Даже победив Украину на поле боя, России придется решать украинский кризис дальше

Украина – это только один из передовых отрядов Запада, брошенных на российскую амбразуру. Этот отряд заканчивается. Это мы и констатируем. Политическая фаза конфликта на Украине даже с горячей фазой не исчерпается. Признание миром результатов конфликта не менее важно, чем достижение результатов. Зачастую даже более важно.

Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал обозреватель МИА "Россия сегодня" Ростислав Ищенко.

Президент США Дональд Трамп подписал указ о временной приостановке всех программ помощи США другим странам в целях развития на 90 дней.

- Ростислав Владимирович, хватит ли Европе сил подбрасывать топливо украинский конфликт без поддержки Соединенных Штатов?

- Давайте не путать мышей с тараканами. На 90 дней остановлена не вся помощь, а помощь по линии USAID (Агентство США по международному развитию). А помощь отошла соросовским организациям или организациям, связанным с демократами за рубежом. Это организации, которые боролись против Трампа и его политики.

Трамп делает вполне логичную вещь. Он пытается переключить финансовые потоки на структуры, которые будут поддерживать его политику.

А военная помощь идет по другим каналам. Более того, военная помощь Украине на ближайший период, которая была выделена Конгрессом, уже санкционирована Байденом. Три миллиарда долларов Украине уже идут.

Речь идет не о заморозке конфликтов, а о постановке на паузу американской активности в этих конфликтах. Например, украинский кризис еще администрация Байдена начала передавать на аутсорсинг англичанам. Вместе, кстати, с Восточной Европой. Англичане еще нам кризис на Балтике пытаются устроить. Они громче всех кричат о том, что Украине надо помогать. Даже Евросоюз пытаются заставить не без успеха что-то выделять. Хотя Британия в ЕС не состоит, но активно работает информационно и дипломатически с Европейским Союзом.

И ЕС заявил о выделении 30 млрд евро Украине в этом году. И Трамп не собирается это у англичан отбирать, ему это выгодно.

Украинским кризисом занимался Байден, теперь занимаются англичане, а я только пытаюсь понять, какие предложения вносить для того, чтобы проводить переговоры — это позиция американской администрации.

И в такой позиции они пытаются пока что протянуть хотя бы до лета. Если к лету Украина перестанет существовать, то у Трампа вообще проблем никаких нет. Он скажет, ну видите, Байден, Зеленский и европейцы погубили этот проект. А я предупреждал, что если бы был я, то все было бы совсем по-другому. Теперь будем начинать с чистого листа работать с Россией и уже без Украины.

Такую же позицию он занимает по тихоокеанскому кризису. Штаты пытаются в какой-то степени выйти из актуальной внешнеполитической повестки, не выходя из нее. То есть руки свободны. В любой момент мы можем в любой кризис включиться. Причем с любыми предложениями. Как с предложениями по его урегулированию, так и с новыми санкциями, потому что Трамп уже заявлял, что он и против России готов новые санкции вводить.

Любое действие Трампа обязательно подвернется критике. Поддержит он Украину или нет, но он получит мощную волну политической критики. А самое главное, он прекрасно понимает, что в этом не будет позитивного результата. Любые действия на Дальнем Востоке — это либо критика за то, что Соединенные Штаты бросили своих союзников, либо критика за то, что Трамп втягивает США в войну с Китаем.

- Кстати, о британском аутсорсе. Поступают сообщения, что в рамках договора о столетнем партнерстве, которое подписано между Зеленским и премьером Великобритании Стармером, уже готовят базы на Западной Украине под британский контингент. Параллельно Зеленский запросил 200 тысяч миротворцев. Financial Times пишет о том, что хватит и 50 тысяч. Все это напоминает разговоры о ядерной эскалации после применения Россией системы "Орешник". Допустим ли мы такой сценарий?

- Позиция Запада прежняя: мы с Россией воевать не хотим. Мы можем помогать Украине, потому что мы исходим из ответственной политики, политики ценностей, не можем допустить силового передела границ и так далее.

А пугать Россию ядерным оружием смешно, потому что Россия сама ядерная держава. На Западе понимают, что Украина всё равно не жилец. Поэтому речь идёт не о том, чтобы спасти ее, а о том, чтобы накачивать её оружием для того, чтобы она продержалась немножко дольше, оказывать умеренную помощь, чтобы сохранить лицо, но не морочить себе голову с украинским кризисом, дать возможность России полностью в нём погрязнуть.

Зеленский всё равно будет сопротивляться, англичане и европейцы всё равно будут ему помогать. в США рассуждают таким образом: мы, Соединённые Штаты, можем посмотреть на это со стороны, и нам это всё выгодно в любом варианте. Дойдет ли Россия до Львова или мы продавим идею заморозки, в любом случае, это проблема войны, в которой мы непосредственно не участвуем, но дивиденды с которой имеем.

Не только коммерческие, но и политические. Потому что для России это серьезный кризис, после победы ей нужно будет решать вопрос легитимизации новых территорий на международном уровне, обустраивать их.

Как решать проблему уничтожения Украины, а с точки зрения международного права только Совбез ООН может констатировать исчезновение государства, отменить его, если само государство не заявило, что оно исчезает. А Украина этого делать пока не собирается. Поэтому ничего, что критически меняло бы политику США в отношении России не происходит. Трамп же обещал сделать Америку великой, вернуть ей позиции гегемона. В этом его политика не отличается от политики Байдена.

Есть различия в том, как действовать, а не в том, для чего действовать. Поэтому позиция Трампа заключается в том, что либо Россия добровольно соглашается на его предложение, либо будем бороться дальше, но потом, потому что сейчас Соединённые Штаты заняты своими проблемами.

- А вопрос миротворцев?

- Зеленский требует миротворцев от Франции, от Британии, от Соединенных Штатов, от кого угодно. Ему могут даже казармы построить, хотя я сомневаюсь, но никакие англичане в массовом порядке на территории Украины не появятся. У них просто некого посылать. У них в армию недобор превышает 15%. Этой армии нечем воевать пока что. Потому что даже то, что у неё было, частично передано Украине. Иностранного легиона, как у Франции, у них нет. Но когда французы посчитали, сколько они могут человек послать, у них получилось 5-7 тысяч. А надо 200 тысяч, как говорит Зеленский.

Почему нас волнуют британские миротворцы? На Украине колумбийцев воюет больше, чем европейцев. Наёмниками дело всё равно не решишь. Наёмники могут поддержать войну такого масштаба, могут составить костяк боевой для каких-то отдельных подразделений. Но воевать вместо ВСУ они не могут. Они могут воевать вместо армии Буркина-Фасо.

А с Россией может воевать только регулярная армия. Даже Украина, которая имела огромные запасы советской техники, и то не смогла воевать с Россией без западной помощи. И как только в начале 2024 года помощь приостановилась, там сразу же началась катастрофа.

- Не преждевременны ли разговоры о послевоенном устройстве, или следует готовиться к новой Ялтинской конференции?

- О после войны говорить никогда не рано. Можно говорить о после войны даже до войны, и ничего там плохого нет. Понятно, что "Ялтинской конференции" не будет. С кем делить мир? С Украиной?

Сейчас речь идёт только об окончании украинского кризиса. И никто не говорит об окончании глобального кризиса. Глобальный кризис будет продолжаться. То есть война, по сути дела, идёт. Речь идёт о победе в сражении. И мы когда Паулюса победили под Сталинградом, мы что с ним переговоры начали о разделе мира? Нет, мы его отправили в лагерь для военнопленных. С Украиной то же самое. Лагеря военнопленных готовы.

"Ялтинскую конференцию" можно проводить с Китаем, США, если мы решим глобальные противоречия. А разве в акватории Тихого океана тишь да благодать? Разве США не пытаются вернуть себе контроль над Латинской Америкой, где Россия и Китай заняли серьезные позиции? В Африке нет борьбы за доминирование? У нас проблем после Украины остается не меньше, чем было до Украины.

Украина – это только один из передовых отрядов Запада, брошенных на российскую амбразуру. Этот отряд заканчивается. Это мы и констатируем. Политическая фаза конфликта на Украине даже с горячей фазой не исчерпается.

Признание миром результатов конфликта не менее важно, чем достижение результатов. Зачастую даже более важно. Зачастую государство сознательно идёт на большие военные успехи для того, чтобы потом часть отдать, чтобы легализовать всё остальное. Когда СВО начиналась, то одним из главных требований было признание российского статуса Крыма и независимости Донбасса. То, что на тот момент признавала Россия. И то, что с признанием Украины, гарантирует признание всего мира. Потому что нельзя не признать то, что признало государство, которое от этих территорий отказывается.

То, что российскими стали ещё Херсонская и Запорожская области, возникло в результате того, что Украина Зеленского не захотела признать российским Крым. И предпочла воевать. Россия не претендовала изначально на Херсонскую и Запорожскую области.

Россия претендовала на признание российского статуса Крыма, на демилитаризацию, изменение характера украинского режима, выведение каких-то людей из украинской власти. А недавно Патрушев заявил, что Путин до этого намекал, что Украина вообще может исчезнуть с политической карты. Но это именно результат военных действий. И мы его будем легализовывать.

Будет экономическая составляющая этого кризиса, потому что надо будет ещё активно вкладываться в присоединённые территории. Невозможно оставить разрушенные населенные пункты, их будут восстанавливать. Всё равно будут вкладываться для того, чтобы перезапустить там нормальные экономические процессы. То есть окончание военной фазы не является окончанием кризиса вообще для России. Он будет идти в другой форме.

С Японией мы торгуемся по поводу островов. И позиция меняется от уступок до ужесточения позиций. И какой будет наша позиция через 10-20 лет мы не знаем. Это зависит и от договороспособности самой Японии. Точно также и позиция по украинскому кризису. Будем вести переговоры для того, чтобы отстоять свои интересы. В зависимости от позиции наших оппонентов, наша может ужесточаться или наоборот становиться более компромиссной. Когда эти переговоры закончатся? Мы можем вообще не дожить до какого-то конкретного политического результата.

С точки зрения российского законодательства нам абсолютно всё равно, кто и что думает по поводу территории, которую мы контролируем до тех пор, пока мы их контролируем. Но с точки зрения взаимоотношений в глобальном плане нам не всё равно. Поэтому все государства всегда пытаются всё урегулировать. Китай не случайно требует международного признания Тибета китайским.

Для нас сейчас важнее глобальный кризис. Украинскую проблему тогда урегулировать было бы проще. Она была бы тогда одной из составляющих глобального компромисса. И мы бы ее решили так же, как урегулировали в свое время польскую проблему в Ялте и Потсдаме.

Мы отдали Грецию с ее мощным коммунистическим движением англичанам, и забрали Польшу с мощным националистическим движением, потому что Польша была важнее. Такой размен был выгоден тогда.

Сейчас с нами пока никто не готов договариваться о глобальном урегулировании. Поэтому речь идет о прекращении боевых действий на Украине в качестве наиболее вероятного варианта при помощи военной победы, уничтожения противника под корень вместе с государственностью. А о "Ялтах" и "Потсдамах" речи быть не может сейчас.

Ростислав Ищенко