ЕВГЕНИЯ ФАБР
ГЛАВА 15
.Ира лежала на кушетке и смотрела какой-то фильм из советской жизни. Она любила эти старые чёрно-белые ленты и не признавала новые раскрашенные варианты, так как лица персонажей в этих фильмах были похожи на лица воскресших мертвецов из фильмов ужаса. Неожиданно резкая острая боль полоснула низ живота, будто ножом резали по живому. Боль разрасталась. Болело уже где-то под рёбрами. «Опять поджелудочная», - подумала Ира. Приступы повторялись уже несколько раз. Однажды попала даже в больницу. Подлечили и, с рекомендацией сменить режим питания, отпустили. Ира и сейчас не очень удивилась, и даже не испугалась, но боль была слишком сильной. И не мудрено: диету она не соблюдала. Да это было и невозможно: почти каждый вечер приёмы с фуршетами и шампанским, изредка нормальные обеды. Но такой сильной боли она никогда не испытывала. Собравшись с силами, Ира поднялась с кушетки и, согнувшись пошла в спальню за аптечкой. Надеясь, что приступ пройдёт, как это было уже не раз, она, наглотавшись обезболивающих, легла в постель. Боль стала не такой острой. Ира решила подождать до утра, позвонить родителям, а потом вместе решить вызывать ли скорую.
Ночь Ира провела без сна. К счастью, по телевизору всю ночь крутили сериал «Next» с Абдуловым в главной роли. Сериалы Ира не смотрела, но этот был не худший, и фильм немного отвлекал её от неприятных мыслей и ощущений.
Утром стало немного легче, но Ира поняла, что придётся вызывать
неотложку. Обычные лекарства не помогали. Она позвонила родителям, объяснила ситуацию и попросила приехать. В ожидании неотложки решила собрать сумку, чтобы потом не метаться по квартире в поисках нужных вещей. Изредка она поглядывала на аквариум. Его обитатели вели себя странно: метались среди водорослей, покусывая друг друга за плавники, потом забились в самый тёмный угол аквариума и затихли. Вскоре приехали испуганные родители.
- Ира, ну почему ты не позвонила сразу? – всполошилась мама.
- Думала, что пройдёт само и на ночь не хотела вас беспокоить.
- Деточка, ну какое может быть беспокойство! А если бы с тобой
что-то случилось? – говорила мама, названивая в скорую.
Пока неотложка блуждала по пробкам Ире стало совсем плохо: поднялась температура, лицо приобрело серовато-зелёный оттенок, будто кровь покидает тело. Бригада скорой помощи оказалась вежливой и терпеливой.
- Едем в больницу или как? - спросил врач, заполняя бланк вызова.
- А что, можно не ехать? – удивилась мама.
- Это уж как вы решите.
- Конечно, едем, - дружно согласилась семья.
Всю дорогу Иру неимоверно трясло. Лежать на носилках было невозможно: любой бугорок на дороге отдавался в теле Иры резкой болью. Перебравшись на сиденье рядом с акушером, Ира, чтобы меньше ощущать толчки, вцепилась рукой в поручень и почти повисла на нем.
Даже с сиреной скорая ехала почти час. Наконец, прибыли в обычную районную больницу. Можно было позвонить Кириллу, и он организовал бы одну из лучших московских клиник, но звонить ему Ира не стала. Ей вдруг захотелось насолить ему хоть чем-то: именно на сегодняшний вечер они были приглашены к неким весьма влиятельным людям, близким к высшим кругам власти. Кирилл надеялся, что эта встреча может стать решающей в его карьере. Именно в этот вечер Ира была ему очень нужна. Она представила, как Кирилл сейчас мечется: телефон молчит, в квартире никого нет, коллеги её не видели со вчерашнего дня. Это был облом, полный провал его возрастающих амбиций. Ира мысленно злорадно ухмыльнулась.
Родители добрались до больницы, когда Иру уже осмотрели и ждали только дежурного врача. Ира не волновалась: подумаешь, полежу ещё разок, отдохну. Каким-то непостижимым образом мама быстро находила общий язык и взаимопонимание почти с любым человеком. Вот и сейчас она уже решала вопрос об одноместной палате для Иры.
Наконец, появился врач – небритый мужчина, среднего роста. Лица Ира не рассмотрела, ей было не до этого. В руках он держал рентгеновский снимок Иры и тыкал пальцем в какое-то пятно на плёнке. Она пыталась внимательно слушать его объяснения и осмыслить сказанное: на операционный стол, либо выход рядом. Такого поворота не ожидал никто. Ошеломлённые родители молча уставились на дочь. Тут же наготове стояла каталка. Только теперь Ира осознала всю серьёзность ситуации. Конечно жизнь!!! Она посмотрела на осунувшегося папу. Мама была более собрана и держала себя в руках.
- Что я должна делать? - обратилась Ира к доктору.
- Ложитесь на каталку и раздевайтесь.
- Как, лёжа? – удивилась Ира.
- Лёжа, - отрезал врач. – Родителям передайте вещи и снимите украшения. Снимайте все.
Ира послушно стаскивала с себя джинсы, свитер, бельё, сняла украшения, из ушей вынула серьги. Страха не было. Было только очень холодно: тонкий матрасик отделял тело от железа каталки, сверху Иру накрыли простынкой. Угрюмый дядька вёз её по длинному подвальному коридору в другой корпус. Дрожа от холода и вздрагивая от боли на каждом стыке перехода, Ира мечтала лишь о скорейшем окончании этого путешествия.
В операционной было ещё холоднее, чем в переходе.
- Как здесь холодно, - стуча зубами, произнесла Ира.
- Ничего, скоро здесь всем будет жарко, - отозвался весёлый молодой голос. В операционной словно мухи, уже кружили медики. Ира лежала на узком столе, раскинув в стороны руки, прихваченные ремнями к подставкам. Заметив, что правую руку готовят под капельницу, Ира спокойно предупредила:
- В правой руке вы не доберётесь до вены. Она там очень глубоко. У меня берут кровь всегда из левой.
Сестра, колдовавшая с правой рукой, посмотрела на анестезиолога.
- Ставьте в подключичную, - не задумываясь, бросил он.
- И резус у меня отрицательный, - опять подала голос Ира.
- А может быть вы и свою группу крови знаете?
- Да. Третья груп… - последнее слово Ира договорить не успела. Она уже спала.
Сознание возвращалось постепенно. Ира слышала, как переговариваются между собой медсёстры. К ним присоединился мужской голос. Они долго что-то решали, потом раздался скрип колёс кровати, и Ира поняла, что она в палате реанимации. Изредка подходила медсестра, спрашивала, как она себя чувствует, делала укол, проводила еще какие-то манипуляции и уходила. Ире было тепло и хорошо: ничего не болело и никакие мысли не отягощали её голову. Было тихо и спокойно. Ей было видно огромное окно, однако понять, какое сейчас время суток она не могла. Только, когда медсестра сообщила, что приезжали родители, Ира поняла, что после операции прошли уже сутки и сейчас уже вечер. Ровный приглушённый свет действовал успокаивающе. Ира засыпала и просыпалась, потом опять засыпала, пока в реанимацию не начали поступать другие пациенты.
Первой привезли женщину. Она сразу же начала требовать телефон и возмущаться, что попала в эту больницу. Почему-то ей не спалось, видимо наркоз у неё отошёл быстро. Требования становились все более настойчивыми и громкими. Ире стало интересно посмотреть на неё, но с кровати, на которой она лежала, ничего не было видно, зато прекрасно был слышен её визгливый голос. Дама грозила всеми небесными карами вплоть до жалобы президенту. Какому именно Ира не поняла, потому что в её угрозах фигурировали разные страны и фамилии. Телефон требовался для того, чтобы позвонить кому-то в Германию, откуда ей немедленно доставят нужное лекарство. Телефон, конечно, не дали, но обещали сообщить о её требовании лечащему врачу, после чего наступила некоторая тишина: видимо она, наконец, уснула. Пауза оказалась недолгой. Немного передохнув, женщина начала требовать воды. Медсестра пробовала объяснить, что сразу после операции пить нельзя. Не желая слушать никаких доводов, дама перешла на крик. Наконец, одна из сестёр не выдержала и бросила другой:
- Да дай ты ей ведро, пусть упьётся! - Что было дальше, Ира не слышала, потому что опять провалилась в сон.
«Господи, как хочется пить!» Ире показалось, что она всё ещё спит и ей снится, будто её губы окаменели. Мимо в очередной раз спешила медсестра, чтобы вновь попытаться успокоить шумную пациентку. Собравшись с силами, Ира окликнула сестру. Ире показалось, что она лишь тихо что-то прошептала, но сестра услышала и сразу же подошла.
- Можно глоток воды, хотя бы смочить губы?
Видимо, сестре настолько надоела беспокойная больная, что она даже обрадовалась, что нужна кому-то ещё. Вскоре сестра вернулась и влажной салфеткой лишь провела ею по губам Иры.
- Вам совсем нельзя пить. Потерпите немного. - Ира понимающе кивнула головой. В палате реанимации опять наступила недолгая тишина. За окном было темно, и Ира решила, что сейчас глубокая ночь. По стенам палаты поползли неясные белые тени. Их бесформенные очертания были похожи на плотные сгустки тумана. Где-то в районе тёмного окна они исчезали. «Наверное, это души тех, кто в этой палате не дожил до рассвета», - без всякого страха подумала Ира и опять провалилась в сон.
Проснулась от громкого визгливого женского голоса. Визжали с кровати напротив. Какая-то новая мадам громко в подробностях вещала о своих недугах. Первая понимающе поддакивала и жаловалась на «произвол и хамство» медперсонала. Говорили громко с надрывом, отчего у Иры разболелась голова и бешено заколотилось сердце. Медсестра сделала Ире очередной укол и дала таблетку валидола. Кроме того, сестра принесла большой шприц без иглы, заполненный водой, и попросила больную не увлекаться, а пить по глотку. Ира восприняла этот акт доброй воли как признак доверия.
Орущие тётки оставили в покое медперсонал и переключили своё внимание друг на друга. Они во весь голос делились подробностями своих болячек, чем очень раздражали Иру, не давая ей покоя и возможности уснуть. Наконец Ира не выдержала и окрепшим голосом рявкнула:
- Вы заткнётесь, или нет! Мне надоело слушать о ваших проблемах. У меня хватает своих. - Тётки заткнулись, видимо, от удивления, что кому-то неинтересна история их болезни. В наступившей тишине Ира задремала.
Проснулась опять от шума. На этот раз громкий требовательный голос слышался откуда-то справа. «Никогда не думала, что в реанимации кипит такая активная жизнь. Надо же и все чего-то требуют». Ира осторожно повернула голову на голос. Теперь ей была видна часть палаты и даже пациентка – крупная пожилая женщина с забинтованными ногами. Из разговора медсестёр Ира узнала, что ей восемьдесят лет, лежит после операции на суставе и просит есть. Ира чуть не захлебнулась от смеха крохотным глотком воды.
- Вам нельзя есть. Вы же после тяжелой операции находитесь в отделении реанимации.
- Ну и что? – басом возражала женщина, – мне же резали ногу, а не живот разрезали. Это им нельзя, - махнула она рукой в сторону визгливых тёток, - а мне можно. Ой, как хочется есть! Ну, что вам жалко, что ли?
Видимо подобная ситуация в отделении реанимации была эксклюзивной. Весь медперсонал, присутствующий на этот момент в палате, собрался на совещание.
- Ну, что делать? – услышала Ира тихий голос.
- Может после обеда в буфете что-нибудь осталось? - предположил другой. Из чего Ира сделала вывод, что сейчас день. - Давай покормим её. Она же не успокоится, пока не поест. По-моему, сегодня была тушёная капуста.
- Женщина, тушёную капусту будете?
- Буду. Принесите хоть чего-нибудь.
Вскоре в палате противно запахло больничной тушёной капустой. Ира недовольно дёрнула носом, но, понимая, что это ненадолго, смиренно перенесла небольшое неудобство. Старушка с аппетитом уплетала капусту, причмокивая и приговаривая:
- Хорошо-то как! - медсестра кормила её с ложки, пока старушка не произнесла: - Ну, все! Я наелась. - Ровно через две минуты она уже спала, громко сопя носом.
- Хорошо, что накормили её, а то она всё равно не дала бы покоя, - сказала одна из сестёр.
Ровно через секунду после слов медсестры о покое, застонала первая мадам, немедленно требуя дежурного врача, так как у неё что-то случилось. Дежурный врач пришёл не сразу. Но Ира уже ничего не слышала. Под протяжные стоны мадам она опять отключилась. Очнулась на последней фразе доктора:
- Если вы не будете выполнять требования медперсонала, я вас сейчас же выпишу домой. Вы скачете, как блоха, когда вам необходимо лежать, и повторно зашивать вас я не буду.
Это был тот самый доктор, который принимал Иру в приёмном отделении. Оконный проём был всё ещё тёмным. Значит, новый день ещё не наступил. Зато, наконец, наступила тишина, и Ира погрузилась в спокойный глубокий сон.
Она проснулась, когда зимнее солнце вовсю светило в окно. В палате опять царила какая-то суета: медсёстры перекатывали с места на место кровати в ожидании новых пациентов. Иру не трогали.
- Давай сначала этих отправим, а молодую - последней. Она тихая, пусть отдыхает, а то ей всю ночь покоя не давали.
В палате стало совсем тихо. Иру действительно забирали последней. Подошла сестра.
- Родные о вас спрашивали. У вас все хорошо, не волнуйтесь. Вас оперировал лучший хирург.
- Скажите, а что у меня вообще? Что со мной случилось?
- У вас оказался очень сложный случай аппендицита. Начался перитонит – заражение – по-простому. Да вам доктор всё сам объяснит.
- И как долго шла операция?
- Часа полтора – два. Точно не знаю.
- А сколько я в реанимации?
- Вторые сутки пошли.
- А когда родители были?
- Да они давно здесь. Ждут, когда мы вас в палату переведём.
- Так они здесь?
- Конечно! Доктор попросил задержать вас, чтобы успели вам палату приготовить.
- Спасибо, - прошептала Ира и закрыла глаза.
Евгения ФАБР
Оценили 0 человек
0 кармы