В детстве спрашивал главным образом; позже чаще своё твердил, юный, гордый. Зрелый — не спрашивал. Ибо вроде всё знал, казалось. Плюс было ясно: всем наплевать, чтó скажешь. Истин не скажешь и не услышишь. Мир без вопросов и без ответов есмь. Страсть спрашивать — знак времён, когда слушались Бога. Мы были листьями древа Жизни, росшего в рае, но сорвались с него, дабы знать «зло» с «добром».
С тех пор отвечаем мы лишь себе от себя, и все наши речи суть неразборчивый смутный шум, кой гегели и толстые втюхивают нам «истиной».
Оценили 0 человек
0 кармы