Александр Проханов
На ракетный завод «Южмаш», что в Днепропетровске, пришли представители военкомата с облавой. Шестая волна мобилизации коснулась великого завода. «Ловцы человеков» стоят на проходной и выхватывают выходящих рабочих и инженеров, вручая им повестки. Молодых и пожилых, неопытных и с научными степенями — всех гребут. Суют им в руки автоматы и отправляют в зону АТО. Это напоминает тотальную мобилизацию Германии сорок пятого года. Тогда в обмелевший вермахт брали малолеток и глубоких старцев. Скоро на Украине появятся батальоны, сидящие в инвалидных колясках.
«Южмаш» — великий завод, драгоценное детище советского военно-промышленного комплекса. «Севмаш» в Северодвинске выпускал могучие подводные лодки, заполонившие мировой океан, «Южмаш» в Днепропетровске производил ракеты, и среди них — грандиозная ракета «Сатана», которая спасла мир. Чудовищная, с неограниченной дальностью, с десятком ядерных боезарядов, снабженная системой ложных целей, делающих ее неуязвимой, «Сатана», поставленная на дежурство в шахты, сдержала американский ядерный натиск, установила ядерный паритет, предотвратила третью мировую ядерную войну, которая могла испепелить земной шар. Эта ракета-миротворец, выставленная перед входом на завод, является памятником советской техносферы, сделавшей государство Советов мировой сверхдержавой.
Теперь «Южмашу», этому мессианскому заводу, приходит конец. Разрубленная топором в 1991 году великая страна еще пыталась сохранить свое экономическое и индустриальное единство. «Южмаш» кооперировался с российскими заводами, участвовал в строительстве ракетоносителей и кораблей нового поколения.
Я побывал на «Южмаше» в момент, когда на майдане уже стояли шатры, формировались боевые дружины, накапливались горы автомобильных покрышек. В железных бочках горели дрова, и я грел над огнем свои руки, пропитываясь этим ядовитым дымом близкого несчастья.
На заводе мне показывали цеха, недостроенные ракеты. Я встречался с директором, с инженерами, рабочими. Они уповали на интеграцию с российскими предприятиями. Я спрашивал их о майдане, о ядовитых политических ветрах, которые несутся над Украиной. Они отвечали уклончиво, не хотели вступать в политические диспуты, уверяя, что политика — не их, инженеров, дело. Что их удел — строить совершенные машины, и киевская политика пройдет стороной. Не прошла. Вместо новых ракетных заказов они получили Коломойского с его криминальной экономикой и бессовестной русофобией. Заказы не состоялись. Политика пришла на «Южмаш». Дым майдана окутал цеха. Теперь завод теряет своих инженеров и мастеров, пустеет, остаются на стапелях недостроенные ракеты — драгоценные экспонаты для будущих археологов.
Тогда же, накануне государственного переворота, я объехал многие крупные предприятия Украины. Харьков с его «Турбоатомом» поставлял для российских атомных станций могучие турбины, с нетерпением ждал закладки новых атомных станций. КБ Антонова, создавшее в свое время легендарный «Руслан» — гигантский воздушный грузовик и фантастическую «Мрию», которая переносила на своей спине космический челнок «Буран». КБ Антонова уповало на новую кооперацию с российскими авиационными заводами. Запорожский моторостроительный завод работал на полную мощь для российских вертолётных заводов. И всё это рухнуло, обратилось в прах после катастрофы майдана.
Украинская техносфера — наследница великой советской промышленности, погружается на дно, как Атлантида. И там, во тьме наступивших экономических бед, кончается Украина, кончаются ее научные КБ, ее фантастические производства, ее дерзновенные инженеры и ученые. Опускаясь на дно истории, украинская промышленность станет прибежищем морских червей и угрюмых крабов.
Это погружение во тьму будет мучительным. На предприятиях КБ Антонова мне показывали цех, где самолеты проходят испытания на прочность. Машины, закованные в кандалы, поднятые на дыбу, растянутые цепями, медленно мучаются, стонут, скрипят. Им выворачивают суставы, гнут и ломают крылья, переламывают хребты. Это метафора сегодняшней украинской индустрии и самой Украины.
Прощай, «Южмаш». Кланяюсь тебе до земли. Оплакиваю тебя. Я закрыл тебе глаза. Иду с непокрытой головой за твоим гробом — за огромным черным катафалком, в котором лежит Украина.
Оценили 28 человек
87 кармы