Утренний холод прибирается под тонкую ветровку. Солнце ещё не греет. Город спит. Так полюбившийся мне город на семи холмах. Позади – долгая дорога из Ростова по широкой трассе. Смена пейзажей, золотые поля до горизонта сменялись дремучими лесами, болотами, городами и деревнями. Московская ночь вчера встретила едва ощутимым теплым ветерком, убаюкала вечным шумом машин. А сегодня – снова в путь. Выезд на Ленинградку… круиз-контроль… антирадар… Поехали.
Кажется, до родного Питера всего-то 6-7 часов. И дома. Один часовой пояс. Две столицы. А между ними – вся сущность русской земли и жизненного уклада. Тверскую и Новгородскую язык не поворачивается назвать областями – губернии, не иначе. Здесь о дорогой кованый забор Тверской новомодной гостиницы отирает бока старая пятнистая бурёнка, сбежавшая, как колобок, от бабушки и дедушки. И, в общем, есть от чего сбегать. Вся дорога от Питера до Москвы – в таких вот сбежавших. Из покосившихся домов с потрескавшимися печками, из промерзших панельных пятиэтажек, разбросанных между озёрами грязи.
Впереди, как свет в конце тоннеля – мой Петербург. По-прежнему блистательный в центре, иногда бандитский в Купчино. Расслабленный, как чайная на Рубинштейна. Такой мой. Смоет своими дождями воспоминания об облезлых собаках, бессмысленно бродящих вдоль трассы, о дорогих коттеджах на берегах, мрачных лесах, в которых не видно даже птиц. Обнимет густым туманом с залива, прикрыв неловко близкую Финляндию, где не нет ни плешивых бурёнок ни отражения шпиля в своенравной Неве.
Оценили 2 человека
2 кармы