От гибридной войны
Распад мирового цивилизационного пространства на несколько полюсов и векторов развития и взаимодействия обнажил в 2014-2015 г.г. глубинные противоречия и разломы в самих устоях общественного устройства, положив начало множественным проявлениям «странных» гибридных войн. Демократические нормы человеческого общежития, провозглашенные в Новое время главным принципом свободного (либерального) мировоззрения и права, основой западного гражданского общества и идейным знаменем всей западной части мира, оказались в конце 20-начале 21 века очевидной химерой. Гибридные войны обнажили засилье тоталитарных, ярко-антидемократических и антигуманистических по сути методов западной политики и глобализации под властью атлантических элит, ввергающих в хаос множественные когда-то процветающие страны и регионы. Даже Старый свет стремительно превращается в тюрьму народов и фактические колонии, обслуживающие частные атлантические интересы небольшой группы сверхбогатых семей, стремящихся поставить на колени всех, кто смеет сопротивляться этому господству и защищает свой национальный суверенитет, пытающихся ввергнуть весь незападный мир в активные гибридные военные стычки, вплоть до грани развязывания новой мировой войны – все это суть проявление неотвратимой агонии миропорядка, основанного на западной интерпретации идеи свободы, извратившей весь смысл этого векового ориентира человеческого существования.
В условиях поразительной самоубийственной этико-нравственной и общественно-гражданской эрозии западной цивилизации, попирающей в реальности собственные основы – демократии, свободного рынка, братского союза свободных граждан, равенства народов и наций – мир начинает разворачиваться в сторону настоящих свобод, настоящего свободного и равноправного мироустройства, возвращаясь к своим цивилизационным корням, в том числе античным и происходящим из эпохи «осевого времени», когда 25 веков назад во всех тогдашних ойкуменах были найдены и обозначены основы возобновления (становления) миропорядка, исходящие из древнейшей натурфилософской модели, разработанной синхронно культурами древних земледельческих цивилизаций - Китая, Индии, Средиземноморья, Месопотамии – как «ось спасения» человека и его космоса перед лицом хаоса.
Главным «осевым» принципом мироустройства, спасительным для всего человечества и каждого человека в отдельности, был провозглашен медиативный принцип открытости, взаимности, разумности, осмысленности и совести, то есть все то, что одухотворило и продолжает одухотворять мир до сего дня. Любое попрание этой «осевой» этики неумолимо приводит даже самое развитое в техническом и технологическом отношении общество или ряд сообществ к краху и деструктивному перерождению, равно как любой и своевременный возврат к этому универсальному, демократическому кодексу свободы неизбежно придает новое дыхание каждому сообществу, которое получает таким образом возможность возродиться и обрести совершенно новые перспективы и горизонты развития.
К гибридному миру
1. Осевые принципы гибридного мира.
"Осевые" принципы везде, где бы они ни проявлялись, имеют один и тот же общественно-этический исток, одну и ту же цивилизационную «прародину», один и тот же культурный ландшафт, будь то как на Востоке или на Западе, Севере или Юге. К этому первичному «осевому» феномену относятся прежде всего так называемые «культуры пути», а также все посреднические культуры (культуры взаимообмена). «Путь» как праобраз «осевой» этики воплощен как на море, так на суше, как в так называемых «цивилизациях моря» и «цивилизациях земли» одинаково, он отражен в вождеско-демократических структурах конно-кочевых народов (в том числе во всех сообществах казачества, добровольчества и ополчения), в этике, демократии и политии греческих полисов, в культурах всех «торговых и посреднических народов», в культуре Великого Шелкового Пути и всех караванных путей, речных, степных, равнинных, морских и океанических.
Матрице «Пути» свойственно многократно в истории формировать вечное движение цивилизаций к новым мирам, их открытость и взаимность, солидарность и сотрудничество в форме сети, сетевого сообщества, объединенного по принципу «моста» и «бассейна» общими интересами, ценностями и целями. В сети культуры «Пути» (как на корабле или в одной лодке) могут легко улаживать (используя множественные исторические модели посредничества) любые неурядицы цивилизационного, этнического и конфессионального пограничья, и, самое главное, везде, как во все эпохи географических открытий, могут быть зачинателем мощного народного подъема, новых общественных и культурных союзов, новых естественных обменов и смешений – гибридности (модели «кентавра» и «рыбацкой сети»), делая мир все более взаимным и, одновременно, более укорененном в своих исторических и природных основах и тем самым противостоять любым попыткам «раскачать лодку» истории, повернуть вспять ее естественное развитие.
Эту работу по этическому и демократическому обновлению распадающегося мира, выстраиванию его новых гибридных основ, а, точнее, возврату к своим естественным историческим корням, к своему демократическому духу «Пути» может сделать и современное общество. Это тем более своевременно, так как то информационное общество, которое сейчас сменило индустриальное, на самом деле представляет собой очередной медиативный рывок, очередной, на этот раз техногенный вариант культур «Пути», которые, как гигантское сетевое мировое сообщество, неуклонно возвращают колесо мировой истории к ее исконным истокам (Сеть – это инверсия Пути). Поэтому очередной возврат всех исторических атрибутов «Пути», включая атрибуты подлинного демократического устройства, родиной которых в Старом Свете была Греция, формирование открытого, свободного мира (не по западным атлантическим лекалам) есть насущная задача, одним из этапов которой может и должна стать Новая Этика, этика народов, как в Европе, так и в Евразии, освободившихся от гнета тоталитарного западного мессианства.
2. София как русский вариант «осевых принципов» и Новой этики.
В русской истории София Премудрость Божия и софийное начало постоянно сопровождало повсеместное распространение православной культуры, символизируя повсюду посредничество, переходность и целостность, концептуальную зрелость и мудрость, а также единение разрозненных земель и преодоление войн, политико-культурных расколов и разломов, придавая единению всех без исключения устоев и традиций сакральные черты культурно-религиозного посредничества. В конце 19-начале 20 века когда Россия искала свое цивилизационное место и смысл, когда шли напряженные поиски российской идентичности и преодоления внутренних парадоксов и расколов, возникает целый могучий концептуальный софийный пласт, русская софиология, религиозная философская традиция, оплодотворившая идеей культурного моста не только русскую ментальность, но всю западную мысль 20 века. В этой софийной мысли были рождены и осмыслены софийные начала посредничества как основы культурного и социального симбиоза, а также синтеза наук и веры.
Софиология в России была концептуальной и духовной основой поразительного взлета и расцвета русской культуры начала 20 века, ответом России на общенациональную неукротимую жажду обновления, породившим Русский Ренессанс и за несколько десятилетий вызвавшим в России общенациональный концентрированный подъем такого масштаба, какой не переживала Западная Европа на протяжении долгих трех веков всего Западного Возрождения, включая Высокое.
Идея посредничества как глубинного смысла русской цивилизации и уникальной примиряющей способности «русского мира» транслировалась софиологами через образ Софии–Премудрости Божией, обладающим удивительным свойством перехода границ сакрального и светского, кросс-культурного, цивилизационного и религиозного примирения, симбиоза, согласия и союза между самыми противоречивыми началами и принципами на основе глубокого взаимного диалога и взаимного уважения.
Эта посредническая суть софийности в России проявилась полноценно уже в советское время в 50-60е годы внутри советской наднациональной общности как суть целостности и переходности «русского мира» внутри отношений искренности и сердечности, доверия и диалога в советской интернациональной культуре, продолжившей софиологическую традицию в новых исторических условиях.
3. София* как символ новой гибридной сетевой культуры.
Софийность, которая на рубеже 19-20 веков стала символом и двигателем Русского Ренессанса, проявила в русской культуре и общественной жизни свойства природно-социального и культурного системообразующего начала, матрицы, перевернув всю махину русской жизни, проникнув вглубь российской ментальности и сформировав в ней пласт новой русской элиты, когорты интеллектуалов, философов, писателей, артистов, промышленников и предпринимателей, достижения которых продолжают оставаться выдающимся национальным достоянием до сего дня. Точно такую же роль София может сыграть и теперь, внося свое мощное посредническое начало в процесс формирования новой мировой элиты.
Важно понять, что в начале 20 века София не могла удержать русский мир от крайних форм Реформации, революции и распада в том числе и потому, что поиск национального равновесного начала, связанного с софийностью, задержался в сугубо элитарных сферах и на границе собственно богословия и религиозно-ориентированной мысли, а также искусства ради искусства. В низовую народную жизнь софийность тогда не опустилась и эта задача встает именно сейчас, когда русский мир на новой добровольческой волне бурного подъема низов вновь ждет нового Русского Возрождения, наполняясь энергией свободы и патриотизма. И речь прежде всего идет о свободе, о либеральной идее в софийном понимании.
Софийная свобода не потребительская, не внешняя, а внешне-внутренняя, одухотворенная, свобода ради смыслов и целей, ради самопознания, самосовершеноствования (не от чего-то, а для чего-то).
Осмысленная Воля – вот кредо софийной свободы, соединенной с личностной ответственностью и осознанностью, которая уже заложена в поисках основ нового Русского Возрождения.
Такая свобода в сочетании с совестью, выносливостью и потребностью в достоинстве – типичное качество софийности, которая как матричная ментальность складывается во всех культурах и обществах «посреднического» или «транзитного» склада, в том числе европейских, существуя как метафизика и посткатастрофная память «срединных» сообществ на разломах, на прошлых жертвенных пространствах, вызывая энергию для новой сборки, нового рождения после многочисленных катастроф и катаклизмов. С этой точки зрения известная западная точка видения «срединности» как Хартленда, иначе Сердца-Земли как геополитического средоточия центральной части Евразии – это обычная утопия, потому что «срединность» присуща всем без исключения обществам на определенном, переходном, постшоковом этапе их развития. В Евразии же это самоопределение «срединности» и посредничества есть естественно-природное состояние в силу ее географического и геосоциального положения.
Софийность как именно такая свобода проявлялась внутри русского мира в его советской истории неоднократно. Победа в Великой Отечественной Войне благодаря редкой выносливости и героизму, гуманистическое освобождение всей Европы, всемирность и открытость миру и Вселенной в процессе покорения космоса, интеллектуальный и культурный расцвет и гуманизм, моральная цельность, честность, сердечность и благородство в общественных отношениях как провозглашенный, но осуществленный лишь отчасти эталон советского человека – все это есть вехи и слои софийности в русском мире, которые сейчас воспринимаются особенно остро. Именно софийность может как когда-то стать естественным когнитивным ответом русских перед лицом поразительой интеллектуальной и моральной деградиции Запада в 21 веке, основой нового гибридного мира, предлагая эффективные «посреднические» варианты свободолюбия и свободомыслия, взаимности, новой искренности и сердечности, несмотря на уже развязанные Западом войны.
Матричная способность софийности вызывать к жизни общественно-природное обновление и возрождение, формирование новой общественной среды и способных к осознанности элит в любые исторические периоды и эпохи обусловлена наличием ряда системных кодирующих принципов, кодирующих паттернов и равновесно-неравновесных свойств. Софийность избегает пирамид, жестких вертикальных схем, пирамидальных структур и отношений как в ментальных схемах, так и в системах хозяйствования, политики и культуры, она активно их разрушает и перенацеливает, полагаясь прежде всего на горизонтальные, гибкие, пластичные и орбитальные (материнские, фемининные) взаимосвязи и модели развития (например, модель «пчелиных сот» как основу самоуправления и самоорганизации). Софийность стимулирует симбиотические природно-социальные системы, равнинные, речные или морские структуры и союзы (модель вода-суша), последовательно придерживаясь уже упомянутых принципов «бассейна» и «моста», самоорганизации, саморегуляции, открытости и взаимности (в том числе в виде открытых экономических зон) с любыми участниками союзов и договоров. С этой точки зрения софийность представляет собой модели цивилизационного развития, напоминающие бывшие когда-то «срединные» культурные и политико-экономические союзы, как например, Ганзейский или подобные им сообщества как на Юге, Востоке, так и на Севере.
С этой точки зрения софийная матрица есть постоянный спутник, проводник и управляющий «культур Пути», которые, как это было в эпоху, например, начала Нового времени или Великого Шелкового пути, запустили размах новых географических открытий, а вместе с этим, уже спустя много столетий, открытий космических и цивилизационных.
Культуры и сообщества Пути представляют собой маскулинную, движущую силу в общей софийной матрице, достраивая ее до глубокой древности. В русской и советском обществе культуры Пути, входя в общую софийную матрицу, образуют могучий глубинный, постоянно воспроизводящийся слой общественных мифов и социально-сословных структур. К нему относятся все множественные виды, признаки и атрибуты Пути и прежде всего героический прометеевский паттерн (его иногда обозначают как скифская линия), паттерны и структуры вождеского общества, потестарные (довластные) структуры и особая героическая ментальность с её мифами о воинской доблести, храбрости и чести в святом деле защиты земли отцов и предков. Наполненная энергией погони и Победы, ментальность и мифология «культур Пути» питает софийную матрицу неукротимым духом воинской схватки, духом народа-воина, извечного самопожертвования в битве за Родину, редкой по силе выносливости и смекалки, пробуждая в ней, этой высокой цивилизационной матрице, прамифы древних земледельческих сообществ, память о вызволении от катастроф и победе над теми, кто посягает на священную землю предков и потомков. В свою очередь, софийная матрица активно способствует преодолению естественно-исторической замкнутости «культур Пути» и их «сословного превосходства», формируя открытое общественное пространство воли, общественной сборки и согласия.
Присутствуя в «культурах пути» с их структурами братства, вождества и солидарности, в том числе героического жертвенного, военного, фронтового братства, софийная матрица обладает уникальным свойством пассионарного толчка и образования особого пассионарного фильтра, способствуя, как в глубокой древности, формированию элитарной страты общественно-признанных привилегированных личностей (которыми в древности были, в частности, именно выходцы из военных сословий). Так софийная матрица осуществляет общественно одобряемый лифт, способствуя выдвижению личностей, воплощающих пассионарные качества, и в том числе отцовское и воинско-вождеское качество личностной ответственности, стойкости и способность противостоять любым вызовам.
Очень важно при этом, что именно софийная матрица особого состояния сердечного разума последовательно перенаправляет наполненные стремительной пассионарной энергией «культуры Пути» на поиск сердечного же единения всех и вся, на поиск осознания, собственного самоопределения и своих плодоносных корней, родовых, этнических или конфессиональных, корней, связанных с общим делом Победы и защиты, сберегая все природно-социальные, культурное и ценностные ареалы, оздоровляя общественный ландшафт своими принципами саморегуляторного взаимодействия, симбиоза, согласия и диалога.
В современном информационном (сетевом) обществе, которое пока представляет собой техногенный вариант «культур Пути» именно софийная матрица владеет ключевыми позициям управления, поскольку она обладает в силу высокого сакрализованного сознания и открытости регуляторными возможностями «эффекта бумеранга» по отношению к любым манипулятивным попыткам подчинения мировой сети и информационным диверсиям, которые постоянно предпринимаются в мировом сетевом пространстве
4. Софийность как особый инструмент матричного управления в новом гибридном мире.
Процесс передела влияния и управления в гибридном мире можно характеризовать как многомодульный и многовекторный, т.к. осуществление передела, применяемые методы и их направленность, затрагиваемые сферы интересов, прямое, скрытое и косвенное воздействие на ключевые регуляторы и информационное поле в целом, эшелонированность, стремительность и разнородность развивающихся событий - осуществляются в разных пространственно-временных плоскостях и социокультурных матрицах. Посреднические и кросскультурные качества софийности легко преодолевают и эту множественную векторность.
Важно отметить, что на пути естественного перехода к новым гибридным общественным и международным отношениям стоит преграда из маниакальных по своей сути убеждений и амбиций ряда мировых игроков, использующих засилье многочисленных вариантов тоталитарных по сути пирамид и пирамидальных манипулятивных структур и сетей. В этих условиях софийная матрица способна, используя свою «мягкую, фемининную силу», подавить и дезориентировать маниакальность и конформность (включая зомби-состояния), перекодировать мессианские структуры на поиск своей собственной подавленной амбициями и страхом рациональности и идентичности, изменяя их искаженные мотивационные устремления, например, с позиций ненасытности или деспотичности на разумное самоограничение и самонасыщение, на изыскание новых непотребительских стратегий развития.
Концептуальные основы Новой этики
Оценили 2 человека
6 кармы