Произведения Александра Маранова: без преувеличения - это цвето-световая фиерия, это поток цвета и света, обрушивающийся на зрителя немного оглушительного свойства. Свет-это жизнь цвета. Цвет здесь живет полнокровной, пульсирующей жизнью, своего рода - вибрации света и цвета.
Также своеобразна и внутренняя форма - содержательная сторона произведений художника. Основным слагаемым личности Александра, его доминантой является полетный романтический строй. Чтобы ни делал Александр Маранов, будь то реалистический репрезентативный портрет, полотна, выполненные в манере абстрактного экспрессионизма, или полные глубокого мистического звучания полотна (триптих "Сияние", "Николо Паганини") - все это наполнено внутренним романтическим дыханием.
Но можно ли назвать романтизм художника современным? Несомненно. Романтизм Маранова современен своей экспериментальностью. Даже реализм - особый, не буквально натуральный, а реализм переосмысления, пересоздания реалистических форм в формы художественно-пластические. Или другой путь искания - абстракция, мистика - откуда это? Тайна. Сам автор не ответит.
Потому что суть творчества - таинство. Автор лишь извлекает из глубин своего сознания те пласты, часть которых мы видим на полотнах. Великий мистик Святогор утверждал, что есть два Солнца: физическое, дающее жизнь всему живому, и духовное - Солнце творцов и поэтов. В этом, отчасти, и есть то таинство, которое кроется в произведениях Александра Маранова…
Картины Александра Маранова Создают необыкновенную атмосферу прикосновения к другому миру, в котором все светится, переливается яркими цветами и звучит… Есть еще в России другие отличные художники, с необычной техникой и содержанием. Но подобных я не видел. Слишком другая живопись. Слишком другой автор. Уникальный художник …
В хрустальный шар заключены мы были,
и мимо звезд летели мы с тобой,
стремительно, безмолвно мы скользили
из блеска в блеск блаженно-голубой.
И не было ни прошлого, ни цели,
нас вечности восторг соединил,
по небесам, обнявшись, мы летели,
ослеплены улыбками светил.
Но чей-то вздох разбил наш шар хрустальный,
Остановил наш огненный порыв,
И поцелуй прервал наш безначальный,
И в пленный мир нас бросил, разлучив.
И на земле мы многое забыли:
Лишь изредка воспомнится во сне
И трепет наш, и трепет звездной пыли,
И чудный гул, дрожавший в вышине.
Хоть мы грустим и радуемся розно,
Твое лицо, средь всех прекрасных лиц,
Могу узнать по этой пыли звездной,
Оставшейся на кончиках ресниц...
Владимир Набоков
1918, Крым
Оценили 39 человек
71 кармы