Северная Корея в фейковом свете "Вечерней Москвы"

Перефразируя высказывание американского публициста и аналитика Дж.Б.Шурка, "я не разбираюсь в политической корректности... и скажу вам прямо: правящая партия - это опасное сборище если не политических шизофреников, то, без сомнения, политических фарисеев, которые в конечном итоге получат передозировку грубой политической власти". 

В то время, когда Москва и Пхеньян уже наладили союзнические отношения - в силу того, что нам понадобилась помощь от равноправных партнеров, которые в отличие от Запада умеют быть верными и не стремятся диктовать свои условия, а Северной Корее, много лет живущей под санкциями, нужны нормальные связи со страной, когда-то во времена СССР оказавшей неоценимую военную и экономическую помощь в ее становлении, - в это самое время собянинская "Вечерняя Москва" публикует статью "Страх и ужас в Корее: путешественник рассказал об отдыхе в самой изолированной стране мира — КНДР". 

Этот фейк подхватывают в регионах, к примеру, в Башкирской губернии в местном онлайн-издании краткое изложение московского, по всей видимости, заказного, материала, озаглавлено так: «Набрасываются и не дают говорить»: россиянин рассказал о страшных запретах во время визита в Северную Корею".

О том, что это заказной фейковый материал говорит даже стиль публикации. Начнем со "СТРАШНЫХ запретов". Например, нельзя снимать военные объекты и военнослужащих!!! А попробуйте проделать это у нас. Даже полицейского запрещено снимать российским законом. Далее в тексте: "грубо говоря, шаг влево, шаг вправо - расстрел". Не нужно "говорить грубо", ведь, читатель ждет объективной и точной информации. Понимаем, автор выполняет партийную задачу - отбить у россиян охоту побывать в стране, где, на зависть нам, нет эксплуататоров. Сотрудникам "Вечерней Москвы" и другим либеральным "патриотам" из "Единой России" следовало бы обратить взоры на Запад, где даже "оплот демократии" - США - давно превратился в полицейское государство и наводит страх и ужас даже на собственных граждан.

А француз Марсель Картье, видно, никаких партийных интересов не представляет. Вот, он делится впечатлениями о поездке в КНДР: "У меня была уникальная возможность провести три дня в нескольких разных регионах КНДР... Это был удивительный опыт, изменивший мои взгляды на жизнь и камня на камне не оставивший от многих тех заложенных в наши головы концепций, которые изобиловали как в моем сознании, так и в сознании моих западных товарищей по группе. Вот некоторые вещи о Северной Корее, которые могут удивить вас так же здорово, как они удивили меня:

1. Американцев не ненавидят, а встречают как гостей. 2. Таможенный и пограничный контроль прошел легко и быстро. 3. Пхеньян - красивый, чистый и красочный город. 4. Людей, подражающих стрижке Ким Чен Ына, практически нет. 5. Северные корейцы часто смеются, улыбаются и шутят. 6. Монолитность идеологии не означает, что все люди одинаковые. 7. Люди невероятно хорошо одеты - по всей стране. 8. Дети начинают изучать английский язык в возрасте 7 лет. 9. Туризм будет развиваться в ближайшее время. 10. Корейцы стремятся откровенно говорить о своей стране. 11. Пиво считается безалкогольным напитком, минипивоварни популярны. 12. Большинство публикуемых на Западе историй про КНДР - совершенная ложь. 13. Корейцы, не колеблясь, пригласят вас поучаствовать в своих развлечениях.

Подробнее об откровенности корейцев в разговоре. "Люди очень открыты, когда речь заходит о проблемах, стоящих перед страной, и не уклоняются от обсуждения некоторых из наиболее сложных аспектов жизни. Например, они говорят о "трудном походе" (думаю, что это похоже на "особый период" на Кубе), когда засуха, неурожай и наводнения в сочетании с потерей большинства торговых партнеров страны привели к большим проблемам для страны, которая до конца 1980-х годов имела более высокий уровень жизни, чем на Юге. Они охотно обсудят истории времен Корейской войны и хотят улучшения отношений с Южной Кореей в надежде на возможное воссоединение. Тем не менее, они абсолютно не поступятся своими убеждениями и на самом деле никогда не откажутся от своих социалистических принципов для того, чтобы облегчить такое воссоединение".

Если вам недостаточно мнения простого французского туриста в переводе Ирины Маленко, то, вот, выдержки из достаточно серьезного исследования Ильи Гетмана и Виталия Лебедева "Северная Корея. Разоблачение мифов", 14 августа 2018 г. - (vestnikburi.com/severnaya-koreya-razoblachenie-mifov/), почитайте полностью, скучно не будет. В своём новом материале Илья Гетман и Виталий Лебедев с помощью надежных источников и личных впечатлений развенчивают самые популярные мифы о КНДР.

"Расстрелы чиновников из огнемета, рабское положение рабочих, дефицит продуктов, отказ от новых технологий… Какие только ужасы мы не слышим о Северной Корее в медиа-пространстве.

Мы решили начать свой материал с мифа о полурабском положении работника в КНДР. Минимальный уровень заработной платы в Северной Корее составляет от 5 000 до 10 000 северокорейских вон в день, что соответствует 135 – 270 тысяч вон в месяц. Здесь, правда, фигурирует неактуальный курс доллара. По курсу 2015 года (1 доллар – 6 000 вон) заработная плата фабричного рабочего порядка 300 000 вон; в то же время шахтеры с недавнего времени зарабатывают 700 000 вон в связи с тяжелыми условиями и рисками. Чуть меньше зарабатывает сотрудник, скажем, учреждения по культурным связям с заграницей или же ассоциации социальных наук (500-600 тыс. вон). Доход ученого может составлять свыше миллиона вон.

В то же время эти формальные пересчеты по курсу «черного рынка» вводят в заблуждение. «Черный» курс имел смысл, когда в самом начале 2000-х в страну поступал импорт. Жить в стране достаточно дешево. Система государственного распределения продуктов питания по карточкам ушла в прошлое, но формально она сохраняется как своего рода дань традиции. Нормы выдачи по карточкам снижаются строго потому, что продукты стало возможным купить вне карточной системы, то есть за реальные деньги ("10 долларов в день плюс обеспечение в натуральном выражении" в сущности означают устойчивый достаток, а не то что обычно думают).

В стране закреплено право на 8-часовый рабочий день. В зависимости от производств может сокращаться до 7 и 6 часов – прежде всего на вредных производствах, работе под землей и в других трудных условиях, а также для женщин с несколькими детьми (тремя и более). При этом не стоит забывать о наличии в календаре КНДР большого количества нерабочих праздничных дней, которые дают еще около двадцати выходных в год. Оплачиваемый отпуск – 15 рабочих дней на обычных производствах, от 21 до 36 дней на тяжелых и вредных производствах. Право на труд предполагает создание безопасных гигиенических и культурных условий. Приоритетное внимание уделяется охране труда на производстве. Она постоянно улучшается и совершенствуется. Детский труд запрещен; прием на работу разрешается с 18 лет.

В большинстве случаев корейское законодательство гарантирует рабочим те же права, а в некоторых случаях – и более широкие, чем рекомендованные конвенциями Международной организации труда. В том числе: более продолжительный период выплаты пособия по временной потере трудоспособности (до полугода), более продолжительный оплачиваемый отпуск по беременности и родам, бесплатное лечение и содержание потерявших трудоспособность работников в домах престарелых и инвалидов...

Рабочая неделя составляет 6 дней. Также существуют так называемые «недели ударного труда», но они заранее закладываются в производственный календарь на каждом предприятии. При этом сотрудники получают повышенный оклад (то есть переработки оплачиваются), хотя не подразумевается возможность предоставления дополнительных выходных. Строители (что гражданские, что армейские) работают 3 сменами, каждая по 8 часов.

На сегодня гораздо ближе к истине – с учетом всех ситуаций с продолжительностью рабочего дня – интервал 40-60 часов в неделю. Сложно предположить, на какой именно труд приходится больше переработок, но нельзя и забывать, что подвести итоги «трудного похода» и обратить взор в будущее удалось лишь пару лет назад. Жилье предоставляется государством, и все чаще можно найти подтверждения тому, что оно достаточно просторное.

В КНДР функционирует девять отраслевых профсоюзных объединений, входящих в ОПК (Объединенные Профсоюзы Кореи)... Относительная малочисленность корейских профсоюзов в сравнении с численностью трудоспособного населения обусловлена местной спецификой: в Корее рабочий может быть членом либо профсоюзной, либо партийной организации.

В общенациональном масштабе профсоюзы, служат одним из каналов обратной связи народных масс с государством. В частности, отменено единоначалие директора — капиталистический метод управления предприятиями - и установлена система коллективного руководства партийного комитета, в результате чего заводской партком стал коллективно обсуждать и решать все вопросы хозяйственной деятельности предприятия, надзирать и контролировать их осуществление. Заводской партийный комитет в большей его части состоит из выходцев из рабочего класса, и в нем состоят в основном рабочие-активисты, занятые непосредственно на производстве.

Профсоюзы КНДР несут и ряд функций, в других странах принадлежащих государственным службам: с 1958-го по предложению Кабинета Министров КНДР управление вопросами государственного социального страхования и охраны труда было передано в ведение ЦК Всеобщих профсоюзов Кореи. В то же время, забота об условиях работы возложена на администрацию предприятий.

При крупных предприятиях и объединениях, а также на крупных стройках и в сельском хозяйстве, действуют техникумы, и заводские втузы, в чем-то аналогичные советским «рабфакам» 20-х годов. Для рабочих функционирует система вечернего и заочного образования. Учеба является одним из «социальных лифтов», позволяющих рабочему без отрыва от производства получить квалификацию мастера или инженера. На учебу корейский рабочий тратит два-три часа после работы ежедневно. Это и политическая учеба, и повышение квалификации, и знания по охране труда.

Положение о трудовых отношениях на предприятиях с иностранными инвестициями и Правила труда в зонах экономического развития содержат специальную норму о праве работников заниматься профсоюзной деятельностью, и предписывают нанимателю финансировать деятельность профсоюзной организации. Даже на небольшом предприятии, где отсутствует профсоюзная организация, должен избираться хотя бы один представитель персонала.

Заключаются коллективные договоры («контракты на труд») профсоюза с работодателем, причем оговорено, что не имеет силы договор, «заключенный методами принуждения или плутовства». В коллективном договоре должны быть определены критерии охраны труда, размеры оплаты, культурно-бытовые и санитарные условия работы, время работы и отдыха, порядок трудовой дисциплины, поощрения и наказаний. Требуется согласие профсоюзной организации на увольнение сотрудника.

В деятельности по охране труда участвует и такая общественная организация, как Корейская федерация по защите инвалидов. В ее задачи, кроме работы по социальной защите и социальной реабилитации инвалидов, входит профилактика инвалидности, «создание условий нулевой инвалидности».

Существенным отличием от международной практики является отсутствие в корейском законодательстве гарантированного права работника увольняться по собственному желанию – прописано только право выбирать профессию и работу, соответствующую своим способностям и интересам. Эта норма обусловлена, с одной стороны, мобилизационным характером экономики КНДР, а с другой, стоит вспомнить, что в соседних странах, с другим экономическим укладом, тоже является традиционной практика пожизненного найма, непривычная для иностранцев, но вполне соответствующая восточному пониманию преданности.

Принятое в 1999 г. Положение о трудовых отношениях на предприятиях с иностранными инвестициями и Правила о труде в зонах экономического развития от 2013г. демонстрируют отход от такой практики.

В законодательных актах КНДР не упоминается право на забастовки, поскольку у рабочих якобы достаточно других рычагов влияния на руководство предприятиями. Однако, предусмотрено право на обращения в органы власти и в СМИ. Гражданин, если у него на то есть причины и основания, может подать апелляцию или прошение должностному лицу, организации, фирме, органу власти, включая верховную власть. В КНДР жалоба и прошение является голосом народных масс и отражением общественного мнения, и поэтому, оценка и обработка жалобы или прошения рассматривается в качестве важной работы по удовлетворению потребностей и защиты интересов народных масс».

(...)

"Истории о КНДР привлекают много внимания, и легко понять, почему они нравятся редакторам – можно публиковать недостоверную и «сенсационную» информацию, всегда имея возможность отойти на позицию «а как мы можем это проверить, страна же закрытая»... Сыграло свою роль и развитие Интернета: информацию добывать проще, а проверять ее достоверность сложнее. После серии перепостов оригинальный источник как бы затирается, а сама новость обрастает дополнительными подробностями согласно принципу испорченного телефона.

С другой стороны, при наличии «подготовленной аудитории» успешно расходятся вообще любые страшилки. Общий образ Северной Кореи складывается как из реальных действий, так и в результате широкой кампании демонизации, отчего любая новость соответствующей направленности будет воспринята некритично.

Американский журналист Айзек Стоунфиш из газеты Foreign Policy даже в шутку сформулировал правило имени себя, что американские журналисты могут писать о Северной Корее все что угодно, и это будет принято на веру. И именно по «закону Стоунфиша» против Севера работает «презумпция виновности».

Ярлыки, применяемые в отношении Северной Кореи, такие как «Государство-отшельник», «скрытные» и «непредсказуемые», создают броские заголовки и легко продаются. Наши исследователи отмечают, что «рассказы о северокорейском безумии всегда располагаются на первых страницах», но утверждают, что "изображение режима КНДР как иррационального — заведомо ложно и провокационно".

P.S.: Как видим, "Вечерняя Москва" сработала по западным стандартам. В чьих интересах? Собянина и либеральной прослойки общества, в том числе - региональной, или отмашку дал Кремль? Дабы простому россиянину неповадно было интересоваться истинной жизнью в КНДР, а тем паче - вздумать ехать туда: набраться "дурного" примера, нахвататься "коммунистической заразы".