Союз Погубления

"Властитель слабый и лукавый..."

Известная всем характеристика Александра Первого, которую дал ему А.С. Пушкин, является не совсем полной. Потому что слово "властитель" следовало бы заменить словом "вредитель". А иного не подберешь, если только внимательней присмотреться к "трудовой биографии этого царя". Назвать его властителем у меня не получается хотя бы потому, что никакого самостоятельного направления в политической жизни России он не возглавляет. К власти его приводит семейный клан Зубовых, среди которых царили откровенно англофильские настроения. Благодаря влиянию этой шайки на царя, Россия потеряла статус великой державы и приобрела статус британского наймита. Те войны с Наполеоном, в которых Россия приняла участие, принесли много славы и еще больше вреда. И в ходе этих войн неоднократно происходила смена курса во внешней политике. Союзничать с Англией царя заставляло русское дворянство, чье материальное благополучие зависело от торговли с британцами. Аустерлиц и Фридланд были результатом этого курса. Навязанный Наполеоном Тильзитский мир, сильно ударил по благополучию дворян, но он же способствовал развитию русской промышленности и снижению зависимости России от той же Англии. Но не надолго. Война 1812 года с Наполеоном - результат любви оголодавших помещиков к британскому золоту.

Во внутренней политике та же самая беда. То на Александра оказывают влияние либералы во главе со Сперанским, то под влиянием шантажа Карамзина, бал начинает править Аракчеев. А результаты столь трогательной заботы о благополучии Британии, начали сказываться сразу после победы над Наполеоном.

После падения Наполеона рухнула установленная им "континентальная блокада" Англии, и на международный рынок были выброшены огромные запасы товаров, прежде не находившие сбыта - в том числе и зерно. Западноевропейское зерно. Следовательно, сократился экспорт зерна из России:

1817 год - 143,2 миллиона пудов.

1820 год - 38,2 миллиона пудов.

1824 год - 11,9 миллиона пудов.

Вдобавок цены на Берлинской бирже упали втрое! А ведь с торговли зерном и жили помещики, которые вдруг, резко обеднели! Да и государство тоже: с 1820 по 1822 год государственный доход сократился с 475,5 миллиона рублей ассигнациями до 399,0 миллиона рублей. Дефицит бюджета вырос с 24,3 миллиона рублей до 57,6 миллиона. Осенью 1825 года министр финансов Канкрин писал Аракчееву:

"Внутреннее положение промышленности от низости цен на хлеб постепенно делается хуже, я, наконец, начинаю терять дух. Денег нет".

В этой ситуации, разумный правитель должен искать иные источники дохода. Однако вместо этого, начинается "поддержка российского производителя". В чем она выражалась? Никаких инвестиций в сельское хозяйство страны не правительство не производило. Никакого протекционизма в отношении истинных производителей сельхозпродукции - крестьян! Наоборот, вместо налоговых льгот, крестьянам увеличили подати. Как и торгово-промышленному сословию. Вместо этого, была оказана поддержка классу потребляйтеров - дворянам. По сути дела, им позволили жить на социальное пособие, чтобы они смогли сохранить "достойный своего звания уровень потребления". Беда была в том, что аппетиты потребляйтеров были безмерны. Им уже мало было того, что имели раньше. Портить крепостных кухарок да горничных - это уже прошлый век! Актуальной стала потребность в порче тех же французских мадемуазель. А они стоили недешево.

  В частности, мать декабриста Ивашева, купила сыну за 50 тысяч рублей француженку Камилу Ле-Дантю. Приличия конечно соблюли. Купленная точно так же, как и любая крепостная девка, француженка была представлена в качестве невесты. Хотя по факту была не более, чем секс-игрушка для скучающего "во глубине сибирских руд", узника.

Другой декабрист, Анненков заложил несколько принадлежавших ему деревень - естественно, по правилам того времени, вместе с "душами". При аресте у него отобрано шестьдесят восемь тысяч рублей. Но это далеко не вся сумма. В июле 1825-го за четыреста восемнадцать своих "душ" Анненков получил от Московского опекунского совета восемьдесят три тысячи рублей. Стало быть, прокутил тысяч пятнадцать.

Как видите, эти ребята полученные кредиты вкладывали не в производство, а в личное потребление. Но это представители наиболее зажиточной части дворянства, которых было не очень то и много. Основная часть дворян - мелкопоместный, чьи личные доходы много скромней. Вот что о них писал Бестужев весной 1826 года из Петропавловской крепости Николаю Первому:

"Мелкопоместные составляют язву России; всегда виноватые и всегда ропщущие и желая жить не по достатку, а по претензиям своим, мучат бедных крестьян своих нещадно... 910 имений в России распродано и в закладе".

Мелкопоместным тоже хотелось покупать дорогих импортных шлюх. А им предлагали ограничиться дворовыми девками. Какой позор! Как далеко нам до Европы!

Сразу вопрос: а зачем царь потакал этим паразитам? Да потому, что не только он считал дворянство вернейшей опорой трону. Но так ли это было? В "Обзоре общественного мнения", составленном в 1829 году в Третьем отделении, содержится примечательный абзац:

"Молодежь, то есть дворянчики от 17 до 32 лет, составляет в массе самую гангренозную часть империи. Среди этих сумасбродов мы видим зародыши якобинства, революционный и реформаторский дух, выливающийся в разные формы и чаще всего прикрывающийся маркой русского патриотизма. Тенденции, незаметно внедряемые старшинами в них, иногда даже собственными отцами, превращают этих молодых людей в настоящих карбонариев. Все это несчастие происходит от дурного воспитания. Экзальтированная молодежь, не имеющая никакого представления ни о положении в России, ни об общем ее состоянии, мечтает о возможности русской конституции, уничтожении рангов, достичь коих у них не хватает терпения, и о свободе, которой они совершенно не понимают, но которую полагают в отсутствии подчинения".

Впрочем, не требовалось даже чтения этого "Обзора", чтобы понять ненадежность подобной опоры. Достаточно только вспомнить о судьбе предшественников, занимавших трон.

- Анна Иоанновна пережила заговоры и "верховников" и Волынского.

- Анна Леопольдовна и ее семейство свергнуты с престола в результате заговора.

- Множество заговоров пережила Елизавета Петровна.

- Петр Третий свергнут в результате заговора и убит.

- Иоанн Шестой лишен возможности занимать трон и убит.

- Екатерина Вторая правила долго, но и заговоров против нее было составлено немало.

- Павел Первый убит заговорщиками.

- Александр Первый знал о существовании заговора против него, но просто не дожил до его реализации.

Как видите, в течении сотни лет после смерти Петра, все русские цари и царицы либо плохо кончали в случае удачи заговора, либо вовремя расправлялись с заговорщиками. А кто эти заговоры организовывал? Как раз то самое сословие, что почему то считалось вернейшей опорой трона. Как говорится, история людей ничему не учит. Вот и Александр, прозванный Благословенным никаких выводов даже из собственной биографии не сделал. В стране, где минимум 90% населения было убежденными монархистами, царь пытался опираться на явных смутьянов, имеющих устойчивую привычку свергать царей. Я конечно понимаю, что при недостатке образованных кадров, приходится работать с теми, кто есть. Пусть даже их политическая надежность сомнительна. Но это не значит, что нужно все оставлять так, как есть. Дубина народной войны выявила множество людей из народа, способных образовать новое служивое сословие. Кстати, до Петра Первого, дворяне не считались аристократами. Так, наравне с казаками и стрельцами. Мать Петра Первого, Наталья Кирилловна Нарышкина, хоть и была дворянкой, но в глазах всех этих Рюриковичей, Гедеминовичей, да прочих Чингизидовичей с Милославскими, аристократкой не была. С таким же успехом она могла быть и стрелецкой дочерью. Разница в те времена была не особо великая.

Петр, в борьбе с боярами, приравнял к аристократии то сословие, из которого вышла его мать. Будь она стрельчихой, аристократами сделали бы стрельцов. Точно так же мог поступить и Александр. Взять, да восстановить стрелецкое сословие. Через ту же систему военных поселений. Но не поступил. Вместо колыбели нового служивого сословия, военные поселения возникли как средство угнетения крестьян. Что только увеличило число недовольных властью.

Вот так и прошло его царствование в сплошном шатании из одного угла в другой. Во внешней политике тоже было не все гладко. Взять этот самый его Священный Союз. Его основное назначение - недопущение революций в Европе. При этом, члены Священного Союза одной рукой давили бунты внутри себя, а другой рукой разжигали эти самые революции. На Балканах отметились практически все. В Латинской Америке, мутила воду Британия. А в Царстве Польском Британия с Францией. Более того, внутри Союза тоже гадили друг другу как могли. Как мы знаем, кончилось это для России не очень хорошо. Вместо равноправного члена концерта европейских держав, Россия была из этого самого "концерта" грубо выпихнута в 1854 году.

Не меньшее чудачество Александр проявил и при назначении наследника престола. Осенью император Александр уехал с императрицей в Таганрог, где 19 ноября умер (надо полагать, в результате тяжелого воспаления легких). Курьер скакал в Петербург, чтобы сообщить это ужасное известие, десять суток, а когда прискакал, то были вскрыты конверты, хранившиеся в Сенате и Синоде (а в Москве такой конверт лежал на престоле Успенского собора в Кремле), на которых рукою императора было написано: "В случае моей смерти вскрыть прежде любого другого действия". В конвертах лежал манифест, датированный 1819 годом, в котором император сообщал о том, что, во-первых, его второй по старшинству брат Константин давно отрекся от престола и наследником престола не является, а является им третий брат - великий князь Николай Павлович. Николай Павлович знал об этом уже несколько лет, и это его не радовало. Он написал мемуары для семьи, которые не предназначались для печати (они были опубликованы у нас только в 20-е годы очень небольшим тиражом), где рассказывает о том, что он служил в армии, получал, как полагалось, чин за чином и дошел, наконец, до командования бригадой (два полка). Он был военный инженер, артиллерист, и будущее представлялось ему очень приятным. У него была семья: жена, которая любила его, и которую он любил, дети, полный материальный достаток, положение в обществе и никаких особых обязанностей, если не считать обязанностей бригадного генерала.

Вскрыв конверт и осознав, что он уже император, Николай понял, что если он объявит о вступлении на престол, то в глазах гвардии будет узурпатором власти, потому что гвардия ничего не знает об отречении Константина. Армия знает что Константин - второй по старшинству брат. Значит, Николай устраивает государственный переворот. Удружил однако братец! И как тут быть? Поэтому он срочно шлет курьера в Варшаву с просьбой, чтобы Константин явился в Петербург и сам принес присягу на верность своему брату. В это время Константин в Варшаве, узнав о смерти государя и помня о своем отречении, принес торжественную присягу Николаю. Когда примчался фельдъегерь с просьбой приехать в Петербург, Константин сказал, что в Петербург не поедет - присяга принесена, все решено. Переписка между Петербургом и Варшавой заняла дней десять. Она не могла оставаться тайной для тех, кто входил в состав высшего общества.

В этой двусмысленной ситуации, могли найтись люди, готовые ее использовать для своих целей. И такие люди нашлись. Более того, они давно готовились к чему-то подобному. Называлась их компания Северное Общество. А было и Южное Общество, которое чуть позже примет участие в событиях. В 1825 году во главе Северного общества встал чиновник Российской американской компании Кондратий Федорович Рылеев, который и настоял на том, что более благоприятного момента трудно дождаться. Правда, смерть императора невольно сдвинула время выступления. Свои первоначальные планы пришлось менять на ходу. Но это для заговорщиков не было критичным. При должной расторопности и решительности, составленный еще против Александра заговор мог привести заговорщиков к успеху. Главное - не дать Николаю себя опередить. Было решено действовать. На последних собраниях произнесена масса высокопарных слов - и члены общества пошли подымать гвардейские полки, поскольку на следующий день, 26 декабря 1825 года, уже было назначено принесение присяги Николаю.

Чего добивались декабристы?

Казалось, что на этот вопрос давно уже ответили. Всего самого лучшего для народа! Что именно? Историки перечисляли целый список услуг, которые собиралась предоставить многострадальному русскому народу фирма "Декабристы". Святые для сердца истинного либерала услуги, называемые "республика", "конституция" и "осетрина с хреном" в этот перечень входили. Обещала фирма и окончательное решение любого национального вопроса, что не может не радовать ультраконсерваторов. Не только наших, но и еврейских. Последним обещано, что их соберут в могучую двухмиллионную кучку, вооружат и всем народом отправят воевать с турком за Родную Палестину. Ну а чтобы самые хитрые и подлые из жидов не вздумали уклониться от выполнения своего иудейского долга, позади Моисеевой Орды расположатся заградительные отряды из русских войск.

А что обещано простому народу? Не переживайте! Фирма не забыла о чаяниях простого человека. Ему обещана воля!

"Крепостное состояние и рабство отменяются. Раб, прикоснувшийся земли Русской, становится свободным"

Это из проекта конституции Н. М. Муравьёва. Правда, была еще "Русская Правда" П.И. Пестеля, в которой изложены немного иные взгляды. Но идею отмены крепостного права, поддерживали оба лидера.

С буржуазными свободами тоже был полный порядок. Равенство всех граждан перед законом, свободу слова, печати, вероисповеданий, а также собраний, занятий, передвижения, - обещал проект конституции Н. М. Муравьёва. Примерно то же самое обещала и "Русская Правда" Пестеля.В основном про это нам и поведали историки и пропагандисты.

При этом они помалкивают о том, что наличие или отсутствие этих свобод никак не влияет на степень благополучия жизни народа. Кто не верит этому, можете сравнить жизнь немцев в довоенной Германии с жизнью французов в то же самое время. Французы со своими свободами жили беднее немцев. А немцы, пока имели свободы, жили хуже французов. Но пришел к власти Адольф Алоизович и ограничил свободы. Сразу немцы стали жить лучше и веселей. Можно сравнивать между собою и современные европейские страны. Везде с правами и свободами дела обстоят одинаково, а достаток народный везде разный. Значит не в свободах дело. А в чем то, что является наиболее главным. Что может быть главным в стране земледельческой? Правильно! Земельный вопрос! Но вот про самое главное историки и пропагандисты выражались весьма неохотно. И была этому причина.

Собирались ли декабристы его решать? Собирались. И даже писали, каким образом. Опять-таки, разногласия по этому вопросу у них были, но в главном они были едины: землю стоит отнять и поделить! Вот тут и начинается самое интересное. У кого отнимать и между кем делить?

В ту славную пору, своей земли помещики изначально не имели. Земля была ничейной. Или как считали - божеской. Чтобы понять, что же такое задумали самозваные благодетели, нужно посмотреть на то, кто и чем жил. Итак, вся земля принадлежит богу и кормится с нее тот, кто ее обрабатывает. А каким боком тут помещики? А таким: содержание людей, занятых государственной службой, непосредственно возложено на земледельцев. Для этого, всех служащих приписали к конкретным крестьянским общинам - то есть поместили их, откуда и помещики. Схема содержания проста: часть произведенной крестьянами продукции идет в пользу помещика. Сам помещик, занятый службой, вопросами сельского хозяйства плотно не занимается. Хотя бы потому, что он ходит на войну, годами исполняет дипломатические поручения за границей, заседает в министерстве или просто весело прожигает жизнь в Париже. Уже поэтому его никто не заставляет владеть землей. И осваивать земли его тоже не обязывают. Помещики появлялись там, где уже поработал крестьянин со своей сохой. 

Собственность помещичья - это жилые и хозяйственные постройки. Но среди последних мы не обнаружим ни коровников, ни свинарников, ни курятников. Не благородные это твари. Зато конюшня и псарня - это как бог свят! То есть, помещик - это не производственник, а потребляйтер в чистом виде. 

Кстати, и крестьяне не являются его собственностью. Это в Европе мужика приписывали к барину. А в России мужик приписан к земле. Его можно продать, но только вместе с землей. Конечно, это правило старались нарушать. Но делать это приходилось по весьма сложным правилам. И получалось так поступать только в отношении прислуги. Дело в том, что поступивший в услужение барину человек, терял практически всё: и право на земельный надел, и защиту от превратностей судьбы со стороны крестьянской общины. Из производителя он становился таким же потребляйтером, который совсем не интересен тому же государству. И платил этот человек за сытую потребляйтерскую жизнь при барине, теми самыми унижениями и полным бесправием, о котором так трогательно нам поведали.

Итак, что же предлагали мужику печальники о его судьбе? Вот вариант решения земельного вопроса, что предложил Никита Муравьев: Земельные владения помещиков полностью сохранялись в I и II редакции Конституции. В собственность бывших крепостных крестьян планировалось передать только дома с огородами, а не пахотные земли:

"Земли помещиков остаются за ними. Дома поселян с огородами оных признаются их собственностью со всеми земледельческими орудиями и скотом, им принадлежащим"

В более поздней редакции - третьей по счету, Н. Муравьёв передаёт крестьянам не только усадьбы с огородами и рабочий инвентарь, но и две десятины земли в собственность с возможностью наследовать.

Итак, легким движение пера, земля вся становится помещичьей, хотя на момент восстания таковой не являлась. Насчет двух десятин земли с барского плеча, поговорим ниже. Главное - землю у крестьян собираются отнять! "А что нам скажет товарищ Пестель"?

"Русская правда" тоже предполагала полную отмену крепостного права.А земельный вопрос решался иначе. Пестель определил, что половина пахотной земли должна выполнять социальную функцию предотвращения бедности, для чего она должна находиться в общинной собственности. А вторую половину земельного фонда планировалось оставить в частной собственности. Помещичья земля предназначалась для сдачи в аренду фермерам - "капиталистам земледельческого класса", которые должны были организовать на ней крупные товарные хозяйства с широким привлечением наёмного труда.

В целом распределение земли между общиной и помещиками по "Русской Правде" примерно соответствовало сложившимся в то время пропорциям. Так, накануне крестьянской реформы 1861 года по шести типичным крепостническим губерниям (Казанской, Воронежской, Саратовской, Псковской, Новгородской и Симбирской) в фактическом распоряжении крестьян находилось 43,3 % общей площади земельных угодий. Таким образом, за помещиками должна была сохраниться подавляющая часть занимаемой ими земли. Сам Пестель думал по этому поводу следующее:

"Ещё хуже - отдать землю крестьянам. Здесь речь идёт <...> о капитале и просвещении, а крестьяне не имеют ни того, ни другого".

Что здесь не так? А то, что не было помещичьей земли! Нигде! Была "божеская земля", которой официально распоряжалась крестьянская община. Обязанность содержать помещика, заставляла общину делить запашку на крестьянскую и барскую. На первой - крестьянин работал на себя, на второй - на барина. Но это не делало ту землю, которую выделяли под барскую запашку собственностью помещика. Помещику с этой земли шла выращиваемая продукция, но не сама земля. Понятно, что за давностью такого порядка, большинство бар мысленно считало эту землю своей собственностью, только не оформленной юридически. Но мужики не забывали о том, чья на самом деле эта землица. Доказательство этому простое:

"Ярем он барщины старинной

Оброком легким заменил.

И раб судьбу благословил"

Это строки из "Евгения Онегина". Тем кто не понял, о чем идет речь, поясню. Дело в том, что урожайность на барской запашке всегда была ниже чем на мужицкой. Удивляться не стоит. Бесплатную работу на чужого дядю никто не любит. Особенно, когда в своем хозяйстве дел немерено. Поэтому постылую повинность мужики отбывали абы как. И никаким дубьем его заставить трудиться лучше, не выходило. Поэтому, более сообразительные помещики заменяли барщину оброком. В этом случае, вся земля, как и встарь, становилась мужицкой. А барину шла заранее оговоренная доля получаемой с этой земли продукции. Мужику это было выгодней. За счет большей старательности он получал с той же земли больший урожай. И отдав барину положенное, оставался в большей выгоде, чем при барщинных порядках. Но главное - никакой помещичьей земли при оброчной системе не было.

А теперь оценим намерения наших "благодетелей". Намерения Пестеля - отнять у мужика половину земли в пользу помещиков и прочих "эффективных собственников". В 1861 году это было сделано. И сразу началось массовое разорение крестьян, а проблему нехватки земли до 1917 года так и не сумели решить. Почему то до реформ Александра Второго ее хватало всем. И после Великой Октябрьской Социалистической революции ее тоже хватало всем, не смотря на большее количество населения. А вот между 1861 и 1917 годах, в самой большой стране мира, земли не хватало. Причем столько не хватало, что "Безобразовская клика" хотела решить эту проблему основанием Желтороссии. То есть, захватом Маньчжурии. Но стоило отнять землю у внутреннего захватчика, как нужда в Желтороссии сразу исчезла.

Но что Пестель в сравнении с Никитой Муравьевым! У того еще более зверские варианты решения земельного вопроса. Либо вообще отнять землю у крестьян, либо дать по две десятины.

Оценим самый щадящий из муравьевских вариантов. Сколько земли нужно крестьянину? При тех способах производства, трудом всей семьи более десяти десятин не обработаешь. Но ведь жизнь людская не ограничивается жизнью одного поколения! Семья растет! Нужно что то оставить не только старшему сыну. То есть, наделять крестьян землей следует на вырост. В условиях той России, это 30-40 десятин на семью. И такие вещи серьезные люди понимали. Наделы именно такой величины, полагались тем же немецким колонистам. И они не жаловались на горькую судьбу. А что предлагает наш идеалист коренному населению страны? По две десятины? При средней урожайности семь центнеров с десятины в лучшие времена? А сколько это в день на человека? Целых 550 граммов зерна на человека в день! Это я считал для семьи из семи человек. А были и большие по численности семьи. Так ведь из этого зерна нужно что то и на семена оставить и живность кормить чем то нужно. В общем, при такой кормежке, рука крестьянина сразу потянется к топору. Потому что стать жертвой геноцида, который ему собираются устроить либерал-русофобы, он не захочет. Уж если при реализации варианта, похожего на вариант Пестеля, мужики регулярно поместья жгли, то при реализации плана Муравьева делать это начнут немедленно и повсеместно.

Чубайсы в гвардейских мундирах

В истории с декабристами слишком много разговоров о проклятом крепостном праве. Возникает впечатление, что в крепостном состоянии была вся Россия. Народ конечно помнит, что крепостного права не было в Сибири, у поморов и казаков. Но ведь это окраинные земли! Да и народа там жило не очень много. Капля воли в крепостном море!

А между тем, это не так. Лишь 37% крестьян России были крепостными. А остальные 63%? Они кто? У них тоже есть хозяин. И называется этот хозяин государством. Про них печальники народные всех мастей почему то помалкивали. Но помалкивали, это не значило, что ничего про них не знали. Прекрасно знали! Декабристы - это вовсе не сотня прапорщиков. Были среди них и генералы. Целых четыре штуки. Но про них позже. Мы пока про земельный вопрос говорим. Итак, помимо крепостных душ, были в России и казенные души, не знавшие никогда в жизни помещичьей власти. И земли в их пользовании было значительно больше, чем у крепостных. И что? Потребляйтеры наши проглядели столь жирный кусок? Как же! Это на допросах они включая "дурочку", делали вид что ничего о России не знают. Мол, и страна эта нам неведома и народ русский для нас сплошная загадка. Кое-кто повелся на это. Особенно после просьб такого вот рода:

За несколько месяцев до казни Бестужев-Рюмин занимался русским языком со словарями. 27 января в письме к одному из главных следователей, генералу Чернышёву, он пишет:

"Генерал, благоволите испросить у Комитета, чтобы он соизволил разрешить мне отвечать по-французски, потому что я, к стыду своему, должен признаться, что более привык к этому языку, чем к русскому".

На что получил такой ответ: 

"Отказано, с строгим подтверждением через коменданта, чтобы непременно отвечал на русском языке".

Не стоит вестись на такие эпизоды. Те же иностранцы, имеющие дело с Россией, даже не зная русского языка, могли знать про нашу страну очень много. А потребляйтеры наши не все время бездельничали. Кое-кто из них во время войны 1812 года успешно партизанил. А это уже подразумевает частые контакты с народом. И то, что им было нужно знать о жизни мужика, они прекрасно знали. Кроме того, некоторые из них занимали достаточно солидные посты в сфере гражданского управления. Тот же Рылеев. Который с 1821 года служил заседателем Петербургской уголовной палаты, а с 1824 - правителем канцелярии Российско-американской компании, где служили и некоторые другие декабристы. Был достаточно крупным акционером компании, владея 10 ее акциями (император Александр I владел 20 акциями этой компании). Должности не просто заметные, а связанные с большой политикой. А в этой сфере наивным людям не место. Но что Рылеев? "Жалкая и ничтожная личность" на фоне такого человека как барон Штейнгель. Барон вовсе не был наивным мечтателем. В компании декабристов он был явной "белой вороной". Хотя бы потому, что по роду своей деятельности он Россию знал лучше всех своих собратьев по заговору. Да и биография его внушает почтение. Это вовсе не праздный потребляйтер. Это человек, имеющий значительный опыт управления сфере и военной, и гражданской. Одно восстановление Москвы после пожара чего стоит. Так что было кому натолкнуть на правильные мысли, прочих членов тайного общества.

Поэтому про самый жирный кусок из предстоящей в случае победы добычи, мятежники прекрасно знали. И судьба казенных крестьян ничем бы не отличалась от судьбы крепостных. Та же самая наглая приватизация их земли в пользу "эффективных собственников". А в этой роли декабристы видели вовсе не крестьян. Пестель на эту тему достаточно четко выразился. Так что получается, что главной целью восстания было обеспечение помещиков земельными наделами. И получили бы братья по классу столько земли, сколько им и в самых сладких снах не снилось.

Это вовсе не фантазия. Потому что спустя 35 лет после восстания, царское правительство именно по схеме, предложенной Пестелем и сработало. Правда, к тому времени условия изменились. Крепостными были не 37 процентов крестьян, а только 18%. И если не принимать срочных мер, то лет через тридцать и освобождать будет некого. А значит и гешефт в свою пользу не провернешь.

Правда, правительство и тут нашло выход. Легким движением пера, буквально на пару секунд, казенные души стали крепостными и тут же получили свободу. Со всеми сопутствующими ей прелестями в виде "отрезков" и выкупных платежей. А кто вам сказал, что декабристы мыслили иначе? В их случае следовало ожидать больший "выхлоп". За счет отстранения царской семьи от дележа добычи.

Так что громкие вопли о даровании народу свободы, не должны вводить нас в заблуждение. Сами декабристы оценивали свои намерения достаточно цинично. Когда отбывающего к новому месту службы Пестеля, на посту председателя "Союза благоденствия" сменил Михаил Муравьев, то его ознакомили с программными документами этого общества.

Кроме устава и программы, ему дали прочитать и текст присяги, которую надо было принести. Ознакомившись с текстом, Муравьев заявил, что присягать не будет. А об уставе и программе сказал, что это годится только для разбойников муромских лесов, а не для культурного общества с политическими целями.

Не следует забывать о настоящих взглядах декабристов. Они ничем не отличаются от взглядов того же Толика Чубайса. И чубайсята, в начале своей карьеры также произнесли много прекрасных слов. Чем это все закончилось - мы прекрасно знаем.

Также не следует забывать и учение марксистов. Те еще в 19 веке честно говорили о том, что главный вопрос любой революции - вопрос собственности. Согласно уверениям выдающегося марксиста всех времен и народов, товарища Шарикова, цель революции проста: отнять и поделить.

Программные документы декабристов четко говорят, у кого и что они собирались отнимать - землю у крестьян. А делить собирались между теми, кто им классово близок - помещиками.

Так что не стоит обвинять декабристов в наличии благородных намерений. Настоящие их намерения целиком и полностью совпадали с намерениями разбойников муромских лесов. Точно так же не стоит приписывать им некую жертвенность во имя идей. Не было этой жертвенности!

План восстания предусматривал убийство неугодных лиц, а не тяжелые бои с войсками, верными царю. Как только это сорвалось, сразу была проявлена поразительная нерешительность. Да она и раньше дала себя знать. Одни просто не явились на бал, другой - поручик Панов, отказался штурмовать Зимний дворец, как только увидел, что без серьезной драки ничего не выйдет. Третьи сбежали под благовидным предлогом уже в ходе стояния на Сенатской площади.

Рылеев смылся с площади в числе первых. Поручик Панов раздобыл у кого-то из зевак штатскую шинель, накинул ее на мундир и скрылся. Потихонечку убрались Якубович и Глебов. Одоевский, увидев прибывших однополчан-конногвардейцев, попытался привлечь их на сторону мятежников. Его обматерили, и он, поразмыслив, тоже исчез с Сенатской.

Кавалергард Свистунов, как и собирался, уехал в Москву. Трубецкой, помаячив за углом, убрался восвояси и спрятался в доме сестры, княгини Потемкиной. Сбежали с площади Николай Бестужев, Коновницын, Репин, Чижов, Цебриков - и прочие, и прочие... Ну а прославленный в известном фильме кавалергард Анненков, в этот момент находился в рядах правительственных войск и принимал участие в подавлении восстания.

Желания идти на картечь у этих ребят было не больше, чем у соратников Чубайса. Ни один барин не пострадал. Никто из благородных не получил ни царапины. На Сенатской остались лежать мертвыми более тысячи обманом выведенных солдат и зевак из простонародья - таков печальный и закономерный итог.

Генералы декабря

Следствием по делу декабристов было привлечено 579 человек, виновными признано 289. Им же выявлено целых четыре генерала, так или иначе причастных к восстанию:

Генерал-майор Фонвизин М.А. С 1822 года в отставке, но тем не менее готовит восстание в Москве. Причем, именно в декабре 1825 года. Правда, ничего из этого не вышло, но каторжный срок он все-таки получил.

Генерал-майор Орлов М.Ф. С 1823 года был отстранен от командования дивизией, поэтому бунт в Кишиневе так и не состоялся, но являясь основателем движения декабристов, руку на пульсе событий держал. Правда, отделался только ссылкой в поместье.

Генерал-майор С.Г. Волконский. На тот момент был командиром бригады в 19 пехотной дивизии. Никаких активных действий не предпринимал, но тем не менее каторжный срок получил.

Четвертый из генералов вовсе не боевой. А.П. Юшневский служил в основном по дипломатической части. Некоторое время он был генерал-интендантом 2-й армии. Его роль в заговоре не совсем понятна. Но остаток жизни он провел именно на каторге. Вместе с остальными декабристами.

Наличие даже четырех генералов в рядах заговорщиков говорит о том, что планировала переворот вовсе не "сотня прапорщиков". На виду у публики были офицеры, чином не старше подполковника. Но за их спиной стояли генералы бригадного, дивизионного и даже армейского уровня управления. Они никак себя не проявили во время Декабрьского восстания и наказания понесли не за действия, а за намерения. К тому же следует учитывать, что готовился заговор против Александра, а не Николая. И переворот назначен был на лето 1826 года. Эпопея на Сенатской площади - это отклонение от первоначального плана, реакция на внезапное изменение обстановки. Потому и действовали фигуранты "дела" топорно и нерешительно. Готовили одно "представление", а режиссер выкинул прочь прежний сценарий. Отсутствие мятежа в Молдавии и в Москве - это от того, что там просто ничего еще не успели подготовить. Но если бы Александр внезапно не умер, мы застали бы совершенно иное развитие событий.

Но есть еще одно соображение. Москва, Кишинев и Киев - это на тот момент периферия заговора. Главные события в таких делах происходят именно в столице. Фонвизин, Орлов, Волконский и Юшневский, они конечно чином повыше чем Трубецкой или Пестель, но их действия носят вспомогательный характер. Главные затейники - в столице. Северное общество - это региональный штаб восстания, но не центр всего заговора. Главные затейники остались в тени и никакого наказания не понесли. Чтобы понять это, достаточно вспомнить про иные заговоры.

Приход к власти Елизаветы Петровны - это не пьяная лейб-кумпания. Это прежде всего согласие высшей аристократии и поддержка французского посла.

Переворот, что совершила Екатерина Вторая - это вовсе не братья Орловы. Орловы лишь ответственные исполнители. Душа заговора - высшая аристократия, недовольная правлением Петра Третьего.

Убийство Павла Первого - та же самая картина. Толпа авантюристов, приведенная братьями Зубовыми, это видимая часть. Истинное руководство - опять таки высшая аристократия, недовольная разорением, которое последовало после резкой смены внешнеполитического курса. Тут даже и британский посол Уитворт, не самая главная фигура. Посол просто использовал сложившиеся обстоятельства.

Заговор против Александра Первого имеет ту же самую причину - недовольство дворянства собственным разорением. О причине разорения я писал. Изменение цен на рынке сбыта продукции сельского хозяйства. Каким образом в этом виноват царь, который выполняя волю дворянства, дружил со страной не желавшей покупать товар в прежнем объеме и по прежней цене, мне не очень то и понятно.

Меня уже упрекали в том, что я все свожу к причинам чисто экономическим и пропускаю мимо высокие идеалы. Хорошо, потопчемся и по этим самым идеалам. Их в своих произведениях литераторы той поры как раз и озвучивали. Про Конституцию и ее мужа Константина, кто только не писал. Про свободу с равнением на б...во тоже писалось практически всеми. А что еще хотели рязанские шевалье? Что снилось им во снах блаженных? А снилась им Польша. В которой и жила та самая Конституция. Но почему Польша, а не Франция? Ведь наши шевалье бредили на французской мове, а не на польской? Отвечаю: Франция действительно была для наших дворян духовным отечеством, но вторым после Польши. Почему так? А потому, что во Франции не было тех панских вольностей, о которых мечтали в наших Палестинах все конфидиенты, начиная с времен Елены Глинской.

Вот славит поэт Рылеев заговорщика времен Анны Иоанновны князя Волынского. А что хотел этот вор и взяточник? Того же самого, что и "верховники" в 1730 году. А "верховники" мечтали о том же, о чем шептала Семибоярщина в Смутное время. А та шептала то же самое, о чем говорила среди своих, боярская оппозиция времен Ивана Грозного.

Мечтой этих господ был тот порядок, что существовал в Речи Посполитой: всевластье шляхты при слабой королевской власти. То, что такое положение вещей погубило Польшу, этим и господами не учитывалось. Главное - вольности панские обрести! В связи с этим становится понятным союз декабристов с Обществом Соединенных славян. Именно через это общество устанавливалась связь с "Национально-патриотическим товариществом" в Царстве Польском. И нужно сказать, они нашли друг друга! Данное польское "Товарищество" - участник заговора декабристов. Просто про это не принято вспоминать. А между тем, они с декабристами шли по одному делу. Согласно конституции, их судил сеймовый суд, ограничившийся мягкими наказаниями. Император Николай I выразил своё неудовольствие по поводу приговора.

Впрочем, не только духовная близость притягивала декабристов к польской шляхте. Армия Царства Польского - эта армия, образованная исключительно из польских уроженцев и содержалась на средства Царства Польского. Кадровое ядро составляли ветераны наполеоновских войск. И была эта армия не маленькой. Действующие польские войска состояли из 13 пехотных и 9 кавалерийских полков, 10 артиллерийских рот и батарей и 1 сапёрного батальона. Это порядка 30 тысяч человек личного состава. Надежность этих войск была сомнительной. В 1830 году, только 4 тысячи солдат и офицеров остались верными присяге. Остальные поддержали мятежников. Но это было позже. А в данный момент, заручиться поддержкой изначально нелояльных царю войск, было заманчиво. Вот только вопрос: с кем польские генералы станут разговаривать?

Вести серьезные переговоры в этом случае следует не со сборищем командиров ротного звена. Тут и генералы, командующие дивизиями, расквартированными в провинции, не очень подходят. Здесь нужны представители более солидных людей. Уже это намекает на то, что высшие сановники из Петербурга тоже были «при делах». И это вовсе не предположение. Переговоры с представителем польского Патриотического общества (иначе Патриотического союза) князем Яблоновским вёл лично Пестель. Целью переговоров ставилось признать независимость Польши и передать ей от России провинции Литву, Подолию и Волынь, а также присоединение к Польше Малороссии. В данном случае, Пестель представлял не одного себя и даже не самих декабристов. Кто то из высших сановников, да не один, использовали декабристов для своих целей. Ничего необычного в этом нет. Декабристы не были похожи на более поздних революционеров из разночинцев. Тайные общества декабристов не были тайными в полном смысле этого слова. Взять тот же самый «Союз Благоденствия», на основе которого возникли Южное общество в Киеве, Северное общество в Петербурге и Практический Союз в Москве. Про него власти знали практически все, ибо никакой конспирацией заговорщики себя не утруждали.

Устав общества, так называемая «Зелёная книга» был известен самому императору Александру, который давал его читать цесаревичу Константину Павловичу. Позже, 24 мая (5 июня) 1821, император Александр, выслушав доклад командира гвардейского корпуса, генерал-адъютанта Васильчикова, сказал ему:

«Любезный Васильчиков! Вы, который служите мне с самого начала моего царствования, вы знаете, что я разделял и поощрял все эти мечты и эти заблуждения, — и после долгого молчания прибавил: — не мне подобает быть строгим».

Записка генерал-адъютанта А. Х. Бенкендорфа, в которой сведения о тайных обществах изложены были с возможной полнотой и с наименованием главнейших деятелей, также осталась без последствий; после смерти императора Александра она была найдена в кабинете его в Царском Селе. Приняты были только некоторые меры предосторожности: в 1821 сделано распоряжение об устройстве военной полиции при гвардейском корпусе.

То есть, практически весь высший свет прекрасно знал про ужасно «тайную» деятельность декабристов. А зная, мог даже использовать этих людей в свою пользу. Рано или поздно, любая сила обретает себе хозяина. Нашлись хозяева и для наших карбонариев.

Странное бездействие царя, можно объяснить одним: пониманием, что он имеет дело не с «узким кругом страшно далеких от народа людей», а с частью того общества, от которого зависит благополучие его царствования. На что способны эти люди, он прекрасно знал. Его отец в свое время боролся с заговорщиками. С парой заговоров справился, но последний по счету был успешным. Вывод? Если правитель не устраивает верхушку общества, то репрессиями себя не спасешь. Не первый, так десятый заговор окажется удачным. Тут нужно либо всю верхушку изводить под корень, либо идти навстречу ее хотелкам.

Это кстати понимал и Николай Первый. Казалось бы, после подавления восстания он в своем праве. Бери да казни всех, чья вина доказана. Ан нет. Не спешит самодержец зверствовать. Когда вердикт верховного суда подали Николаю, он пришел в ужас, потому что нужно было вешать, колесовать, рубить и т. д. Вместо 39 человек, которых решили предать смертной казни, он утвердил смертный приговор в отношении пятерых. Тем, кому полагалось пожизненное заключение на каторге, он утвердил 25 лет; 25 лет заменялось на 20, 20 лет — на 15 и т. д. Ссылка на поселение заменялась ссылкой в имение. Короче говоря, из приблизительно 250 членов общества половина (около 130 человек) были сосланы в собственные имения под надзор полиции или в полки к дальнейшему прохождению службы, где их потом журили усатые полковники: «Ну, Иван Иваныч, не ожидал!» И ругали за то, что им вменялось в обязанность каждый месяц писать наверх рапорт об их поведении.

Вряд ли дело в человеколюбии самодержца. Рядовых участников восстания никто не щадил, хотя они были не сознательными бунтовщиками, а жертвами наглого обмана. Просто понимал император: излишней строгости в отношении декабристов, ему никогда не простят те, кто стоял за их спиной. Это действует во все времена и при всех режимах. Террор в отношении простого народа, аристократия всегда одобрит. Недаром наши либералы с одобрением относятся к Пиночету. Подавлять слишком возомнившую о себе «чернь» - это с их точки зрения правильно и почетно. В этом плане показательна реакция одного из создателей тайного общества графа Дмитриева-Мамонова, на вмешательство правительства в его личные дела. Сей борец за свободу настолько сурово обращался с домашней прислугой, что это возмутило самого Аракчеева. Не просто возмутило. Аракчеев вмешался, стремясь покончить с произволом этого Рюриковича. Что очень возмутило нашего «революционера». На угрозу члена комиссии Д. В. Голицына назначить над ним опеку граф ответил гневным письмом, в котором, в частности, заявил:

«…вы надо мною опеки учредить не можете и не смеете, ибо я не малолетний и не сумасшедший, что крепостных людей, которые у меня в доме, я не перестану наказывать телесно, когда по усмотрению моему окажутся они того достойными: ибо право наказывать крепостных людей палками неразрывно сопряжено с политическим и частным домостроительством Российского государства, что это право передано нам от предков наших. (…) Ваше сиятельство, как гражданин совершеннолетний, должны знать, что вам не дано грозить совершеннолетнему гражданину и вельможе Империи и как бы вы смели писать это мне, к человеку, который предшествует вам по всему на свете, кроме по табели о рангах!»

С точки зрения подобных людей, давить обнаглевшую «элиту» - ужасное тиранство. Такого никому не прощают. Ни Ивану Грозному, ни Анне Иоанновне, ни товарищу Сталину. Николаю Первому тоже не простили. И репутацию ему портили как только могли. И неважно, сколько веков пройдет после этого. Для аристократии подобные поступки всегда останутся преступлением, не имеющим срока давности.

Это понимал не только царь. Чиновники на местах тоже глупыми не были и ссориться со «злыми боярами» не хотели. Это видно даже по той каторжной норме, которую требовали во глубине сибирских руд с декабристов: три пуда на брата за смену. Три пуда — это 48 килограммов, а 48 килограммов — это три ведра камней. Для сравнения: современные нормы выработки для скальных пород при разрыхлении грунта вручную, это 0.5 – 0.7 кубических метров в смену. По весу это от одной до полутора тонн скального грунта.

Но вернемся к нашим генералам. Их было больше, чем выявило следствие. Странным накануне восстания было поведение Милорадовича, в день восстания подозрительно вел себя командир гвардейской пехоты генерал Бистром. После подавления восстания, у царя возникло недоверие и в отношении «проконсула Кавказа» генерала Ермолова. Да и Аракчеев, отличавшейся нетерпимостью к либералам, вдруг не стал предпринимать мер по предотвращению бунта.

Все это говорит о том, что следствие прекращено на самом интересном месте. Мы до сих пор не знаем ответ на самый главный вопрос: кто заказывал музыку?

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ