на Украине. Игорь Шишкин

В России много пишут и говорят (причем справедливо), что Майдан на Украине, совершенный под контролем Вашингтон и на деньги Вашингтона, лишил Украину суверенитета. Особенно часто любят вспоминать «печеньки» Виктории Нуланд.

Однако чем произошедшее на Украине отличается от совершенного Ельциным в России?

Еще год назад американцы рассекретили часть документов, которые проливают свет на то, что в России официально продолжают именовать «конституционным кризисом».

Итак.

21 сентября в день начала государственного переворота состоялся телефонный разговор Ельцина с президентом США Клинтоном:

«Ельцин: Билл, я решил разогнать Верховный Совет, там стало много коммунистов.
Клинтон: Армия и спецслужбы на твоей стороне?
Ельцин: Да.
Клинтон: Это хорошо. США даст вам $2,5 млрд на продолжение реформ»

Как видим, «печеньки» были немалые.

5 октября 1993 года на следующий же день после того, как Ельцин расстрелял из танковых пушек парламент России и залил улицы Москвы кровью своих противников, президент Америки Клинтон позвонил ему и похвалил за хорошо проделанную работу:

«Клинтон: Ты сделал все именно так, как должен был, и я поздравляю тебя с тем, как ты с этим справился
Ельцин: Спасибо за все. Обнимаю тебя всем сердцем»

Это не выдумки конспирологов. Это черным по белому написано в очередном рассекреченном пакете документов того времени, опубликованном на сайте  американского Архива национальной безопасности – крупнейшей в мире неправительственной коллекции рассекреченных документов США (рассекречивают, естественно, когда это выгодно США).

В связи с этим можно возмутиться цинизмом Америки – лидер демократического мира поддерживает антиконституционный переворот, двойные стандарты и т.д. и т.п.

Можно вспомнить слова Сталина: «демократия – это власть американского народа».

Все это можно и нужно делать.

Только куда важнее, наконец, понять и признать, что Ельцин – это государственный изменник, который 31 год назад поставил российскую власть в зависимость и под контроль Америки.

Подобно тому, как это сделали Порошенко, Яценюк и прочие организаторы киевского Майдана на Украине в 2014 году.

Именно поэтому сейчас льется кровь в СВО.

Президент России Владимир Путин:

«Наша битва за суверенитет, за справедливость носит без всякого преувеличения национально-освободительный характер»

https://t.me/isshishkin/2814

Ельцин обстрелял российский парламент 30 лет назад – США похвалили «превосходное управление»

Рассекреченные телефонные переговоры Клинтона и Ельцина демонстрируют поддержку США несмотря ни на что

Британский меморандум, посольские телеграммы, устные рассказы о сложной борьбе за власть

Российские независимые СМИ отмечают годовщину как поворотный момент к автократии

Вашингтон, округ Колумбия, 4 октября 2023 г. 

– Тридцать лет назад в Москве президент России Борис Ельцин приказал танкам и воздушно-десантным войскам обстрелять и штурмовать «Белый дом», здание российского парламента (Верховного Совета), чтобы подавить оппозицию, пытавшуюся объявить ему импичмент и отстранить его от власти, что стало поворотным моментом в неспособности России развивать демократию.

Рассекреченные документы, опубликованные сегодня Архивом национальной безопасности, подробно описывают полную поддержку Америкой действий Ельцина, включая стенограмму телефонного разговора президента США Билла Клинтона с Ельцином на следующий день, в котором он похвалил его, а также меморандум, на котором госсекретарь США Уоррен Кристофер впоследствии сказал Ельцину, что это было «превосходное обращение».

В сегодняшнем сборнике информационных материалов также опубликованы телеграммы Госдепартамента из посольства США в Москве, которые рисуют более сложную и менее персонализированную картину причин и последствий октябрьских событий, сопротивления Верховного Совета указному правлению Ельцина, народного недовольства радикальными экономическими переменами, решения Ельцина применить военную силу и российского избирательного ландшафта.

Электронная информационная книга впервые публикует пророческую записку, написанную бывшим послом Великобритании в Москве сэром Родриком Брейтуэйтом для новых чиновников Клинтона в январе 1993 года, сравнивая борьбу Ельцина с парламентом с историческими усилиями английского парламента по обузданию королевской власти, только после чего могли появиться политические партии. [1] Записка Брейтуэйта также критикует реформаторов Ельцина за их неспособность заняться «ржавыми» отраслями промышленности России, основой оппозиции ориентированным на Запад экономическим «реформам», признавая при этом, что никто на Западе также не имел на это особого ответа. [2]

В публикации в Интернете представлены два устных рассказа: один от тогдашнего министра обороны России генерала Павла Грачева о его особой роли, включая его приказы выстрелить из танковой пушки, вызвавшие «красивый пожар», очернивший Белый дом, а другой от тогдашнего посла США Томаса Пикеринга, который считал, что у США «не было иного выбора», кроме как поддержать Ельцина.

Уже обсуждая 30 -ю годовщину, российские СМИ, такие как ведущая независимая газета «Новая газета» и новостной сайт Meduza.ru (теперь базирующийся в Европе, а не в Москве из-за вторжения России в Украину) публикуют многочисленные статьи, исторические фотографии и видеоматериалы событий. Заголовок «Новой газеты» — «Как начиналось самодержавие в России» — утверждает, что октябрь 1993 года стал решающим поворотным моментом к репрессивной централизованной системе Путина сегодня.

Три десятилетия после штурма российского Белого дома

Светлана Савранская

Тридцать лет назад в Москве президент Борис Ельцин разрешил свое противостояние с Верховным Советом Российской Федерации, штурмовал Белый дом, что привело к многочисленным жертвам, но, что еще важнее, к утрате веры в демократию и к подавляющему преобладанию исполнительной власти в России с тех пор.

Новые документы, опубликованные сегодня Архивом национальной безопасности, дают представление о том, как ситуация рассматривалась из Вашингтона и из Кремля. В то время, с этих двух точек зрения, картина была черно-белой — демократические и рыночные реформаторы на стороне Ельцина и коммунистическая и фашистская оппозиция, пытающаяся вернуть страну в тоталитарное прошлое. Поскольку власть в России никогда не переходила из рук в руки, кроме как путем передачи избранному преемнику, полное публичное изучение доказательств событий 1993 года так и не состоялось. Несмотря на ограниченность, выборка документов, опубликованных сегодня, проливает новый свет на сложность событий и высокие ставки, которые администрация Клинтона видела в России осенью 1993 года.

События сентября-октября 1993 года являются предметом широкого освещения и острых споров в сегодняшней России, поскольку граждане переосмысливают этот опыт. К сожалению, в архивах пока нет российских документов о событиях 1993 года. «Новая газета» переиздала свой выпуск от 6 октября 1993 года, который дал всестороннее современное освещение и возложил вину на обе стороны за первое значительное кровопролитие в Москве со времен Октябрьской революции 1917 года. [3] По словам обозревателя Бориса Вишневского, «после падения 1993 года в России восторжествовало практически неограниченное самодержавие».

К моменту прихода к власти администрации Клинтона в январе 1993 года темпы российских реформ пошли на спад. Столкнувшись с тяжелыми последствиями рыночных реформ в сочетании с эффектами распада экономических связей после распада СССР и отсутствием какой-либо значимой иностранной экономической помощи, население и политическая элита России начали сомневаться в темпах реформ и силовых методах их реализации. Команда молодых реформаторов, назначенная Ельциным в конце 1991 года, была уничтожена под давлением Верховного Совета, и Ельцину пришлось заменить исполняющего обязанности премьер-министра Егора Гайдара на Виктора Черномырдина в конце 1992 года.

Вместо того, чтобы вести переговоры с парламентом, Ельцин обычно правил, издавая президентские указы. Оппозиция во главе с вице-президентом Александром Руцким и председателем Верховного Совета Русланом Хасбулатовым росла в парламенте и регионах и блокировала большинство инициатив президента, что привело к параличу управления. Пришедшая к власти администрация США начала диалог с Россией в состоянии фактической гражданской войны между исполнительной и законодательной властью.

Рассекреченные теле- и мемконы ранних разговоров Клинтона и Ельцина показывают мгновенную химию между двумя лидерами, подлинную теплоту и оптимизм и невероятно насыщенную повестку дня, по которой Россия и Соединенные Штаты согласились сотрудничать (Документ 5. См. также EBB 640 ). Клинтон в основном определял повестку дня, в то время как Ельцин, стремившийся построить подлинное партнерство с Америкой, с энтузиазмом согласился работать вместе с ним. Клинтон был глубоко привержен преобразованию России в демократию и рыночную экономику, а также ее полной интеграции в западный мир. Еще одним главным приоритетом США было безопасное управление постсоветским повторным сбором ядерного арсенала обратно в Россию и помощь ей ​​в демонтаже и обеспечении безопасности оружия и расщепляющихся материалов, что было достигнуто в рамках программ Нанна-Лугара (см. EBB 447 , 528 ).

Учитывая эту обстановку, Ельцин, с его резюме демократически избранного российского лидера и защитника демократии во время переворота 1991 года, казался идеальным партнером, который мог бы выполнить все приоритеты США. По словам Строуба Тэлботта, некоторые советники Клинтона были обеспокоены нежеланием Ельцина консультироваться и идти на компромисс с парламентом и посоветовали Клинтону сосредоточиться на «принципах и процессе», а не на личностях. Президент, однако, был привержен Ельцину как олицетворению революционных изменений и ответил, что это «игра с нулевой суммой». [4] Это восприятие только усилилось во время последнего противостояния Ельцина с Верховным Советом в последние дни сентября 1993 года.

По словам посла Томаса Пикеринга, Ельцин отправил министра иностранных дел Андрея Козырева уведомить четырех ключевых западных послов о своем намерении распустить парламент и назначить новые выборы (Документ 7). В первом телефонном звонке Клинтона Ельцину сразу после того, как последний издал Указ 1400, распустивший парламент и назначивший дату досрочных выборов и конституционного референдума, президент США выразил свою полную поддержку и принял заверения Ельцина в том, что кровопролития не будет, а реформа будет продвигаться быстрее теперь, когда не будет никаких препятствий. Поддержка США Ельцина оставалась непоколебимой на протяжении всего противостояния и после того, как президент России отдал приказ штурмовать парламент (после первоначального насилия со стороны оппозиции).

Утром 4 октября москвичи проснулись от ужасного зрелища горящего здания парламента — Белого дома, который они защищали от путча в августе 1991 года, где Ельцин стоял на танке и возглавлял демократические силы. 5 октября, на следующий день после кровопролития, Клинтон позвонил Ельцину и поздравил его с тем, как он справился с ситуацией; он не спросил о гибели людей. Еще более сильная поддержка была выражена госсекретарем Уорреном Кристофером во время визита в середине октября, который фактически восхвалял Ельцина за его действия во время кризиса. Документы показывают, что администрация Клинтона не видела альтернативы Ельцину и была готова поддержать его, несмотря ни на что.

Эта ситуация выросла из крайней персонификации политики США в отношении России, а также из черно-белой картины политической ситуации в России, которую лагерь Ельцина представил, рисуя его оппонентов как «фашистов» и нереформированных коммунистов. Фактически, это был тот же Верховный Совет, который был избран на хваленых свободных выборах 1990 года, который избрал Ельцина своим председателем и который предоставил ему чрезвычайные полномочия для проведения радикальной экономической реформы в октябре 1991 года. По мере того, как 1993 год прогрессировал, а политическое противостояние в России углублялось, администрация США имела дело исключительно с лагерем Ельцина и стала относиться к оппозиции так, как ее представляли им их российские собеседники. Но самое главное, ставки были очень высоки: Ельцин был хорошим партнером, который был готов играть на условиях США, и любая альтернатива — даже демократически избранная — вряд ли была бы столь же кооперативной или надежной. Поэтому администрация Клинтона была очень заинтересована в Ельцине, и, как говорит посол Пикеринг, он сказал Строубу Тэлботту: «У вас нет другого выбора», кроме как поддержать Ельцина и надеяться, что декабрьские выборы будут свободными и справедливыми.

Не все деятели с американской стороны разделяли это мнение. Телеграммы временного поверенного Джеймса Коллинза демонстрируют более тонкое прочтение кризиса и глубокую обеспокоенность по поводу справедливости выборов и авторитарного потенциала новой Конституции Ельцина, которую Коллинз называет «полусырой» (Документ 10). Устная история Пикеринга также указывает на разногласия во мнениях внутри посольства (Документ 7). Эти разногласия, по-видимому, не повлияли на последовательную поддержку Клинтоном обращения Ельцина с оппозицией. Поддержка США оставалась неизменной после катастрофических результатов выборов, на которых партия Ельцина получила всего 15 процентов голосов, а Конституция едва прошла референдум. Возникшая система была по сути суперпрезидентской, что не беспокоило большинство высокопоставленных чиновников США, пока пост президента занимал истинный демократ, по их мнению.

Последний документ в сегодняшней опубликованной подборке — отрывок устного исторического интервью с министром обороны Ельцина Павлом Грачевым, проведенного Петром Авеном и Альфредом Кохом (Документ 15). Отчет Грачева о событиях дает наглядную картину того, как лагерь Ельцина рассматривал оппозицию и их методы борьбы с ней. Он также дает прекрасное представление о сложности ситуации и роли вооруженных сил.

Администрация Клинтона в то время считала Ельцина гарантом демократического перехода России и, таким образом, рассматривала исход кризиса как победу демократических сил, какой бы прискорбной ни была потеря жизни. Однако многие российские демократы считали события 1993 года поворотным моментом от демократии к все более патерналистскому и автократическому правлению Ельцина и его преемника. Тридцать лет спустя споры о конституционном кризисе 1993 года не закончились, и окончательные суждения придется ждать, среди прочего, рассекречивания российских документов высшего уровня.