Где же оно, Лукоморье?

ГДЕ же ОНО, ЛУКОМОРЬЕ?

Лукоморье — одно из первых географических названий, которые мы узнаем в жизни.

На современных картах его не найти, зато оно есть на картах XVI века. Упоминание Лукоморья есть и в «Слове о полку Игореве», и в русском фольклоре. Что значит слово «Лукоморье»? Слово «лукоморье» звучит для нас загадочно и даже сказочно, но этимология его достаточно прозаична. Оно происходит от старославянского «лѫкъ» и «море». Слово «лука» означает изгиб. Однокоренные с ним слова - «лук», «излучина», «лука» (у седла). То есть «лукоморье» переводится как изогнутый берег моря, бухта.

О Лукоморье мы узнаем из пролога к первому большому произведению Александра Пушкина, поэме «Руслан и Людмила». У Пушкина Лукоморье описывается как некое условно-сказочное место «где Русью пахнет», где стоит памятный каждому дуб со златой цепью и ходящим по ней ученым котом. Важно, что пролог был написан уже ко второму изданию поэмы, которое было опубликовано через 8 лет после первого издания — в 1828 году. Это многое может прояснить в происхождении пушкинского Лукоморья. К этому времени Пушкин уже побывал в южной ссылке, где вместе с Раевскими побывал и в Приазовье, и в Крыму. Генерал Раевский из Горочеводска восторженно писал дочери Елене: «Тут Днепр только что перешел свои пороги, посреди его — каменные острова с лесом, весьма возвышенные, берега также местами лесные; словом, виды необыкновенно живописные, я мало видал в моем путешествии, кои бы мог сравнить с оными». На человека военного эти пейзажи произвели неизгладимое впечатление. На поэта Пушкина они просто не могли не повлиять.

Однако пейзажи пейзажами, но что с Лукоморьем? Откуда у Пушкина мог выкристаллизоваться этот образ, который войдет не только в историю русской литературы, но и в подсознание каждого русского человека?

Источник первый. Арина Родионовна.

Как известно, сюжеты нескольких пушкинских сказок были навеяны поэту его няней. Многие эпизоды из сказок Арины Родионовны по-своему излагаются Пушкиным и переносятся из произведения в произведение. Вот отрывок из «Сказки о царе Салтане», как он рассказан Анненковым: «Так, у ней был кот: «У моря-лукоморья стоит дуб, и на том дубу золотые цепи, а по тем цепям ходит кот: вверх идет — сказки сказывает, вниз идет — песни поет». Как мы видим, кот ходит у няни Пушкина вверх-вниз, то есть мы имеем дело с типичным для финно-угорской традиции описанием мирового древа. Кот здесь является одновременно и хранителем границы между мирами, и медиатором между ними.

Источник второй. «Слово о полку Игореве».

Ещё в лицейские годы Пушкина А. И. Мусиным-Пушкиным было издано «Слово о полку Игореве». О Лукоморье в «Слове» сказано: «А поганого Кобяка изъ луку моря от желъзных великыхъ плъковъ половецкыхъ яко вихръ, выторже: и падеся Кобякъ въ градѣ Киевѣ, в гридницѣ Святъславли».

В летописи сообщалось, что русские постоянно сталкивались с кочевниками в южной степи: «юкоже преже в луцѣ морА быю хусА с ними крѣпко». Обитателями Лукоморья по летописям были половцы, с которыми киевские князья постоянно враждовали. Лукоморьем же называлась территория Северного Приазовья.

Это мнение, подтверждается тем, что «можно проследить лукоморских половцев и по каменным статуям (идолам), обнаруженным в районе нижнего Днепра. Они относятся к развитому периоду половецкой скульптуры, ко второй половине XII—началу XIII веков». Таким образом можно сказать, что Лукоморьем (которое воспел Пушкин) называлась излучина между нижним течением Днепра и Азовским морем. В топонимике Приазовья и сегодня можно встретить отзвуки этой исторической памяти: две степных реки Большой и Малый Утлюк. «Утлюк» — «Отлук» — «Лука» переводится с тюркского как «выгон, луг».

Небезынтересно понять также, что за дуб описывал Пушкин: «И там я был, и мед я пил; У моря видел дуб зеленый». Путешествуя по Приднепровско-Азовской степи во время южной ссылки, Пушкин мог от старожил услышать легенду о знаменитом Запорожском дубе, который рос на острове Хортица. О нем писал еще византийский император Константин Багрянородный: «Пройдя это место, руссы достигают острова святого Григория (остров Хортица) и на этом острове совершают свои жертвоприношения, так как там растет огромный дуб.

Они приносят в жертву живых петухов, кругом втыкают стрелы, иные приносят куски хлеба, мясо и что имеет каждый, как требует их обычай». Уже в 70-х годах XIX века запорожский историк-краевед Я. П. Новицкий также упомянул об этом дубе: «Лет пять тому назад на острове Хортице засох священный дуб. Он был ветвист и колоссальной толщины, стоял в стапятидесяти саженях от Остров-Хортицкой колонии».

Лукоморье встречается не только в летописях, «Слове о полку Игореве» и поэме Пушкина, но ещё и в русском фольклоре. Афанасьев в своем труде «Древо жизни» отметил, что так в восточнославянской мифологии называлось заповедное место на границе миров, где растет мировое древо, упирающееся в преисподнюю и доходящее до неба. Карамзин также писал, что слово Лукоморье употреблялось в значении северного царства, где люди на полгода впадают в спячку, а полгода бодрствуют. Так или иначе, в фольклорном восприятии Лукоморье - это некая условная земля на границе ойкумены, чаще всего располагающаяся на севере.

Лукоморье можно было бы считать историческим и полусказочным анахронизмом, если бы не западноевропейские карты XVI-XVII веков, на которых месторасположение Лукоморья точно определено. И на картах Меркатора (1546 год), и на картах Гондиуса (1606 год), а также на картах Масса, Кантелли и Витсена Лукоморьем названа территория на правом (восточном) берегу Обской губы.

Европейские картографы сами в этих местах не бывали. Скорее всего, при составлении карт они опирались на описание этой местности путешественников, в частности Сигизмунда Герберштейна. Он дал его в «Записках о Московии»: «в горах по ту сторону Оби», «Из Лукоморских гор вытекает река Коссин. Вместе с этой рекой берет начало другая река Кассима, и протекши через Лукоморию, впадает в большую реку Тахнин».

Николас Витсен, опубликовавший в XVIII веке свою «Carte Novelle de la Tartarie», располагал графическим материалом. На его карте длина Обской губы соответствует действительности, и поэтому «Lucomoria» — обозначение самого залива Карского моря. В русской исторической картографии топонима «Лукоморье» не было, но очевидно, что западноевропейские картографы признавали Лукоморье как древнее название Обской губы.

На знаменитой карте (Герарда Меркатора (1569 г.) на месте Северного полюса изображен неведомый материк с горой посередине, разделенный крестообразно четырьмя реками. Любопытно, но похожую картину можно увидеть и на архиерейских орлецах, употребляемых в Русской православной церкви для службы архиереев и в особых случаях.

Но вернемся к карте Меркатора. Сделанная на ней надпись сообщает, что карта северного материка основана на свидетельствах рыцарей короля Артура, а также путешественников XIV века. Так что же, во времена раннего Средневековья в Арктике не было льдов?! Оказывается, путешественники достигли полярных пределов посредством магии — это пояснение Меркатора ясности, конечно, не добавляет.

Однако многочисленные исследования, основанные на сопоставлении карты Меркатора с современными географическими реалиями Скандинавии, Кольского полуострова, Карелии, не позволяют называть карту средневекового ученого продуктом фантазии.

Как известно, войны эти велись за Иерусалим и Гроб Господень. Но вот удивительно: один из героев этих походов, снискавший себе славу спасителя христианства, паладин Карла Великого — Огьер Датский, попадает в конечном итоге на Аваллон — так говорит легенда. Но Аваллон — это центр гиперборейской традиции, центр аполлонического солнечного культа, где растет Древо Центра. Коротко говоря, тот самый дуб у Лукоморья! В традиции Запада Аваллон нередко отождествляется с царством пресвитера Иоанна (сокрытый от людей земной рай в представлении Средневековья).

То же самое существует и в русской традиции, где Лукоморье порой смешивают с владениями царя и попа Ивана — поборника православной веры...Но подытожим сказанное.

Сейчас уже никто не сомневается, что все европейские народы имеют общую прародину. Предполагается, что исчезла она во льдах Арктики. Индия и Иран помнят ее как Арианна Вайэджо. Британцы— как Аваллон. Греки называют ее Гиперборея. Германцы — Туле.

Сегодня великие державы начинают спор за Арктику.

Здесь несметные залежи неосвоенных природных ресурсов, здесь оптимальное место для расположения военных баз с целью нанесения ракетного удара и многое другое. Каждый европейский народ имеет свою долю прав на легендарную территорию, скрытую во льдах, — прародину всех европейцев.

А нам важно помнить, для всех славян это — Лукоморье, где «русский дух... где Русью пахнет». Едва ли не последними наши предки покинули свою арктическую прародину, храня ей верность, а уходя от несущих гибель льдов к югу, нарекали в честь нее берега Оби, излучины Азовского, Каспийского и Черного морей...