Танковая дуэль Т-34 и "Пантеры"

– Эй, русский, эй, Сашка, ты еще живой? Я думал, что ты сгорел в своем танке… Еще сгоришь. Я буду поджигать тебя, пока тебе не будет могила, – доносился чужой голос из рации.

Командир «тридцатьчетверки» старшина Александр Милюков опешил. Что за чушь собачья? А рация продолжала доносить с хрипотцой голос:

– На твоем колхозном тракторе только в могилу. Ну что выйдешь на нем один на один против моей «Пантеры»? Один на один, по-рыцарски…

– Ах, это ты, гад, мать твою?!., – чертыхнулся старшина Милюков, поняв, с кем имеет дело. Волну радиостанции его танка отыскал фашист. Да не простой, ас, «хитрющий», как его прозвали в экипаже.

– Я готов, – Александр перед этим щелкнул тумблером. – Посмотрим чья возьмет, фашист недобитый.

– Выходи на дуэль сейчас. Только завещание напиши, а то не найдут, твоя страна очень широка, узнал, когда русский учил…

– Сам о завещании побеспокойся, – уже не говорил, а кричал Милюков, матеря немца, что называется, на чем свет стоит.

Немец умолк, умолк и Милюков и стал ждать, что скажут члены экипажа. Гитлеровец-то в более выгодных условиях, 76-мм пушка Т-34 не брала лобовую броню «Пантеры», а немецкий танк мог сжечь «тридцатьчетверку» чуть ли не с двух километров, а с тысячи метров уж наверняка.

Итак, командир немецкого танка T-V «Пантера» выходит на волну радиостанции одного Т-34 из танковой бригады Воронежского фронта, называет «тридцатьчетверку» колхозным трактором и предлагает командиру советского танка рыцарскую дуэль – один на один. Наши танкисты принимают вызов.

Танковая дуэль Т-34 и Пантеры. Такого в танковой истории больше не было

Звучит команда «по местам!». «Тридцатьчетверка» Милюкова стрелой, по другому и не скажешь, вылетает на исходную. Велик риск вступить в поединок один на один с экипажем, имеющим на вооружении более мощную пушку. Но когда еще можно встретиться с «хитрющим», расквитаться с ним. 

Расквитаться было за что. В недавнем бою именно его «Пантера» двумя снарядами прошила «тридцатьчетверку». Экипаж Милюкова ее проворонил, она внезапно выползла из второго эшелона и открыла прицельный огонь . Тогда все чудом остались живы.

Известно, что за одного битого двух небитых дают. Во втором бою уже ловушку запомнившейся нашим танкистам «Пантере» устроил экипаж Милюкова. Но не тут-то было. 

Как ни старался командир орудия сержант Семен Брагин, как ни материл его Милюков, снаряды шли мимо. Уворачивался немец, да так ловко, что все поняли – за рычагами «Пантеры» ас. 

Впрочем, другому не позволили бы постоянно пастись во втором эшелоне, не позволили быть свободным охотником. Заряжающий рядовой Григорий Чумак обозвал немца «хитрющим», и это прозвище закрепилось в экипаже. 

И вот танкисты вступают с ним в схватку, Милюков нервничал, понимал, что останется в живых и командиром экипажа только при одном условии – если с блеском выиграет поединок. Иначе трибунал, «тридцатьчетверка» сорвалась с боевой позиции без приказа комбата. 

Проигрыш же вообще сулил верную смерть – живым на этот раз немецкий ас никого не выпустит, после первого попадания положит копеечка в копеечку еще несколько снарядов.

Успокаивало то, что местность для поединка давала шанс экипажу на успех, она была безлесой, но испещренной балками и оврагами. А «тридцатьчетверка» – это скорость, маневренность, куда там «Пантере» до нее. Машина же Милюкова и вовсе летала до шестидесяти километров в час. 

В прошлом механик-водитель старшина Милюков выжимал из нее все соки, заводские характеристики превышал почти на треть. Словом, успех в поединке зависел от мастерства двух экипажей. От того, кто первым обнаружит противника, кто первым нанесет прицельный выстрел, кто сумеет вовремя увернуться и от многого, многого другого.

Главное – любыми способами приблизиться к «Пантере» на дистанцию 300-400 метров, тогда можно огневую дуэль вести на равных. Но немец-то не будет ждать, значит метров 700 метров «тридцатьчетверке» придется идти под его прицельным огнем.

Гитлеровец выстрелил, сразу после того как экипажи увидели друг друга. Да, он не хотел терять ни метра преимущества из тех семисот, что у него были в запасе. Снаряд вонзился рядом с советским танком. 

Прибавить скорость? Но «тридцатьчетверка» на каменистом участке давала километров тридцать, не более, и прибавить могла лишь чуть-чуть. Не пролетишь эти семьсот метров, успеет немец смертельно врезать. 

И Милюков тут же дал по тормозам, снизил скорость. Решил, пусть немец прицелится: Александр «видел» его за броней, «видел», вот сейчас он весь впился в прицел… «Нет, гад, ничего не получится». 

«Даю скорость! Маневрирую!» – прокричал Милюков. «Тридцатьчетверка» рванулась чуть раньше, может на секунду, прежде чем из ствола «Пантеры» плеснуло пламя. Опоздал немец, снаряд прошел мимо.

«Вот так-то, фриц, дальнобойная пушка это еще не все». К Милюкову пришла уверенность, он теперь знал, увильнуть от снаряда можно и на открытой местности, можно превзойти в расторопности немецкого аса. 

А тут еще Николай Лукьянский – он находился на командирском месте:

– Двенадцать секунд, командир, я засек, двенадцать.

– Умница Лукьянский, – похвалил Милюков.

Теперь он знал, что между первым и вторым выстрелом немца двенадцать секунд. Увеличил скорость, проскочить бы еще метров двести ровного поля, метров двести. А Лукьянский считал: «…Семь! Восемь! Девять! Десять! Одиннадцать!..» 

Милюков тут же, что было силы, рванул на себя оба бортовых фрикциона. Танк вздрогнул и замер. Снаряд перед самым носом вспахал землю. «Посмотрим, чья возьмет!»

Русский танк то резко тормозил, то резко бросался в одну или другую стороны, и немецкие снаряды шли мимо. Экипаж мастерски использовал каждую ложбинку, холмик для своей защиты. Советская боевая машина неумолимо приближалась к «Пантере».

 Немецкий ас посылал снаряд за снарядом, но «тридцатьчетверка» была неуязвима, она «росла» в прицеле неестественно быстро. И нервы у немца не выдержали, «Пантера» стала отступать. 

«Струсил, гад!» – кричал Милюков, – «Даю скорость!» Танк противника пятился назад. В том, что в нем сидел настоящий ас, наши танкисты убедились еще раз. Ни разу немец не подставил борт или корму. 

И только раз, когда перед отступающей «Пантерой» оказался спуск, она, задрав пушку, на секунду показала днище. Этой секунды и хватило для того, чтобы Семен Брагин влепил бронебойным в ее уязвимое место.

Немецкий танк охватило пламя, «Пантера» заносчивого немецкого аса горела. Экипаж Милюкова захлебывался от восторга, танкисты кричали, хохотали, ругались.

Всех их отрезвил голос комбата по рации:

– Милюков! Дуэлянт хренов, под суд пойдешь!

Уже после боя отважной четверке скажут, как внимательно за поединком наблюдали с советской и немецкой сторон – за то время не было произведено никем ни одного выстрела, кроме участников дуэли. 

Наблюдали с тревогой и любопытством – наиредчайший случай рыцарской дуэли в двадцатом веке. Уже после боя Милюков оценил выдержку комбата, его опыт. В момент поединка он не произнес ни слова, понимал – не под руку. Свое недовольство высказал, когда поединок был выигран, и одиножды. 

Может быть потому, что в душе был доволен, а может оттого, по окончании рыцарской дуэли бой разгорелся уже между подразделениями, и экипаж Милюкова вновь праздновал победу, да какую! «Тридцатьчетверка» встретилась с 3 «Тиграми», сожгла их, а затем раздавила вместе с расчетами несколько артиллерийских орудий…

А теперь еще раз об участниках суперпоединка.

Ими были: командир танка старшина Александр Милюков, заменивший в период дуэли механика-водителя, механик-водитель рядовой Николай Лукьяновский, занявший командирское кресло, заряжающий рядовой Григорий Чумак и командир орудия сержант Семен Брагин, выстрел которого и поставил точку в этом необычном состязании.

Как сложилась их судьба? Семен Брагин и Николай Лукьянский погибли, первый – в день Победы в Кенигсберге, второй – 2 мая в Берлине. О Григории Чумаке автору ничего не известно. 

Александр Милюков встретил Победу в Германии, остался в живых. Впрочем, о нем чуть подробнее. Он один из тех, кто входит в когорту советских асов-танкистов. Отметим (делая уточнение), что отважный воин уничтожил 6 «Тигров» и одну «Пантеру».

Родился Александр Милюков в 1923 году в селе Наровчат Пензенской области в крестьянской семье. Окончил 10 классов и школу Гражданского воздушного флота. Но так вышло, что летчиком не стал. 

На фронт прибыл в 1942-м, попросился в танкисты, механиком-водителем. После того, как его KB подбили, пересел на «тридцатьчетверку», вскоре стал командиром. 

В феврале 1943-го в боях за Харьков его экипаж одерживает первую победу -уничтожает «Тигра», который по многим параметрам превосходил Т-34. Под тем же Харьковом Александр горел в танке.

В самый разгар боев на Курской дуге он в остром поединке, как уже знает читатель, сжигает «Пантеру» немецкого аса, а затем еще 3 «Тигра». 

В 1944-м Милюков оканчивает Саратовское танковое училище. Еще 2 «Тигра» он записывает на свой счет уже в 1945-м, в Германии – под Гольсеном и Дрезденом, будучи младшим лейтенантом, командиром роты 53-й гвардейской танковой бригады (3-я танковая армия, 1-й Украинский фронт). 

Принимает участие в уличных боях в Берлине. В июне 1945-го за проявленные мужество и героизм удостаивается звания Героя Советского Союза.

После войны работает на Одесской киностудии. По его сценарию снят захватывающий фильм «Экипаж машины боевой». О самом остром поединке в его жизни – о рыцарской дуэли. На Курской дуге.

Ю.Гейко. Одесса ("Комсомольская Правда", 03.01.1985)