Шапито приехало в казино или конь в сенате. Комикс

                                    Когда клоуна вводят во дворец,

                                    клоун не становится императором.

                                    Это дворец становится цирком.

Когда я в уже далёком 2014 году опубликовала эту статью http://proza.ru/2014/09/25/1370 я и не предполагала, что пророчество, высказанное в ней о зарождении некоей странной традиции, найдёт своё подтверждение в последующей истории. А, гляди-ка, оно и в правду свершилось!

Есть такая достаточно древняя легенда, в реальности которой не сомневаются даже историки.

Император античного Рима по прозвищу Калигула,утомившись от политической борьбы за своё влияние, пошёл на беспрецедентный шаг – ввел в состав римского сената своего любимого коня Инцината (лат. Incitatus — быстроногий, борзой). Этот, совсем не бессмысленный финт он проделал отнюдь не из глупости, а из тонкого расчёта, смысл которого много позже прекрасно выразил наш соотечественник поэт 19 века Алексей Жемчужников:

...Зачем не быть коню в сенате,

Когда сидеть бы людям знати

Уместней в конном деннике?...

Мало того, правитель своей волей приказал почитать коня подобно божеству, окружил роскошью и довольством, достойным величия владыки, что стало прямым доказательством истинных мотивов такого оригинального демарша императора.

Казалось бы, невероятная по своей беспрецедентности история! Но нет, прецедент случился, что только подтверждает подозрение мудрецов, что времена меняются, образ мира меняется, а человеческая натура остаётся неизменной.

Уже в наше время в сенат самой мощной державы мира ввели коня, которого по месту происхождения уместно было бы назвать Порцеллиусом (Поросёнок), тем более, что именно так звался конь Калигулы по рождении. Но на этом преемственность прецедента заканчивается, поскольку аналога тонкого расчёта, выразившегося в ехидном поступке Калигулы, здесь не просматривается. Коня-то в данном современном исполнении в сенат ввели по инициативе самих сенаторов, что совершенно сбивает с толку цель данного демарша. Кому и на что намеревались указать сии достойные люди?! Или Калигула был несказанно прав, прозрев сущность знати настолько, что его оценку не смогло опровергнуть даже время. Более того, как всякая сущность, имеющая тенденцию к развитию, она развилась настолько, что не потребовалось даже Калигулы, чтобы она проявилась сама по себе и в своём развитии дошла до осознания, что только коня ей и не хватает для доказательства своей значимости.

И, что интересно, приводить коней в сенат этой державы становится уже традицией. Настоящий конь по счёту уже третий. И, видимо, с приводом очередной животины осознание сенатом своей значимости неуклонно возрастает, о чём можно судить не только по степени возбудимости от участия в действе самих сенаторов, но и по возрастающей значимости самих коней. Если первый из предыдущих был заурядным бухгалтером-экономистом, второй – заурядным конфетным магнатом, то последний уже обладал статусом незаурядного клоуна, признанного профессионалом в соответствующих профессиональных кругах. И это странно, поскольку ничего нового очередной конь не мог привнёсти в сознание сенаторов. Всё те же пугалки злым волком, который, правда, успел за годы, прошедшие с начала странной сенатской традиции, заматереть, обрасти влиянием и бОльшим пониманием в каком мире приходится жить. Вот эти последние аргументы, собственно, и внесли некоторое разнообразие в представление, в котором коню с учётом новых реалий уже пришлось расстилаться в подобострастии чуть ли не до вставания на колени. Если коню Калигулы не требовалось ничего просить от сената, поскольку его любимый хозяин сам обеспечивал его выше всяких разумных потребностей, то доказательства любви современному коню потребовалось выклянчивать у своего обожателя с неимоверными усилиями. Здесь трудность состояла в том, чтобы суметь без особого ущерба для престижа обеих сторон совместить низменный акт попрошайничества с ультимативной формой проявления. Посмотрим, насколько сей уважаемый сенат оценит значимость коня, размер ставки на которого, по-видимому, в сознании сената сопоставим со значимостью самого сената.

Упоминание о ставке это обычное-необычное действо странным образом сразу перекидывает мысль к воспроизведению другого образа, достойного изобразить происходящее. А, собственно, что тут странного? Всё это в традициях той культуры, в духе которой и развиваются события. Комиксы (от англ. сomic «смешной») привычная для страны обитания упомянутого сената форма изложения любой истории, тем более смешной. А почему наша история не может претендовать на изложение её в комиксе, если главным действующим лицом в ней является профессиональный комик, уже доказавший свой высокий профессионализм во множестве соответствующих его квалификации представлениях?! И если площадки, на которых представления эти состоялись, по форме далеко ушли от традиционных шапито, за что спасибо научно-техническому прогрессу, то по содержанию именно образ шапито вернее всего способен выразить их суть.

И вот теперь шапито с его прима-героем доставлено прямо на Капитолийский холм, что опять возвращает нас к параллелям с античным Римом, символом которого также был соответствующего имени холм, где и располагался тот сенат и где сенатором мог стать конь. Мировая история совершила свой очередной грандиозный оборот, в котором от трагедии до фарса и от фарса до трагедии один шаг, уже не разделённый временем. Представляете, героем какой грандиозной истории удостоился стать наш клоун, возведённый в ранг коня, удостоенного пребывания в сенате. Но, даже если это только очередная роль, разыгранная каким-то до невозможности креативным режиссёром, то по жанру она могла бы претендовать на трагедию только в том случае, если бы сценаристы придали хоть немного большего смысла всему задуманному, кроме как до наивности прозрачного намерения поднять ставку на клоуна, согласившегося сыграть роль коня.

Но при чём тут казино, спросят многие? Как при чём, если конь-то этот в свою заморскую гастроль отправился, временно покинув рулетку казино, в которую превратили страну его обитания его заокеанские обожатели. Всем известен этот образ борзого коняги, как классического атрибута рулетки, беспристрастно исполняющего свою отвлекающую роль от трагизма потерь, неизменно сопровождающих кручение рулетки. И если эта роль волею судьбы сегодня досталась комику, то это должно стать очень настораживающим симптомом для тех, кто устроил это казино. Им стоит поразмыслить, а не просчитались ли они, поставив на клоуна и на его безумную подтанцовку, и не стоит ли уже подумать о занавесе, завершающем всю эту безумную клоунаду, которая всё больше уподобляется трагедии, несмотря на комичность отдельных эпизодов данного представления, самый свежий из которых описан выше. Хотя, каких разумных действий можно ждать от тех, кто устраивает казино и сам же в нём делает ставки, втягивая свою волю в водоворот неопределённости. И уж тем более не стоит ждать проявлений благородства от тех, кто не осознаёт или не считает нужным осознавать, что самой дорогой платёжной монетой в их игре являются живые души.

Увы, даже тем, кому всё представление уже кажется перебором всего разумного и понятие о жизни у которых значительно больше, чем у клоуна, уже очевидно, что сделав немыслимо высокую ставку на своего коня, алчный игрок, впавший в состояние маниакальной невменяемости,  не в состоянии выйти из игры. Слишком много было уже вложено в игру, чтобы уйти, отвернувшись от рулетки, под сопровождение басовитого ржания вконец обезумевшего коня. Последнее, конечно, легко устранимо, к чему не привыкать прибегать устроителям рулетки. Но и эта крутая мера не облегчит участи игрока, когда его в очередной раз пинками выдворят из очередной разыгранной им территории, на казино повесят большущий амбарный замок, а на коня повесят табличку «Конь педальный». Российский человек хорошо знает значение этого звания. И тогда занавес можно будет опустить под бурные и продолжительные аплодисменты всех вменяемых людей, своими большими и малыми подвигами обеспечивших победу разума.