Конец Больших решений

Мир кардинально изменился с начала правления второй администрации Трампа. Но как лучше всего описать этот сдвиг? Многие считают, что это может означать конец американской демократии, конец Североатлантического альянса и главенствующей роли Соединённых Штатов в глобальных многосторонних институтах.

Вот менее очевидная точка зрения: возможно, приход Трампа предвещает конец эпохи «больших решений». Последние были вызваны возникновением «больших проблем», то есть глобальных затруднений, которые могут привести к гибели цивилизации, включая изменение климата, усиление экономического неравенства, распространение стойких токсинов в окружающей среде и ускоряющуюся утрату дикой природы. Некоторые учёные называют слияние «больших проблем» поликризисом; другие говорят, что это начало Великого распада. Как бы вы это ни называли, мы сталкиваемся с беспрецедентным сочетанием серьёзных, усугубляющихся проблем.

Поскольку многие современные страны крупнее, богаче и технологически более развиты, чем когда-либо прежде, вполне логично, что они должны направлять часть своих внушительных ресурсов на предотвращение катастроф. Они делают это в основном с помощью нормативных актов, договоров и инвестиций. Национальные нормативные акты защищают воду и воздух; международные договоры запрещают использование опасных химикатов и некоторых видов оружия, а также сохраняют естественную среду обитания, чтобы исчезающие виды могли восстановиться; государственные инвестиции и налоговые льготы способствуют развитию «чистой» энергетики.

Ярким примером «больших решений» является главная инициатива международного сообщества по борьбе с изменением климата: переход от ископаемого топлива к возобновляемым источникам энергии. Она обещает масштабную экономическую и промышленную трансформацию и требует множества субсидий и нормативных актов, а также ежегодных международных встреч и принятия обязательств.

Крупные решения — это не только прерогатива правительств. Крупная филантропия финансирует деятельность крупных неправительственных организаций (НПО). В то же время крупные компании стремятся получать прибыль, занимаясь благотворительностью в коммерческом секторе, например, производя солнечные панели и электромобили.

Крупные решения существуют уже много лет, в некоторых случаях — десятилетия. Однако большие проблемы общества по-прежнему усугубляются, а не решаются. Теперь администрация Трампа сигнализирует о сворачивании большинства усилий по их решению. Изменение климата, неравенство, глобальные кризисы в области здравоохранения, токсичные вещества и утрата биоразнообразия — всё это перестаёт быть приоритетом. Выход Трампа из Парижского соглашения по климату — лишь один из примеров скоординированной официальной политики, которая преуменьшает, игнорирует или невольно усугубляет большие проблемы («Сверли, детка, сверли!»).

Учитывая ту ведущую роль, которую США играли в принятии крупных решений в последние десятилетия, эта политика выхода из соглашений знаменует собой глобальные перемены. Почти во всех международных инициативах (за исключением Международного уголовного суда и конференций по запрету противопехотных мин) Вашингтон играл ключевую роль. Несмотря на то, что США были одним из крупнейших источников выбросов углекислого газа на душу населения, они помогли заключить Парижское соглашение в 2015 году. Хотя США производили значительную часть хлорфторуглеродных химикатов, разрушающих озоновый слой, они помогли договориться о Монреальском протоколе, который запретил использование таких химикатов.

Итак, если США теперь отказываются от продвижения «больших решений», кто возьмёт на себя эту задачу? Большинство стран слишком бедны или малы, чтобы что-то предпринять. Другие страны, такие как Россия, Индия и Китай, прокладывают свой собственный медленный путь к далёкому энергетическому переходу: Россия мало интересуется глобальными проблемами, Китай надеется извлечь из них выгоду, а Индия, несмотря на огромную уязвимость к изменению климата, в первую очередь заинтересована в быстром расширении своего среднего класса.

Таким образом, Европа остаётся главным сторонником «больших решений», однако маловероятно, что Брюссель, Лондон, Берлин или Париж будут столь же эффективны в продвижении глобальных действий, как Вашингтон. Действительно, Европейский союз недавно смягчил свою позицию в отношении отказа от двигателей, работающих на ископаемом топливе, и объявил атомную и газовую энергетику «устойчивыми» (даже несмотря на то, что уран и природный газ быстро истощаются и являются невозобновляемыми ресурсами, загрязняющими окружающую среду).

Некоторые активисты, выступающие за «большие решения», уже давно утверждают, что глобальное лидерство США было неэффективным, корыстным и зачастую контрпродуктивным. Но даже несмотря на это, учитывая, что Америка теперь отказывается от своих прежних обязательств, неясно, откуда могут появиться «большие решения».

Крупные филантропические организации, по-видимому, повторяют действия правительства США. Фонд Билла и Мелинды Гейтс, крупнейшая частная филантропическая организация на планете, недавно отменил большую часть своего финансирования мер по борьбе с изменением климата. Причина неясна, хотя решение, по-видимому, было принято после продолжительной личной встречи Билла Гейтса с президентом Трампом.

Мы стали свидетелями капитуляции крупных юридических фирм, университетов и медиакомпаний перед угрозами со стороны администрации Трампа. Шаг Гейтса может стать сигналом о подобных изменениях в мире филантропии.

Сокращение грантов на продвижение «больших решений» значительно затруднит работу неправительственных организаций. В этом контексте особенно тревожно то, что американское отделение «Гринпис» (одна из крупнейших экологических организаций в стране) недавно было оштрафовано на 660 миллионов долларов после того, как на него подала в суд компания, занимающаяся строительством трубопроводов. Если это решение не будет отменено в апелляционном порядке, американскому отделению «Гринпис», скорее всего, придётся закрыться.

Даже крупные банки отказываются от обещаний по переходу на чистую энергию. В отчёте, опубликованном Scientific American , говорится, что Morgan Stanley, JPMorgan Chase и Институт международных финансов отказываются от инвестиций в энергетический переход в пользу таких секторов, как кондиционирование воздуха. Аналитик Morgan Stanley цитирует слова: «Теперь мы ожидаем, что мир нагреется на 3 градуса».

Три Причины, По которым Большие Решения Заканчиваются

Хотя действия администрации Трампа сыграли решающую роль в прекращении «Больших решений», они не являются единственной причиной этого тревожного сдвига. Всего их три:

Во-первых, глобальные решения не работали. Конечно, было несколько случаев, когда глобальные проблемы были успешно решены: благодаря Монреальскому протоколу озоновый слой Земли восстанавливается, а ДДТ был запрещён во многих странах. Но, пожалуй, самая большая из наших глобальных проблем — изменение климата — продолжает усугубляться, несмотря на три десятилетия конференций, международных соглашений и инвестиций.

Глобальные выбросы углекислого газа продолжают расти, содержание CO2 в атмосфере по-прежнему увеличивается, экстремальные температуры усиливаются, и последствия для общества становятся всё более очевидными (вот лишь один пример: из-за участившихся лесных пожаров и ураганов страховые компании США теперь отказываются оформлять полисы или резко повышают ставки для сотен тысяч домовладельцев в районах, подверженных пожарам или наводнениям).

Другие серьёзные проблемы также оказываются трудноразрешимыми. Экономическое неравенство растёт на большей части земного шара, а темпы сокращения численности диких животных и растений ускоряются. Кроме того, новые токсичные химические вещества попадают в окружающую среду быстрее, чем мы можем выявить и запретить те, что были выпущены много лет назад, и общее количество распространяемых токсинов растёт.

Многие эксперты, рассуждая о нашей современной эпохе, подчёркивают улучшения. Сотни миллионов людей избавились от нищеты. Средняя продолжительность жизни увеличилась благодаря улучшению санитарных условий и прогрессу в медицине. Образование стало более доступным, чем когда-либо прежде. Мы можем делать то, что всего несколько десятилетий назад было прерогативой научной фантастики.

Но некоторые из этих улучшений теперь кажутся временными. Мы создали временное изобилие, истощая и разрушая биосферу: сжигая ископаемое топливо, чрезмерно эксплуатируя сельскохозяйственные угодья, добывая и рассеивая полезные ископаемые, вырубая леса и загрязняя окружающую среду. Мы можем делать это лишь до тех пор, пока последствия не начнут подрывать все наши преимущества и человечество не начнёт терять позиции.

Эксперты спорят о том, почему «Большие решения» не сработали. Большинство, по-видимому, считает, что при наличии достаточного времени и дополнительных инвестиций решения всё же могут быть успешными. Однако небольшое число наблюдателей упорно утверждает, что стремление общества к дальнейшему экономическому росту фактически свело на нет «Большие решения», поскольку «Большие проблемы» растут быстрее, чем можно внедрить решения.

Во-вторых, массы так и не были вовлечены в процесс. Поскольку «большие решения» в основном принимались правительствами, большинство обычных людей довольствовались ролью простых наблюдателей в борьбе с «большими проблемами». Меньшая часть обычных людей покупает электромобили или солнечные панели или тратит время на то, чтобы прочитать список ингредиентов в продуктах и избежать токсичных веществ. Но большинство не делает ничего из этого; они боятся ухудшения погодных условий, но чувствуют себя ничтожными по сравнению с масштабом климатического кризиса и поэтому ничего не делают, чтобы помочь его предотвратить.

Их и не просили особо что-то делать. Их правительство никогда не говорило им, что для решения больших проблем потребуется, чтобы все работали сообща, жертвовали собой и использовали свой творческий потенциал. Вместо этого массы были убеждены, что технологии и бюрократия (промышленность и правительство) обеспечат большие решения.

Прежде всего, массам внушали, что для решения проблем потребуется бесконечный экономический рост. Только благодаря росту правительства могут позволить себе инвестировать в возобновляемые источники энергии и другие «большие решения»; только при расширении рынков отрасли могут заниматься исследованиями, проектированием и производством альтернативных, низкоуглеродных технологий или нетоксичных продуктов.

Однако на самом деле каждый новый виток экономического роста делает почти все «большие проблемы» ещё более масштабными и трудноразрешимыми. Для решения проблемы изменения климата и других «больших проблем» нам потребуется изменить наш образ жизни и то, к чему мы стремимся в жизни.

Мы должны использовать меньше энергии и сырья, а также меньше перевозить людей и товары с помощью моторизованного транспорта. Единственный способ снизить уровень промышленного производства, транспорта, потребления и капитализма, не вызвав при этом бунта масс, — это если большинство людей поймут, что поставлено на карту, и будут сотрудничать, а те, кто у власти, будут подавать хороший пример.

Переход, вероятно, потребует ограничения потребления энергии и товаров и введения гораздо более высоких налогов для богатых людей и корпораций. Но сторонники «Большого решения» в правительстве и промышленности редко упоминают об этих стратегиях.

В-третьих, люди, которые принимают решения, потеряли интерес. Возможно, если бы политическая элита была единой и последовательной, они бы просто продолжали искать «большие решения» в обозримом будущем. Но произошла кардинальная смена власти, а вместе с ней и новое отношение как к «большим проблемам», так и к «большим решениям». Вот что говорит новый министр энергетики в администрации Трампа Крис Райт о проблеме изменения климата:

«Администрация Трампа будет относиться к изменению климата как к глобальному физическому явлению, которое является побочным эффектом создания современного мира. Мы действительно повысили концентрацию CO2 в атмосфере на 50% в процессе более чем удвоения продолжительности жизни людей, вызволения миллионов граждан мира из крайней нищеты, создания современной медицины, телекоммуникаций, самолётов, поездов и автомобилей. . . . Мы вступаем в поистине захватывающие времена для человеческого прогресса... если только мы сможем отойти в сторону и дать волю человеческому духу».

Заявление Райта требует перевода, поскольку оно вызывает больше вопросов, чем даёт ответов (самый очевидный из них: если глобальное физическое явление, такое как изменение климата, действительно существует и угрожает человечеству и большей части биосферы, разве мы не должны что-то с этим делать?).

Райт, по-видимому, просто хочет сказать, что, каким бы ужасным ни было изменение климата, это разумная цена за все блага современного мира. Однако, как ни странно, он не говорит, что мы должны сделать эту цену как можно меньше, внедряя «большие решения». Вместо этого он подразумевает, что, если решения существуют, они проявятся только в том случае, если общество будет двигаться вперёд, игнорируя все правила и предупреждающие сигналы.

Такой взгляд на вещи согласуется с идеологией, популярной среди Илона Маска и его единомышленников, — акселерационизмом, который призывает к резкому ускорению капиталистического роста и технологических изменений, чтобы дестабилизировать общество и установить новый авторитарный, технократический политико-социальный порядок.

Честно говоря, в глазах его приверженцев акселерационизм можно считать альтернативным «Большим решением»: он признает существование экзистенциальных угроз для человечества, которые предлагается устранить путем колонизации Солнечной системы и отделения нашего разума от тела с помощью передовых технологий.

Путь вперёд требует передачи всего контроля и ресурсов в руки элиты, которая может направить человечество в это будущее. Поэтому гибель миллионов людей в Африке из-за закрытия Агентства США по международному развитию (и это лишь один пример) считается печальным, но необходимым следствием расстановки «правильных» приоритетов.

Альтернативным, более простым и понятным переводом высказывания Райта может быть следующее:

«Мы понимаем, что то, что мы делаем, приведёт к катастрофе. Но в краткосрочной перспективе всё ещё можем срубить бабла, и мы заработаем больше, если будем действовать целенаправленно и перестанем тратить силы на «решения», которые на самом деле не работают. Когда наступит катастрофа, те из нас, кто был достаточно умён, чтобы заработать кучу денег, смогут защититься от последствий лучше, чем большинство других людей, поэтому мы представляем собой лучшую надежду нашего вида на выживание и процветание».

Большие проблемы, Маленькие решения?

Крупные решения не исчезнут в ближайшее время по двум причинам. Во-первых, у некоторых из них есть рыночный потенциал. В частности, электромобили и солнечные панели, скорее всего, будут и дальше распространяться, пусть и медленнее. Хотя они и не останавливают изменение климата, для людей, которые могут себе их позволить, они имеют смысл с точки зрения экономики домохозяйства.

Другим устойчивым фактором, способствующим принятию масштабных решений, является общественный импульс. По всему миру сотни тысяч активистов, государственных служащих и сотрудников экологических организаций вкладывают в свою работу время, образование, опыт и репутацию.

Их надежды и страхи за себя, свои семьи и свои сообщества тесно связаны с масштабными решениями. Большая часть работы этих людей героична и достойна уважения. Даже если она не остановила масштабные проблемы, она, вероятно, замедлила их усугубление и во многих случаях существенно повлияла на местные экосистемы и население. Естественной реакцией многих активистов на политику Трампа будет попытка возродить «Большие решения». Но на это может уйти время, и к тому моменту, когда «Большие решения» будут возрождены (если это вообще возможно), «Большие проблемы» разрастутся до невероятных масштабов.

Тем временем, могут ли работать «маленькие решения»? Многие защитники окружающей среды продвигают их уже давно. Существует обширная литература по локализации, ограничению роста, устойчивости сообществ и взглядам и практикам коренных народов, и для продвижения этих стратегий возникли небольшие экологические организации.

Сторонники «маленьких решений» не утверждают, что эти действия позволят человечеству продолжить нынешнюю траекторию роста, устраняя при этом негативное влияние роста на людей и планету. Скорее, сторонники концепции «Маленькое — прекрасно» говорят, что мы должны сохранять и восстанавливать столько природы и устойчивых культурных традиций, сколько можем, и делать это индивидуально, в наших семьях и сообществах, где у нас больше всего возможностей. Мелкомасштабные, локальные подходы также могут способствовать развитию адаптационного потенциала и устойчивости, когда «большие решения» терпят неудачу.

Сторонники «больших решений» отвергают этот подход, утверждая, что небольшие решения не могут быть масштабированы для решения глобальных проблем. Сторонники локализма и сдерживания роста возражают, что в конечном счёте именно небольшие решения приведут нас к здоровому и устойчивому миру. Наши цели и средства должны соответствовать друг другу.

Конец эпохи «Больших решений», возможно, — это конец иллюзии. Но это вряд ли конец наших возможностей что-то изменить.

https://richardheinberg.com/museletter-385-the-end-of-big-solutions