Политическая конъюнктура на Ближнем Востоке в последние годы приобрела тенденцию быстрой трансформации межгосударственных отношений с одного уровня на другой, основными чертами которых на современном этапе становятся экономические интересы, прагматика во внешней политике, а также перспективы энергетического, торгового и военно-технического сотрудничества.
Сирийский кризис наглядно продемонстрировал подобную внешнеполитическую трансформацию у Турции, которая в процессе урегулирования конфликта в Сирийской Арабской Республике (далее – САР) неоднократно меняла свою поведенческую линию. Придерживаясь изначально другого курса, нынешнее руководство Турецкой Республики во главе с её Президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом, стало ощущать себя в невыгодном положении, которое ставило под удар всю сирийскую политику Турции. Расхождение по одним вопросам с США, являющимися давним союзником, открыло для главы турецкого государства определённые возможности сотрудничества по множеству других вопросов с Россией – традиционным соперником.
Однако такое положение дел в корне не устраивает их главного союзника по НАТО – Соединённые Штаты Америки. Крепкое партнёрство в военно-стратегической сфере в последнее десятилетие приобрело тенденции спада. Речь идёт об осуществлении Анкарой более независимого внешнеполитического курса, что вначале раздражало «заокеанских друзей», а впоследствии и вовсе поставило под вопрос союзнические договорённости. На современном этапе турецко-американские отношения переживают серьёзный кризис, вызванный, прежде всего, не столько изменениями внешнеполитического вектора Турции, сколько ввиду общей тенденции изменения мирового порядка, о котором в последнее десятилетие стали заявлять всё чаще государства, претендующие на лидерство в своих регионах и требующие большей независимости во внешней политике.
Отношения двух стран осложнились в виду нескольких причин. К одной из наиболее главных можно отнести поддержку, оказываемую США курдскому меньшинству в лице партии Демократический Союз, а также Рабочей Партии Курдистана, относящихся к числу террористических организаций, радикально настроенных в отношении правящего режима в Турции. Вопрос курдского сепаратизма, который в Турции считается угрозой национальной безопасности, пожалуй, наиболее чувствительная тема в турецком обществе. Руководство страны с начала 2017 года перешло к конкретным действиям, осуществляя военные операции по ликвидации очагов вооружённых курдских формирований на территории Сирии и Ирака.
США же активно поддерживают враждебные своему союзнику по НАТО курдские силы, обеспечивая их необходимым вооружением и размещая на удерживаемых ими сирийских территориях свои военные базы, тем самым ограничивая турецкое продвижение в этом направлении. Другой причиной стали разногласия, в основе которых лежит растущее проявление несогласованных действий турецкого лидера в международных делах. Неприсоединение к санкционной политике Соединённых штатов, сперва в отношении России, а затем и Ирана, были отрицательно встречены Администрацией Президентов США. Анкара вот уже около трёх лет проводит отличную от Вашингтона политику в Сирии, координируя при этом свои действия с Москвой и Тегераном.
Вместе с тем метание с одной точки опоры на другую в определённой степени уязвляет позиции Турции, когда возникают риски потерять и тех и других, к примеру, в такой сложной политической ситуации, которая образовалась на сегодняшний день в Сирии. Рассорившись со своими традиционными союзниками Реджеп Эрдоган натолкнулся на неизбежные противоречия с новыми, а именно с Россией и Ираном в сирийском вопросе, уже несколько лет связывающем интересы государств. Данная ситуация примечательна и тем, что характеризует российско-турецко-иранское сближение, как временное явление. Это, несомненно, вызывает недовольство у США, которые своими последними волеизъявлениями в отношении Турции рискуют лишиться сговорчивости союзника в вопросах урегулирования сирийского кризиса.
Стоит также отметить, что эти сирийские районы, закреплённые за курдскими военными формированиями, усилены военным присутствием США, а с недавнего времени ещё и французским военным контингентом. Таким образом, в случае активизации Генштаба ВС Турции на данных заграничных территориях, можно ожидать новую волну обострения в турецко-американских отношениях. Однако всё будет зависеть, по-прежнему, от согласования дальнейших действий сторон по Сирии.
Стратегическая выгода для США от участия в сирийском кризисе мало сопоставима с потерей Турции как члена НАТО. Выход Турции существенно ослабит организацию и может создать прецедент для остальных крупных участников, особенно на фоне периодически неблагоприятного отношения Д. Трампа к некоторым лидерам европейских государств. В то же время появилась тенденция на улучшение отношений Турции с ЕС, что подтверждается участившимися контактами глав государств, в ходе которых стороны обмениваются положительными оценками и ожиданиями по развитию дальнейшего сотрудничества.
Однако практика показывает, насколько могут быть непрочны подобного рода договорённости сторон, главным образом, зависящие от сложившихся обстоятельств. Одно остаётся точным, выход Турции из-под жёсткой опеки США по мере развития событий становится бесспорным фактом, который основывается на внешнеполитических манёврах нынешнего турецкого руководства. И в связи с этим в ближайшем будущем мы можем наблюдать определённые сдвиги в общем балансе сил на Ближнем Востоке, где роль Турции, как главного актора в регионе, может ослабеть в связи с появлением в регионе новых государств из состава НАТО.
Оценили 0 человек
0 кармы