Вот так мы становились взрослыми. Ч.40

А через год после отъезда Нюши в жизни Вари появился Александр. Оставшись одна, она так часто вспоминала ту мимолётную встречу на Сахалине, что его неожиданное появление она восприняла, как оживший сон и с трудом верила в реальность. Кроме того, Варя давно не была в России, и появление Александра для неё стало весточкой с Родины.

Отношения Вари и Александра развивались стремительно. Найдя Варю, Александр больше ни минуты не хотел оставаться один. Казалось, он боится потерять её снова. Каждое утро у дверей своей спальни Варя находила огромный букет роз, и всё же каждый вечер Александр возвращался ночевать в гостиницу. Варя не настаивала. Она понимала, как трудно принять другой образ жизни и отрешиться от пережитого. Варя ждала, ждала с нетерпением, когда уйдёт эта скованность у обоих, и наступит та долгожданная свобода чувств, от которой сердце вырвется наружу. Варя влюбилась, влюбилась до чёртиков и была благодарна Костасу, благословившему её на это безумство. «Безумен» был и Александр. В присутствии Вари он путал слова, ронял вилки и ложки, спотыкался на ровном месте, что веселило Варю и было предметом их шуток. Сдержанность Александра не была вызвана нерешительностью. Его чувство было настолько сильным, что он боялся расплескать эту чашу. Взрыв произошёл, когда Алекс сообщила ему новый телефон Аллочки. Больше Саша сдерживаться не мог. Их первая ночь счастья пришлась на новолуние. Голые и обессиленные они, обнявшись, стояли у окна, глядя на высокое чёрное небо с подмигивающими им звёздами и лёгкий тонкий серпик луны, как будто подвешенный на тоненькой ниточке.

На следующий день Варя и Александр объявили Анне и Фернандо о своём решении сочетаться браком. Анна была счастлива. Она считала, что грешно такой красивой женщине быть одной, тем более что Александр понравился Анне сразу. Она видела, какими глазами он смотрел на хозяйку. Да и хозяйка, хоть и прятала глаза, но всё равно было видно, как они сияли.

Свадьбу решили не откладывать. Варя должна была переговорить с родителями Костаса. Она знала, что эта новость не огорчит их. Жоан с пониманием отнесётся к её решению. Но в Фару ехать нужно самой. Да, о таких вещах и не говорят по телефону.

Жоан ждала Варю на берегу, сидя в шезлонге. Крик чаек заглушал тихий шум прибоя. На мраморном столике в крошечных чашках дымился горячий кофе. Варя села в шезлонг напротив.

- Ты что-то хочешь сказать? – без предисловия начала Жоан. – Ведь не просто так приехала.

- Хочу просить благословения замуж, - опустила голову Варя. – Ближе вас, Жоан, у меня здесь никого нет.

- Надеюсь, человек достойный. Дурного ты не выбрала бы.

- Достойный. Мы знакомы очень давно. Учились вместе в институте в Москве. Только нашли друг-друга совсем недавно.

- Так он из России?

- Да.

- Надеюсь, он не сразу увезёт тебя в Сибирь? – с грустью спросила Жоан.

- Не сразу. Но мы обязательно вернёмся, - улыбнулась Варя.

- Ну и славно. Дай вам Бог счастья, - Жоан обняла Варю за плечи. Расцеловавшись, женщины простились.

Как только Варя вернулась в Сан-Педро, сразу объявили о помолвке. Венчание было назначено через месяц в православной церкви в Лиссабоне.

Отец и сын.

Больше года ушло на поиски Аллочки в Америке. И вот перед ним лежал номер телефона и адрес её семьи. После того, как Варя познакомила Александра с Мигелем – другом и поверенным в делах Костаса - это оказалось нетрудно. Лучшего подарка к Рождеству придумать было невозможно. Александр уже в пятый раз набирал заветные цифры, но, добравшись до последней, бросал трубку. Спазмы сжимали горло. Он злился на себя, на свою нерешительность и боялся признаться себе, что просто отчаянно трусит. Почти десять лет назад он расстался со своей семьёй. Не сам, не добровольно, а так получилось. Но кому сейчас это объяснишь, да и кто поверит! Об Аллочке Саша не думал. Особенной любви у него не было. Была преданность, ответственность за семью. Но Димка! Сейчас ему шестнадцать, и живёт он в другой семье и другой стране. Больше всего Саша боялся, что сын не поверит, что все эти годы искал их. Как объяснить ему, что в Африканских пустынях и Афганских горах нет телефонов, а есть только змеи, да высоко в небе парящие орлы.

Наконец, решившись, Саша набрал номер в шестой раз. Длинные долгие гудки навевали тоску. Саша с некоторым облегчением уже хотел положить трубку, как вдруг услышал:

- Hello!

- Господин Мильграмм? – спросил Саша.

Резкий, слегка ломающийся голос ответил по-русски:

- Нет. Его нет дома. Что-нибудь передать?

- Дима! – задохнулся Саша. – Сын!

В трубке наступила тишина. Потом настороженный голос неуверенно спросил:

- Папа?

- Да, да – это я. Наконец я нашёл тебя.

- Долго же ты искал нас, - усмехнулся голос.

- Долго, очень долго, - не обращая внимания на усмешку, продолжал Саша. – Все эти годы вас искал не только я, но и мои друзья, и друзья друзей и даже полиция Калифорнии.  - Торопливо говорил Саша, боясь, что его перебьют или сын бросит трубку.

- Это правда?

- Правда. Когда вы сменили квартиру, я совсем потерял надежду. Думал, уже не найду. Помогла знакомая в Лиссабоне.

-  Я подумал, что в нашей квартире теперь живут другие люди.

- Я прослушал запись, только номер не определился, - глухо ответил Саша, - а ты номер своего телефона не оставил. Я поднял на уши все отделения связи. Но тогда так и не смогли определить номер абонента, - грустно закончил Саша. В трубке молчали, но Саша почувствовал, что «лёд начал таять».

- Знаешь, сын, если мама и Фима не против, то, как только закончу дела в Лиссабоне, прилечу к вам.

- Не нужно, папа. Я приеду сам.

Саша испуганно замер:

- Ты не хочешь меня видеть?

- Нет, не в этом дело. Наверное, бабушка была права, не позволяя нам встретиться. Фима – классный дядька. Он поймёт всё правильно. А вот мама! Я не знаю, как она отреагирует. Ведь последние годы она считает тебя погибшим. Её нужно подготовить. - Димка говорил с американским акцентом, забывая и путая русские слова, и от этого казался Саше совсем чужим.

- Ты прав. Все эти годы я думал о вас, а это как-то не приходило в голову. Ты стал совсем взрослый и рассуждаешь, как мужчина. - Саше отчаянно захотелось увидеть его лицо. Он совершенно не представлял, как сейчас выглядит сын. Помнил только круглую смеющуюся физиономию в овале меховой шапки, завязанной под подбородком. Димка несётся с горы на санках, а Саша стоит внизу и, раскинув руки, пытается задержать несущуюся лавину.

- Я позже свяжусь с тобой по компьютеру. Пришли свою фотографию. Я совсем не представляю, какой ты теперь.

- Хорошо. Папа, а как ты жил эти годы? – в вопросе была затаённая тревога. За пределами России её считали страной общей нищеты и жестоких бандитов. В этом была значительная доля правды. В Америке же особенно плохо представляли, что здесь происходит, поэтому вопрос сына был вполне резонным и означал: «Папа, а ты не бандит?»

- Все эти годы я очень много работал и тебе, сын, не будет за меня стыдно. И чтобы развеять твои сомнения, нам нужно как можно скорее встретиться, - твёрдо ответил Саша.

- Скоро начнутся каникулы. Мама моей подруги пригласила меня погостить в их поместье. Мы вдвоём прилетим в Лиссабон, тогда и встретимся.

- Хорошо. До встречи, сын. И знай – я тебя очень люблю.

От волнения Александр стал совершенно мокрым. Сердце бешено колотилось, и его удары отдавались в ушах. Снимая на ходу влажную рубашку, он прошёл в ванную. Долго стоял под холодным душем, пока не замёрз, потом переключил на горячий. Согревшись, завернулся в махровый халат и вышел из ванной. Вначале он позвонил Алекс. Радостно повизжав в трубку, она сообщила, что дела в Москве закончила и в ближайшие дни вылетает в Лиссабон, чтобы не опоздать на предстоящую свадьбу.

- Нужно же оглядеться, познакомиться с невестой, - весело прочирикала подруга.

(Окончание следует)