Если бы Христос встретился с самарянкой сегодня

Отношения иудеев к самарянам было подчеркнуто пренебрежительным и даже враждебным. Самаряне отвечали иудеям той же монетой. Но один из Евангельских парадоксов заключается в том, что именно среди язычников, иноверцев и еретиков Христос встретил гораздо больше понимания, чем среди правоверных иудеев.

Хананеянка, сотник, самарянка оказались более способными к принятию Благой вести, чем те, кому она была адресована. Иудеи Христа гнали, родственники считали, что «он вышел из себя». На своей родине Иисус не смог совершить чудес «по неверию их», а вот среди самарян Он останавливается на несколько дней, после чего они говорят, что «Он истинно Спаситель мира, Христос».

Спаситель настойчиво учит, что для Его законов нет границ.

Правоверные Иудеи хотели, чтобы Иисус играл по их правилам и не отступал от тех норм, в которых они закостенели. Получалось так, что Бога они согласны признать Богом, но только на своих собственных условиях. Но Галилеянин упорно не следует этим условиям и живет по своим правилам. И это раздражает.

Казалось бы, ну что тебе стоит исцелять не в субботу, а в любой другой день недели, чтобы не искушать «правоверных». Но Спаситель настойчиво учит, что для Его законов нет границ.

Он диктует правила веры, а не наоборот. Дела любви не знают субботы покоя, поэтому Христос демонстративно нарушал покой набожной праздности делами Божьего милосердия.

Оказывается, Богу можно поклоняться не только в Иерусалимском храме, но и в «духе и истине». Страшная ересь по тем временам.

Самаряне же не были о себе такого высокого мнения, как книжники и фарисеи. Они не пытались «держать Бога за бороду» и не претендовали на монополию своей веры. В лице Самарянки они задавали Богу вопросы: «Где правильно поклоняться Господу? Как лучше верить?» Открытость их сердец дала возможность Слову Бога войти в души этих людей. И они получили ответы, которые привели бы в ужас и негодование любого книжника или фарисея. Оказывается, Богу можно поклоняться не только в Иерусалимском храме, но и в «духе и истине». Более того, «именно таких поклонников ищет Бог».

Страшная ересь по тем временам.

Только за одну эту фразу синедрион приговорил бы Христа к распятию. Но самарян на суд не приглашали, и среди кричащих «распни, распни Его» их тоже не было.

Что бы мы сделали со Христом, если бы Он, неузнанный, посмел совершить то, что выходит за рамки представлений о благочестии некоторых наших прихожан?

Святые Отцы учат нас читать Евангелие не как повествование о некогда бывших событиях, а как свидетельство вечно настоящего. Мы уверены в нашей правой вере, в том, что именно мы являемся хранителями аутентичности христианской традиции. Но что бы мы сделали со Христом, если бы Он, неузнанный, посмел совершить то, что выходит за рамки представлений о благочестии некоторых наших прихожан? Пришел бы, например, в храм и наступил на простеленную для венчающихся молодоженов дорожку, зажег бы свечку от лампадки, а не от свечи, или наложил бы крест на себя не по достаточно ровной траектории.

А что бы сказал Господу настоятель кафедрального собора, если бы Он вместо того, чтобы освящать всю ту еду, которая принесена вместе с куличами и яйцами, стал бы переворачивать эти столы и выгонять с церковного двора всех, кто пришел сюда с этой колбасно-алкогольной продукцией.

«В духе и истине» – это где? В каком монастыре? Возле каких мощей? Как это понять?

Конечно, намного проще поехать к святому месту, обозначенному на карте паломнического маршрута, чем найти его внутри себя. «В духе и истине» – это где? В каком монастыре? Возле каких мощей? Как это понять?

Правоверным иудеям путь богоугождения был понятен, как ясный день: дал десятину со всего, что имеешь, принес в жертву тельца, ничего не делаешь в субботу. Что тебе, Господи, еще надо? Нам тоже как бы все ясно: крестился, причастился, помолился – все, чему учил Христос и являл на примере Своей жизни. Там была, правда, еще сцена с омытием ног, но тут уж «прости, Господи, не царское это дело». «Быть меньшим, уступать, подставлять другую щеку, любить Тебя больше, чем родных детей, любить всех этих мерзавцев, мешающих нам спокойно жить… Это уж извини, Господи Иисусе, перебор».

«Вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную»… «Давай, Господи, беру. Мне со своей тарой прийти или в свечном киоске уже разлитая продается?» «На этикетке написана инструкция по применению? Срок годности не истек?»

Нам тоже, как и иудеям, хочется, чтобы Бог «играл» по нашим правилам, чтобы не заморачивал наш ум всеми этими «необходимостями родиться свыше», «Царством Божьим», которое где-то, непонятно где, «внутрь вас есть».

Большинству христиан нужно не Евангелие, а краткая инструкция по общению с Богом для получения максимально положительного эффекта. Такое себе «Богословие для чайников»что бы большим шрифтом, с картинками и не больше десяти страниц.

Нам тоже, как и иудеям, хочется, чтобы Бог «играл» по нашим правилам, чтобы не заморачивал наш ум всеми этими «необходимостями родиться свыше», «Царством Божьим», которое где-то, непонятно где, «внутрь вас есть». Все это сложно и не интересно. А вот интерес к государственно-церковным отношениям у нас традиционно выше, чем внимание к собственной духовной жизни. Динамика внешних событий захватывает, вызывает эмоции, делает жизнь яркой, насыщенной, с перчинкой. Это та вода, которую хочется пить снова и снова, и сколько бы ее не пил – будет хотеться еще.

Почему так мало среди нас самарянок, способных найти колодец с живой водой внутри самих себя? Ведь все святые Отцы, от древних до последних, учили, что Бог не на небе живет, а в нашем сердце.

Где-то там, в глубинах и расщелинах нашей души находится тот источник Живой воды, о котором говорил Христос. Выкопать же этот колодец возможно лишь пройдя множество различных сердечных слоев и пород. На этом пути лежит вязкость болот привязанностей к миру, скальный гранит гордости, узкая зажатость уныния, пот молитв и самопонуждения. Нужно приложить великие усилия, гнуть спину, копая все глубже и глубже. Но если докопаешься до истока, то получишь то, ради чего пришел Христос в мир.

И тогда забудешь все: и тяжесть труда, и сложность пути, и даже сам мир – все станет неважным. Потому что тогда глаз увидит, ухо услышит и сердце узнает, что Бог уготовал любящим Его.

Протоиерей Игорь Рябко