Резьба ножом по клитору

В некоторых российских гостиницах вскоре появятся халяльные номера. В частности, в Москве. Там не будет изображений людей и животных, но зато будет Коран, коврик для намаза, а также указатель Мекки, чтобы молиться в правильную сторону.

Эта новость, вы уж извините, не вызывает у меня никаких эмоций. Ну, коли есть спрос, пусть будет предложение. Библия вон всегда в номерах валялась. Давайте возьмем другую новость.

У мусульман Северного Кавказа есть координационный центр, а у центра — председатель по имени Исмаил Бердиев, муфтий Карачаево-Черкессии, член Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте России. Я не знаю и, видимо, уже не хочу знать, чем господин Бердиев заслужил все эти ответственные посты. Мне достаточно того, что он дал интервью радиостанции «Говорит Москва», в котором высказал мнение, что отрезать клитор и кромсать половые губы маленьким девочкам — это нормально.

«Насколько я знаю, — пояснил председатель Бердиев, — это делается для того, чтобы женскую прыть немного успокоить. Здоровью это абсолютно никак не мешает».

«Это», которое «абсолютно никак не мешает здоровью», — так называемое «женское обрезание», практикуется в ряде стран Ближнего Востока и Северной Африки, а также в Российской Федерации. Всемирная организация здравоохранения предпочитает называть это варварство «нанесением увечий женским гениталиям». В публичных дискуссиях и в СМИ, по моему глубокому убеждению, следует вообще избегать обобщающих выражений и всегда проговаривать конкретные действия. Даже если каждый раз придется оглашать целый чудовищный список.

Например, в районах Дагестана, где распространена эта практика, девочек («от рождения до трех лет, в редких случаях — до 12 лет») калечат следующим образом.

Наиболее «везучим» надрезают клитор и «просто» пускают кровь.

Менее везучим отрезают кусок клитора: «там что-то торчит — срезают».

Самым несчастным маленьким жертвам клитор вырезают начисто — заодно с малыми половыми губами.

Все это делается ножами и ножницами, почти всегда без обезболивающего, почти всегда в антисанитарных условиях. Половые органы девочек кромсают «специальные женщины», «приезжающие из гор», а также бабушки, тети, матери. Они калечат собственных детей, потому что когда-то искалечили их самих. Их научили думать, что женская сексуальность преступна, а кровавое надругательство над беззащитными девочками — духовная скрепа, священная традиция предков. Они послушно передают эстафету изуверства новым поколениям дагестанских женщин.

Всемирная организация здравоохранения не называет нанесение увечий маленьким девочкам «обрезанием», потому что слово «обрезание» придает этому гнусному обычаю религиозную респектабельность. Оно уравнивает выскобленный клитор и срезанные половые губы с кусочком кожи, отрезанной от кончика пениса. Разумеется, мужское обрезание — обычай не менее дремучий. Но его последствия для мальчика несопоставимы с тем, что ждет искалеченных девочек.

А ждет девочек, во-первых, сильнейшая боль. «Я пришла, рассказала сестрам, они сказали, всем делают и всем больно бывает», — вспоминает дагестанка. Больно будет и во время самой процедуры, и после нее, пока заживают физические раны.

Психологическая рана может не зажить никогда.

Многих ждет сильное, затяжное кровотечение. Воспаление. Септический шок — то страшное обострение инфекции, которое в просторечии называют «заражением крови».

Годы спустя многих ожидает бесплодие и осложнения при родах. «Родить не смогла, инфекции были, муж развелся», — вспоминает дагестанка.

Годы спустя выяснится и то, что омерзительная процедура достигла своей отвратительной цели. Многие из повзрослевших девочек никогда не смогут жить счастливой половой жизнью. Резьба ножом по детскому клитору в «лучшем» случае притупляет способность женщины получать удовольствие от секса. В худшем — напрочь лишает ее этого удовольствия, делает секс болезненной повинностью ради ублажения мужчины.

«Женская прыть успокоена», — видимо, скажет об этом председатель Бердиев с ноткой одобрения. «Так надо для уменьшения женского бешенства», — подхватят его единомышленники. «Чтобы до брака не гуляла и потом от мужа налево не ходила». «Женщина должна быть смиренной».

Если у вас, как и у меня, от всего этого волосы встают дыбом, позвольте мне немного сменить тон и таки сказать пару слов за толерантность.

«Толерантность» — любимое ругательство граждан Российской Федерации, рассуждающих о закате Европе. Дескать, дотолерантствовалась старушка себе на задницу. Завтра «черные» шариат введут в Гамбурге.

Я не буду сегодня объяснять, что и куда закатывается. Я напомню просто, что в толерантной Европе слова «женское обрезание» вызывают у широкой общественности, в том числе понаехавшей, примерно такую же реакцию, как «геноцид» или «газовая камера». В толерантной Европе, если публичное лицо крупной религиозной общины — неважно какой — заявит по радио, что отрезать девочкам клиторы с целью «немного успокоить» «женскую прыть» — в порядке вещей, его немедленно съедят со всеми испражнениями за оголтелый сексизм и подстрекательство к насилию над детьми. И ни в каких центрах он больше председательствовать не будет. Никогда.

Европейская идея толерантности — это не «вседозволенность» из российских страшилок про немощный Запад. Она подразумевает существование государства, которое насаждает единые базовые законы и обеспечивает единые права на всей своей территории. Стоит ли напоминать, что в нынешней России такого государства нет. Российская Федерация не соблюдает собственные законы даже в Москве, а уж что там творится в каких-то деревнях, тем более дагестанских, — это российской власти решительно до лампочки.

В результате мы имеем страну победившей «толерантности» — именно в том кривом смысле, который вкладывают в это слово наши пикейные жилеты. Скажу больше: мы имеем страну торжествующего «мультикультурализма» в его самой извращенной, самой карикатурной форме.

Беда этого «мультикультурализма» не в том, что в арт-пространстве хипстеры, на улице крестные ходы, а в отеле халяльные номера. Люди могут развлекаться, как хотят, покуда они не нарушают Уголовный кодекс. Трагедия в том, что ссылками на культуру и традиции в нынешней России можно оправдать любую мерзость: и вырезание клитора у девочек в Дагестане, и законы в Государственной думе, благословляющие насилие над детьми.

Преодолевать этот разгул «толерантности» к варварским обычаям, видимо, придется долго и мучительно. Универсального рецепта нет ни у меня, ни в Европе. Но один маленький шажок в нужную сторону сегодня назвать очень легко.

Гражданин РФ Исмаил Бердиев должен публично покаяться за то, что поддержал отрезание клитора и половых губ у маленьких девочек. Это как минимум. А лучше всего будет, если он немедленно перестанет координировать центры и заседать в президентских советах. Навсегда.                                                                                              Константин Зарубин.