Интервью с Изабеллой Либерман – военным корреспондентом издания «Блокнот Россия», руководителем пресс-службы Союза Ветеранов СВО. ТГ-канал «Военкор Белла Либерман».
— Здравствуйте, Изабелла! Расскажите немного о себе.
— Изабелла Либерман, специальный военный корреспондент «Блокнот Россия» в Донецке, руководитель пресс-службы Союза Ветеранов СВО.
— Расскажите о проекте «Территория команчей». Почему такое название?
— Проект «Территория команчей» — это книга, которая очень вдохновляет нас с моим соавтором, моим другом, напарником Дмитрием Григорьевым. Это военный корреспондент «Аргументы и Факты».
Мы с Дмитрием начали этот проект в апреле 2024 года, потому что решили работать в формате специальных репортажей, так как формат наших изданий предполагает более короткие сюжеты. Димин формат — это публицистика, статьи. Мы решили, что раз у нас всегда большое количество материала — делать специальные репортажи, документалки. Наш проект стал лауреатом премии «Линия фронта». Награждение будет в декабре этого года. Это наша первая награда. Уже достаточно много сделано фильмов, большой охват аудитории — 10 миллионов просмотров с апреля. Мы не вкладываемся в этот проект. Люди просто подписываются, смотрят.
Этим проектом мы хотим показать внутреннюю жизнь на фронте. У нас есть рубрика «Между делом». Это то, что никогда не входит в кадр, в репортажи — наша же военкоровская «кухня», встречи с друзьями, то есть весь бэкстейдж, который присутствует в нашей жизни. Тяжёлые, грустные моменты тоже бывают – например, у нас есть фильм о том, как боец отбил ногой дрон. Это реальная история, когда в нашу съёмочную группу на харьковском направлении в мае этого года атаковали — прилетел дрон. Тяжёлое было направление. Почти вся группа, с которой мы ходили на съёмки, через несколько дней погибла на боевом задании в совершенно другой точке. Мы были в 10 километрах от того места, где они погибли. Часть ребят была ранена. У нас была очень тяжёлая моральная травма, ситуация была для нас очень тяжелая. И мы очень сильно переживаем, когда снова смотрим этот фильм, пересматриваем. Нам писали и матери бойцов. Это стало последним видео, которое напоминает им об их детях.
— Вы начинали свою деятельность с гуманитарки? А до СВО занимались чем-то подобным?
— Я приехала в Северодонецк именно с гуманитарной миссией. До этого я тоже оказывала помощь людям и животным. Я из Новороссийска, очень эмпатичный человек — не остаюсь никогда в стороне.
Да, я была журналистом, но после окончания журналистской карьеры у меня была очень успешная карьера в маркетинге. Я вела несколько крупных предприятий, среди которых были медицинские предприятия, автокомпании, открывала большие проекты. Это большой бизнес, мне нравился масштаб. Но, исходя из того, что происходит, я выбрала время, когда мои рабочие задачи позволили мне оставить мои компании и приехала с гуманитарной помощью. Потом поняла, что очень жаль, что у меня нет медийности, потому что тот масштаб катастрофы, с которым я столкнулась в Северодонецке, когда людям не хватало помощи, не хватало лекарств, люди без этого погибали на моих глазах… Я поняла, что мне нужно как можно большему количеству людей донести эту информацию, сделать, видимо, свой канал. Но это мне уже подсказали, потому что я просто снимала видео и отправляла их в различные СМИ, чтобы открывать глаза на то, что происходит совсем рядом с нами.
Так меня заметили в одном из крупных СМИ и предложили поработать на них. Я, естественно, согласилась. Параллельно, чтобы ещё какой-то заработок был, вела рекламную деятельность компаний, в которых работала. И закончила я свою параллельную деятельность в маркетинге только в январе 2023 года, когда стала что-то зарабатывать на своей военкорской деятельности, потому что мои первые работы, сюжеты, выезды на передовую стоили 4000 рублей.
У меня не было экипировки, не было ничего. Но мой моральный настрой — что я не могу вот так просто пройти мимо того, что происходит, что совсем рядом есть люди, которые очень нуждаются именно в том, что я умею, в моей работе — освещении событий и привлечении внимания к проблемам. Получается, я работала просто «в ноль». Работала на еду и аренду жилья в Луганске. Потом уже меня заметили в Readovka и «Блокнот Россия».
Первая работа для Readovka у меня была на грани фола, потому что Соледар не до конца ещё был взят нашими войсками, но мне надо было сделать очень хорошую работу, чтобы со мной решили продолжать сотрудничество дальше. И мы своим ходом поехали с коллегами в Соледар. Потом оказалось, что по тем точкам ещё снайпера работали, ещё всё взрывалось. Мы с окраин заезжали и чудом повезло, что мы, в принципе, остались живы, но сотрудничество с Readovka началось именно с этого. Это всё было сделано на морально-волевых.
— У Вас журналистское образование, в котором Вы разочаровались, пока не попали на СВО. До этого Вы уже поставили крест на журналистской карьере? Могли бы Вы представить себе несколько лет назад, что будете военкором?
— Я работала на телевидении, у меня образование — лингвист-переводчик, английский язык и журналист. Абсолютно разочаровалась, потому что работала на телевидении Новороссийска. Это достаточно местечковые темы. Я находила выход, чтобы сделать что-то интересное. У меня была своя программа про спорт, какие-то интересные новаторские вещи. Да, я ушла. Во-первых, это было просто неинтересно. Никому не нужно было на тот момент как-то развивать это телевидение. Просто люди сидели, зарплаты получали, зарабатывали свои деньги. Они были абсолютно небольшие и где-то даже мешали работать и креативить. Поэтому — да, я ушла, завязала с этой профессией. И — да, я не могла себе представить, что буду военкором. Я полностью разочаровалась в этом. Но умела хорошо всё это делать. Сейчас я одна из тех редких женщин-операторов России, которые работают в зоне СВО. Также я монтирую сама и, соответственно, веду журналистскую деятельность. За это меня очень ценят редакции, с которыми я сотрудничаю.
— Как Вы обеспечиваете свою безопасность в зоне боевых действий, предпринимаете ли какие-то меры предосторожности?
— В 2022 году с безопасностью совсем всё было плохо, потому что тогда экипировку, как, впрочем, и сейчас, мы доставали себе сами. У меня был какой-то подаренный ОМОНовский бронежилет. Чисто одно название, ни от чего бы он никогда не спас. Каску, термобелье мне тоже подарили. Все знали, что я очень мало денег получаю. Меня одевал Серёжа Зенин, мои коллеги с Первого канала, Саша Рогаткин, Россия-1, все ребята. Ботинки мне тоже подарили, танкисты. Благодаря им я как-то могла существовать в более-менее безопасных условиях для себя, хотя бы в вопросах экипировки. Экипировка очень дорогая, я просто не могла себе это позволить. Сейчас всё получше. Еще спасибо Леониду Эдуардовичу Слуцкому — это председатель партии ЛДПР. Он заметил меня как военного корреспондента и теперь я делаю сюжеты для «ЛДПР ТВ». Сейчас нас обеспечили экипировкой — «Булатом 4». Ну и важно грамотно выбирать подразделения, с кем ты ездишь на боевые задачи.
— Сталкивались ли Вы с какими-то проблемами на СВО, связанными с тем, что Вы – девушка?
— С проблемами из-за того, что я девушка – нет, не сталкивалась. Потому что со мной всегда мой друг и напарник Дима Григорьев, либо кто-то наших друзей, коллег. Я одна сейчас стараюсь не ездить, да и, наверное, всегда одна старалась не ездить, потому что понимаю, какие могут быть опасности. Бывает повышенное внимание мужчин, но это всегда очень благородно. Это цветы, подарки, какие-то приятные слова. Бывает излишняя назойливость. Того, что переходило бы грани, на моей памяти не было, но опять же — я стараюсь заранее предусмотреть все эти моменты. Поэтому всегда езжу с моими коллегами-мужчинами на съёмки. А раньше, когда мы ещё не были знакомы, у нас не сформировался тандем с Дмитрием Григорьевым, «Территория команчей», у меня был водитель. Либо тоже старалась ездить с коллегами.
Как журналист я сталкивалась с допросами, необоснованными задержаниями. Это было, мы это переживали. Я стояла под прицелом автомата без предохранителя по абсолютной глупости, потому что на меня дали ориентировку, когда мы двигались в сторону Запорожской области. Я не успевала сделать аккредитацию, а девушка с местной пресс-службы зачем-то на блокпост дала ориентировку на меня без пометки, по какому вопросу. И, конечно, в жёсткой форме меня задержали вместе с водителем, под автоматы поставили, но всё быстро выяснилось. Вот этот стресс я никогда не забуду. Конечно, потом очень сильно извинялись, в том числе в ВГА. Во Льгове тоже задерживали — мы пять часов в полиции просидели с Димой Григорьевым — тоже необоснованно, нарушая все правила. Мы в любом случае никогда ничего не нарушали. Всё у нас чётко, чисто, ясно. Такая уж работа у журналиста — независимо от пола.
— Вы также говорили, что родители узнали о том, где Вы находитесь, из новостей. Почему Вы им не говорили?
— Мой папа ушёл из жизни давно, поэтому у меня есть только мама. Да, она узнала. Маме сейчас 73 года. И мне не хотелось бы, чтобы она волновалась. Но этот момент настал, и она просто сильно переживает. Но у меня очень важная задача — помогать людям. У меня мама – женщина со стальным характером. Если бы она была помоложе, она бы тоже уже давно была тут. И отец такой же был. При этом – в прошлом – офицер, потом перешёл в другую сферу деятельности. Поэтому я — дочь своих родителей. И вообще, я каждый день благодарю моего папу, что он меня научил очень хорошо ездить за рулём.
— Как Ваши родные и близкие относятся к Вашей деятельности?
— В этом плане я воспитана абсолютно независимым человеком. Никогда мной никто не может руководить — ни семья, никто. Потому что у меня воспитывали этот характер. Выбрал свой путь — иди по нему уже до конца. Назад мы не сдаём, не будем сдавать никогда. Хочешь помочь? Помогай. Правильно, благородно — очень большое уважение ко мне со стороны мамы, со стороны моих близких друзей. К счастью, у нас нет разногласий по теме, где я нахожусь, кем работаю.
— Какова цель Вашей деятельности? Что хотите донести до зрителей?
— Я хочу, чтобы не было у нас этой забытой войны. Потому что на третий год СВО люди уже так привыкли ко всему, что как будто бы ничего нет. Но всё — есть. Всё жёстко, тяжело. На днях мы разговаривали с бойцами, и меня поразила фраза, которую мне сказали парни с огромнейшим боевым опытом: «Мы знаем, что когда всё закончится, нас просто все забудут, как забыли когда-то афганцев, чеченцев. Мы знаем, и поэтому будем всегда держаться вместе». К сожалению — да, у нас был такой случай. Я — руководитель пресс-службы Союза ветеранов СВО, и мы решили провести встречу со вдовами. Инициатором был Олег Вадимович Панчурин, наш президент союза. Мы обратились за помощью. Нужна была незначительная сумма — 50 тысяч на подарки двадцати вдовам военных. Обратились к депутату, очень влиятельной женщине. У неё 145 миллионов, по-моему, доходов в год, мы прочитали потом уже в интернете. Нас просто проигнорировали. Ещё к кому-то обращались, тоже из сферы власти — и они просто не отвечали Олегу Вадимовичу, человеку с двумя орденами Мужества, с ранением, подполковнику. Его как бы не было. Вот это я хочу донести: что мы — есть, мы все здесь есть. И людям нужна помощь, как мирным, так и военным. Делать вид, что ничего не происходит — это очень глупо.
Продолжение на сайте
Оценили 0 человек
0 кармы