Как Сталин перепил Черчилля

Среди старых революционеров встречались люди разные. Были и большие любители заложить за воротник. Товарищ Сталин к ним никогда не относился, хотя в череде официальных дипломатических приемов, совещаний и чествований спиться было немудрено. 

Известно, вождь мог выпить немного хорошего вина или во время долгой ночной работы добавить в крепкий чай пару ложечек коньяка. Все же было несколько случаев, когда вождю приходилось "сразиться" в питейном соревновании.

Одну из таких историй вспоминал знаменитый создатель дальней бомбардировочной авиации - Александр Голованов. Партнер вождю попался тогда достойный - британский премьер, большой любитель крепкой выпивки Уинстон Черчилль.

В своих мемуарах старый британский гусар в свою очередь не скрывал любви к горячительным. Опыт в этом деле у Черчилля был немалый.

Голованов вспоминал, что этой слабостью британского лиса во время переговоров решил воспользоваться товарищ Сталин. Несколько дней обсуждалось открытие второго фронта в Европе.

Британцы юлили, понять где они говорят правду, а где только отделываются красивыми обещаниями было трудно. Сам премьер вроде бы склонялся как можно скорее фронт открыть, по крайней мере на словах.

А вот сопровождавший генерал Алан Брук, в будущем британский фельдмаршал, как раз выступал яростным противником "спешки". Ну понятно, куда спешить, пусть Советы сами разобьют гитлеровцев, а "союзники" подтянутся делить добро проигравшей стороны.

Разговорить британцев первым попытался маршал Ворошилов. Как военный военному, налил Бруку полную рюмку жестокой перцовки и предложил выпить за успех союзных армий.

Ворошилов добавил, что по русскому обычаю пить нужно до дна. Иначе пожелание победы выйдет неискренним. И сам лихо осушил рюмку.

Британский генерал тоже храбро опрокинул перцовку и у него полезли глаза на лоб. Голованов пишет, что Брук покраснел, застыл как палка, но всё же протолкнул в себя огненную перцовку. По лицу британца потекли слёзы и бутылку с перцовкой он решительно отодвинул.'

Видимо, это натолкнуло Черчилля на мысль немного подпоить "дядюшку Джо" - так союзники называли между собой Сталина. Черчилль принялся активно подливать себе и вождю крепкий коньяк.

Голованов пишет, что натурально запереживал за итог вечера. Черчилль - пьяница известный, привычный, может выпить много. А вот Сталин к таким попойкам пристрастия не имел. Как-то скажется на нём соревнование с британцем?

К концу вечера Черчилль сильно опьянел и явно стал говорить лишнее. Генерал Брук, уже почти не скрываясь, то дергал премьера за китель, то пинал ногой под столом.

По Сталину ничего видно не было, он шутил, говорил цветастые тосты. И явно с большим искусством выводил премьера на интересовавшие СССР темы. Определенно, подвыпивший британский лис наговорил многое сверх того, что намеревался.

Уходил с банкета Черчилль под руки с помощниками, ощутимо пошатываясь. Голованов с удивлением смотрел на внешне вполне сдержанного и чуть ли не полностью трезвого Сталина. Пили-то одинаково.

Сталин заметил взгляд лётчика и сказал негромко:

- Не волнуйтесь, товарищ Голованов, старые большевики Родину не пропьют. А вот господин Черчилль завтра крепко пожалеет о развязавшемся языке.

Вождь немного подумал и закончил:

- Сознание ответственности за большое дело, за интересы страны превращает что угодно в простую воду. - и спокойно ушел спать перед очередными переговорами.

Автор: Роман Кузнецов