Достать журавлика, или история "вечного мальчика". Гл.17

0 418

Евгения Фабр.

Глава 17.

Обратный путь Иры в палату был таким же, как в операционную: через длинные пустые коридоры с подскоками на стыках неровного пола с той лишь разницей, что ей было тепло. Укрытая двумя одеялами Ира почти не ощущала тряски, а спокойно лежала и тихо смотрела на сплетение труб на потолке.

Палата, как и хотела, была одноместной. «Молодец мама. Добилась, таки», - благодарно подумала Ира. Напротив кровати на холодильнике стоял телевизор. Всё остальное как обычно: тумбочка, стол, стул – одним словом, нормально, решила Ира. Главное, что одна. И тут Ира поняла, что безумно хочет в туалет. Тут же кто-то оказался с судном около кровати.

- Нет! – испуганно воскликнула Ира. - Я сама.

- Вам нельзя вставать!

- Ничего, здесь рядом. Помогите подняться.

Видя её решительность, сразу несколько рук протянулась к ней. Ира с трудом поднялась на ноги и покачнулась.

- Вы упадёте, нам же отвечать! – волновалась одна из медсестёр.

- Не упаду, - твёрдо произнесла Ира и, в сопровождении медсестры, едва переступая, вдоль стены двинулась из палаты. Обратно, уже более уверенно она дошла сама. Наконец, поставив Ире капельницу, последняя медсестра вышла из палаты. Ровно через десять минут в палату ворвались, не вошли, а именно ворвались, две женщины с вёдрами, тряпками и швабрами. Ира в недоумении уставилась на вошедших.

- Мы вас не побеспокоим, только протрём стены. – Видимо, они не успели сделать это до водворения Иры в палату.

- Не нужно, всё нормально.

- Ну, хотя бы окно вымоем.

- Мойте, - устало махнула она рукой.

Родители пришли после второй капельницы, с ними была молодая незнакомая женщина. Войдя, она дружелюбно кивнула головой и молча села у окна.

- Ну, как ты, детка? Мы с папой чуть с ума не сошли. Звоним, звоним, а нам говорят, что ты ещё в реанимации: состояние средней тяжести. У меня чуть сердце не остановилось, а папа похудел и с лица серый стал.

- Да всё хорошо, мама. Жаль, что вам пришлось так переживать.

- У тебя болит что-нибудь?

- Нет-нет, не волнуйтесь. Здесь хороший уход и обслуживание. У меня ничего не болит, и нет никаких жалоб.

Наконец мама вспомнила о незнакомке.

- Что же это я! Познакомься, это Флёра. Она любезно согласилась помочь нам и посидеть с тобой, пока ты в больнице.

- Спасибо, очень хорошо. Вы можете остаться прямо сегодня?

- Если нужно, - согласно кивнула головой Флёра. – Вы не волнуйтесь, у меня есть опыт. Я сидела с подругой вашей мамы.

- Слушай, давай на «ты». Мы же почти ровесницы.

- Ты сегодня что-нибудь ела? – спросила мама.

- Я ничего не ела уже трое суток, не считая воды из шприца, - улыбнулась Ира. – Так что, если у вас есть еда, я не откажусь.

- Доктор сказал, что тебе можно куриный бульон, а в аптеке купить специальное питание. Папа сегодня купит и завтра привезёт.

- Как скажете, бульон, так бульон, - согласилась Ира.

Ночь Ира провела плохо. Сон не шёл. Через незанавешенное окно прямо в глаза светил яркий прожектор, установленный на крыше соседнего больничного корпуса. Но как только она закрывала глаза, перед ней будто кто-то поперёк комнаты растягивал крепкую сетку с большими ячейками. За ней была темнота, в которой всё время что-то шевелилось. Становилось жутко. Ира поймала себя на мысли, что с кем-то разговаривает и просит это «нечто» оставить её в покое, ведь она уже за всё заплатила, больше никому ничего не должна и всем всё простила. Ответа она не получала, но чувствовала, что это «нечто», где-то здесь и прекрасно её слышит. Голова не болела, но была будто забита ватным мусором. Неожиданно ей стало холодно даже под двумя одеялами. Почему-то особенно замёрзла шея. Как будто тепло покидало её тело через горло. «Видимо, эта чакра слишком открыта. Прямо сквозняк какой-то», - тупо подумала Ира. Она взяла полотенце и накинула его на шею. Прочитав шёпотом несколько строк из «Отче наш» (больше она ничего не знала), Ира, наконец, заснула.

Утро началось с того, что кто-то молча тряс её голову. Ира попыталась вырваться. Полотенце, почему-то оказалось на её лице. Кто-то сорвал его и, увидев удивлённые глаза Иры, отбросил в сторону.

- Что, что случилось? - бормотала Ира. Человек в белом халате, был не брит и очень зол. Чертыхнувшись, если не сказать хуже, он устремился из палаты, когда Ира его тихо окликнула:

- Доктор, спасибо! Я понимаю, что вы для меня сделали, - его слов Ира не разобрала, но поняла, что он её услышал.

День начинался странно. Вскоре приехала Флёра. Она была родом из Дагестана. Её величавое спокойствие было поразительным. «Не удивительно, - думала Ира, глядя на Флёру. – Вырастить двух сыновей, муж – нужно адское терпение». Если Ире не требовалась её помощь, то Флёра тихо сидела на стуле и читала сплетни в интернете. Её помощь нужна была в основном в мелочах, но эти мелочи и составляли для Иры основную сложность, так как хотя ничего и не болело, но двигаться было трудно, особенно вставать с кровати.

Утром, обследовав заклеенный пластырем живот, Ира поняла, что операция действительно была серьёзной. В этом она окончательно убедилась, когда медсестра пришла делать ей перевязку. Ира не переживала за своё крепкое спортивное тело. Главное, что была жива. «Могло быть и хуже», - успокаивала она себя.

Днём приехал папа, привёз в термосах еду и кучу пластиковых бутылочек с питанием. Содержимое было вязким и приторным. Немного посидев с Ирой и убедившись, что всё в порядке, папа уехал. К концу дня Ире стало немного лучше. Она уже не боялась бессонной ночи. Флёра закрыла на окне шторы, и фонарь больше не светил Ире в глаза.

Доктор, оперировавший Иру, пришёл утром следующего дня. Это был тот самый небритый злой врач, который накануне тряс её за голову. Он был по-прежнему не брит, но спокоен.

- Как самочувствие? – только теперь Ира поняла, что врач, который осматривал её в приёмном покое, и врач, который оперировал – одно и то же лицо.

- Спасибо. Нормально.

Доктор присел рядом на кровать, привычным жестом откинул одеяло, ощупал живот и, положив руку на талию, протянул:

- А похудела-то. Ну, ничего. Ешь мясо. Говорят, ты героиня - сразу встала и пошла. Молодец! И в реанимации достойно себя вела. Главное не залёживаться и двигаться больше. А то, как положат больного на спину, так и лежит, боится пошевелиться.

- А я спала на боку, сначала на левом, а потом на правом.

- Вот и отлично! Хорошо если бы все пациенты были такие. Только с полотенцем ты меня напугала: что я сказал бы твоей маме? Такая милая женщина!

- Да что такое? – не поняла Ира.

- Знаешь, когда лицо белым накрывают? – с усмешкой спросил доктор. - Да ещё в больнице.

Тут Ира попыталась засмеяться, но боль сразу отдалась в животе.

- Мне прожектор из окна в глаза светил, спать не давал, и шея замёрзла. Вы лучше объясните, что же со мной произошло? Сестра в реанимации сказала, что всего-то аппендицит.

- Кто бы сказал, не поверил, если бы сам не оперировал. Я тебе все внутренности перетряхнул, пока не нашёл этот отросток. Подробности операции тебе не нужны, но суть объясню: твой аппендикс оказался не справа, как у всех нормальных людей, а слева. Такая штука бывает, но очень редко. Видишь ли: у кого-то длинный язык, а у кого-то – кишки, и от всего бывает беда. Только язык, в отличие от кишок, укоротить нельзя. А ещё и перитонит начинался. Представляешь, сколько потребовалось времени, чтобы найти повреждённый участок, предотвратить заражение, а потом всё правильно уложить обратно? Поэтому и в реанимации была почти двое суток. Так что ешь мясо, набирайся сил, – при этих словах доктор положил свою ладонь на руку Ирины. Будто электрический разряд пробежал по её руке, а где-то в груди закололи мелкие иголочки. В этом легком прикосновении прохладной руки была сила и уверенность. Теперь Ире казалось, что постоянная небритость совсем не портит доктора, а лицо совсем незлое.

- Лежи, завтра утром загляну. – Ире захотелось, чтобы это «завтра» наступило поскорее.

Ира лениво переключала каналы: по всем шла затяжная реклама, пока она не «зацепилась» за что-то вразумительное. По телевизору с утра шёл сериал «Интерны» про молодых медиков. Вообще-то Ира не смотрела никакие сериалы. Даже, если сериал был удачным, что случалось редко, у неё просто не хватало ни времени, ни терпения, чтобы каждый день в назначенный час сидеть перед экраном. В крайнем случае, она смотрела фильм в интернете. Кроме того, она просто не любила Охлобыстина. Как ни странно, но сериал её заинтересовал. И Охлобыстин оказался не так уж плох. Даже его лёгкая картавость больше не раздражала, а придавала актёру некую индивидуальность. Да и сериал в настоящий момент оказался весьма актуальным. Наконец дверь распахнулась, и в палату вошёл доктор.

- Что, сериалами увлекаешься? – спросил он, взглянув на экран.

- Не очень. Смотреть больше нечего.

- Тогда, наверное, твой любимый фильм «Унесённые ветром»?

- Смотрела в далёком детстве и книгу читала.

- А какие фильмы тебе больше всего нравятся? - продолжал доктор странный «допрос», легко ощупывая живот Иры.

- Разные. Например, хорошие детективы, чем не часто балуют.

- И всё?

«Интеллект мой проверяет что ли», - предположила Ира.

- Почему, всё? Люблю американские фильмы: «Однажды в Америке», «Побег из Шоушенка», но особенно старые и даже чёрно-белые немые.

- А наши фильмы?

- И наши люблю: «Стакан воды», «Формула любви», «Гений», особенно фильм «Классик», «Брат-2». Да много можно перечислять.

- «Классик». Что-то такого не помню. О чём фильм? – продолжал спрашивать доктор, держа левую руку Иры за запястье, проверяя пульс. Ира затихла, будто боясь спугнуть мгновение. Вот сейчас он отпустит её руку, встанет и уйдёт. Как она не хотела, чтобы он уходил!

- «Классик» - фильм об игроках в биллиард с очень интригующим концом, не говоря уже о качестве актёров. А кстати, - встрепенулась Ира, - как вас зовут, а то всё доктор, да доктор?

- Интересный вопрос. Пациенты в основном обращаются ко мне именно так. А вообще-то меня зовут Вадим.

- А отчество?

- Сергеевич, - с этими словами доктор поднялся, давая Ире понять, что беседа окончена, и его ждут другие пациенты.

- Вадим Сергеевич, спасибо!

- Это наша работа, - скромно бросил он на ходу классическую фразу.

Если бы Ира знала, какая буря бушевала в душе этого человека, который за свою двадцатилетнюю практику повидал разных пациентов. В день, когда привезли Иру, он, как обычно, дежурил. Ира выглядела очень плохо: зеленоватый оттенок лица, гримаса боли, которую она не могла скрыть, тусклые глаза, растрёпанные волосы, но голова её соображала чётко. Вадим сразу понял, что девица крепкая и, возможно, придётся с ней пободаться. Однако, госпитализация прошла спокойно, без истерик пациентки и её родителей. А то бывают разные: чуть ли не с операционного стола соскакивают. Анализ крови показал сильнейшее воспаление, а на рентгеновском снимке оказались странные вещи. В общем, хирургу картина была ясна. Но когда скальпель был уже в его руке, он, окинув профессиональным взглядом прекрасно сложённое обнажённое тело с бархатистой матовой кожей, без единого изъяна, на секунду замер: вот это совершенное тело человек сейчас должен будет разрезать. Взяв себя в руки, Вадим приступил к операции.

Евгения ФАБР

Пять минут хорошего настроения. Новый год!

1 января. Пора вставать ужинать.Хочу с парнем отметить Новый Год где-то в теплой стране.Посоветуйте, пожалуйста, парня.Говорят, под Новый год все всегда сбывается, даже то, что целый го...

"ИЗВИНЕНИЙ ЗА САМОЛЁТ МАЛО": АЛИЕВ ПО-ХАМСКИ ОТВЕТИЛ ПУТИНУ. ОТВЕТ НЕ ЗАСТАВИЛ СЕБЯ ДОЛГО ЖДАТЬ

На наших глазах катастрофа самолёта AZAL превращается в повод развести Россию с Азербайджаном и посеять смуту в Чечне. Активную роль в этом играют западные СМИ, которые словно вынуждают...

Сон Совы Достать журавлика, или история "вечного мальчика". Гл.17