Встреча президентов России и США в Женеве, как и прогнозировалось, не принесла сюрпризов. Путин и Байден обсудили все ранее заявленные темы. По подавляющему большинству из них они ограничились фиксацией существенных разногласий в позициях
Отдельно впервые с конца 80-х годов было сделано специальное совместное заявление о неприемлемости ядерной войны как метода, который не решает проблему, но несёт угрозу существованию человечества.
Это существенный прогресс. Стороны официально признали игру в повышение ставок, которой в последние три десятилетия любили баловаться американцы, деструктивной и зафиксировали своё намерение отказаться от силовых методов в отношении друг друга (не сразу, но в перспективе), перейдя к традиционной дипломатии.
Это успех России, тем больший, что на протяжении последних десятилетий не только американцы и их союзники, но и многие соотечественники искренне считали, что традиционная дипломатия окончательно пришла в упадок и решать спорные проблемы можно только силой. Кремль был едва ли не единственным местом на планете, где мирные методы предпочитали военным, подвергаясь за это постоянным обвинениям в трусости и византийщине.
Результат, однако, на «табло». Именно США, долгое время обладавшие превосходящей мощью и пытавшиеся подавить Россию как с помощью финансово-экономических рычагов, так и непосредственно угрожая военной силой, вынуждены были признать свою неспособность достичь поставленных целей в рамках принятой ими стратегии.
Вашингтон первым запросил переговоры, приняв формат взаимоотношений, предлагавшийся Россией и отвергавшийся США последние два — два с половиной десятилетия.
А ещё мы должны быть благодарны Байдену за его отдельную пресс-конференцию. Путин не имеет обыкновения куражиться над вынужденным уступать противником, поэтому в ходе общения с прессой он просто перечислил заранее известные темы переговоров и сообщил, что расхождений очень много (хоть есть и некоторые позиции, по которым возможно достижение взаимопонимания), а также что договорились договариваться дальше.
Это именно то, что ожидалось, и Байден на своей (отдельной пресс-конференции) также подтвердил эту позицию.
Но американский президент, то ли в силу забывчивости, то ли на радостях от успешно прошедшей встречи, то ли по невнимательности, произнёс ещё одну фразу, позволяющую нам сделать окончательный вывод о том, что как минимум та часть американской элиты, которая добилась этой встречи и вынудила своих политических представителей, как в последние пару месяцев, так и в ходе самой встречи работать предельно конструктивно, утратила всякую надежду на возможность возвращения американской гегемонии в обозримом промежутке времени.
Если этой элитной группе удастся удержать свои позиции в США и если её текущий внешнеполитический курс не будет уничтожен какой-либо крупной международной провокацией, то можно ожидать, что фиксация многополярности мира произойдёт достаточно быстро. Это даёт надежду (пусть пока и относительно уязвимую) пройти текущий кризис без широкомасштабного военного конфликта.
Мелкие же в перспективе неизбежны, поскольку многие людоедские режимы, которых американская гегемония наплодила что грибов после дождя, сами не уйдут, и жизнь будут отравлять не только своим гражданам, но и соседям.
Так вот, Байден обмолвился о том, что он лично очень настаивал, чтобы в ходе российско-американских переговоров уже в ближайшее время были выработаны «единые правила игры».
Может показаться, что это нечто несущественное. Уверен, что большинство комментаторов не обратят на этот пассаж должного внимания. Между тем он один стоит всей встречи.
Дело в том, что последние три десятилетия США как раз целенаправленно разрушали единые правила игры. Обладая наибольшим финансовым, военным, экономическим и политическим ресурсом, они сеяли в мире хаос, в котором господствовало право сильного. Вашингтон исходил из того, что раз он самый сильный и способен (оказалось, что нет) продиктовать свою волю кому угодно, то правила только мешают, сковывают американские возможности.
Весь мир настаивал на соблюдении правил, но США от игры по правилам последовательно отказывались.
Настойчивая просьба Байдена (столь важная для него, что он даже упомянул о ней на «послематчевой» пресс-конференции) побыстрее выработать единые правила игры убедительнее любых иных фактов свидетельствует о том, что США больше не чувствуют себя единственным центром силы. Нынешний Вашингтон уже боится, что в недалёком будущем «право сильного» будет использовано против него.
Это финал, США признались сами себе, что больше не в состоянии удерживать Pax Americana.
Значит ли это, что отныне всё в международных отношениях пойдёт как по маслу? О нет! Не случайно Путин был очень осторожен в оценке результатов переговоров. В двух словах его позицию можно выразить так: мы не против переговоров и готовы договориться, но посмотрим, что из всего этого получится.
Почему?
Потому что США давно не едины и как в американской политике в целом, так и в каждой из действующих государственных структур работают мощные группировки, ориентированные на сохранение прежнего гегемонистского курса любой ценой. У них в запасе есть достаточно убедительные для американского избирателя аргументы.
Прагматикам они указывают на то, что в многополярном мире невозможно будет решить американские экономические проблемы (а США в глубоком кризисе) традиционным способом — за счёт ресурсов других стран. Это может привести к серьёзным социальным последствиям. На фоне уже практически идущей в США гражданской войны (между трампистами и байденитами) это серьёзный аргумент.
Романтикам они будут напоминать, что у США есть союзники, а перед ними есть обязательства. «Байден слил» (Украину, Польшу, Прибалтику, Сирию, Афганистан и т.д.) будет звучать из каждого утюга, не повышая авторитет и без того не слишком любимой гражданами администрации.
Есть у этих лоббистских групп и шкурный интерес. Они привыкли работать в условиях американской гегемонии, когда особые таланты были не нужны. Достаточно было оперативно транслировать волю вышестоящих инстанций посольствам, чтобы те доводили её до руководства стран пребывания, а в случае неповиновения оформлять интервенции и экономические санкции по абсолютно надуманным поводам.
В условиях многополярного мира и реально состязательной дипломатии многие из этих политиков и чиновников оказываются банально неконкурентоспособны.
Пик сопротивления женевским достижениям в США можно ожидать к концу текущего — началу следующего года, когда стартует кампания по довыборам в Конгресс. И растянется всё это как минимум до очередных президентских выборов. Так что времени для конструктивной работы немного, и вряд ли за оставшиеся считаные месяцы удастся преодолеть неизбежный масштабный саботаж американского чиновничества и выйти на серьёзные договорённости.
Причём может оказаться, что и этих нескольких месяцев у нас нет. Ведь результат Женевы помимо прочего — посягательство на статус лимитрофных «табаки».
Накануне и в ходе женевских переговоров в российской прессе активно потешались над Зеленским, который бился в истерике. Президент Украины без перерыва на обед требовал от США и мирового сообщества гарантий того, что Украину и дальше будут содержать и защищать от насилия.
Но дело в том, что, хоть остальные и молчали, беспокоит результат Женевы не только Зеленского.
Вся лимитрофная компания, от Балтики до Чёрного моря, независимо от того, чьим конкретно союзником является конкретный режим, чувствует себя очень неуютно. Исчезает привычный мир, в рамках которого можно было без особых проблем (даже не обладая соответствующими талантами) маневрировать между США, ЕС и Россией, более-менее успешно собирая плоды с политики «многовекторности» или «последнего пограничного бастиона», защищающего цивилизацию от варварства.
Серая зона между Германией и Россией, игравшая роль военно-политического демпфера (а на крайний случай пространства конфликта, не затрагивающего напрямую территории великих держав), становится не только никому не нужной, но вредной и опасной.
Там это понимают. Серьёзная турбулентность началась уже в прошлом году, когда восточные европейцы на свой страх и риск (при, разумеется, согласии, но без полноценной вовлечённости США) начали дестабилизировать Белоруссию. Осенью этого года инициативу попыталась перехватить Украина, начавшая стягивать войска к российской границе. Причём дело действительно дошло до такого обострения, что именно посоле этого в Вашингтоне решили срочно мириться с Москвой.
Сейчас о военной угрозе говорят и на Украине, и в Белоруссии, и в польско-прибалтийской зоне.
Зеленский — самый откровенный. Он накануне встречи в Женеве уже шантажировал США тем, что Украина развяжет полномасштабную войну с Россией по собственной инициативе, поставив Запад перед выбором: публично «слить» Киев (с соответствующими имиджевыми потерями) или отказаться от попыток начать с Москвой конструктивные переговоры, вернувшись к политике конфронтации.
Не успели переговоры в Женеве завершиться, а Зеленский уже вновь требует от Запада полномасштабной военной помощи, угрожая в противном случае самостоятельно создать «мощную армию».
Над этими заявлениями можно смеяться. Украина и «мощная армия» — действительно две разные вселенные. Но проблема в том, что устроить военную провокацию можно и наличными силами. С учётом же откровенной заинтересованности остальных лимитрофов в небольшой войне (которую они согласны даже проиграть, ибо серьёзных последствий для себя не предполагают, а на разрыв наметившихся конструктивных контактов Запада и России рассчитывают) опасность деструктивной роли третьей (лимитрофной) стороны является отнюдь не нулевой.
Причём в отличие от внутриамериканского сопротивления текущему курсу, которое будет ещё пару-тройку месяцев раскачиваться, а затем медленно нарастать, чтобы достигнуть пика ближе к промежуточным выборам, лимитрофы ждать не могут, они уже начали работать на раздувание старых кризисов и создание новых.
Подчёркиваю, лимитрофам некуда бежать. Они сделали ставку на постоянную конфронтацию России и Запада. Они приспособлены к жизни только в таком мире — мире нарастающей враждебности. Если по ту сторону пропадает враг, то и они не нужны. Терять им особо нечего.
Конечно, лимитрофные элиты трусливы, не квалифицированы и зависимы от «старших братьев», но загнанная в угол крыса бросается на кого угодно. Между тем развитие Женевы для лимитрофных элит европейской серой зоны — пятый угол. И такие серые зоны есть не только в Европе, так что полыхнуть может в самом неожиданном месте.
В общем, в Женеве у нас появился шанс мирного преодоления глобального системного кризиса, но не факт, что нам дадут им воспользоваться. А тем, кто думает, что на лимитрофов и их проблемы можно не обращать внимания, напомню, что Первую мировую войну спровоцировали сербские националисты, представлявшие не самое влиятельное государство, находившееся в регионе, мало чем отличающемся от современной европейской серой зоны.
И пошли великие империи на заклание безропотно, как зайчики, ибо не нашли иного варианта действий.
Впрочем, говорят, что некоторых история учит.
Оценили 352 человека
430 кармы