Сегодня агент влияния США, мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман на антисталинской конференции в УрФУ выступил против Владимира Путина, назвав его диктатором.
«Оправдание предыдущего диктатора легитимизирует действия сегодняшнего диктатора», - заявил представитель уральской пятой колонны.
Далее Ройзман пустил в ход цифры.
«Был момент - 1937-38 годы, когда только по данным НКВД за два года было расстреляно 688 тыс. человек. Это наша страна убивала по тысячу человек своих граждан каждый день».
Это не первый случай, когда мэр Екатеринбурга манипулирует фактами и цифрами.
Некоторое время назад этот широко известный в России предатель Родины, пытаясь осудить идею установки памятника Иосифу Сталину, выдал очередной «мощный аргумент» либеральной пропаганды.
Несмотря на утверждение градоначальника о наличии у него исторического образования, автору этих строк придётся в очередной раз учить его истории СССР. А заодно и вооружить патриотическую аудиторию очередным аргументом против переписывания советской истории нашими «западными партнёрами».
Сегодняшний очередной демарш Ройзмана дал повод поставить точку в практике пускать нам либеральную пыль в глаза.
Я стал разбираться с историческими документами и свидетельствами. Были ли репрессии определяющей характеристикой эпохи? Не манипулируют ли цифрами «мемориалы»? Как в эти годы обстояли дела с репрессиями и лагерями, например, в США? И главное: заслужили ли репрессированные члены масштабной троцкистской агентуры то наказание, которое понесли?
1937 год остается одним из самых «неприкосновенных» в современной историографии: даже патриоты согласились с мнением либеральных «ученых», что это время жутких перегибов и катастрофы космического масштаба. Либералы вторят: Сталин был чуть ли не людоедом.
1937 стал какой-то колдовской комнатой, в которую все боятся открыть дверь, цепенея перед тотальным террором. Особо не вдаваясь в подробности, наше сознание, благодаря стараниям известных сил, заложило на подкорку, убеждение в том, что это чёрная страница истории, когда всех «поголовно стреляли». Удобная получалась картина: всякий раз, когда мы начинали думать о том, что политика Сталина — это образец для патриота-государственника, нас одёргивали. Когда мы говорили о беспрецедентных успехах в объединении расползшейся под напором революций, войн и западных интервенций страны; когда мы говорили о государственном строительстве; когда мы говорили о невероятных достижениях экономики и хозяйственной самодостаточности, лучшего промышленного строительства в мире; когда говорили об успехах в науке; когда говорили об успешной модели социальной справедливости: недра и стратегические производства — в собственности государства, а распределяемые доходы позволяют полностью реализовать право человека на труд, образование, медицину и жильё, — нас одёргивали: зато, мол, какой ценой — «В 37-м всех стреляли».
Для сопоставления количественных данных репрессированных по Свердловской области в 1937-1938 годах по указу генсека следует учитывать территориальные особенности региона.
Свердловская область образована 17 января 1934 года при разделении Уральской области. Однако свои нынешние границы (с некоторыми последующими изменениями) Свердловская область обрела только в 1938 году, когда самостоятельность получила Пермская область, а к Свердловской области были присоединены некоторые районы Тюменской (Верхне-Тавдинский) и Челябинской (Буткинский, Камышловский, Пышминский, Талицкий и Тугулымский) областей. Каменский и Покровский районы, ранее предназначенные Челябинской области, в 1942 году возвращены Свердловской области.
3 октября 1938 года из части западных районов была образована Пермская область (с 1940 – Молотовская область), а в состав Свердловской переданы 5 районов Челябинской области и один район Омской области. Территория области приняла современный облик.
Для учета численности мобилизованных на фронты Великой Отечественной войны и ее жертв по Свердловской области и сопоставления этих цифр с жертвами репрессий 1937-1938 годов, следует учесть данные территориальные поправки. Из Свердловской области (без Пермской) на фронт было призвано 736 тысяч человек. С войны удалось вернуться лишь половине из них.
У мэра Ройзмана своя цифра — 21 тысяча свердловчан, отдавших жизни на поле боя.
А теперь обратимся к цифрам жертв репрессированных по Свердловской области (включая Пермскую) по документам Государственного Архива Административных Органов Свердловской Области (ГААОСО), согласно приказу НКВД СССР № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов». /Источник: И. Н. Демаков, зав. отделом использования и публикации архивных документов ГКУСО «ГААОСО». Национальный состав репрессированных в 1937—1938 годах жителей Свердловской области (по документам ГААОСО/.
Операция началась с 5 августа 1937 года. Именно эту дату принято считать началом эпохи «Большого террора».
Все репрессированные разбивались на 2 категории: 1 категория — наиболее враждебные антисоветские элементы. Они подлежали немедленному аресту и, по рассмотрению их дел на тройках НКВД, — расстрелу. 2 категория — все остальные менее активные, но все же враждебные элементы. Они подлежали аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет.
Согласно разнарядке, в Свердловской области (включая Прикамье) по 1 категории необходимо было репрессировать 4 тысячи человек, по 2 категории — 6 тысяч человек. Всего: 10 тысяч человек. По всей Челябинской области (куда в то время входили и несколько восточных районов Свердловской области) — 1 500 человек по 1 категории, 4 500 — по 2 категории. Всего: 6 тысяч человек /Источник: История сталинского Гулага. Конец 1920-х — первая половина 1950-х годов. Собрание документов: в 7 т. / Т. 1. Массовые репрессии в СССР. М.: Росспэн, 2004. С. 271/.
Динамика репрессий рабочих по приказу № 00447 в Прикамье /Источник: Сталинизм в советской провинции: 1937-1938 гг. Массовая операция на основе приказа № 00447 / [сост.: М. Юнге, Б. Бонвеч, Р. Биннер]. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН) ; Германский исторический институт в Москве, 2009. — История сталинизма/.
Две трети арестованных рабочих (2 252 человека) были приговорены к расстрелу, остальные — к различным срокам в исправительно-трудовых лагерях: 10 лет лагерных работ — 820 человек, 8 лет — 151 человек и 5 лет — 278 человек. Несколько десятков рабочих получили в качестве приговора «гласный надзор», а одного отправили в ссылку. В приказе № 00447 говорится, что «семьи приговоренных по первой и второй категории, как правило, не репрессируются», исключение составляют члены семей, которые «способны к активным антисоветским действиям». Однако, эта статья часто не соблюдалась. Перегибы были и в самих процессах.
Приказ НКВД СССР № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов» от 5 августа был дополнен оперативным приказом НКВД СССР № 00485 «Об операции по репрессированию членов Польской военной организации (ПОВ) в СССР» от 11 августа 1937 года.
Второй приказ послужил толчком для начала массовых репрессий уроженцев Польши, перебежчиков из Польши. В СССР на учете было 15 тысяч граждан польского происхождения. Позднее 23 октября 1937 года вышел еще один оперативный приказ НКВД СССР № 00693 «Об операции по репрессированию перебежчиков — нарушителей госграницы СССР», в котором утверждалось, что иностранные разведывательные органы перебрасывают свою агентуру в СССР под видом перебежчиков. Этим приказом предписывалось производить немедленные аресты всех перебежчиков и проведение тщательной следственной проработки.
Согласно докладной записке УНКВД Свердловской области в НКВД СССР наркому внутренних дел СССР Н. И. Ежову об окончании операции по антисоветским элементам, харбинцам, немцам и прочим от 11 декабря 1937 года, в области в виде антисоветских элементов осуждено 15 тысяч человек, из них по 1 категории — 7 500, по 2 категории — 7 500. Таким образом, можно констатировать, что в Свердловской области произошло перевыполнение плана по репрессиям. Помимо «антисоветских элементов» было репрессированы 2 022 поляка, из них по 1 категории осуждены 1 237 человек, по 2 категории – 178 человек. Немцы — 140 человек репрессированы, из них германских граждан 42 человека, советских граждан 98. Репрессированы 678 харбинцев, из них осуждено по 1 категории 288 человек. Арестованы и находились под подпиской 822 человека из категории «жены репрессированных». /Источник: История сталинского Гулага. Конец 1920-х — первая половина 1950-х годов. С. 298/.
В конце января или начале февраля 1938 года начальник УНКВД по Челябинской области П.В. Чистов на совещании указывал на то, что по Челябинской области разоблачение вражеских элементов проходит медленно и слабо. При этом он подчеркивал, что в Свердловской области к моменту совещания было арестовано 22 тыс. человек (ГААОСО Ф. Р-1 Оп. 2. Д. 27455 Л. 51).
На допросе 31 мая 1939 года бывший заместитель начальника одного из отделов УНКВД по Свердловской области давал такие показания:
«Начальник УНКВД по Свердловской области Д. М. Дмитриев на широком оперативном совещании УНКВД выступил с директивой начать разгром агентуры иноразведок из числа местных жителей иностранной национальности. Он подчеркнул, что если по окончании операции на каком-нибудь предприятии он обнаружит хотя бы одного поляка или латыша, то он отдаст под суд того работника, который обслуживает данный объект».
Материалы допроса, 1939 г.
Замначальника был за необоснованные аресты граждан и фальсификацию следственных документов осужден на 20 лет, Дмитриев расстрелян.
Согласно данным «Мемориала», «в течение двух лет (1937-1938) Управлением НКВД по Свердловской области было возбуждено 14 885 дел на 45 823 человека, из которых 19 410 человек были расстреляны. /Источник: Книга памяти жертв политических репрессий: в 10 т. Свердловская обл. Екатеринбург, 2001-2012/.
Эту цифру и цитирует Ройзман.
Без Пермской и Челябинской областей, включенных в состав Свердловской области позднее, численность жертв репрессий сократится приблизительно на одну треть, а число погибших на фронтах возрастет.
«Можно ли это ставить в упрек Сталину? При том положении вещей, конечно нет. В таких войнах, как наша Великая Отечественная или римская война с Ганнибалом, диктатура является оптимальной формой организации тотальной войны. Одно только надо иметь в виду: длительная диктатура отрицательно воздействует на общество и может иметь гибельные последствия. Наличие конструктивной оппозиции, равновесие политических и социальных сил есть необходимое условие стабильного и мирного развития.
Была ли та оппозиция конструктивной? Конечно, нет».
Георгий Элевтеров. Предисловие к книге «Тухачевский М. Н. Как мы предавали Сталина». М.: Алгоритм, 2012.
25 июня 1941 года, спустя три дня после нападения Гитлера на Советский Союз, американский посол в СССР с 1936 по 1938 годы Джозеф Дэвис во время обсуждения его лекции в Гарвардском университете на вопрос о наличии в СССР «нацистской пятой колонны» дал ясный ответ: «Ее больше не существует — все расстреляны».
Мещеряков В. П. Сталин и заговорщики 1941 г. Поиск истины. Гл. 35: Об американских послах
Сталин и «пятая колонна» коллаборационистов
Непредвзятое обращение к первоисточникам по истории сталинских политических процессов позволяет увидеть состав оппозиции в виде разгромленных левых и правых уклонистов, объединившихся вокруг маршала Михаила Николаевича Тухачевского, «нового Колчака», который опираясь на бывших союзников по Антанте, надеялся установить личную диктатуру взамен самоотверженному сталинскому руководству.
К тому же, Тухачевский внутри страны опирался на троцкистский блок, «деятели» которого видели лидером государства Троцкого. Это привело бы к большим жертвам, не меньшим, чем во время репрессий, народ выступил бы за Сталина, что закончилось бы поражением оппозиционеров. Троцкисты решили, о чем четко сказал Бухарин на суде, что убрать Сталина можно только при поддержке Гитлера и Японии. Теория «поражения СССР в большой войне» как метод устранения Сталина и его правительства выдвигала задачу подрывной деятельности с целью ослабления оборонной промышленности, особенно Донбасса и Урала. Отсюда в этих районах была создана наиболее густая сеть сторонников заговора. Следует учитывать, что успех мятежа Тухачевского привел бы к расчленению страны, к отсечению от нее Украины, Белоруссии и Дальнего Востока. Заговорщики в этом случае поделили бы между собой роль марионеток, как мы можем наблюдать сегодня во многих так называемых суверенных государствах, и в том числе на Украине. Это было бы гибельной альтернативой для России. Убрав предателей, Сталин спас в то время не только СССР, но и Европу от фашизма.
Как показал сам М. Н. Тухачевский в своей рукописи (180 стр.), с 1932 года при поддержке Британии и Германии он готовил «заговор генералов», который не удалось оуществить Антанте и Колчаку. На этот раз — с целью свержения Сталина (были планы и убрать Сталина физически). Есть подтверждения этому — сама рукопись Тухачевского и рассекреченные немецкие и британские документы. В планы расшатывания советского режима входило и составление «расстрельных списков». На фоне работы Запада по созданию «пятой колонны» и Русской Освободительной Армии внутри страны (план будет реализован в годы войны Власовым), на фоне контрработы ОГПУ-НКВД с вредителями началось оклеветание честных людей и включение их в «расстрельные» списки. Это была составляющая плановой работы заговорщиков по «оклеветанию» режима и личностей Сталина, Жданова, Молотова и других руководителей государства (см. Показания Тухачевского). В ЦК ВКП(б) заговор возглавил литовец Иосиф Варейкис, который особо отличился в 1937 году на посту Первого секретаря Далькрайкома ВКП(б) составлением «расстрельных списков» и депортацией корейцев в Среднюю Азию.
8 сентября 1937 года Варейкис направил Иосифу Сталину доклад о проделанной работе, в котором рассказал о ситуации в Дальневосточном крае и об успехах в разоблачении врагов народа. Он сообщал, что только среди работников железных дорог были выявлены и расстреляны 500 шпионов /Источники: Показания Второго секретаря Далькрайкома Г. Стацевича // Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. 1937—1938. М.: Международный фонд «Демократия», 2004. 736 с. — С. 393—394; Сутурин А. С. Дело краевого масштаба / Хабаровское книжное издательство, 1991 — С. 50/.
Сталин и чекисты начали процессы по рассмотрению дел невинно осужденных и расстрелянных «заговорщиками». Немало процессов подготовили и в Ленинградской области, включая предателей (участников заговора) генерального прокурора Позерна и Первого секретаря Ленинградского горисполкома Угарова, который возглавлял «расстрельную тройку».
Вот как это было. Писательница Тамара Павловна Милютина (1911-2004) в книге воспоминаний о своём пребывании в лагерях «Люди моей жизни» приводит письмо заключенной, в котором упоминается нелестно Угаров, после расстрела которого в Москве перепроверялись сфабрикованные им дела:
«…Вчера я получил письмо от Аленушки. Она пишет, что разыскала мою челобитную у полковника Меньшикова, который проверяет ее... Он заявляет, что на это потребуется пара месяцев — август-сентябрь. Они просили Аленушку принести адреса людей, которые еще в Москве и которые знают меня по работе в Англии. Она принесла ему три адреса. … Итак, клубок лжи и клеветы начинает распутываться. Это радостные вести, которые я получил в наши памятные июльские дни. ...Тасенька, спросите Вашу знакомую из МК О. Ф. Карыженскую, когда она там работала и фигурирует ли в ее деле Угаров А. И. (он работал в 1938 г.). Возможно, что мое дело уже раскручивается с этого бока. Этот «герой» — Угаров — оговорил десятки, сотни людей...».
Милютина Т. П. Люди моей жизни / предисл. С. Г. Исакова. — Тарту: Крипта, 1997. — С. 374).
В письме пишется, что во время пересмотра дела заключенного перевели на лучшие условия: он уже работает в библиотеке, в больнице и т. п.
А. И. Угаров, с 1935 по 1938 гг. второй секретарь Ленинградского горкома ВКП(б) (при А. А. Жданове), с 10.02.1938 и. о. первого секретаря Московского горкома и обкома партии, с 1937 г. депутат Верховного Совета СССР от Смольнинского округа Ленинграда, с 1938 г. член Президиума ВС СССР, организатор массовых репрессий в 1934-1936 году в Ленинграде «по делу Кирова». 25.02.1939 г. приговорен к смертной казни по обвинению в антисоветской, вредительской и террористической деятельности. Расстрелян в тот же день. В 1956 г. реабилитирован и восстановлен в партии. Г. И. Григоров (Монастырский) в своих воспоминаниях указывает на Угарова как последователя Бухарина.
Несмотря на крайне негативное отношение к коммунизму и СССР, это признавал Черчилль. 13 августа 1942 года Уинстон Черчилль прилетел в Москву для встречи со Сталиным и подписания антигитлеровской хартии. В своем выступлении перед Палатой Общин 8 сентября 1942 года он подчеркнул:
«Большой удачей для России в ее агонии было оказаться под началом этого великого, закаленного военачальника. Человек этот — внушительная, выдающаяся личность, соответствующая тем серьезным и бурным временам, в которых прошла его жизнь; человек неисчерпаемого мужества и силы воли и человек прямой и даже бесцеремонный в манере общения, что меня, выросшего в Палате Общин, совсем не покоробило, особенно когда мне тоже было что сказать.
Что наиболее важно, это человек с тем спасительным чувством юмора, которое так важно для всех людей и всех наций, но в особенности для великих людей и великих наций.
Сталин также произвел на меня впечатление своей глубокой и хладнокровной мудростью и полным отсутствием любых иллюзий».
House of Commons speech “War Situation”, 8 September 1942. Winston S. Churchill: His complete speeches 1897—1963, Robert Rhodes James, editor, NY: Bowker, 1974, vol. 6., p.667. Цит. по: Лисовский Сергей. Черчилль о Сталине. К первоисточникам
Наиболее важным наблюдением в характеристике Черчилля, которую он дал Сталину, является «отсутствие любых иллюзий». Сталин не был романтиком и утопистом, подобно многим его оппонентам, он был прагматик, восстанавливающий былую славу России, защитник ее национального суверенитета. Он был борцом со всеми проявлениями европейского глобализма, в том числе коммунистического.
Диктатуру Сталина можно сравнить с диктатурой Солона (VI в. до н. э.), афинского политика, законодателя и поэта, одного из «семи мудрецов» Древней Греции. Признавая тиранию как несправедливую форму государства, Платон считал, что в отдельные периоды истории этот политический режим может быть востребован, когда
«Народ, уставший от хаоса демократии, предпочитает власть единоличного правителя».
Платон
В этом случае, как и в монархии, все зависит от добродетели правителя.
Во многих городах Древней Греции, и прежде всего, в Афинах, переходной ступенью от господства родовой аристократии к власти демократии явилась тирания. В новое время это слово заменили диктатурой. Платон признавал тиранию, если тиран, как и монарх обладает добродетелью:
«Я признаю, что добродетели и пороки правителей и подданных не равны по своей значимости: дурные склонности первых делают несчастными миллионы, их добродетели распространяют счастье и благополучие далеко вокруг. …
Если бы государи обладали прямодушием, твердостью и в особенности справедливостью, они имели бы все качества, которых мы вправе от них ожидать».
Платон
Интересны замечания Платона о том, насколько добрым должен быть правитель.
«Доброта без справедливости не может быть в государе качеством полезным для его подданных;
доброта государя очень часто оборачивается для них жестокостью;
монарх, чья сердечная доброта лишает его сил сопротивляться тем, кто его окружает, может оказаться столь же опасным для подданных.
Если мы взглянем непредубежденным взором на тех государей, чьи качества обыкновенно принято превозносить, мы убедимся, что среди них очень мало таких, чья доброта принесла действительную пользу государствам.
Мы обнаружим, что подлые придворные часто злоупотребляют их мягкостью, чтобы заставить их совершать самые вопиющие несправедливости, что навязчивостью у них вырывают милости для недостойных подданных, что народы оказываются принесенными в жертву жадности и ненасытности нескольких вельмож».
Платон
Западная пресса подняла шум по поводу «фальсификации процессов» и «невиновности обвиняемых». Появилась масса публикаций, что все показания были выбиты при помощи пыток. Однако все суды были открытыми, и независимые свидетельства не подтверждают этих утверждений.
В 1937 году два месяца провел в Советском Союзе популярный немецкий писатель Лион Фейхтвангер, он был принят Сталиным. В своей книге «Москва, 1937» Фейхтвангер рассказал о жизни в СССР, Сталине и показательных судебных процессах в Москве. Он лично присутствовал на Втором Московском процессе и отметил:
«Людей, стоявших перед судом, ни в коем случае нельзя было считать замученными, отчаявшимися существами. Сами обвиняемые представляли собой холеных, хорошо одетых мужчин с непринужденными манерами.
Они пили чай, из карманов у них торчали газеты... По общему виду это походило больше на дискуссию... которую ведут в тоне беседы образованные люди.
Создавалось впечатление, будто обвиняемые, прокурор и судьи увлечены одинаковым, я чуть было не сказал спортивным, интересом выяснить с максимальной степенью точности все происшедшее. Если бы этот суд поручили инсценировать режиссеру, то ему, вероятно, понадобилось бы немало лет, немало репетиций, чтобы добиться от обвиняемых такой сыгранности...»
Лион Фейхтвангер «Москва 1937»
Фейхтвангер недоумевает, считая, что все западные гипотезы о выбивании показаний наивны:
«Советские люди только пожимают плечами и смеются, когда им рассказывают об этих гипотезах.
Зачем нужно было нам, если мы хотели подтасовать факты, говорят они, прибегать к столь трудному и опасному способу, как вымогание ложного признания? Разве не было бы проще подделать документы?
Не думаете ли Вы, что нам было бы гораздо легче, вместо того чтобы заставить Троцкого устами Пятакова и Радека вести изменнические речи, представить миру его изменнические письма, документы, которые гораздо непосредственнее доказывают его связь с фашистами?
Вы видели и слышали обвиняемых: создалось ли у Вас впечатление, что их признания вынуждены?».
Лион Фейхтвангер «Москва 1937»
Гипотезу о ядах и психотропных средствах для выбивания показаний Фейхтвангер считает бульварной.
«Яд и гипноз. В первую очередь, конечно, было выдвинуто наиболее примитивное предположение, что обвиняемые под пытками и под угрозой новых, еще худших пыток были вынуждены к признанию. Однако эта выдумка была опровергнута несомненно свежим видом обвиняемых и их общим физическим и умственным состоянием. Таким образом, скептики были вынуждены для объяснения «невероятного» признания прибегнуть к другим источникам. Обвиняемым, заявили они, давали всякого рода яды, их гипнотизировали и подвергали действию наркотических средств. Однако еще никому на свете не удавалось держать другое существо под столь сильным и длительным влиянием, и тот ученый, которому бы это удалось, едва ли удовольствовался бы положением таинственного подручного полицейских органов; он, несомненно, в целях увеличения своего удельного веса ученого, предал бы гласности найденные им методы. Тем не менее противники процесса предпочитают хвататься за самые абсурдные гипотезы бульварного характера, вместо того чтобы поверить в самое простое, а именно, что обвиняемые были изобличены и их признания соответствуют истине. Советские люди только пожимают плечами».
Лион Фейхтвангер «Москва 1937»
«Невероятной, жуткой казалась деловитость, обнаженность, с которой эти люди непосредственно перед своей почти верной смертью рассказывали о своих действиях и давали объяснения своим преступлениям. Очень жаль, что в Советском Союзе воспрещается производить в залах суда фотографирование и записи на граммофонные пластинки. Если бы мировому общественному мнению представить не только то, что говорили обвиняемые, но и как они это говорили, их интонации, их лица, то, я думаю, неверящих стало бы гораздо меньше».
Фейхтвангер Л. Москва. 1937. Гл. VII: Ясное и тайное в процессах троцкистов
Не обошел, с присущей писателю наблюдательностью, Фейхтвангер и характеристики лиц, попавших в троцкистскую сеть по случайности:
«Трудно также забыть подробный тягостный рассказ инженера Строилова о том, как он попал в троцкистскую организацию, как он бился, стремясь вырваться из нее, и как троцкисты, пользуясь его провинностью в прошлом, крепко его держали, не выпуская до конца из своих сетей.
Незабываем еще тот еврейский сапожник с бородой раввина — Дробнис, который особенно выделился в гражданскую войну. После шестилетнего заключения в царской тюрьме, трижды приговоренный белогвардейцами к смерти, он каким-то чудом спасся от трех расстрелов и теперь, стоя здесь, перед судом, путался и запинался, стремясь как-нибудь вывернуться, будучи вынужденным признаться в том, что взрывы, им организованные, причинили не только материальные убытки, но повлекли за собой, как он этого и добивался, гибель рабочих.
Потрясающее впечатление произвел также инженер Норкин, который в своем последнем слове проклял Троцкого, выкрикнув ему свое «клокочущее презрение и ненависть». Бледный от волнения, он должен был немедленно после этого покинуть зал, так как ему сделалось дурно. Впрочем, за все время процесса это был первый и единственный случай, когда кто-либо закричал; все — судьи, прокурор, обвиняемые — говорили все время спокойно, без пафоса, не повышая голоса»
Фейхтвангер Л. Москва. 1937. Гл. VII: Ясное и тайное в процессах троцкистов
Подчеркнем, в конце 30-х годов советские люди, по наблюдению немецкого писателя, пожимали плечами. Сегодня же либеральные российские историки даже разобраться не хотят в политической истории того времени, находясь на западной, антироссийской линии фронта.
Для убедительности приведем еще несколько иностранных источников, характеризующих политические процессы и размах вредительства в СССР накануне Второй мировой войны. В конце 1941 года в США вышла в свет книга Джозефа Дэвиса «Миссия в Москву». Джозеф был личным посланником Франклина Рузвельта, прибыл в Москву с вполне определенной миссией: добиться аудиенции у Сталина, глубоко изучить и проанализировать внутриполитическую обстановку в Советском Союзе и его внешнеполитический курс, а также собрать сведения по вопросам обороноспособности нашей страны. Его деятельность пришлась на пик «политических репрессий», что делает его книгу важнейшим историческим источником по проблеме так называемого «большого террора».
Рузвельт дал высокую оценку книге, отметив на своем личном экземпляре: «Эта книга — явление, она на все времена». Джозеф Дэвис описывал американцам Сталина как строгого, справедливого руководителя, который печется исключительно о благе государства и народа. Он дал оценку политических процессов, которые «в свое время казались такими суровыми и так шокировали весь мир», как часть «решительного и энергичного усилия сталинского правительства предохранить себя не только от переворота изнутри, но и от нападения извне… Чистка навела порядок в стране и освободила ее от измены».
По книге «Миссия в Москву» в 1943 году по инициативе Дэвиса был снят одноимённый фильм. Во время войны этот фильм показывали в СССР. Это действительно величайший исторический памятник эпохи развязывания Второй мировой войны с 1935 по 1939 годы. Отличающаяся высокой степенью документальности, книга содержит на каждой странице ссылки на источник: дневник, личные письма, служебные записки. Отдельные главы из этой книги печатали «Нью-Йорк таймс мэгэзин» и «Таймс». В США быстро разошлись 700 тысяч дорогих экземпляров в твердой обложке и полтора миллионов копий карманного формата по доступной цене 25 центов. Фильм поддерживается прекрасными киносъемками американского дипломата, объективно показывающего результаты его дипмиссий в 17 стран Европы в помощь М. М. Литвинову, наркому СССР, работающего над созданием системы коллективной безопасности, с целью предупредить войну Гитлера в Европе.
Дэвис показывает Москву и СССР во второй половине 30-х годов, жизнь Кремля, рабочих, советскую культуру, вместе с женой восхищается балериной Улановой, советским военным парадом в Москве, индустриальными достижениями страны. Он возмущен саботажем и постоянными взрывами, которые происходят на оборонных предприятиях СССР.
Джозеф Дэвис о своей первой встрече со Сталиным:
«…Когда он вошел, я, конечно, поднялся навстречу. Он тепло приветствовал меня, улыбаясь, держался очень просто, но одновременно величественно. Он производит впечатление человека сильного, собранного и мудрого. В карих глазах — тепло и доброта. Ребенку бы понравилось сидеть у него на коленях, а собаке ласкаться у ног. Очень трудно связать воедино впечатление, которое он производит как человек добрый, мягкий и простой, и те события, что происходят здесь. ...Друзья его говорят, в этом меня заверил посол Трояновский, что все это — меры вынужденные, для обеспечения защиты от Германии, и что когда-нибудь весь мир узнает об этом и поймёт...».
Цит. по: Мещеряков В. П. Сталин и заговорщики 1941 г. Поиск истины. Гл. 35: Об американских послах
Процитируем несколько писем, которые Дэвис включил в свою книгу. Американский дипломат много ездил по заводам, где от рабочих, инженеров уже в 1935—1936 годах слышал о банде вредителей. Сомнения окончательно укрепились после посещения тракторного (танкового) завода в Харькове, который вскоре после его визита был взорван. В апреле 1938 года, вскоре после Московского процесса по делу «Правотроцкистского блока», где Дэвис скрупулезно записывал все показания подсудимых, он писал в США:
«Итак, сомнений больше нет — вина уже установлена признанием самого обвиняемого [Бухарина]. ...И едва ли найдется зарубежный наблюдатель, который бы, следя за ходом процесса, усомнился в причастности большинства обвиняемых к заговору, имевшему цель устранить Сталина».
Джозеф Дэвис
В письме, адресованному Государственному секретарю США, Дэвис доложил об итогах Московского процесса:
«13 марта 1938 года примерно в 5 часов утра все обвиняемые на процессе были признаны виновными и выслушали приговор.
Троих приговорили к тюремному заключению, а остальных к смертной казни через расстрел.
Восемь человек, получивших расстрел, — это видные деятели, бывшие члены советского правительства, включая бывшего премьера, шесть бывших членов кабинета, одного из наиболее видных партийных лидеров и члена Политбюро, и, кроме того, — президента одной из союзных республик.
К тюремному заключению приговорены бывший посол в Англии и Франции, бывший советник советского посольства в Берлине и один известный специалист в области сердечных заболеваний.
В ходе ежедневного знакомства с показаниями свидетелей, их манерой давать показания, по моему мнению, совершенные обвиняемыми преступления доказаны...
По общему суждению тех дипломатов, кто присутствовал на процессе, с полной очевидностью установлено существование значительной по своему характеру политической оппозиции и серьезного заговора, что в какой-то степени проясняет непонятное развитие событий в Советском Союзе в течение последнего полугода...».
Джозеф Дэвис
Современная ЛИБЕРАЛЬНАЯ отечественная концепция истории СССР накануне Второй мировой войны находится в плену западной истерии по поводу успехов СССР в индустриализации страны и подготовке ее к отпору фашизму.
Проведем аналогию с реакцией на фильм «Миссия в Москву» в Европе и в США после смерти Франклина Рузвельта, который, подчеркнем, одобрил и книгу и экранизацию книги под руководством ее автора. Используем с этой целью документы из книги В. П. Мещерякова «Сталин и заговорщики 1941 г. Поиск истины».
Во время экранизации Дэвис столкнулся с противодействием режиссера и продюсера фильма — Кертица и Бакнера, которых возмущала «просталинская линия» автора книги. Бакнер находился под влиянием американских троцкистов во главе с Дьюи, а Кертиц опирался на советчиков из числа белоэмигрантов, покинувших Россию. Жаркие споры были буквально из-за каждой фразы. Так, когда Дэвис в диалог ввел фразу о том, что Советский Союз не открывал военных действий против Финляндии в 1939 году, а лишь принял ответные меры, члены съемочной группы обсуждали это не один день. Дэвис заявил, что располагает для такого заявления неопровержимыми фактами, его оппоненты возражали. Но бывший посол настоял на своем.
Реакция в Европе была ожидаемой, именно такой ее изобразил Дэвис в фильме, когда освещал политические процессы в Москве против троцкистов. Первой «подняла визг» протроцкистская газета «Нью лидер», за ней — «Нью-Йорк Таймс». Сегодня эту оценку идеолога троцкизма философа Джона Дьюи, опубликовавшего свою статью в «Нью-Йорк Таймс», можно встретить на всех либеральных российских сайтах как общепринятую для нашей истории: «Миссия в Москву» — «первый в Соединенных Штатах случай тоталитарной пропаганды, рассчитанной на массовое потребление».
В мае 1943 года, когда Гитлер планировал операцию «Цитадель» в районе Курской дуги, своеобразным подарком ему стал фильм «миссия в Москву». Реакцию Гитлеровской Германии отразил Геббельс в своем дневнике: Дэвис является «салонным большевиком» и «опасным типом». По указанию Геббельса, книга Дэвиса и ее автор стали объектом «черного пиара» в германской прессе.
Вместе с тем, во время войны большинство американцев склонялись к тому, что фильм подкупает исключительной правдивостью, и предупреждали, что «кое-кто не понимает, как легко можно стать жертвами нацистской пропаганды, если выступать за подрыв единства объединенного фронта союзных сил». Успехом кинолента пользовалась в Великобритании и Китае.
После войны книге пришлось особенно тяжело. Она испытала все те же нападки, что и Сталин. 22 марта 1947 года президент США Гарри Трумэн издал указ 9835, который запрещал прием на работу в государственные органы неблагонадежных элементов. Была создана специальная Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности, которая не ограничилась государственными служащими. Внесудебные расследования были проведены над многими деятелями культуры и искусства. В соответствии с доктриной нового президента США Трумэном, в США была начата борьба с инакомыслием. Особенно преуспел в «охоте за коммунистами» с 1946 по 1957 годы Д. Р. Маккарти.
9 февраля 1950 года, в день Линкольна, выступая в Республиканском женском клубе, Маккарти заявил:
«У меня на руках список из 205 сотрудников Госдепартамента, которые оказались либо имеющими членский билет, либо — верными коммунистической партии, но которые, несмотря ни на что, все еще помогают формировать нашу внешнюю политику».
Затем список был пополнен еще тремя тысячами американских чиновников.
Так и хочется напомнить нашим либералам, что они выбирают факты только из истории борьбы против западных ценностей в СССР, но не осведомлены о размахе маккартизма в США.
Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности занялась тотальной чисткой Голливуда. Все отснятые антифашистские фильмы («Великий диктатор» Чарли Чаплина, «Смертельный ураган» Ф. Борзеджа, «Дети Гитлера» Дмитрека, «Стража на Рейне» Шумлина, «Палачи тоже умирают» Ланга) были запрещены. Вне закона оказались картины, посвященные героической борьбе советского народа с гитлеровской Германией — «Песня о России» Ратова, «Северная звезда» Майлстоуна, «Битва за Россию», «Почему мы воюем» Капра и Литвака. Фильму «Миссии в Москву» был вынесен вердикт: «Сделан по сталинскому сценарию». Комиссия сделала вывод, что в Голливуд проникли коммунисты. Создатели и актеры фильма были лишены работы и всех гражданских прав.
Начать восстановление правды о Сталине, СССР, Второй мировой войне следует с широкого показа фильма Джозефа Дэвиса «Миссия в Москву».
«…Советское руководство готовилось к войне не только путем наращивания оборонной мощи, но и путем тщательной чистки своих руководящих кадров, какой бы высокий пост они ни занимали»
«У русских были свои квислинги, по аналогии с той же Норвегией, и они их уничтожили».
В следующей части материала мы поговорим о том, почему американцы не вспоминают о своих ГУЛАГах, и о масштабах вредительства и репрессий на Донбассе и Урале.
Продолжение следует...
Как вы можете меня поддержать?
Регистрируйтесь на КОНТе и участвуйте в обсуждениях.
Подписывайтесь на мой блог и следите за развитием событий.
Оценили 43 человека
62 кармы