-- Вы про отца Гаврилу Проскуровского ничего не слыхали?
— Это который из донских казаков? Советской власти не покорился?
Государя-батюшку живым на выносе Святых Даров поминает?
— Уж не поминает больше. Слышно, в Почаев в монастырь подался, грех тяжкий замаливать.
— Что же такое с ним случилось?
— Было так, значит, что по отдалению от власти ихней слободы отец Гаврила десять лет подряд за выносом Даров поминал:
«Благочестивейшего, самодержавнейшего Великого Государя Нашего, Императора Николая Александровича и супругу его благоверную Государыню Императрицу Александру Феодоровну»…
И так до самого конца все, как надо, по-старинному… И народу это, знаете, очень нравилось. Ровно луч света какого незримого во тьме сатанинской кромешной было то святое поминовение Царя-великомученика.
И вот, значит, получает он указ от самого митрополита Сергия молиться за советскую власть. «Ее радости — наши радости, ее печали — наши печали». Так и прописано в Указе. Крепко задумался и смутился отец Гаврила… Однако, помолившись, своего не оставил, продолжал поминать по-старому Государя. И вот, через недолгое время после указа выходит он в воскресный день со Св. Дарами и начинает: «Благочестивейшего, самодержавнейшего Великого Государя нашего»… Глянул…
А у самого амвона, насупротив него, черные кожаные куртки стоят… За револьверы хватаются…
Отец Гавриил крякнул, да нашелся и продолжает:
«Сов-нар-кома и весь блаженнейший, справедливейший Цик, победоносное Красное воинство и Наркомов его и всех членов Реввоенсовета Союза Советских Социалистических Республик да помянет Господь Бог во царствии своем»…
Значит, по митрополичьему Указу всех сатанинских властителей помянул. Повернулся потом посолонь и пошел важно в алтарь.
«Что, — думает, — съели?..»
Пришло время ему, как иерею, приобщаться. Говорит он молитвы, какие положено, с трепетом благоговейным поднимает воздух, берется за лжицу… Глядь, а золотая чаша пустая.
Исчезли Божьим велением Тело и Кровь Христовы, кощунственно оскверненные нечестивым поминовением.
…Как он докончил обедню, уж он и сам не помнил. Сказывают: выходит из церкви, разом белые стали его долгие волосы.
Созвал он к себе стариков и людей, кому особенно верил, поклонился им в ноги и говорит: «Простите меня, люди добрые, в согрешении моем. Сатану за Святыми Дарами помянул… Больше я вам не пастырь».
Тою же ночью собрался и ушел навсегда из села. Говорят, наложил он на себя обет молчания… «Язык мой согрешил, впредь да умолкнет»… Вот оно какое дело случилось! Ходит Господь между нами…"
------------------------------------------------------------------
ИСТОЧНИК. Петр Николаевич Краснов "Белая свитка".
× × × × × × × × × × × ×
Михаил Румянцев·автор заметки. Резюме:
"Каббалисты - надо отдать им должное - умеют замазать души даже целого народа, да так - чтобы лишить его помощи Божией. У них на этот счет припасено множество орудий и тайных приемчиков, о которых многие гои даже и не подозревают чисто в силу своего невежества."
Оценили 0 человек
0 кармы