Ссылка на предыдущую статью темы https://cont.ws/@id748935504/3136289
В моей последней книге предложена теория, или мировоззрение, способные стать идеологической платформой для нашей страны и для других стран отдающих предпочтение традиционным ценностям, справедливым и честным подходам к налаживанию отношений.
У наших врагов есть теория их превосходства, якобы данная Богом для отдельного народа и усовершенствованная ними в угоду «золотого миллиарда». Это обеспечивает сплочение их рядов в войне против нас и для покорения других несогласных. Заставляет их народы верить в законность таких бесчеловечных усилий.
Предложенная нами теория даст нашим людям и народам не подчинившимся «правилам» объединённого Запада, увидеть истинную картину происходящего в мире. Поможет обрести духовное осознание истинных причин всей тысячелетней борьбы двух противоположных представлений и отношений. Поспособствует патриотическому сплочению наших народов и улучшит условия сотрудничества с другими странами.
Для издания книги большим тиражом необходимы приличные деньги, а у меня грустно с этим ресурсом. Знающие и сведущие посоветовали последовательно размещать на КОНТ и в Дзене по десятку страниц текста. Для знакомства с предложенным нами видением ситуации в мире можно будет упустить ту большую часть вначале, где в художественной форме поясняю как, когда, благодаря чему и благодаря кому мне удалось обрести определённые способности. А обратить внимание на предложенный материал уже тогда, когда начну выкладывать то, где поясняю как на самом деле всё складывалось раньше, почему так происходит сейчас и что предстоит вскоре.
Дале читайте продолжение заявленного повествования:
«Проболел тогда целую неделю. Три дня мне бабушка не разрешала даже из хаты выходить, хотя мне и хотелось показать друзьям своё опухшее тело. Из-за него сам себе казался сказочным толстяком-богатырём. Было такое ощущение, что, когда иду по комнате, то земля подо мной дрожит и прогибается от моего веса и мощи! А мама отпрашивалась в обед домой посмотреть, как я себя чувствую, и дедушка тоже в обед домой приезжал на своём велосипеде.
Гулять меня пока не выпускали, и друзья в гости не приходили, наверно, боялись, чтобы их пчёлы наши не ужалили. А как-то вечером, когда уже все собрались в хате, на меня пришла посмотреть старая цыганка.
Несмотря на запреты, цыгане продолжали кочевать, и мы не раз наблюдали, как крытые повозки очередного табора останавливались на ночлег, а то и на несколько дней на берегу Ривчака.
Был поздний вечер, все собрались в хатыни , а я сидел в кивнате на сундуке и смотрел в окно. Цыганка эта мне ещё издалека показалась странной.
Что она цыганка, понял по её одежде. Но она шла почему-то одна. Обычно они утром ходят с маленькими детьми, подходят к воротам каждого дома и просят милостыню у хозяев или предлагают поменять на продукты всяческую домашнюю утварь, выкованную цыганом на походной наковальне.
Эта цыганка ни к чьим воротам не подходила, а быстро шла по краю дороги, смешно размахивая руками. Когда она сравнялась с нашими воротами, мне её уже было не видно.
Но послышался женский голос, звавший хозяев. Дедушка сказал маме:
— Ксения, а ну сбегай, посмотри, кто там зовёт?
Мама ушла, и я догадался, что это был голос той цыганки. Вскоре в хату вернулась запыхавшаяся мама и с порога объявила:
— Там цыганка какая-то старая и вся седая, просит зачем-то нашего Женю ей показать.
— А зачем он ей? — спросил дедушка, — он же уже поправился!
— Я ей тоже сказала, что Жене уже лучше и ворожить над ним мы не хотим, но она твердит, что ворожить не собирается, а просто посмотреть на него хочет, — ответила мама.
— Знаю я их, достали уже эти побирушки. Узнали, как парня пчелы укрыли, и будет сейчас городить, что если не купим у неё мазь или воду заговоренную, то Женька страдать будет, — рассердилась бабушка.
— Да она вроде с пустыми руками, — засомневалась мама. — И упрямая какая-то, я ей говорю, что нам ничего от неё не нужно, а она талдычит, что ей только на мальчика, искусанного пчёлами, посмотреть и больше ничего не нужно. Смешно даже, что на него смотреть, он уже и не опухший почти.
— Непонятно, — согласился дедушка, — пусти её в хату. Нам от этого не убудет.
— Не убудет, не убудет — заворчала бабушка, — всё равно чего-нибудь выклянчит. С пустыми руками они не уходят.
— Ты всё яришься, по поводу и без повода. Радовалась бы, что не тебе приходится побираться, и что бывает в доме кусок лишний, чтобы милостыню подать.
Пока мама ходила за цыганкой, я потихоньку прошёл в хатыну и стал возле печки.
— Здравствуйте, люди добрые, - с порога поздоровалась цыганка.
— И тебе не болеть, - ответил ей дедушка.
А мама добавила:
— Вот он, наш Женя, что на него смотреть? Сейчас у него уже почти и незаметно ничего.
— Мне, конечно, пуще всего рассмотреть его вблизи хочется, но заодно и вам хотела сказать, что этому страдальцу вашему судьба выпадает необыкновенная!
— Ну, вот, я ж говорила, — повернувшись к дедушке, злорадно заметила бабушка, — вот уже и завела она свою шарманку, чтобы выклянчить чего побольше!
— Зачем ты так говоришь, женщина? — обиделась цыганка, — я бы сама рада принести этому мальчику хороший подарок, но у нас в таборе не нашлось ничего достойного, да и не примете вы от цыганки подарка. Порчи побоитесь. А от вас мне ничего не нужно.
— А пришла тогда зачем? — строго спросил дедушка.
Цыганка подошла ко мне, долго разглядывала лицо, потом положила руку на голову и с сожалением произнесла:
— Вечереет, так что толком и не запомню его облик.
— Ты не своровать его ненароком задумала? Говорят, цыгане детишек воруют! — забеспокоилась бабушка.
— Не волнуйтесь, я не стану вмешиваться в его судьбу, ему жизнь и без меня приготовила немало испытаний.
— Может, всё же скажешь, зачем пришла к нам, — недовольным голосом спросил дедушка.
— Да узнала я от людей в селе, что мальчика у вас пчёлы искусали так, что и взрослый не выжил бы. Вот и решила по-нашему, по-цыгански посмотреть, за что ему такое избавление стихии дали. А как посмотрела, так и ахнула! Поняла, что должна увидеть его своими глазами, пока они зрячие, а заодно и вам рассказать о его судьбе.
— Не нужно нам ничего рассказывать. Мы никогда у цыганок не гадаем, я грехом это считаю, а хозяин не верит не то, что твоим картам — он у меня даже в Бога смолоду не верит, — накинулась на неё бабушка.
— Зря ты так женщина, ты мало ещё на земле пожила, поэтому не тебе судить. Карты я с собой не брала, значит, в грех тебя вводить мне нечем. Я посчитала, что должна поделиться с вами тем, что мне открылось.
Мама обратилась к родителям:
— Ой, тату, мамо, пусть она скажет за Женю, а то ведь уже обмолвилась, что ему страдать придётся. Лучше ведь заранее всё знать и приготовится.
— А заранее знать будешь, что, соломки подстелешь? — усмехнулся дедушка.
— Вот видишь, так они и затягивают таких дурочек, как ты. Вроде бы между делом скажет, что порча на тебе, и как только почует, что поверила, так и начнёт с тебя тянуть всё, что у тебя есть, чтобы порчу эту самую снять, — повысила на маму голос бабушка.
Мама повернулась к дедушке и попросила:
— Тато, ну пожалуйста!
— А ну вас, — сердито фыркнула бабушка, у меня ещё куры не закрыты. Пойду, управлюсь.
И вышла во двор.
— Да мне всё равно, пусть рассказывает, чего нагадала. Только я в эти сказки не верю, — согласился дедушка.
— Вот видите, родители согласны. Расскажите теперь, что Вам карты про нашего Женю подсказали? — обрадовалась мама.
— Дело не в картах. У нашего народа испокон веков есть возможность узнавать судьбы людей. Конечно, многое уже забылось, ушло из памяти вместе со стариками, но меня кое-чему ещё в детстве научили. Посмотрела я на судьбу этого мальчика и увидела, что ему определены большие возможности. Может даже статься так, что имя его станет известно далеко от вашего села! Поэтому и пришла посмотреть самой, пока жива, и вам сообщить, кого растите! — сказала цыганка и слегка похлопала меня по спине.
Дедушка с сожалением хмыкнул:
— Видать, и вправду жинка права. Я не верю во всякие гадания, а тут и по Женьке видно, что вряд ли из него что-то стоящее получится. Вон уже какой вымахал, а делать путём ничего не умеет. То книжки, то побегать, а руки как крюки. Мастерство никакое перенять до сих пор не может. Второй год ему талдычу, что, когда навильник с сеном или соломой на кучу кладёшь, вилы переворачивать нужно. Он даже это запомнить никак не может. А чтобы большого добиться, нужно уметь всё делать не хуже других, а намного лучше!
— Ой, тату, Вы опять за своё, — обиделась мама, — он же ещё маленький, ещё научится, Вы только подсказывайте ему!
И обратилась к цыганке:
— А что Вы говорили про то, что Женечке испытания в жизни предстоят? Или это так, просто для начала разговора?
— А ему хоть подсказывай, хоть заставляй, все одно толку никакого, — продолжал сердиться дедушка.
— Послушай, мамаша, испытания ему предстоят тяжёлые, но он их вынесет, — заявила цыганка. — А ты радоваться должна тому, что обретёт он знания нужные. Радуйся за него, как радуюсь я!
— Вы хоть скажите, какие испытания? Что, война, или голод, или тюрьма, что Женечке нагадали?
— Ты сама видела, как на днях его стихии от смерти верной защитили! Так я тебе скажу, ему на пути своём ещё не раз придется висеть на волоске между жизнью и смертью. И опять его судьба не допустит гибели. Запомните мои слова. А вам, наверно, нужно растить его как-нибудь по-особенному, чтобы он сумел в зрелом возрасте совершить то, что на него возложено стихиями!
Тут мама забрала меня из-под руки цыганки, подтолкнула к двери и сказала:
— Иди Женя, помоги там бабушке по хозяйству. А то тётя Люся учила, что нельзя при детях обсуждать, как их воспитывать!
Бабушка сказала, что ей помогать нечего, и я просто ходил за ней, пока она доставала из колодца воду, вымывала корыта у гусей и у курей и наливала им свежей воды на завтра. Потом мы позакрывали все двери в сараях и подпёрли палкой с рогатиной задние ворота, которые ведут на выгон. Пока мы управлялись, цыганка ушла.
Когда зашли в хату, там уже зажгли лампу, и дедушка пошутил:
— А мы с Ксенией уже без вас хотели за стол садиться вечерять!
— Небось, выдурила у вас кусок сала или банку мёда за свои страшилки, — предположила бабушка, не обращая внимания на дедушкину шутку.
— Да успокойся ты, я хоть и велел Ксении подать ей хвороста немного для детишек, ты его вон полную миску нажарила. Всё равно сегодня не съедим, а холодный он невкусный. Зато ублажу тебя, признавшись, что мы с Ксенией с этой старухой даже поскандалили.
— С чего бы это?
— Я её разозлил, что не верю россказням про то, как Женька с годами здорово поумнеет, а Ксения сердилась, что та ничего не говорит про беды Женькины. Когда и что точно с ним случиться может.
— Да ничего они не знают! И карты их брешут. Сколько раз уже бабы жаловались, что нагадает цыганка с три короба благодати. Те на радостях одарят их и яичками, и мукой, и крупой, а на деле потом одни несчастья, - заявила бабушка.
— А я и бесплатно им никогда гадать на себя не давала. Сколько раз в контору заходили, по руке судьбу предсказывать брались. Я ни за что не соглашалась — боюсь этого! — вмешалась мама.
— А чего ж сегодня согласилась, просила даже за неё? — удивилась бабушка.
— Да я за Женю забоялась, но она мне так ничего точно и не сказала. Всё твердила, что ему ещё придётся в глаза смерти своей смотреть. А что, да как, не говорит. Видно, и сама не знает. А может, выдумала всё.
— Конечно, выдумала! Узнала от людей, какие страсти с Женькой приключились, вот и придумала, как выклянчить чего себе на вечерю, — согласилась бабушка.
— Знаете, тут что-то не так, и за своё гадание старуха ничего не просила, и странная она какая-то. Она чем-то не такая, как те цыганки, что милостыню собирают с детишками по дворам. Те унижаются, клянчат, а эта то ли гордая, то ли важная. Может, она у них барониха? Не слышала, Ксения, не бывают у цыган бабы баронами? — спросил с улыбкой дедушка.
— Про бароних не слышала, а старуха и впрямь какая-то необычная.
— А может, она у них самая главная вещунья среди всего цыганского роду, а ты её не стала слушать и разозлила даже своим приставанием про напасти Женькины, — засмеялся дедушка.
— А чем я злила? Только узнать хотела, что там она на Женю нагадала.
— Ну вот, а её разозлило, что мы не слушаем про то, каким он станет, а ты ещё перебиваешь её, всё рвёшься про эти напасти разузнать.
— Я ж за то, что для меня важнее.
— Этим ты и доконала её!
— Любой матери про своё дитя хочется узнать.
— Вот-вот, а она нам пробовала втолковать, что важнее то, что она говорит, а не то, чего ты добивалась. Наверно, с обиды пригрозила, что не узнаем мы Женькиной славы.
— Так это она нам пригрозила этим?
— Не понял я её. Или сказала, что состаримся и не доживём, пока Женька станет важным, или что другое имела в виду. Ладно мы с бабкой немолодые уже. Так тебе ещё до старости жить и жить. Может за то, что не верим её словам, и Женьке не поможем прославиться? Ну да это она наверно на тот случай, если он бездарем вырастет, так мы чтобы не её ругали за обман, а на себя обижались, — опять засмеялся дедушка.
Мне цыганка очень даже понравилась. То, что я особенный, и очень хороший, я сам уже давно не сомневался. Но, кроме меня, никто об этом не догадывался и не говорил. Друзья считали меня обыкновенным и в чём-то даже считали себя лучше. Меня обижало, когда оказывалось, что мои ровесники что-то делают лучше меня. Считал это неправильным. А эта старенькая цыганка сказала нашим чистую правду, но они на это не обратили никакого внимания, а ещё и шутят про её рассказ. Даже немножко обидно стало.
Зато после случившегося я для себя решил, что буду стараться научиться всему тому, что считается важным, чтобы, когда вырасту, стать таким умным, как цыганка пробовала втолковать моим родителям.»
Ссылка на следующую статью темы появится после её публикации
Оценили 5 человек
13 кармы