Ранним утром 22 июня 1908 года в Петербурге на Крестовском острове состоялся поединок, о котором много говорили в столице. Один из его участников погиб – это был князь Николай Феликсович Юсупов. Ему было всего двадцать пять лет. Причиной дуэли была любовная история: князь полюбил женщину, муж которой и вызвал его на поединок…
Завидный жених
Николай Юсупов был хорошо известен в светских кругах. Он был прекрасным спортсменом, считался «первой теннисной ракеткой» России, даже обыгрывал императора Николая II, большого любителя этой игры. Получил юридическое образование, увлекался театром. Под псевдонимом «Роков» писал стихи к романсам, популярным тогда в великосветских салонах. С большим успехом и сам выступал на театральной сцене…
«Лето 1907 года мы с Николаем проводили в Париже, – рассказывал в своих мемуарах младший брат Николая Юсупов, Феликс Феликсович . – Брат познакомился с очень известной в то время куртизанкой (женщина легкого поведения, вращающейся в высшем свете. – Ред.) Манон Лотти и безумно в нее влюбился. Она была молода и элегантна. Жила в роскоши. Имела особняк, экипажи, драгоценности и даже карлика, которого считала талисманом».
Николай Юсупов влюбился так сильно, что совсем потерял голову. Он проводил у Манон дни и ночи… Однако мимолетная страсть прошла так же быстро, как и вспыхнула.
«Вскоре мы с Николаем вернулись в Россию, – продолжал Феликс Юсупов. – В Петербурге мы зажили прежней беззаботно-веселой жизнью, и Николай быстро забыл парижскую любовь. Жених он был завидный, и его тут же осадили мамаши взрослых дочек. Но брат дорожил свободой и о женитьбе не думал. К несчастью, познакомился он с юной обворожительной девицей и снова влюбился до безумия. Маменька с дочкой жили весело, вечера у них были часты и шумны».
Речь шла о девятнадцатилетней графине Марине Гейден, дочери контр-адмирала Свиты, с которой Николай Юсупов познакомился в марте 1908 года на одном из ужинов кружка артистов-любителей. Графиня была воспитанницей фрейлины императрицы Авроры Карамзиной, которая приходилась родной сестрой ее прабабушке.
Марина Гейден, ставшая фрейлиной в 1908 году, вошла в великосветские круги Петербурга и слыла удивительной красавицей. «В то время в С.-Петербурге было три сестры, пользовавшиеся успехом в обществе; одна из них, графиня Марина Гейден, более выделялась своей красотой. Она была соблазнительна, очень популярна и большая кокетка», – вспоминал князь Сергей Оболенский.
Правда, Марина Гейден была уже помолвлена с офицером полка Конной гвардии графом Арвидом Мантейфелем – наследником древнего рода из Померании. Их знакомство произошло осенью 1907 года в Мариинском театре. Однако Николая Юсупова этот факт нисколько не остановил. Он решил жениться.
Свадьбу с гвардейцем все время откладывали. Жениху надоели проволочки, он потребовал назначить день. Николай пришел в отчаянье, графиня рыдала и уверяла, что скорей умрет, чем выйдет за немилого…
О чём нагадали гадалки
Тем не менее, 23 апреля 1908 года состоялось венчание Марины Гейден с графом Мантейфелем. Тем же вечером молодая пара отбыла в свадебное путешествие в Париж. А накануне венчания невеста устроила прощальный ужин Николаю Юсупову. Звучали речи, один из доброжелателей призывал влюбленных соединиться и все бросить ради любви. Невеста в слезах кинулась умолять Николая бежать с ней.
«Новобрачные отбыли за границу, – рассказывал Феликс Юсупов. – На том дело вроде бы и кончилось. Родители могли вздохнуть облегченно. Николай с виду был спокоен и снова взялся за учебу. Матушка поверила. Но меня Николай обмануть не мог.
В Париже в те дни пел Шаляпин. Брат захотел съездить послушать. Родители, подозревая, что Шаляпин – предлог, пытались отговаривать, но не тут-то было. Тогда велели ехать в Париж и мне, поручив сообщить все о брате. Съездив и узнав, что он-таки снова увиделся со своей пассией, я вызвал отца с матерью телеграммой.
Николай, однако, как в воду канул. Я отправился к известным в ту пору гадалкам, мадам де Феб и госпоже Фрее. Де Феб сказала мне, что кто-то из семьи моей в опасности и может быть убит на дуэли. Фрее повторила де Феб почти слово в слово, а про меня добавила: «Быть тебе замешану в политическом убийстве, пройти тяжкие испытанья и возвыситься».
Оставшись наедине с мужем, 19-летняя Марина поняла весь ужас своего положения. Она ежедневно писала Николаю, прося его приехать. И он приезжает к ней: в отеле Meurice, где он остановился, влюбленные встречаются почти ежедневно, забывая о всех законах приличия. Они посещают рестораны, театры и выставки, и развязка наступает незамедлительно. Муж узнает все».
«Не дуэль, а убийство»
Оскорбленный и взбешенный до безумия граф Мантейфель, узнав, что Николай Юсупов пытается отобрать у него жену, вызвал его на дуэль.
«До нас доходили противоречивые слухи, – вспоминал Феликс Юсупов. – Одни говорили, что будет дуэль, другие – что развод. Наконец мы узнали, что гвардеец действительно вызвал брата на дуэль, однако очевидцы сочли повод недостаточным. Затем к нам явился сам гвардеец и объявил, что помирился с Николаем, винит во всем жену и намерен требовать развода. Дуэли мы, стало быть, могли не бояться и теперь со страхом ожидали последствий развода. Вскоре из Петербурга пришла тревожная весть: гвардеец, видимо, по наущенью приятелей, снова потребовал дуэли. Пришлось возвращаться в Петербург».
Товарищи графа Мантейфеля считали, что поскольку затронута честь кавалергардов, единственным средством разрешить ситуацию может быть дуэль.
Николай Юсупов стрелялся втайне от младшего брата.
«Наутро камердинер Иван разбудил меня, запыхавшись: «Вставайте скорей! Несчастье!..», – вспоминал Феликс Юсупов. – Охваченный дурным предчувствием, я вскочил с постели и ринулся к матушке. По лестнице пробегали слуги с мрачными лицами. Из отцовской комнаты донеслись душераздирающие крики. Я вошел: отец, очень бледный, стоял перед носилками, на которых лежало тело брата. Матушка, на коленях перед ними, казалось, обезумела…».
Подробности дуэли были таковы. Она состоялась ранним утром в усадьбе князя Белосельского на Крестовском острове в Петербурге. Стрелялись на револьверах в тридцати шагах. Николай Юсупов пальнул в воздух, Мантейфель выстрелил в Николая, промахнулся и потребовал сократить расстояние на пятнадцать шагов. Юсупов снова выстрелил в воздух.
«Гвардеец выстрелил и убил его наповал. Но это уже не дуэль, а убийство, – отмечал Феликс Юсупов. – Впоследствии, разбирая бумаги брата, нашел я письма, из которых выяснил, что гнусную роль в этом деле сыграл некто Шинский, известный оккультист. Из писем явствовало, что Николай был полностью под его влияньем. Шинский писал, что он Николаю ангел-хранитель и что с ними воля Господня. Замужество девицы он объяснил брату как видимость и научил его поехать за ней в Париж. Что ни слово, то похвала девице и маменьке ее, а нашим родителям и мне заодно – анафема».
Роковое проклятие
Поговаривали, что страшный рок довлел над родом Юсуповых. История уходила в давние времена. Юсуф, родоначальник рода Юсуповых, потомок Эдигея – главного полководца великого завоевателя Тимура, или Тамерлана, дружил с самим Иоанном Грозным. Четыре дочери Юсуфа стали женами царей крымского, астраханского, казанского и сибирского. Последний был тот самый Кучум, которого покорил во главе своих казаков знаменитый Ермак Тимофеевич.
По легенде, в XVII веке, в царствование Федора Алексеевича, в городе Романове-Борисоглебске на Волге произошло событие, изменившее судьбу и историю Юсуповского рода. Правнук Юсуфа-мурзы по имени Абдул-мурза принимал патриарха Иоакима и, не зная православных постов, накормил его гусем. Патриарх принял гуся за рыбу, отведал и похвалил, а хозяин и сказал: это, мол, не рыба, а гусь, и повар мой столь искусен, что может приготовить гуся под рыбу.
Патриарх разгневался и по возвращении в Москву рассказал всю историю царю Федору Алексеевичу. Тот прогневался еще больше, лишил Абдула-мурзу всех пожалований. Он напряженно думал три дня и принял решение креститься в православную веру. Абдул-мурза крестился под именем Дмитрий и придумал себе фамилию в память предка своего Юсуфа: Юсупово-Княжево.
Но в ту же ночь было ему видение. Голос произнес: «Отныне за измену вере не будет в твоем роду в каждом его колене более одного наследника мужского пола, а если их будет больше, то все, кроме одного, не проживут долее двадцати шести лет».
Как бы то ни было, но древнее проклятие Юсуповых действовало с поразительной точностью и беспощадностью. «Все сыновья, кроме разве что одного, умирали, не дожив до двадцати шести, – отмечал Феликс Юсупов. – У матушки родилось четверо, двое умерли, и она всегда дрожала за нас с Николаем…». Николаю Юсупову, родившемуся 16 (28) февраля 1883 года, в момент гибели было 25 лет и 4 месяца.
Усыпальница в Архангельском
Дуэль потрясла весь Петербург. На панихиду к Юсуповым съехались многие представители рода Романовых. Николая Юсупова похоронили в семейной усыпальнице в усадьбе Архангельское под Москвой.
Николай Феликсович Юсупов; Зинаида Николаевна и Феликс Феликсович-младший
«На похороны собрались чуть не все наши крестьяне, – вспоминал Феликс Юсупов. – Очень многие плакали. Люди бесконечно трогательно сочувствовали нашему горю. Великая княгиня Елизавета Федоровна оставалась с нами некоторое время. Этим она поддержала нас всех, особенно матушку, на которую смотреть было страшно. Отец, от природы сдержанный, горе скрывал, но видно было, что и он убит. А что до меня, я жаждал мщенья и, наверно, что-нибудь выкинул бы, не угомони меня великая княгиня».
Потрясенные родители, похоронив старшего сына, уже в 1909 году начали строить в Архангельском храм-усыпальницу, где должны были находить последний приют князья Юсуповы. Храм возводил известный московский зодчий Роман Иванович Клейн. Несмотря на Первую мировую войну, усыпальницу успели достроить, но грянула революция, и храм никогда не принял под свои своды ни одного захоронения. Он никогда не использовался по прямому назначению, став впоследствии выставочным залом музея-усадьбы «Архангельское».
Что же касается остальных героев этой драмы. Граф Мантейфель ушел из полка и уехал в свое имение в Латвии, затем во Францию, где и скончался в 1931 году.
Марина Гейден после скандала и смерти князя Николая Юсупова стала изгоем в светском обществе. Она покинула Россию. В 1916 году вышла замуж за полковника Михаила Чичагова, спустя четыре года у них родился сын, который умер в детстве. Этот брак, как и первый, закончился разводом.
О ее дальнейшей судьбе известно не очень много: после революции жила в эмиграции во Франции. Выступала в концертных программах Литературно-артистического общества в Ницце, читала воспоминания о двух русских императрицах. Участвовала в Дамском обществе в память императрицы Марии Федоровны. Выпустила книгу воспоминаний, название которой можно перевести, как «Рубины приносят несчастье», ставшую библиографической редкостью. Дожила до очень преклонных лет и скончалась в 1974 году, пережив Николая Юсупова на шестьдесят шесть лет.
Оценили 26 человек
67 кармы