ГЛАВА 24
Но вернёмся на Украину в славный старинный город Житомир, куда вынужденно вернулся и Антон. Денег не было. Жить на наследство отца и матери он не мог и не хотел, да никто и не позволил бы. Невольно он оказался единственным мужчиной в семье с двумя беззащитными женщинами и маленьким ребёнком. В силу сложившихся обстоятельств, на мужа Люси надежды не было. Антону просто необходима была работа. А пока он перебивался ремонтом сантехники у соседей, да помощью им по хозяйству.
Как-то, роясь в ящике с инструментами, он нашёл ключи от старой отцовской Волги, которую он когда-то разбил, въезжая в гараж. Её ремонт обошёлся тогда в копеечку. Ездить на ней отец так и не стал, а просто купил новую машину. Антон решил выяснить, в каком состоянии это старьё. Как оказалось её вполне можно было реанимировать, чем Антон и решил заняться.
Однажды в гараж заглянул соседский мальчишка Митёк.
- Чего делаешь? – деловито спросил он. Его веснушчатая мордаха просто сгорала от любопытства.
- Да, вот хочу попробовать завести машину.
- Так она же ста-а-рая! – презрительно протянул парень.
- Вот в том-то и дело, что она старая. А нужно, чтобы она ездила.
- А ты один сможешь? Помощник нужен. А давай я, - предложил Митёк.
Предложение заинтересовало Антона:
- А что ты умеешь делать?
- Что скажешь, то и буду. Я папке всегда помогаю. А потом меня покатаешь? Я на такой большой машине никогда не ездил.
- Обязательно! Только для начала завести бы её, а там посмотрим.
- Чего, посмотрим? Если не пообещаешь покатать, то и помогать не буду.
Смотри, какая резина. Вся потрескалась. А я знаю, где валяется хорошая и никому не нужна.
Эта информация заинтересовала Антона.
- Хорошо, обещаю.
- А ты поклянись!
- Зуб даю! – улыбнулся Антон.
- Ладно. Там дядька резину менял. Колёса наладил, а старую в овраг скинул и ветками завалил. Я слазил посмотреть. Думал резанная. Нет, вся хорошая, только потёртая чуток. Может подойдёт?
- Надо посмотреть.
- Да хоть щас пошли!
- А если он временно оставил и потом вернётся за колёсами?
- Не, не вернётся. Он в Киев воевать уехал.
- Ну, веди, разведчик.
Прямо у дороги в неглубоком овраге в груде веток действительно валялись покрышки. Антон внимательно осмотрел каждую. На первый взгляд ни порезов, ни проколов не обнаружил. Вроде и по диаметру подходила.
- Пошли наверх. В гараже есть тележка, привезём всё разом.
Довольный Митёк поскакал наверх. «Рухлядь» оказалась не такой уж и рухлядью. На удивление Антона все детали в машине были в хорошей смазке. Да и покрышки оказались подходящими. Основной проблемой остались свечи и аккумулятор. Здесь опять свою помощь предложил пронырливый Митёк.
На следующее утро, довольный, он уже поджидал Антона у гаража.
- А я знаю, где можно достать эти штуки, - таинственным голосом сообщил мальчишка. Антон с интересом посмотрел на Митька.
- И где же?
- А на краю пустыря за городом. Там мужики собираются со всякой ерундой.
- Торгуют?
- Не-е-е, в основном меняются.
- И на что же?
- Не знаю. Можно пойти узнать, кому чего надо.
- Так может ты сгоняешь, а я пока в гараже посмотрю, на что можно махнуться.
Митёк натянул на голову старую бейсболку козырьком назад и вприпрыжку помчался по дороге. Антон подошёл к старому железному шкафу, стоявшему в гараже ровно столько лет, сколько он себя помнил.
Вместо висячего замка через ушки был пропущен большой болт с накрученной на него гайкой. Пришлось повозиться с гайкой, «прикипевшей» к ржавому металлу. Антон с хрустом распахнул дверцы и поразился тому порядку, который царил на полках. Было впечатление, что хозяин только что закончил работу и ушёл домой. Шкаф был заставлен разноцветными коробками с какими-то деталями. К удивлению Антона, это были новые запчасти к Волге: подшипники, приводные ремни, тормозные колодки и даже комплект амортизаторов. Особенно Антона порадовали коробочки с новыми свечами зажигания. Он мысленно поблагодарил отца за такие подарки. Но самым большим подарком оказалась зарядка для аккумулятора. Вот тут Антон и вспомнил, куда он зарыл камень, переданный Ирой перед его отъездом на Украину. «А камень-то работает», - с грустью подумал Антон.
Митёк вернулся, когда Антон сидел в машине и изучал инструкции, найденные в бардачке.
- А ты как это? – помощник был зол. – Я бегаю, ищу, с мужиками ругаюсь, а ты раз и завёлся!
- Да я тебя жду, - засмеялся Антон. – Рано радуешься, может ещё и не поедет. Бензина-то мало. Сейчас попробуем, залезай. Ну что, поехали! - Машина тихо урча плавно сдвинулась с места.
- Смотри, едет! – обрадовался Митька.
- Сейчас чуток попробуем проедем, потом почистим, помоем. Поможешь?
- Спрашиваешь! Я всегда помогаю папке машину мыть. Всё знаю! - Хвастливо сообщил Митёк.
- Ещё и бензин надо где-то раздобыть. Не знаю и денег у меня нет.
- И не надо. Я что, на пустырь-то напрасно что ли гонял? Там и бензином можно разжиться. Махнёмся на что-нибудь, - Митёк показал рукой в сторону железного шкафа, - вон сколько добра у тебя.
Загрузив тележку пустыми канистрами и кое-какими деталями из «обменного фонда», новые друзья отправились на пустырь. Затарившись бензином, к вечеру без приключений добрались домой.
Антон немного воспрянул духом. Заработок теперь был обеспечен. Осталось только уговорить мать дать ему доверенность на вождение. Вопрос с доверенностью решили быстро.
- Забирай машину, и нам от тебя будет польза. Хоть на базар сгоняешь, - махнула рукой мать. Если бы он только знал, как эта «Волга» в очередной раз
перевернёт его жизнь, то не подошёл бы даже близко к этой «развалюхе».
Вторую неделю Антон колесил по городу. Пассажиров хватало. Одним из самых злачных мест был местный базар. В ожидании тётки Оксаны, которая теперь по каждому поводу гоняла племянника на базар, Антон тихо дремал в машине. Неожиданно дверца распахнулась, и Антон едва не вывалился наружу. Перед ним стоял один из водителей, которые целыми днями толклись у входа на рынок. Антон обратил внимание на этого здоровяка давно. Мужик оглядел машину, потом обошёл вокруг и только потом обратился к Антону:
- Чего стоим, кого ждём?
- Тётку. Скоро должна вернуться.
- Таксуешь, а не платишь?
- Я что, собственную тётку не могу на базар отвезти?
- Ну, если родня, ладно живи, - милостиво разрешил дядька. Тут с огромными сумками подошла тётя Оксана.
- Тётка, он тебе кто, - полюбопытствовал незнакомец.
- А тебе какое дело? – возмутилась тётка. – Ты жену свою спрашивай, а я тебе никто.
- А он кто тебе? – настойчиво повторил мужик, и в его голосе послышалась угроза.
- Племянник мой. Всё что ли? Антон, забери сумки, тяжело стоять-то.
Антон вышел из машины и начал укладывать сумки в багажник.
- Ну-ну, племянник, так племянник, - эту фразу Антон воспринял как предупреждение.
С этого дня он старался у базара больше не светиться, а если и подвозил кого, то сразу же уезжал, чтобы не нарваться на неприятности. И всё же однажды нарвался у автовокзала на эту же компанию «таксистов».
- А вот и племянничек подрулил! Опять тётку встречаешь? Тебя предупреждали, что платить надо? Предупреждали. А ты не послушал.
- А мне что, за вами бегать надо, чтобы узнать, кому платить?
- Не-е, бегать не надо. Мы сами к тебе пришли.
Парни окружили Антона. Двое схватили за руки, третий, не снимая с руки Антона барсетку, открыл её и содержимое вытряхнул на землю. Подобрав выпавшие деньги, ногой поддал разбросанные документы.
- Так ты ж ещё и «русня москальская»! – воскликнул один из них рассматривая отметки в паспорте Антона.
- Ладно, пусть пока живёт, - произнёс тот, который держал его за руку.
Ошарашенный Антон растерянно подбирал документы. Слёзы бессилия душили его. Это была вся дневная выручка.
- Ты, если что, заходи ещё, - сквозь зубы процедил один из бандитов, потряхивая перед носом Антона отобранными у него деньгами.
Наконец Антону повезло. Он получил заказ на поездку в Киев. Необходимо было обернуться за один день: отвезти старушку в клинику и вернуться с сопровождавшей её дочерью обратно. Антон так устал, что, высадив пассажирку у её дома, решил немного передохнуть. Даже наступивший вечер не смог унять дневного жара и разморил так, что Антон, закрывшись в машине, под тихую музыку приёмника, не заметил, как уснул.
Очнулся от петушиного крика, предвещавшего рассвет. В открытые окна машины приятно веяло утренней прохладой. Небольшая дорожная сумка, где были кое-какие вещи и документы на машину, исчезла. Остался паспорт и водительские права, которые были всегда при нём, да в кармане брюк деньги, вырученные за поездку в Киев.
Утром следующего дня в дом нагрянули полицейские. Ночью на въезде в город произошло ДТП, в котором пострадали люди. Свидетели видели какую-то большую машину. Антон спокойно повёл полицейских в гараж. При осмотре выяснилось, что по отпечаткам протекторов эта машина, возможно, ещё зимой была в аварии, но её так и не нашли. Поэтому у полицейских возникла версия, что и в последнем ночном происшествии была эта же машина. Только теперь Антон понял, почему хорошие колёса оказались брошенными в канаву. Кроме того, никаких документов на эту «Волгу» у Антона теперь не было.
ГЛАВА 25
Андрей сидел в номере крымской гостиницы в компании журналистов. Ира уже в десятый раз разливала чай. Мужчины добавляли водкой. Не пил только Андрей. Как всегда, говорили о ситуации в Киеве и последних событиях в Одессе. То, что произошло там, уже не умещалось в человеческом сознании. Увиденные кадры сожжения людей заживо, добивания на земле ногами и палками тех, кто пытался спастись, прыгая из окон, производили впечатление, что зрителей перенесли на страницы романа Стругацких «Трудно быть богом». Назвать это ужасом, значит ничего не сказать. Но даже это было не самое страшное, что пришлось увидеть потом Андрею на Донбассе. Уже тогда он понял, что эти события далеко не последние и за ними произойдёт нечто еще более ужасное.
После крымского референдума и вхождения его в состав России, обстановка в Крыму несколько успокоилась. Конечно, было не без эксцессов, но в таких ситуациях быстро всё не уляжется. Пройдут годы, пока все поймут, что обратной дороги не будет.
Вслед за Крымом Донецкая и Луганская области Украины провели референдумы о самоопределении. Конечно, не только Украина, но и весь Мир не признал их, также как референдум в Крыму. Но надежда была на Россию. В результате власти Украины, признав жителей Донбасса террористами, объявили о начале антитеррористической операции (АТО) на востоке, и теперь против них можно было применять любые меры. Уже в мае начались боевые действия: бомбёжки городов, издевательства и расстрелы жителей. Под Лисичанском и Славинском жители даже пытались руками остановить украинские танки, за что были расстреляны нацгвардейцами. Эти события привели к притоку на Донбасс добровольцев как с Украины, так и из России. Андрей рвался на Донбасс. Там были его бывшие сослуживцы. Там было всё то, что он так ненавидел: жестокость, обман, кровь.
* * *
Командировка Иры подходила к концу. Нужно было возвращаться. Из редких сообщений коллег она знала, что издательство переживает не самые лучшие времена. Бывшие сотрудники редакции разбегались кто куда. Звонил папа и сказал, что Иру разыскивал доктор, который её оперировал. Переживал, что она так и не показалась ему после выписки. У Иры предательски защемило в груди. Всё последнее время она почти не вспоминала сердитого доктора Вадима Сергеевича: слишком много произошло событий такой важности, что для любого журналиста такая командировка могла стать подарком судьбы. Кроме того, коллеги-журналисты приняли Иру в своё братство, оберегали и одну никуда не отпускали. Такое отношение стоило дорогого.
Да и сама Ира изменилась. От всего увиденного и пережитого сознание Иры будто перевернулось. Неожиданно для себя она из избалованной московской девчонки превратилась в серьёзного журналиста и с улыбкой вспоминала о своих московских горестях и страданиях. Теперь Ира была даже благодарна Кириллу. Она вдруг увидела мир и людей совершенно в других красках, где не было места гламуру и прочим глупостям. Где люди жили другими, значительно более важными интересами, чем она могла себе представить: на кон была поставлена их жизнь. И не просто жизнь, а существование их детей, их рода.
Ходили разговоры о переводе части военных из Крыма на Донбасс. Андрей с нетерпением ожидал этого решения. Единственное, о чём он думал с сожалением – это расставание с Ирой. Здесь она открылась ему с совершенно другой стороны: смелая, решительная. Порой её коллегам приходилось Иру останавливать, особенно там, где возникали стихийные митинги, где могли намять бока любому, несогласному с чьим-то мнением.
Ситуация на Востоке Украины переходила в горячую фазу. Уже ежедневные бомбёжки Донецка и Луганска разрушали города и посёлки, жители перебирались в подвалы, попытки уехать из города пресекались обстрелами. В итоге в провозглашённой Луганской республике объявили военное положение, а в Донецкой - полную мобилизацию населения. Лидеры республик обратились к России за помощью.
В результате внеочередных выборов на Украине, а точнее, военно-политического переворота, к власти пришёл Пётр Порошенко. Именно при нём в 2014 году, спустя почти сто лет после 1918 года, на территории Украины фактически началась вторая гражданская война. Под ударами кассетных бомб гибли люди, сметались целые улицы и кварталы. Наконец, было принято решение о переброске на Донбасс российских добровольцев, в своё время отслуживших срочную службу, и Андрей был в их числе. Друзья вновь разъезжались в разные стороны.
* * *
Антон уже несколько дней сидел в местном отделении Житомирской полиции. Забрали его прямо из дома по подозрению в дорожной аварии. Просьбы найти и опросить мальчика, который был свидетелем происхождения колёс с сомнительным прошлым, были бесполезными. Антону показалось, что никто не собирается разбираться с его делом. Паспорт отобрали, разговаривали с ним только на паршивом суржике, делая вид, что не понимают по-русски, поэтому Антон с трудом понимал, что вообще происходит.
Только спустя неделю его в очередной раз привели в кабинет к следователю на допрос.
- Ну, шо надумал?
- Что надумал? Я уже всё рассказал и больше ничего не знаю.
- Интэрэсное дило! Покажи мне ту канаву, где валяются новые калёсы. Я бы себе тоже взял.
- Я уже показывал. Там ветки так и лежат, которыми колёса накрыты были, - в сотый раз с тоской произнёс Антон.
- Так я тебе и повэ-э-рил, - протянул следователь в очередной раз рассматривая его паспорт. В разговоре он странно выворачивал букву «Е», произнося как «Э». – Ты чё, москаль?
- Почему москаль? Я местный. Здесь родился, женился. Родители - Антонюки. Отца, царствие ему небесное, весь город знал. Мать жива, сестра здесь с ребёнком.
- А идэж отэц рэбёнка?
- Я с ним не дружил и не знаю, где он.
- А не тот ли ты Антонюк, шо фуру с мебелью угнал? А отец от позора потом помер?
- Фуру угнал не я, а Федька Плотнюк. Хозяин фуры сказал, что его так и не нашли. Только я его на майдане видел, когда там пальба была.
- Кого-о-о? Итэрэсное дило! Вся полиция искала – не нашла, а ты его аж на майдане нашёл.
- Я его не искал. Случайно увидел в шеренге.
- Так ты даже на майдане стоял!... – уважительно протянул следователь.
- Ну, да. Мы там с Вадимом – хозяином фуры - вместе были.
- Помирились, што ли?
- Мы и не ссорились. Рассказал ему всё, как было.
- А как было? – заинтересовался следователь.
- Федька мне сказал, чтобы я ехал домой, мол, у меня ребёнок малой, а он сам фуру пригонит. Я и отдал ему все документы на товар и уехал.
- И куда ж ты потом-то делся? Дома тебя не было. Все с ног сбились - так искали. - Речь следователя странным образом изменилась: он перестал «экать».
- Приехал домой днём, жена давай орать, уж и не помню из-за чего. Давно было. Я психанул и уехал совсем. Надоело всё: ноет и ноет. Поздно пришёл - плохо, рано пришёл – ещё хуже. Достало всё. Устал как собака. Пошёл на вокзал, взял билет на ближайший поезд и уехал. – Антон не стал рассказывать следователю о настоящей причине своего фактического бегства из дома. Он действительно использовал подвернувшуюся ситуацию, как повод, чтобы избавиться от заевшей житейской обыденности и домашних, изнуряющих его, забот.
- Ну-ну. Ладно, из уважения к отцу твоему отпущу до времени. Знал я его. Деловой мужик был, крепкий. Только не просто так - всё денег стоит.
- И сколько?
- Пару штук зелёных и свободен до времени. Если что, найду. - Закончил беседу следователь, собирая в стопку листы бумаги. – Почитай, подпиши каждый и гуляй. Зелень занесёшь через пару дней.
- А что с колёсами-то?
- Да знаем мы чьи они. Только они ему уже не понадобятся, - многозначительно добавил следователь.
Антон не стал спрашивать, «почему», а решил не испытывать судьбу и убраться подобру-поздорову, пока не возникло ещё каких-либо вопросов. Рассчитаться со следователем Антону помогла мать.
Но не прошло и месяца, как он получил повестку из военкомата явиться на военную переподготовку. Никакие объяснения, что у него по инвалидности «белый билет», и он никогда в жизни не держал в руках оружия, в расчёт не принимались.
- А тебе оружие и не дадут. Дадут лопату, - с ухмылкой объяснил военком.
Евгения ФАБР
Оценили 0 человек
0 кармы